Незнакомец. История падения

Незнакомец. История падения
Виктория Лукьянова

Знала ли я его таким? Жестокий, бескомпромиссный, одержимый. В прошлом для меня он был дядей, дарившим подарки на дни рождения. Для Владимира Максаковского, лучшего друга семьи, я оставалась Кристиной – дочерью его делового партнера. Сейчас он для меня враг, которого нужно уничтожить раньше, чем рука со шрамом сомкнется на моей шее. Теперь я опасная фигура на его шахматной доске.

Виктория Лукьянова

Незнакомец. История падения

Пролог

Мужчина держал в руках тяжелую коробку и рассматривал отпечатанную на белом листе информацию. Сухой перечень содержимого. Он помнил этот список наизусть, потому что набирал его сам. Пункт за пунктом, слово за словом.

Три года назад…

Три чертовых года он пытался найти ответы, но все что было, теперь хранилось в коробке. Почувствовав как руки стали неметь от тяжести, он сделал несколько шагов к рабочему столу и водрузил на ворох разбросанных бумаг проклятую коробку и выдохнул. Открыл крышку, запустил в нее длинные пальцы с криво подстриженными ногтями и подхватил первую папку – серый цвет, напоминавший асфальт в дождливую погоду. Обойдя стол, мужчина занял место в рабочем кресле, которое под его тощей фигурой слегка скрипнуло.

За годы отчаянной погони, поисков и попыток найти хоть какие-то ответы он сильно сдал. Первое дело, которое Алекс Мёрфи провалил. И какой из него после стольких неудач специальный агент?

Мужчина покачал головой, открывая корочку папки и рассматривая содержимое. Его текст. Его показания по делу, которое так и не было закрыто.

– Эй, Алекс, ты опять взялся за старое? – в кабинет без стука заглянул широкоплечий молодой мужчина с густой шевелюрой темно-русых волос. Стив – бывший подчиненный Алекса, а теперь напарник, который не разделял интереса Мёрфи этим делом. Попросту он считал Алекса сумасшедшим, который пытается найти то, чего нет.

«Она давным-давно мертва», – два года назад заявил Стив, передавая Алексу полный бокал темного пива.

«Нет. Она жива», – так ответил Алекс, не притронувшись к алкоголю. И он как безумный верил в это, потому что знал – она была не только его одержимостью…

Тот человек, о ком было так мало информации в коробке с делами и уликами, не мог убить ее. Не мог, потому что свою куклу он не отдаст.

– Хочу еще раз посмотреть, – Алекс не стал отпираться, похлопав узкой ладонью по папке. – Немного посмотрю.

– Ну конечно! Знаю я тебя, – Стив вошел в кабинет, но остановился на пороге, прислонившись мощным плечом к дверному косяку. Вот если бы он был тогда с ними… На той чертовой пристани. Возможно, все сложилось бы иначе. – Опять полночи просидишь. Это пустая трата времени, Мёрфи. Завязывай с глупой затеей. Я же говорил.

– Я помню, – Алекс перебил бывшего подчиненного, покосившись на коробку. Возможно, он прав, но мужчина пока не был готов так просто сдаться и отказаться. Ему казалось, что он что-то упускает. Не мог тот человек не оставить улик. Не мог исчезнуть… И забрать ее…

– Ну, смотри, Мёрфи. Если ты сойдешь с ума, копаясь в этом деле.

– Я в порядке. Иди домой. Тебя, наверное, Джанет заждалась, – он знал, как отвлечь остряка Стива. Джанет – его молодая и очень красивая невеста, из-за которой Стив терял голову, превращаясь в глупца.

Когда-то и Мёрфи был таким. Влюбленным в строптивую, горячую и такую красивую молодую женщину.

Женщина, которую он потерял.

– Ты прав, – парень хмыкнул и посмотрел на часы. – Ладно, я побежал. А ты обещал…

– Помню, – Мёрфи изогнул тонкие губы в улыбке, которая навряд ли обманула парня, но тот согласно кивнул и покинул кабинет, тихо притворяя за собой дверь.

Мерфи вздохнул и вернулся к тому, с чего начал. Вновь пролистал папку, рассматривая список улик, показания и прочие детали, которые давным-давно отложились несмываемыми чернилами в его памяти. Его внимание задержалось на нескольких снимках. И почти на всех была она…

Отложив в сторону папку, Алекс выдохнул, запуская руки в короткие черные волосы. Ответы! Ему нужны ответы. И лишь видео, оставленное как доказательство ее слов, могло хоть что-то дать. Единственная свидетельница, которая могла все раскрыть, исчезла, передав ему запись с показаниями. Но никто не поверил. Потому что никто не хотел верить ее словам…

Мёрфи нагнулся вперед и выудил из-под бумаг флеш-карту. К ней была прикреплена бирка с номером, присвоенным улике. Мужчина нажал на кнопку рабочего компьютера, ожидая, когда тот загрузится, и подключил карту, собираясь заняться тем, что хотел делать меньше всего.

Видеть ее лицо. Слышать ее голос.

Загрузив видео, Алекс отыскал перевод, но он и так помнил слово в слово рассказ женщины. Помнил вплоть до знаков препинания. До ее сбитого дыхания в финале, до навернувшихся на красивых глазах слез.

Сделав еще один вдох, Алекс нажал на кнопку воспроизведения и отклонился немного назад, прислоняясь к спинке стула. Картинка появилась не сразу, и на миг Мёрфи запаниковал – а если видео больше нет? Но через пару секунд изображение дрогнуло, и в кадре появилась сначала согнутая пополам женщина, на лицо которой упали темно-каштановые волосы. Выпрямившись, она развернулась и отошла от камеры, занимая место на широком диване, обитом белой тканью. На этом фоне ее кожа казалась шоколадной, сладкой и нежной, именно такой, какой он ее помнил. Единственная ночь, когда они были близки. Одна чертова ошибка, которая чуть не стоила Алексу карьеры, если бы… Нет, он даже не хотел вспоминать, через какой ад ему пришлось пройти после.

Он отогнал прочь воспоминания, прислушиваясь к голосу женщины. Она – лишь работа, и всегда ею была. Алекс должен наконец-то расставить приоритеты и больше никогда не совершать ошибок. Особенно таких глупых…

Не влюбляться.

– Надеюсь, эта камера пишет, – губы язвительно искривились. – Пожалуй, начнем. Меня зовут Кристина Витальевна Зорина. Дата записи «Четырнадцатое ноября две тысячи семнадцатый год». Время, – она задумалась. – Ай, к черту. Уже вечер. Около десяти. Не думаю, что это важно, потому что я намерена рассказать очень длинную историю. И когда я закончу, будет далеко за полночь, – Кристина улыбнулась, и уголки губ Мёрфи изогнулись в ответ.

Он обожал ее улыбку. И теперь понимал, почему тот человек, отнявший у него Кристину, не пожелал ее возвращать. Алекс и сам бы хотел владеть ею. Навсегда.

– Я надеюсь, что мои слова воспримут правильно. И поймут – я не лгу. Я никогда не лгала. Ну, то есть, почти никогда. Иногда приходилось врать, но лишь тогда, когда это было действительно нужно. И вы поймете почему. Просто попытайтесь мне поверить. Хоть кто-нибудь. Потому что мне больше никто не верит… – она замокла, смотря в камеру. Алекс помнил – так происходило несколько раз за те четыре часа, пока Кристина Зорина рассказывала свою историю. – В общем, все началось с моего возвращения домой. Официально, я преследовала одну цель – расправиться с семейными проблемами. Неофициально… Неофициально – я должна была помочь, чтобы спасти собственную шкуру… Извини, Мёрфи, но эта история будет отвратительной. И мне придется рассказать все. Прости, Алекс…

Часть 1. Возвращение домой

Глава 1.

08 сентября 2017 год

Несколько часов ожидания, перелета и вот я дома. Слово, которое заставляло сердце учащенно биться. Вот только для меня оно отдавало горечью на языке и желанием купить обратный билет. Умчаться прочь, лишь бы не делать то, ради чего я вернулась. Но сжав кулаки и выдохнув, отыскала свой чемодан и уныло поплелась на парковку. Там, среди сотни автомобилей меня дожидалась подруга. Моя лучшая и единственная подруга Адель, но даже ей я не могла доверить всех тайн. Открыть душу, поплакаться в жилетку и, запивая горе вином, вспоминать сладкие деньки нашей школьной жизни или придумывать новую шалость, за которую меня не погладят по головке, а Ади получит от родителей так, что можно будет усомниться в свободе ее выбора жизненного пути.

Еще пара часов по пробкам и я буду дома. Приму горячую ванну, заполненную до краев пеной, выпью пару бокалов вина и наконец-то посплю. Сон мне не шел третий день. А все чертова фотография, хранившаяся в кармане плаща. Во внутреннем кармане… Фотографию я получила от анонима, который уверял, что поступал так из чистых побуждений. Вот только должна была ли я верить анониму, который так хорошо разбирался в моих семейных проблемах…

Я провела почти год за границей. Сначала Италия, потом путешествие по Франции, искупалась в море, а после и вовсе задержалась в Англии. Отец оплачивал любые прихоти его любимой дочери, а я не унималась и трепала ему нервы. Я мстила за то, что он женился. Поступала ли я правильно? Наверное, нет. Мне же не десять лет, чтобы закатывать истерики! Но отцу не понять, что такое горе. Настоящее горе, которое сжигало изнутри, оставляя зияющую дыру там, где должна была быть душа у человека. Была ли у меня душа? Нет, я давно потеряла ее в погоне за беззаботной жизнью. Золотая девочка. Но он…

Он ведь обещал, что после смерти матери никогда не женится. Так сильно когда-то любил мою мамочку и, потеряв ее, одарил своей безграничной заботой и любовью единственную дочь. А сейчас спустя столько лет он привел в дом молоденькую невесту. Нет, не просто невесту! Теперь уже жену.

Екатерина Гусева. Молодая и амбициозная, она диктовала условия в семье. И отец ей подчинялся. Верил безоговорочно, исполнял все прихоти. А стерва Катя обещала ему наследника. Пацана. Ведь у бизнеса Виталия Зорина должен быть приемник – тот, кто возьмет бразды правления после того, как Зорин отойдет от дел. А на меня нельзя полагаться. Слишком ветреная, бесшабашная. По заверениям отца я могла уничтожить компанию, растратить его миллионы на шмотки и веселую жизнь. Так говорила Катя, вынуждая меня сбежать из дома. Отец не стал противиться. А я? Я ждала иного финала. Уговаривала, присмирела, стала послушной девочкой, которой он помнил меня. Почти доказала, что смогу стать преемницей. Смогу… И все получилось бы, если я напоследок не вцепилась в рожу несостоявшейся мачехи. Кричала она громко и отбивалась, а в моих руках оставались наращенные локоны. Красота, купленная на деньги отца.

Меня выгнали из дома. Как нашкодившего котенка схватили за шкирку и выбросили. И тогда я рванула за границу. Никто не был против и не торопился меня возвращать. Порой я задумывалась, а не появился ли там наследник, в котором отец души не чаял. Но судя по пестрым аккаунтам Кати, жила она беззаботно, праздно и бездетно. Ну что же, для меня это было только на руку. Особенно после того, как я получила фотографию. Пока мало информации, но я возвращалась с единственной целью – вправить отцу мозги и вышвырнуть содержанку из дома. Такие, как Катя, не рожают. Они фигуру берегут. И свободу.

А у меня была свобода. Настоящая. И целый год я жила без родительского контроля. Только уже тошнило от того, что никому не нужна. Год слонялась по миру и ждала, когда же папенька одумается. Он вроде бы попытался, а когда узнал, что его дочь возвращается, так и вовсе предложил мне пожить в его городском пентхаусе. Сам же отец переехал в огромный коттедж за городом. Для Кати только новое, только лучшее. Я рассмеялась. Когда-то отец не вылезал из квартиры, наслаждаясь двухуровневой планировкой и открытой крышей. И мне там тоже нравилось. «Город у ног» – так говорил отец, показывая на свои владения. Бизнес был действительно огромным, но я не совала нос в дела отца. До поры. Как и не лезла в его личную жизнь.

Я знала о том, что у отца были любовницы. Но то, что одна из них превратится из содержанки в законную супругу, мне не понравилось. Катя была не простой содержанкой. Эскортница, элитная шлюха. На таких не женятся, а мой отец потерял последние мозги, раз позволил ей войти в дом с кольцом на безымянном пальце. Поэтому я возвращалась отомстить за разрушенную семью. Отец еще припомнит мои слова. А я постараюсь, чтобы недоделанная мачеха свалила прочь из Моего дома.

– Наконец-то!– громкий голос привлек внимание.

Чуть поодаль у черной блестящей на солнце машины стояла подтянутая шатенка и махала рукой.

Адель. Лучшая и, наверное, единственная подруга. И она та, кому можно доверить самые сокровенные тайны, но не все. Чем в принципе я и займусь после того, как затолкаю чемодан в багажник.

– И это все? – Адель не верила глазам. Впихнув багаж, мы сели в салон.

– Ну да, – я пожала плечами. – А что ты ждала?