Мой наследник

– Так что теперь? Разориться? – фыркаю шутливо. А девчонка робко улыбается.

– Я предлагаю  достойную жизнь. Тебе больше никогда не придется считать котлеты в холодильнике.

Света дергается, как от удара.

– Дело не в богатстве. Наверняка любая девушка из похожей семьи будет счастлива выйти за вас. А я… вам не подхожу…

Разумеется, Светка права. Предложи я любой другой – дочке Шалимова или Агелари, каждая бы согласилась, не раздумывая. Потребовала бы, правда, кольцо с булыжником, дом в Сочи и поездку на Мальдивы. А эту повозил по лиману. Сейчас чуть-чуть додавлю, и она согласится.

– Позволь мне решать, кто подходит. Я предложил тебе. Впервые в жизни зову женщину замуж.

– Но вы не любите меня! – пускает девчонка в ход последний довод.

Любовь! Что ты знаешь о ней, малявка? Когда сердце и душу рвет на части, а коленки дрожат, как у пятиклассника? Когда-то давно я крепко влип с этой любовью. А об меня вытерли ноги… Лучше прослыть циником, чем сдохнуть от собственной глупости!

Смотрю вдаль на сизые облака, мирно плывущие по голубому небу. И отрезаю, скривившись.

– Я никого не люблю. И в любовь не верю. Но гулять не буду. И взамен потребую верности. Если такой вариант тебя устраивает, давай распишемся…

– Я подумаю, – тихонько роняет Света, а я, коротко кивнув, завожу двигатель. Пора возвращаться. Скоро стемнеет.

Глава 6

Светлана

Красивые холеные пальцы проворачивают ключ, заставляя ожить катерок. Раз. Другой. Что-то внутри прощелкивает, но  мотор не заводится. Бесполезно!

– Еперный кордебалет! – ругается Годаров. – Хрен болотный!

Стискивает зубы, пытаясь скрыть негодование. Крутит ключ зажигания. Никакого результата!

Ситуация патовая! Мы заплыли слишком далеко от дома. Кругом лиманы и острова, сливающиеся с темнотой.

– Что будем делать? – охаю я и тут же замечаю два небольших весла. – Нужно грести к берегу. Нельзя оставаться на воде. Может вынести из ерика в реку.

– Фигня вопрос, – снисходительно отмахивается Руслан. – Не волнуйся, девочка. Сейчас нас заберут. Вот для этого и нужны деньги. Нанимаешь специально обученных людей…

Годаров торжественно достает сотовый. Тыкает в экран. Но яблочное чудо молчит.

– Нет связи, блин!  – выдыхает в ярости и, достав из пазов весло, лихорадочно гребет к берегу. А я подхватываю второе.

– Давай правее, – кричит мне Годаров.

– Лучше к острову! Там с другой стороны мостки. А переберемся на наш берег, появится связь.

– Логично, – бросает Руслан. Не спорит, не привередничает. – Я гребу, а ты подруливай, – велит коротко.

Руки стынут от холода. Но другого выхода нет. Руслан неистово работает веслом, а я своим задаю направление. На четыре его приходится один мой гребок.

Вот это мы попали! Зачем только поплыли в лиманы! Не могли поговорить на берегу?

Меня кроет от бешенства. Злюсь на саму себя. Больше винить некого!

Почему я всегда у всех иду на поводу? Что за дурацкий страх ответить отказом? А теперь что? Идти пешком по колено в воде и надеяться на внутренний компас? Руслан точно дороги через Лебяжий не знает.

Когда катер упирается носом в илистый берег, Годаров спрыгивает первым. Новомодные итальянские ботинки тотчас же вязнут в грязи.

– Давай на нос, – командует он. И как только я выполняю его указание, протягивает ко мне руки.

– Прыгай, Света!

Выполняю команду в точности. И тут же оказываюсь в объятиях Руслана. Сильные ладони лишь на минуту прижимают меня к себе. А холодные губы скользят по щеке, по виску.

– Плед! – рычит Руслан, подхватывая с сиденья мохеровую тряпку. – Неизвестно, когда нас отсюда вытащат… Придется продираться самим.

Другого выхода нет. Сейчас не лето. В катере или под кустом не заночуешь. Лучше двигаться. Глядишь, и выйдем к отмели.

– Нужно идти на запад. На краю Лебяжьего мостки. По ним переправимся…

– Не хочу тебя расстраивать, – цедит Руслан,– но это, кажется, Громкий, но никак не Лебяжий. Пойдем на север, а там по перешейку – к себе.

– Да это Лебяжий, Руслан! – вскрикиваю запальчиво. – Вот смотри, дерево обгорелое! В него молния лет пять назад попала.

– Не спорь, Света. Это Громкий. Мы тут на уток охотимся. Кутайся в плед, и вперед. Кажется, я знаю, как выбраться.

Внутри поднимается раздражение на эту напыщенную скотину. Все знает, все умеет, а завез меня в кушири, гад!

– Накинь лучше ты, Руслан, – возвращаю плед, оглядывая тонкую куртку Годарова.

– Я тебе что, француз под Березино? – усмехается он, забирая из моих рук дурацкую тряпку и накидывая мне на плечи. Укутывает вместе с головой и снова приказывает. – Иди след в след. Не отставай.

– Давай посмотрим в навигаторе, – предлагаю я, пыхтя сзади. – Кажется, мы не туда движемся.

– Кстати, где твой сотовый? – радостно спрашивает Руслан и даже прикасается ладонью ко лбу. Словно говоря «как я мог забыть о твоем телефоне?».

– А я без трубки вышла, – пожимаю плечами и удивляюсь сама себе. Обычно смартфон к руке приклеен. А тут…

– Связи нет, ты забыла? – горько усмехается Годаров и, развернувшись, как танк прет вперед. Изредка оборачивается, проверяя, иду ли я сзади. А когда я спотыкаюсь, ни слова не говоря, подхватывает и берет за руку.

– Не отставай, Света, – тянет, как на буксире. А выйдя на небольшую опушку, замирает на месте. – А это что за хня?

Натыкаюсь в широкую спину.

– На Лебяжьем вышек нет. На Громком – тоже, – вздыхаю я, оглядывая странную конструкцию, сваренную из металлических трубок. На вершине расположена площадка, почти такая же, как у судей на спортивных соревнованиях. Только очень большая. Примерно два на два метра. Изумленно оглядываюсь по сторонам. Редкие деревья, сухостой и камыши. Кому понадобилось ставить здесь гигантскую стремянку?

– Гляди, Руслан, доски свежие, – киваю я на ступеньки.

– Да вижу я, – морщится он негодующе и снова тянет меня за руку. – Давай, осмотримся по сторонам.