Не уходи

Саша подтолкнул меня к выходу.

Когда мы были уже на улице, меня начала пробивать мелкая дрожь.

– Тебе холодно? Мы почти пришли, – сказал Саша и обнял меня за плечо.

– Нет. Просто моя жизнь только что пошла под откос, – монотонно ответила я.

– Это не так. Твоя жизнь только что стала лучше без этих двоих.

Я остановилась и посмотрела на него.

– Да? А что будет, когда твоя мама скажет мне проваливать на все 4 стороны. Куда я пойду? Домой мне теперь точно нельзя, а моя работа даже близко не покроет съем жилья.

– Моя мама тебя не выгонит, – уверенно ответил он.

– Почему ты так уверен?

– Потому что она не монстр, а ты всего лишь девочка-подросток, которой нужна помощь.

На глаза навернулись слезы.

Может, его мама и не монстр, но она и не благотворительная организация, чтобы спасать девчонок в беде.

Мы подошли к дому недалеко от моего, и Саша достал ключи.

– Когда мы зайдем, ты сходи в ванную. Умойся, успокойся, а я в это время договорюсь с мамой, ладно?

Как будто у меня есть выбор.

– Хорошо.

Его квартира была на втором этаже. Саша открыл дверь своим ключом, и когда мы вошли и разулись, он подтолкнул меня к двери, которая, как я полагаю, была ванной.

Я сделала, как он велел, умылась и пару раз глубоко вздохнула, прогоняя панику.

Через дверь я услышала приглушенные голоса.

– Она беременна от тебя? – его мама говорила тихо, но была слышна паника в ее голосе.

– Нет, ма. Мы только вчера познакомились.

– Еще лучше, – пробормотала она, а я приложила ухо к двери, чтобы лучше слышать. – Ты даже не знаешь эту девушку, а уже приволок ее с пожитками к нам, даже не посоветовавшись со мной. А что будет, когда твои гормоны угомоняться и ты больше не захочешь быть с ней? Куда нам ее девать?

– Мам, знаю, что со мной бывают проблемы, но сейчас действительно все серьезно. Это не каприз, не гормоны, я хочу быть с ней. Мы бы продвигались медленнее, но обстоятельства сложились так, что ей негде жить.

– Почему она не может жить дома?

Я затаила дыхание.

Сейчас он ей расскажет, и она под белы рученьки отправит меня в детдом.

– То, что я тебе сейчас расскажу, должно остаться строго между нами, мам. Я не шучу.

Наступила секундная тишина, по-видимому, она кивнула.

– Ее родители избивали ее. Мам, я никогда не видел на столько избитого человека. На ней не было живого места. Ее отец ударил ее пряжкой от ремня за бутылку пива. Ты можешь в это поверить? А сегодня он снова хотел ее ударить, так как не видел, что я стою прямо рядом с ней. Я не мог ее оставить в том доме.

Его мама вздохнула, и на этой ноте я решила появиться в комнате.

– Здравствуйте…

Его мама окинула меня пристальным взглядом, и я невольно съежилась.

– Здравствуй. Зови меня тетя Даша.

– Я Диана. Я не создам проблем, обещаю. Только не сообщайте в соц. службы. Я найду вторую работу и сразу же съеду, как будто меня здесь и не было.

– Я тоже пойду работать, – сказал Саша.

– Так, – прервала нас тетя Даша, – успокоились оба. То, что вы хотите работать и помогать мне, это похвально, но это не должно мешать учебе, – она указала на нас пальцем. – Вы оба доучитесь и поступите в универ, ясно?

Мы кивнули.

– Ну, а что касаемо твоего переезда от нас, – продолжила она, – то я против. Лучше, если вы, будете у меня под присмотром. Уж как-нибудь прокормлю двоих детей. Слава Богу Саша не привел парня в дом, потому что еще одного такого обжору как он я бы точно не потянула. А ты маленькая, худенькая, ешь как цыпленок небось.

Ох, если бы она только знала, что последние годы я питаюсь в основном хлебом и водой.

– Значит, решили, – потер Саша ладони друг об друга. – Кстати, что по еде? Я голоден.

Его мама закатила глаза.

– Кто бы сомневался. Плов на плите. Иди, ешьте.

Саша повел меня на кухню.

В их квартире был неплохой ремонт. И пахло едой, а не алкоголем и сигаретным дымом. Здесь было… спокойно.

– А где твой отец? – спросила я, садясь на табуретку и поднимая одну ногу к себе.

Саша помрачнел.

– Он бросил нас до моего рождения.

– Оу. Мне жаль.

– А мне нет, это его потеря не наша.

Хоть он и говорил так, но было видно, что уход отца его задевает. Саша наложил кучу еды в свою тарелку, и у меня глаза на лоб полезли.