Вода и маки. Магические тексты для глубокого самопознания

Вода и маки. Магические тексты для глубокого самопознания
Вилма Генрих

Эра экстрасенсов
Вилма Генрих – создатель особенных магических пространств, внутри которых можно творить. Внутри этих пространств неиссякаемые источники энергии. Внутри этих пространств возможно все. Попадая туда, ты не просто напитываешься силой, ты получаешь способность реализовать все, что хочешь.

Первая книга Вилмы – это книга-оракул, книга-шифр, книга-мантра.

Очень по-женски понятная, очень трогательная, но при этом очень сильная. Эти магические тексты с головой затянут вас в круговорот мыслей, чувств, ощущений, после чего вы откроетесь для самих себя совершенно с другой стороны.

Вилма Генрих

Вода и маки. Магические тексты для глубокого самопознания

Эта книга посвящается моим родителям, маме и папе, которые провели меня в этот мир, и моему брату Антону, которого я очень люблю.

© Вилма Генрих, текст, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2020

* * *

ВИЛМА ГЕНРИХ – создатель особенных магических пространств, внутри которых можно творить. Внутри этих пространств неиссякаемые источники энергии. Внутри этих пространств возможно все. Попадая туда, ты не просто напитываешься силой, ты получаешь способность реализовать все, что хочешь.

Вода и маки

Так называется моя первая книга.

Это мой шифр.

Моя мантра.

Эти слова – моя суть.

Моя женская природа, мой способ проявления в этом мире – Вода.

Моя структура, мой характер, моя форма – Огонь.

Произнося эти слова, вы настраиваетесь на меня, соединяетесь с моим внутренним пространством.

В этой книге будут собраны мои стихи, которые я называю Потоками.

Они приходят, выливаются и текут.

Я не помню их наизусть.

Я не могу их заучивать.

Поток ворвался, пролился и стал жить своей жизнью.

В этой книге будут собраны и мои тексты, каждый из которых родил мой внутренний Огонь.

Это не просто книга. Это книга-оракул. Открывайте на любой странице, подключайтесь, питайтесь, пейте, нюхайте, созерцайте, чувствуйте.

Нет расстояний.

Нет разделения.

И если вы захотите, через эту книгу, через эти строчки, водные потоки и всполохи огня мы соединимся, даже если находимся далеко.

* * *

Теодор любил Матильду всем сердцем.

Он знал ее наизусть и любил.

А Матильда любила небо.

Внутри ее бледного, фиалкового тела текла не кровь, а ветер.

А ветер, как известно, всегда стремится вверх.

У них было свое тайное место: поросший полынью и забрызганный синими цветами холм на окраине города. Они приходили туда каждый день, в любую погоду. Теодор обвязывал щиколотку Матильды шерстяной веревкой и затягивал на ней два страховочных узла. Матильда дрожала от предчувствия и трепыхалась, как мотылек на свету.

Когда все было готово, она оставляла на губах Теодора шипящий поцелуй, как будто клеймила его своей любовью, и со всех ног бросалась к вершине. Веревка в руках Теодора разматывалась, но ее конец он держал крепко, стиснув пальцы.

Вскоре он видел Матильду уже на самой верхушке холма. Ее платье раздувалось. Рыжие волосы полыхали на солнце. Она вскидывала руки вверх. Она была готова.

Оттолкнувшись ногой от земли, Матильда взлетала вверх, ловя ветер. Словно воздушный змей, она искала поток, чтобы набрать высоту. Спиралями поднималась все выше и выше. Ее платье огромным синим цветком пульсировало в небе, то распуская, то пряча свои лепестки. Теодор слышал смех: звонкий, заливистый и счастливый.

Матильда кружилась в небе волчком.

«Свечой» прорезала лазоревую топь неба, и тогда веревка в руках Теодора натягивалась до предела. А иногда Матильда затихала и плавно парила в воздухе, убаюканная ветром, и Теодору казалось, что в небе, в колыбели из облаков, свернувшись калачиком, спит маленькая девочка.

Наконец уставшая и прохладная Матильда опускалась вниз, а еще через пару минут Теодор уже обнимал ее, завернув в отвороты своего пиджака и сильно прижав к себе. Волосы Матильды были пушистыми, и ему так нравилось гладить их и целовать ее, женщину, которую он знал наизусть.

Женщину, в чьем теле жил ветер.

* * *

Исторгнись из меня, огонь.

Испепели.

Обрати в прах.

И прах сожги, чтобы не осталось ни крошки.

Изрыгнись из меня, гниль.