Виен развернула листочки, повернулась к окну, подставила под холодный свет с небес, пробежала их:
– Вот видишь! Она же черным по белому призналась тебе. Любит! Поезжай к ней. Верни ее самой себе. Именно этого она ждет. – Эд мотал головой. – Глупый! Нам всегда нужен поступок. Ты же не нарушил ее просьбу, ждал. Но у тебя есть свое мнение, свои желания, которые ты не должен ущемлять и Любовь! Твоя собственная любовь к ней, не повторяющая ее и не покоряющаяся ей! Чистая, преданная!
– Но куда мне ехать, я проверил все,…, нет ее нигде!
– Если ты впустишь назад, в свое сердце ее имя и произнесешь его, то вспомнишь ваши разговоры. Эд, подумай, где она могла себя реализовать, или чего очень хотела.
– Единственное, что она хотела, но как-то откладывалось – это поступить…
– Вот видишь, ты начал думать. Милый мой, дорогой, я знаю о ней меньше, чем ты.
– Как это? – Эд выпрямился, посмотрел ей прямо в глаза, не веря сказанному.
– Сын! Живя под одной крышей, мы заняты так собственными проблемами, что порою не замечаем того, что творится перед глазами. Мне стыдно признаться, но я порой забываю, что вы живете этажом ниже. Я спокойна, что вы вместе, что все тихо, что рядом с девочками есть крепкое плечо, и не навязываюсь. Поезжай! Ты знаешь, где ее найти.
****
Студенты ликовали, собравшись в группы. Образовавшимся коллективом обмывали каждый экзамен. И только рыжая, стройная девушка, с постоянно грустными глазами, зелено-голубого цвета, была одна. Пожалуй, не было ни одного абитуриента, да и среди студентов нашелся не один десяток, кто бы ни попытался завладеть ее вниманием. Но одного взгляда было достаточно, чтобы сразу прекратить всякие попытки. Постепенно все к ней охладели, лишь косо поглядывали, шушукаясь в ее адрес.
Вел сидела на подоконнике, листала книгу, в ожидании последнего результата. Наконец-то на стенд вывесили списки. Увидев свою фамилию, с облегчением вздохнула, махнула рукой пригласившей ее стайке молоденьких девчонок, отметить сдачу экзаменов и, вполне довольная собой, поспешила на съемную квартиру. До конечных результатов о поступлении было довольно далеко, но ей было достаточно знать, что экзамены сдала, и не плохо!
Открыла входную дверь, спустилась на последнюю ступеньку, свежий воздух наполнил легкие, закружил голову. Боковым зрением уловила знакомые черты, повернула голову, расплываясь в улыбке, как в глазах потемнело. Эд подлетел, подхватил ее:
– Я так ужасно выгляжу или ты ничего не ешь?
– Эд! Милый, любимый мой! – Не открывая глаз, прижалась к его груди и, всунув носик, наслаждалась его запахом, все крепче и крепче обнимала. – А я собиралась тебе звонить и ехать домой.
– Опоздала! Я уже здесь. Чем порадуешь?
– Еще не знаю.– вздохнула и подняла к нему усталое лицо.
– Не может такого быть! – оптимистически возразил он и поцеловал макушку головы.
– Я сдала все экзамены, отлично, почти. – отчитывалась она, радуясь и стесняясь одновременно.
– А говоришь – не знаю!
– Но балы! Здесь же есть еще балы, да и много чего, разного.
– Значит, будем ждать! – подхватил сумку, поднял брови, удивляясь весу маленькой женской сумочке, забрал книгу из рук, обнял за талию и развернул к выходу из территории института.
– И ты готов со мной здесь остаться? – Подняла к нему глаза, недоверчиво глядя на него.
– Ты сомневаешься? Я готов был с тобой ехать, хоть на край света, в любой миг! И быть твоей тенью. А уж остаться…
– Дорогой мой! Я не сомневалась в тебе ни на миг!
****
«…Питера белые ночи и разводные мосты. Воспоминания Авроры, величаво дремлющие дворцы…»
– Вел! Дорогая! Ты так восхищаешься, будто попала сюда сегодня! – проговорил Эд посредине нескончаемой прогулки по бесконечным улочкам.
– А так и есть, Эд, я ведь приехала, закрылась в четырех стенах и ушла полностью в подготовку и сдачу экзаменов.
– Не верю! Что бы ты, не посетила ни один музей!
– Не верь, но так и есть! Я даже не гуляла по улицам. Как-то не притягивали белые ночи, одиноко гулять.
– А поклонники?! Вел, не разочаровывай меня, неужели никто не уговорил сходить куда-нибудь?
– Поклонники? – Вел задумалась. – Не разочарую, были. Но я не помню ни одного лица. Ни женского, ни мужского. Мне было не до этого…
– Ну и зря! – поцеловал ее, наслаждаясь самим присутствием жены, мимолетными прикосновениями, прохладной рукой, в его ладони, голосом, кротким взглядом, бросаемым каждой минутой. Он видел, что она соскучилась, истосковалась по нему, рада ему. Ее запах кружил голову, а такое близкое присутствие – поднимало желание. Но он не торопил. – Нельзя изменять себе. Ты человек общительный, таковой и оставайся. Устала? Домой или выпьем, чего-нибудь? Вижу открытое кафе, так заманчиво приглашающее.
– Выпьем и по возможности покормим тебя. Тем более что квартиру я сняла на том берегу.
Присели за свободный столик, на удивление в кафе было людно, заказали кофе и французскую выпечку. Эд не отпускал ее руку, постоянно целуя холодные пальчики:
– Дорогая! А как же Сашка? Вы не виделись?
– Нет. Я ей не звонила.
– Гелио! Почему?
– Не хотела отвлекаться. – Вел опустила голову, поправила за ушко медную прядку волос и посмотрев из под бровей, спросила. – Глупо, да?
– Это как посмотреть. Ты ехала с определенной целью, достигла ее, а это лишний раз подтверждает, что в тебе есть сила воли, что тебе многое по плечу.
– Захвалил, а на деле, мне просто ни с кем не хотелось общаться.
– И сейчас? – он говорил спокойно, беззаботно, в глазах сияло счастье и любовь. Совсем недавнего падения не осталось и следа, на лице, вот только внутри, в сердце, все еще покалывало. Но Эд знал, все пройдет, она исцелит, и этот отголосок боли, и собственный стыд за очередную слабость. Излечит его полностью.
– Нет, конечно, мои уши устали от тишины и хотят бальзама. – Эд засмеялся и его голос разлился внутри ее, наполняя всю, да краешков. Захотелось большего, но Вел промолчала, боясь спугнуть, маленькую «птичку- синичку», внутри нее. Ей все еще хотелось растянуть прелюдию.
– Гели! Я прежде, чем приехать, просмотрел предлагаемые варианты жилья. Выбрал парочку квартир, маленьких, но с окнами на Неву. Посмотрим?
– Зачем?
– Как зачем? Ты же поступила! Лучше жить в своей. А потом, после окончания, у тебя же будут предложения на работу.
– Я так далеко не заглядывала. – она наморщила лоб и смотрела себе под ноги, затем вернулась к нему. – Давай пока не будем спешить.
– Почему, солнце мое? Такие квартирки, я имею в виду, в центре, бывают крайне редко. Вел, дорогая, продать легче.
– Сдаюсь! Но отложим до завтра. Я так устала за эти недели, что просплю двенадцать часов!
– Почему не сказала?! Вот старый дурак, так обрадовался твоему присутствию, что измучил прогулками.