Скажи мяу, ведьма, или Дорога проклятых кошек

Лара на мгновение задумалась – солгать или ответить правду? Лжи в её жизни и без того хватало, поэтому сказала честно:

– Я из Кемница.

– А звать вас как?

Об имени она не позаботилась, а потому назвала имя брата:

– Инго.

Девицы принялись расспрашивать о военных действиях на юге Саксонии, и Лара решила поскорее кончить с трапезой.

– Извините, но я очень утомился…

– Живо в дом, постелите господину, – приказала дочерям хозяйка.

– И всё же я хотел бы заплатить, – настаивала Лара.

– Что вы! Нам только в радость такого видного юношу принимать. Набирайтесь лучше сил и ни о чём не беспокойтесь.

«Придётся ночью смотреть в оба, – с тоской подумала она, следуя за матроной в дом. – Опять не высплюсь. Проклятая жизнь…»

Лара проспала до заката.

Когда она поднялась со своей постели на полу, на серой простыне расплывалось красное пятно. Зато набитый сеном тюфяк почти не пострадал. Соображая, как бы незаметно отстирать кровь, Лара натянула ботфорты, вышла в кухню и поискала глазами какой-нибудь сосуд с водой. Когда она ничего не нашла, то выглянула во двор и заметила на лавке неполный ковш.

«Хвала небесам!»

Вернувшись в комнату с ковшом, Лара увидела, что над запачканной постелью стоит старшая дочь хозяйки, и с трудом подавила желание бежать.

Девушка перевела недоумённый взгляд с кровавого пятна на Лару.

– Вы ранены? – спросила она.

– Да, – легко согласилась та. – По счастью, рана несерьёзная.

– Позвольте я перевяжу…

– Нет-нет, не стоит!

Это было сказано слишком резко, слишком высоким голосом…

«Чёрт бы побрал этот голос!»

В глазах девушки блеснуло вполне естественное подозрение. Лара почувствовала, что обречена.

«Меня спасёт только чудо».

– Ханна! Ханна! – звонко раздалось со двора. – Ведьму поймали!

«А вот и чудо… – с облегчением подумала Лара. – Кого поймали? Ведьму?!»

Она и девушка устремились во двор почти одновременно. Младшая дочь хозяйки с непокрытой головой в нетерпении подпрыгивала у калитки.

– Что ты скачешь как коза? Тебе уже двенадцать, – одёрнула Ханна сестру. – Где твой чепец?

– Скорее! Пойдёмте смотреть! Вся деревня собралась!

Захватив плащ и шляпу, Лара вышла за калитку вместе с сёстрами. К одному из домов стекался народ, окружая место происшествия. Девочка увлекла Ханну в первый ряд, Лара предпочла остаться за толпой – высокий рост и так позволял ей видеть всё.

У открытой калитки она заметила светловолосого мальчика лет одиннадцати и его мать. Перед ними стояла телега. Единственная запряжённая лошадь лежала на дороге в грязной жиже, а рядом бранилась плоскощёкая крестьянка:

– Моя кобыла подвернула ногу перед твоим домом! Знать, это ты её околдовала!

– С утра лил дождь! – оправдывалась хозяйка дома. – Твоя кляча в лужу зашла, там грязь скользкая, вот и оступилась. При чём тут я?

– При том! Без кобылы я по миру пойду – не того ли ты, шельма, хотела?

– Да на что мне губить твою кобылу? Зачем?

– Из зависти! У меня-то все дети от мужа, а у тебя?

Женщина скривила губы и не ответила, только покрепче сжала руку мальчика.

– Откуда сын у тебя, коли муж твой сгинул на войне? – спросили в толпе. – Ясное дело, от дьявола!

– А то вы не знаете, что мой сын после шведов родился? – уже не пряча гнев, процедила женщина.

– Бесстыжая, – сплюнул кто-то.

– Если сумела забрюхатеть, значит, тебе понравилось! – едко добавила хозяйка телеги.

Попытки устыдить несчастную приводили Лару в ярость. Ей стало трудно дышать.

– Можно подумать, я одна из Вендиш-Дрены спаслась! – обозлилась женщина. – Люди, вы ж меня ещё девчонкой помните! Ну какая я ведьма?

– Ведьма… Ведьма… – зашелестели в толпе голоса – да так знакомо, что Лара покрылась мурашками.

Из дома, тяжело опираясь на палку, вышел хромой мужчина. На вид ему было за пятьдесят.

– Папа, возвращайся в дом!

– Я не могу остаться в стороне, когда мою дочь винят понапрасну.

– И отец твой – колдун! – прибавил кто-то.

– Вестимо, колдун! Всех мужчин на войну позабирали, а его пожалели. Этих сволочей вербовщиков ни снедью, ни монетой не умаслишь. Только колдовством их одолеть!

– Вы же сами видите, я еле ноги передвигаю! – возмутился хромой. – Меня оттого солдатом и не взяли – кому нужна такая обуза?