Он усмехнулся и снова лег на спину.
– Засыпай, Рони.
– Хорошо, Рус.
Когда мы тайно начали встречаться, я думала, что девушка, светлые чувства к которой он испытывал – я. Но потом поняла, что глубоко ошибалась. Он лишь игрался со мной. И это ударило по мне сильнее, чем хотелось бы.
Но прошло столько лет. Стоит ли лелеять обиду на мужчину, который обидел меня еще будучи подростком?
Решено, я дам нашей дружбе второй шанс.
Глава 7
Руслан
– Virarocorpoligeiramenteparaaesquerda (Поверни корпус чуть влево), – попросил я темноволосого парня-модель, сидящего напротив меня в черном костюме на барном стуле. – Рerfeitamente (Отлично).
Я успел сделать несколько отличным снимков, когда зазвонил мой телефон в кармане джинсов. Круг моего общения в курсе, что в это время у меня съемки. И никто не беспокоит меня ни по важным делам, ни уж тем более по пустякам. Но, возможно, случилось, что-то действительно катастрофичное.
Я решил быстро проверить, кто звонить, чтобы решить игнорировать звонок или все-таки ответить. Достав телефон из кармана, я взглянул на экран и на секунду замер.
Рони.
Неужели она уже приняла решение?
Мы поговорили с ней 2 дня назад. И я полагал, что ей понадобится как минимум неделя на обдумывание.
Она решила сказать «нет»?
Снедаемый мрачными мыслями, я обратился к команде в студии.
– Pe?o desculpa. D?em-me um minuto. A chamada fat?dico (Прошу прощения. Дайте мне минуту. Судьбоносный звонок).
Парень-модель кивнул, встал со стула и направился к столику с напитками и закусками. Остальные тоже разбрелись кто куда, а я положил фотоаппарат на ближайший столик.
Несмотря на то, что наш разговор на русском едва ли бы здесь кто-то смог понять, я все равно отошел к дальней стене.
– Привет, Рони, – ответил я на выдохе.
– Привет. Не занят? – неуверенно спросила Ника.
Как бы мне хотелось ответить «не занят» и проговорить с ней до утра, но у меня максимум 2 минуты на перерыв.
– Не совсем, – я облизал неожиданно пересохшие губы. – У меня съемка, но пару минут свободных есть. Ты что-то решила?
Затаив дыхание я ждал ее ответ.
Что мне делать, если она откажется? Закинуть на плечо, затолкать в автодом и везти до ближайшей границы? Сомнительный план.
– Эм… да. Я хорошенько все обдумала и решила, что не стоит быть такой категоричной в отношении тебя. Мы цивилизованные люди и вполне можем съездить вместе в путешествие.
Я облегченно вздохнул, но тут же напрягся.
– Но… – продолжила она, – ты не будешь обламывать мне секс, указывать на то, сколько алкоголя я выпила и упрекать меня в прочих радостях жизни. Договорились?
Дорогая, я даже поспособствую тебе в сексе… со мной.
Но ответил я:
– Конечно. Без проблем. Кто я такой, чтобы указывать тебе. Ты взрослая девочка.
– Вот именно, – согласилась она.
Осмотревшись по сторонам, я разочарованно поджал губы.
– Мне действительно нужно продолжить съемку. Но как ты посмотришь на то, чтобы мы созвонились, скажем, часиков в 10 вечера по твоему времени и обсудили детали?
– Хорошо. Позвони, как освободишься, – ответила Ника и быстро попрощалась.
– Пока, – пробормотал я и, взяв себя в руки, повернулся к команде, чтобы снова приступить к работе.
***
Вечером, вернувшись наконец домой, я размял уставшие от напряжения плечи. Как и каждый день, дома меня встречала Герцогиня. Она медленно подошла ко мне и начала ластиться о мою ногу. Я поднял свою маленькую белую старушку, устроив ее на своей руке и почесал за пушистым ухом. Благодарная кошка уткнулась головой в мою ладонь и замурчала.
– Я тоже скучал по тебе Герци.
Поставив кошку обратно на пол, я направился из гостиной в спальню, чтобы переодеться. Я вытащил из комода возле двуспальной кровати широкие спортивные шорты и майку и стянул уличную одежду, переодевшись свежую домашнюю. После того как забросил вещи в стирку, я устало рухнул на диван в гостиной и набрал номер Рони. Послышались размеренные гудки, но через несколько секунд, вместо ответа, телефон замолк. Я взглянул на дисплей.
Вызов отменен.
Серьезно?! Мы договорились созвониться, а она сбросила вызов?
Но в этот момент мой телефон оповестил о видеовызове.
Замерев лишь на пару секунд, я принял вызов.
– И снова здравствуй, – тихо и хрипло сказал я, увидев ее на экране.
Она была красивее, чем мне помнится, но это, что называется, искусственная красота. Как профессиональный фотограф я издалека видел все вмешательства в ее внешность – нос, губы, щеки, веки, грудь. Боже, даже на уши была операция. Я был шокирован и, честно признаться, даже разочарован. Рони потеряла часть своего подросткового очарования. Свою изюминку. Превратившись в очередную куколку после стола хирурга.
В моем сознании вспыхнуло воспоминание с нашего общего отпуска на черном море.
Я, Рони, Алена и парень, с которым мы познакомились там, пошли гулять вдоль берега, пока наши родители отдыхали в съемном домике. Мне было 17, и уже тогда я увлекался фотографией. Фотографировал всех и вся. Алена и Глеб ушли вперед, мило беседуя о чем-то, – ей было всего 16, и я был чертовски гиперопекающим братом, но именно в тот момент мне было абсолютно все равно, с кем моя сестра флиртует, – а мы с Рони остановились у самой кромки воды. Она встала лицом к морю, закрыла глаза и подняла голову вверх, наслаждаясь этим тихим, уютным моментом. Рони была такой красивой. Такой настоящей, если можно так выразиться. Заходящее солнце переливалось на ее светлых волосах.
Я не смог удержаться от снимка. Должен был запечатлеть ее прекрасный образ в этот момент.
Она открыла глаза и повернулась ко мне на звук затвора.