Эдерра

Сил, как и упрямства, не осталось. Его засасывало в круговорот беспросветной тьмы. Загробный холод лизал кожу влажным языком, но ему было жарко как в полуденной пустыне. Он захлебывался, тонул, из груди рвался огонь… а потом наступило затишье. Все исчезло. Только вакуум и великолепное состояние умиротворения и покоя.

– Не умирай…

Тихий голос просил, молил, требовал. Этот голос засел в голове, как только он его впервые услышал. Правда, теперь в этом голосе не было привычной тусклости.

«Похоже на ветряной колокольчик…то вздрагивает, то замирает».

Он слушал музыку ветра, впитывал каждое его прикосновение, находя в нем утешение и облегчение. Желание увидеть ту, кому принадлежит этот голос, было сильнее тяжести, сковывающий тело.

– Вроде рыжая как лиса, а дрожишь не хуже зайца.

«Да уж…а вот я звучу, как жаба.»

Горло драло. От привычного голоса остался лишь хрип.

«Как же паршиво…»

Несмотря на самочувствие, пришлось выдавить из себя подобие улыбки и даже попытаться приподняться, чтобы хоть немного вывести девчонку из транса. Она явно была не в себе. Зеленные глаза светились паникой. Губы приоткрылись, но ничего членораздельного из них так и не вылетело.

– По выражению твоего лица понятно, что выгляжу я потрясно. И, кстати, не хочу знать, почему на мне сухого места нет.

Рейнер зажмурился и сцепил челюсти, сдерживая стон.

– Не шевелись. Лейс побежал за врачом. Тебе помогут.

– Уже помогли. Черт…

«Надо убираться отсюда, как можно быстрее и как можно дальше».

Рваное дыхание и потемнение в глазах угрожали очередным беспамятством.

– Смотри на меня. Тебе нужно смотреть на меня.

«Да смотрю я, смотрю…»

Приятная тяжесть прижала к полу онемевшие ноги, по лицу скользнуло легкое касание.

– Открой глаза. Открывай быстро! Иначе я лично тебя придушу! Слышишь, Рейнер!

– Знаешь, а звучит заманчиво.

Пытаясь понять, что давит на бедра, Рейнер приоткрыл один глаз.

Подтянув распашонку, девчонка сидела сверху, наклонившись к его лицу настолько, что он чувствовал ее дыхание.

– Неужели так плохо, что чувство юмора появилось?

– Неужели так за меня переживаешь, что вместо гада, я стал Рейнером.

Его замечание заставило бледное лицо налиться румянцем.

– На тебя мне плевать. Я переживаю за себя и свою семью.

– Я так и понял.

«И это не может не радовать. Может, когда-нибудь она поймет, что в этом мире надо думать только о себе. И я тому, пока еще, живое доказательство. Вечно меня черт дергает лезть туда, куда не надо и думать, что все сойдет с рук».

Дожидаться врачей в его планы не входило. Если старик пошел на такие резкие меры, ловить здесь уже нечего.

Подсунув ладони под ягодицы девушки, слегка подтолкнул ее вверх. Девчонка тут же вскочила как ошпаренная и начала обтряхивать ткань рубашки, в том месте, где он ее коснулся.

«Надо же какие мы нежные. Прям каким – то прокаженным себя ощущаю. Хотя для нее, в принципе, так оно и есть».

– Одежда в нижнем ящике шкафа. Ты должна быть готова через пять минут.

Оперившись локтем о кресло, Рейнер предпринял попытку встать.

– А что будет через пять минут?

– Отставить вопросы.

– Что вообще происходит? Что с тобой случилось?

– Что не понятного в команде: «Отставить вопросы»?

– То, что это команда. Я не солдат. Так что, не надо тут раздавать приказы.

– Вот именно! Ты не солдат. Ты рабыня. Так что, закрой рот и марш передаваться.

По взгляду Дерры Рейнер понял, только что в ее воображении он присоединился к висельникам на площади. Но, не смотря на надутые щеки, девушка не отошла и даже протянула руку, чем заработала взгляд полный скепсиса.

– Хватайся.

– К тебе прикасаться-то страшно, не то что хвататься.

– Однако мой зад ты лапать не побоялся.

– Было бы что лапать.

– Что?

– Малявка, а все туда же.

– Я не малявка!

«Так, а теперь меня, кажется, четвертовали…Сколько ей было, когда я ее нашел? Не больше четырех – пяти лет. Значит, сейчас ей примерно…»

– Тебе сколько? Пятнадцать?