Плата за любовь. Роман

Сев на заднее сидение арендованной машины, Эд набрал Вел и сообщил новости, затем тихо и долго болтал с ней. Виен, умиляясь, поглядывала на него, а балагур Дэн язвил:

– Зато не надо брать вторую машину! – тут же получил локотком жены в бок.

– За что?

– За глупость! – ответила ему Ев и показала кулачок.

****

Десять утра. Филипп только открыл глаза и, собираясь налить себе немного Бурбона, надел парчовый халат в пол, ворот которого был оторочен атласом зеленого цвета. Бросая косые взгляды в зеркало, любуясь собой, выучено двигался. Филипп. Один из представителей рода, много лет назад, сменивший фамилию Гай на Лемье – Тибо. Лемье, ибо в переводе с французского означает «Лучший». А он никого не признавал лучше себя. Тибо, так как любил любое возвышение, пусть даже косвенное, так как всю свою, неимоверно долгую жизнь, проводил в намеках на родство с великими мира сего. А уж фамилия Тибо имела за собой большой след в истории. Например: Тибо (1859—1916) – последний бирманский король династии Конбаун. Тибо I – (граф Бара), Тибо II (граф Шампани), Тибо IV и V (граф Шампани), Тибо V I (граф Шалона) … Разве можно было не воспользоваться такими именами и не дописать себе в родословную, пару-тройку предков? Тем более что писал он ее сам. В наше время Филипп не изменил привычек и окружал себя загадками, преподнося себя не то французом с русскими корнями, не то русским с французской кровью. Владел обоими языками великолепно, причем в разговоре дополнял один другим. Филипп – это еще та «штучка» – заносчивый, высокопарный, щеголь и мот, эгоист и бабник, не признающий отказов. Самое скрываемое, за всей помпезностью вида – он был трусом!

В дверь позвонили. Не обратив на звонок внимания, целенаправленно пошел к бару. Звонок повторился.

– И кого принесло в такую рань! – закрыл резные дверцы шкафа, с яркими стеклами, прихватил с собой стакан, направляясь к кровати. Звонок переливался, словно нетерпеливая, соскучившаяся женщина, мечтала о встрече. Открыл и отшатнулся. – Жан! В такую рань!

– И что? – довольно грубо ответил Жан. – Вижу не рад, но нам безразлично! Мы по делу.

– Мы? – все еще не впуская гостя, удивился Фил.

– Будишь любопытство соседей?! – Жан отстранил его и вошел, освобождая проход для остальных членов семейства.

– Входите! – взял себя в руки Филипп. – Только я не одет.

– Помочь? – глянул на него Дэн, нечаянно задев плечом, а на лице, не скрывая, кипела злость.

Филипп удалился, предоставив гостей самим себе, не предложив ни присесть, ни выпить. Отсутствовал минут тридцать, вышел во всей красе. Кивнув запоздало, сел и спросил:

– Так что у вас случилось?

– У нас? – Жан просто менялся на глазах, и только Вилен понимала причину, ибо слышала, как красноречиво он изменяет свое мнение о друге. – Филипп, ты даже не предложил женщинам воды.

– Вы обескуражили меня своим явлением. – поднялся и открыл бар, выбирая нечто дешевое.

– Ну, явление обычно, Христа народу. – оборвал его Эд и тот вздрогнул:

– Так что будете?

– Воду, пожалуйста, – ответила Ви, – просто воду, без газа.

– А где же третья? – Филипп пытался быть смелее, цепляясь за то, что он на своей территории, но ему это никак не давалось, боязливость заставляла дрожать, отчего вел себя по-хамски. – Вы же всегда бандой!

– Семьей! – поправил Жан.

Филипп пробежался взглядом по всем и остановился на Жане:

– Так что привело?

– Ты! – Жан поднялся, не давая ему возможности сесть, сделал шаг в его сторону, тем самым, невольно, прижав его к огромному буфету, занимающему значительную часть комнаты. – Мы прибыли потому, что твоя наглость перешла все границы!

– Моя наглость?! – прохрипел Фил и скривился: – Да как ты смеешь! Еще и в моем доме. Всем известно, что я самый мирный из Рода!

– И самый воровитый. – вставил Дэн.

– Обвинения не обоснованы и оскорбительны! – заявил хозяин и выпрямился.

– Разве?! – Жан поймал его глаза. – Тебе нужны доказательства! Разреши? – Жан кивнул на ТВ, взял пульт и поставил диск, который Вилен взяла из дому, на всякий случай, предполагая, кто окажется продавцом. – Когда ты присвоил себе шкатулку, мы промолчали.

– Она мне ее подарила! – голос сорвался до визга.

– Естественно! – сказал Дэн. – Задурманить голову пятилетней девочке! Но что тут говорить, на экране четко видно, КАК она тебе ее дарила!

– И это все?! – Фил вздохнул облегченно, заранее готовя варианты оправдания, по поводу зеленного ларца, выучил их на зубок, так как долгое время ждал их вопросов. – Я верну ее вам хоть сейчас! Не думал, что эта игрушка так вам дорога.

– Брось! Ты за этой игрушкой охотился не один день. – продолжал Жан. – Нам она не нужна. – опять врезался в него взглядом, довел до внутренней истерики и дал немного свободы. Затем достал из внутреннего кармана лист, нарочно медленно развернул, положил на круглый стол, в центре комнаты, за которым разместились женщины, а сыновья стояли за их спинами, и обратился к Филиппу, держа указательный палец в центре листа: – Вот перечень вещей, пропавших из нашего дома.

– И я тоже в этом виноват! – Филипп скорчил язвительно рот, прищурил глаз, стараясь даже не смотреть в сторону списка.

– А это справка, – не реагируя на его слова, Эдгар открыл папку и подал отцу бумагу: – о выставлении пяти предметов на аукцион.

– Я их приобрел, не зная, что они ваши.

– Ты знал, что они принадлежат нашей семьи, особенно «Мечта». – перебил Жан. – И не приобретал ты их, а взял. Ты все это видел неоднократно у нас в доме. – Филипп не отвечал. Сложа руки на груди, отошел к окну и всем своим видом показывал, что это еще надо доказать. – Филипп! Ты вынудил нас собрать Род и провести следствие. Думаю, мы не единственные, кто не досчитался чего-либо. – Последние слова Жана дошли до Филиппа:

– Что мне сделать, что бы избежать этого? – опустил плечи, но не смог посмотреть Гаям в глаза.

– Так-то лучше! – Жан ударил кулаком по столу и присел: – Верни «Мечту» и мы простим все остальное. Но наш дом, отныне, закрыт для тебя. Собственно поэтому мы все здесь, а не ты у нас.

– Но как я это сделаю? – Филипп повернулся и принялся искать, кто хоть немного сочувствует ему, первой была Ев, на нее он надеялся, но она брезгливо отвернулась. Виен смотрела на него пристально, ему опять стало плохо, от ее взгляда, он с первых дней недолюбливал эту, как он сам выражался, простолюдинку.

– Нас это не интересует. – ответил за всех Эдгар. – У тебя два дня. – Гаи поднялись, так и не сделав даже глотка. – Ждем тебя в отеле, в 15.00. Какой бы ни был результат. Опоздание на двадцать минут заставит нас взять телефоны.

– Обещать не могу, ситуации могут сыграть не в мою пользу! – уже в спины говорил Филипп.

– А ты сделай так, что бы сыграли в твою. – оглянулся Жан и Гаи вышли не прощаясь.

Филипп забегал по комнате, затем принялся строить планы, размахивая руками и ругаясь на разных наречиях, наконец, схватился за телефон.

****

– Он не придет! – произнес Дэн, едва стрелки соединились на двенадцати.

– Придет! – Ев насильно усадила мужа на стул.

– Придет! – поддержал ее Жан. – Для него позор перед Родом страшней всего!

– Он еще вчера знал, что придет. – как итог произнесла Виен.

– Ну, если вы все так уверены, скажите, ему удалось забрать картину? – Дэн впервые так сильно нервничал и злился одновременно, отчего все движения и слова были резкими.