Теперь мы квиты

Подойдя ко входу, потянулась к двери, но в этот момент она открылась и на улицу вышла Марика. Ее глаза встретилась с моими, и лицо девушки тут же приобрело злое выражение.

– Чего приперлась? – сложив на груди руки, она скользнула по мне презрительным взглядом.

Было неприятно. Я даже поежилась от него. Все-таки у сестры Варламова сильная энергетика. Было больно понимать, насколько чужой я стала для нее в мгновение ока.

– Мне нужно поговорить с Лукой. Я была у него дома, но не нашла его, – прочистила горло, потому что голос неожиданно охрип.

Она смеется, окидывая меня брезгливым взглядом.

– А почему в клуб не сунулась?

Думает, испугаюсь туда пойти? Как бы не так

– Марика, я понимаю, ты злишься, но все не так, как кажется. Мне нужно с ним поговорить, я хочу объясниться…

В этот момент рядом с нами тормозит черный внедорожник. Из водительского появляется Илай. Выходит резко, мазнув по мне злым взглядом. А у меня сердце от страха не бьется. Он ведь тоже знает о пистолете. Нейман подходит к задней дверце, и, открыв ее, достает из заслона люльку с малышом.

– Привет, – кивает он Марике, а мимо меня проходит так, словно и не знает вовсе. И когда он скрывается в здании ресторана, я могу выдохнуть в облегчении.

– Вот, что я скажу тебе, милая моя, – сестра Варламова хватает меня за локоть, уводя за собой подальше от дверей.

– Мне пох*й, что ты собираешься ему сказать. Мне пох*й, что ты там себе думаешь и какая ты храбрая. Мы приняли тебя в семью, когда тебе нужна была помощь, дали все, что могли. А ты смотрела в глаза каждому из нас, держа топор за пазухой. Ты, чертова Вершинина, и с этого дня держись подальше от нашего ресторана, клуба и от моего брата. И если ты еще раз сюда придешь, тебе не поздоровиться, ты все поняла? – она наступает на меня, в глаза мои смотрит, не скрывая ненависть.

Больно. Но я это заслужила. Признаю.

– Передай ему… – голос сорван, и мне приходится прилагать титанические усилия, чтобы не разрыдаться.

Она не дает мне договорить.

– Ключи дала.

Протягивает руку.

– Что?

– Ключи от его квартиры, быстро.

К глазам подступают слезы. Но я послушно киваю. Открыв сумочку, возвращаю ей ключи

– Марика, пожалуйста, передай, что я…

– Марика! – раздается громкий голос Илая. Мы обе оборачиваемся и видим мужчину, замершего в дверях.

Его холодные равнодушные глаза смотрят будто сквозь меня.

– Идем, пока не замерзла. Помощь нужна.

Она вздергивает бровью, в последний раз одаривая меня брезгливым взглядом и, развернувшись, уходит в ресторан.

А я стою как дура и пялюсь в закрытые двери некогда родного мне здания. Слышу, как звонит мой телефон. Снова и снова. Я достаю его из сумки, пытаясь запихать обратно ком и нахлынувшие слезы.

Рома.

– Я в доме, а тебя нет! Куда ты смылась, сука ты наглая?! Почему мне звонит Юля и плачет?! Кто тебе дал право решать, кому жить, а кому нет в доме МОЕГО БРАТА?!

– Пошел ты… – цежу сквозь зубы, чувствуя, как по щекам текут реки.

– Я даю тебе полчаса. Если через это время тебя не будет дома, я найду тебя, Ия, и шкуру с тебя спущу!

Глава 5. Гостеприимство

Три месяца спустя

Затянулся сигаретой, с наслаждением выдыхая горький дым. Никогда не курил, а здесь пристрастился. Нужно бросать это дерьмо. А еще лучше накатить.

Услышал скрип распашных ворот. Не оборачивался, знал, кто за спиной.

– Твою мать, наконец-то из подземелья выбрались! – раздается громкий голос Огинского.

Не смотрю на него, чувствую рядом. Протягиваю пачку. Дема морщится.

– Ты завязывай с этим дерьмом, брат. С сегодняшнего дня начинаем тренить, – в подтверждение слов делает бой с тенью.

Радуется как ребенок. На лице улыбка до ушей, в глазах пожарище. Бл*, когда-то и я таким был. А сейчас стою, оглядываюсь назад и ничего не чувствую. Вроде получил то, что хотел. Дело закрыто и к нам нет претензий. А в душе кошки скребут и тревожно. Исай теперь зубами вцепится, хер отстанет, пока не получит свое.

Смотрю на часы. Илай опаздывает на десять минут. Мобила села, не смогу его сам набрать. Дема пытается реанимировать свой гаджет.

– Суки хоть бы подзаряжали их. А если бы мы дольше чалились, так и посадить батарейку недолго, – ворчит недовольно, убирая мобилу обратно в сумку.

– Идем на ту сторону дороги. Неймана подождем. Не хочу даже рядом стоять, – обернувшись, посмотрел на серые здания за воротами, передернуло от отвращения.

Дерьмовое место, тяжелое. В нем отлично чувствуют себя только мои демоны. Каждый день приходилось бороться с ними, спать под их гул в башке, под ненавистный шепот.

Быть предателем всегда проще – ты можешь забыть о своем поступке, обосновать его, завесить одеялами собственных оправданий, чтобы глаз не мозолить. Ты можешь искренне считать себя красавчиком, потому что предатель всегда остается сверху, остается в тепле. А ты сидишь и пытаешься залатать подручными средствами дыру в спине. И нет возможности дотянуться до ножа, который вонзили. И не залечить эту рану никаким способом.

Дема со знанием дела покосился на серый забор за спиной.

– Сия гостиница – отвратнейшее место, – процедил недовольно, и пошел через дорогу. В этот момент мимо нас пролетела черная Тайота. Джип пронесся мимо, резко затормозив, а потом сдал назад, остановившись аккурат передо мной.

Подобрался весь, выкидывая в сторону недокуренную сигарету. Бл*ть, так и знал, что этот гусь с первой минуты присядет на плечи.

– Братан, – улыбается Дема, обнимая вышедшего со стороны водительской, Исая. – Спасибо. Еще пару недель, и я бы *бнулся окончательно в этой клетке.

Исай смеется, хлопая Дему по плечу, а потом ко мне оборачивается, подходит. Смотрит с высоты своего роста, надменно так. Сукин сын. Понимает, что взял меня с потрохами, и теперь я его личная собачка на поводке.

– А ты не хочешь поблагодарить друга? – подкуривает, смотрит на меня хитро.

Сука.