Пристанище для уходящих. Книга 2. Обреченность

– Спасибо за совет. – Сколько с меня возьмут за ущерб, если я разобью бокал с бренди о физиономию Мака?

– Моррис, ты надорвешься, но никогда не станешь одной из нас, – Мак вздохнул, показывая бармену, что просит добавки. – Все-таки наш босс – добряк.

Я зацепилась за слово, чтобы отвлечься от злости. Мне босс, скорее, казался мрачно-задумчивым надзирателем, держащим свою «паству» собранной и готовой к работе. Но раз я такая неудачница, по словам Мака, что мне известно о доброте?

Я встала. Мак повернулся ко мне и печально усмехнулся. Если сдамся и уйду, он окажется прав: я ничего из себя не представляю и не могу выполнить свое же обещание. Я села обратно. Пришлось подождать пока он выпьет.

– У меня просьба, – краткая история заняла всего минуту. Лишние подробности вызовут вопросы.

Мак смотрел со смесью удивления и снисходительности.

– Давай-ка проясним. Ты разыскиваешь дальнего родственника, но все, что ты о нем знаешь – имя и номер заблокированного телефона?

Я кивнула, и Мак задумчиво пожевал губами.

– Дата рождения?

Я покачала головой, и Мак хмыкнул.

– Либо он сильно дальний, либо не родственник, – заключил Мак.

– Так ты поможешь? – розыск всегда выглядел подозрительно, но я ведь не злодей какой-нибудь. – Заплачу, сколько скажешь.

Мак озадаченно покосился и махнул бармену. Дескать, добавки. Я подвинула ему бокал бренди.

– Думаешь, я такой же добряк, как босс? – Мак развеселился, принимая новую порцию от бармена.

Я сжала зубы от досады и снова встала. В конце концов, в Сан-Франциско есть и другие частные детективы. Вот только сколько они возьмут за услуги? Я надеялась на скидку.

– Ладно, стой, – он поймал меня за руку, и впервые я стала Итаном Маккензи, уставшим от жизни нигилистом, пьющим ради забавы. В попытках спастись от скуки он был готов потратить на меня время. – Напиши имя и телефон. Посмотрю, что можно сделать.

Он сунул мне салфетку. Когда я уходила, Мак с задумчивым вожделением рассматривал бокал бренди.

* * *

На очередной летучке Мак пихнул мне в руки бумажку – адрес в Лос-Анджелесе. Когда я подняла глаза, чтобы спросить про стоимость услуги, его и след простыл.

Пришлось взять в кредит подержанный «Юкон» девяносто пятого года. Он пережил аварию, и за сломанный рычаг регулировки сиденья и неработающий датчик дождя делали дополнительную скидку. В автосалоне спросили адрес проживания в Аризоне. В кредите могли отказать, потому что на моих правах значилось, что выданы они в Аризоне, а не в Калифорнии. Я указала адрес домика Джоша. Продавец недовольно кивнул, но печать на документы поставил. Машина «съела» все сбережения, и съем квартиры вновь отодвинулся.

В субботу в десять утра я уже въезжала в Лос-Анджелес, надеясь, что детективные таланты Мака так же хороши, как его способность напиваться каждый день, а утром не испытывать похмелья. Повезло, что до цели оказалось всего шесть часов езды, иначе пришлось бы брать отпуск, который мне, скорее всего, не дали бы.

Накануне я тщательно изучила карту Лос-Анджелеса и свой маршрут, поэтому адрес нашла сразу – на самом краю города, в районе под названием Уилмингтон, недалеко от промышленной зоны. Одноэтажный красный домик с решетками на окнах выглядел уныло. Дом окружала некогда белая изгородь, сейчас похожая на облезлую серую кошку. Калитка скрипнула, когда я ее распахнула, лампа над входной дверью была разбита. На столике под окном стояли пустые жестяные банки из-под пива, валялись бумажки и тряпки. На прутьях решетки болталась и противно шелестела на ветру липкая лента для мух. Пробрал озноб. Жуткое место!