Звёзды в глазах

Он был одним из первых, кто организовал стихийное течение добровольцев-защитников. Первым из немногих согласился пройти государственную программу и одним из первых помог учёным начать разбираться в том, что происходит с телами Звёзд, когда они используют свою силу. Он получил безлимит. Он живая легенда, о которой не знают только те, кто решил закрыть свою жизнь от Звёзды, даже будучи сам Звездой.

Он символ, он ключевая фигура и он стоит на линии фронта постоянно, не боясь за себя.

Андрей за себя тоже не боялся. Плюс пятнадцать процентов выше нормы – это не шутки, хотя ему ещё не доводилось работать в полную силу, хоть и на тестировании, которое он проходил перед собеседованием, его просили это сделать. Откуда ему знать свой предел, если он никогда его не достигал?

Когда Андрей закрывает ролик и бросает взгляд на угол экрана, там его уже приветствует новый день. Засиделся, увлёкся, прожил чужую жизнь и восхитился ей замертво.

Спать он ложится с мыслями о том, что Матвей Григорьев его обязательно возьмёт. Обязательно. Иначе зачем ему спрашивать такие вещи? Дозволения, разрешения? Кто из Звёзд бы отказался? Только круглый дурак. Андрей знает, а ему улыбнулась звезда, его собственная, и он от неё не откажется.

3. Наш маленький «Орион»

Утро встретило Матвея рано – не удосужился зашторить окно, и солнце достопочтенно влезло в глаза, напоминая о том, что до подъёма ещё три часа. Матвей беспомощно переваливался из одной стороны в другой, накрывался одеялом, откидывал его, подбирал ногами, зажимал между коленями, а потом спихивал на пол. Через несколько минут рукой прощупывал воздух, чтобы ухватить ткань.

Сон пропал, растворился, выжегся утренним солнцем. Решая не терять времени, Матвей помылся, скинул уже непригодную одежду в стиральную машину и поставил на стирку. Сам занялся уборкой, только бы не валяться без дела и не кудахтать о том, что не спиться. Раз не спиться, нужно делать дела, которые можно сделать. На всё ушло чуть больше часа. Полы надраены, пыль протёрта, вещи развешены. Можно и собрать себе завтрак. Матвей ел столько, сколько бы хватило на двух, если не трёх человек. И он знал, что не один такой. Звёзды, которые постоянно пользуются своими силами, испытывают голод, потому что их энергия постоянно тратится и её необходимо восполнять.

До выхода ещё оставалось полтора часа, когда он расставлял вымытые тарелки. Лишь немного прикинул, а стоит ли, как уже взял телефон, открыл заметки и проставил номера от одного до семнадцати. Первый – парень, Степан Михалков, 17 лет, плюс. Он пройдёт. Альфа-распределение: 83%, мотивация – стать лучше (закрасить ошибки прошлого). Второй – мужчина, Геннадий Захаров, 35 лет, тильда. Оставить на потом. Мотивация низкая, не стремиться показать себя, малая инициативность, замедленная реакция. Альфа-распределение: 61%. Третий – девушка, Милана Кочкина, 18 лет, минус. Нет, однозначно нет, не потому что девушка, потому что не готова, потому что боится, потому что родители заставили пойти. Она загнётся. Матвею этого не нужно, носить ещё детские трупы на своих руках.

Можно ли сказать, что Андрея Хорошева заставила мама? Нет, это было не так. Она не заставила его пойти, он принял решение сам. Матвей это чувствовал в нём, в Госпоже А., которая была уверена, что он всё сделает. Сделал же. На 115%.

Андрей пусть и несёт волю родителя, но делает это с полным принятием и согласием, для него это не в тягость, не в ношу, для него это приятный исход событий. А учитывая его особенности, ему лучше будет себя реализовать.

До самого выхода Матвей тем и занимался, что распределял тильд, решал, куда их деть, кому передать и почему. Как будет лучше – эффективнее обеим сторонам.

Когда он оказался на улице, то всё уже было готово, оставалось только в офисе передать информацию Игорю, а там он уже займётся своими секретарскими обязанностями. Чем раньше поступит ответ, тем лучше. Тем меньше нервотрёпки, ожидания, больше времени, чтобы радоваться или грустить, а затем предпринять необходимый ряд действий, чтобы своё состояние закрепить или изменить.

– А ты сегодня рано, – вместо приветствия сказал Игорь, поднимая руку.

– Как получилось.

– Сонный… встал ни свет ни заря, да? Я угадал? Я угадал, – ухмыльнулся довольно и не дал пожать руку. – Иди отоспись в кабинете, пока есть время. Всё уже написал?

Игорь знал его с каждой из сторон.

– Да, сейчас скину на почту. И… не звони Андрею.

– Это который?

– Номер семнадцать.

– А, последний. Почему? Ты же ему жирнющий плюс поставил. Я видел, такой жирный, что его из Китая увидеть можно.

– Я сам хочу позвонить.

– Ого, – всего «ого» Игоря хватило на то, чтобы он приподнял брови. – Это потому, что ты решил взять его в ученики?

– Не в ученики. – Пока они обменивались любезностями, Матвей достал телефон и быстро скопировал текст из заметок в окно почты.

– В протеже, в напарники, не знаю, в кого угодно… И что тебя так зацепило в нём? Те 115%? Или чистые 100% альфа-распределения? О! Звёзды в глазах! Они красивые, – сказал это Игорь без зазрения, пренебрежения, отвращения. Он действительно считал звёзды, которые вспыхивают в радужке Звёзд, красивыми. – Но я знаю, тебе не красоту подавай, а практичность!

Письмо было отправлено, и Матвей посмотрел в глаза Игорю, который спокойно улыбался, пока перебирал факты и вопросы, глядя на начальника.

– Да сложно сказать, – зевнул Матвей, – аномалии хочется изучать, хочется быть рядом с ними, чтобы понять, что с ними не так. – Отчасти ложью это не было: будучи частью нормального распределения, обычной Звездой, особенных Звёзд Матвей себе никогда не представлял.

Перед внутренним взором уже живо рисовалась чеширская улыбка, которая существует и отдельно от хозяина, парит в воздухе, приближается и изменяет свою форму. Вроде бы та же улыбка, но сколько в ней подтекста, смысла, эмоций. Не всё о радости, что улыбка. Какие улыбки были у Андрея? Пока все его улыбки были вежливыми, и та, что касалась матери, была счастливой, желающей защитить, а так же оберегающей, но при этом потерянной.

– Это всё двухтысячные годы отдаются в душе, да? – засмеялся Игорь.

– Точно, когда я был подопытной мышкой на лабораторном столе.

– Прямо на столе? – почти развесил уши Игорь.

– Кто знает… – Матвей ухмыльнулся, довольный тем, что подловил своего помощника, и направился к себе. – Будь любезен, сделай кофе.

– Да, блин! Ты хоть не искушай! Знаешь, что нельзя ничего рассказывать, а сам обманываешь! – кричал вдогонку, а Матвей всё кивал и кивал.

Закрыл за собой тихо дверь, прошёл к столу и погрузился в мягкое кресло.

Теперь хотелось заснуть, все важные дела были сделаны, только административный день начинал не тогда, когда Матвей открывал глаза, а когда на часах показывалось «9.00». Завалы почты, бумаги на подписи, входящие звонки из кабинетов «Ориона» с вопросами, не желающих отлагательств.

Матвей закрыл глаза и выдохнул. Провёл пальцами по лицу, ощущая под кожей давление, мягкость, противоречивость.

От матери было не меньше десяти пропущенных звонков и одно сообщение в чате: «Поступай как знаешь.» С точкой. Чтобы утвердить своё положение, показать обиду. От отца порядка семи. Вместе сидели за столом и решали, кто сейчас позвонит, чья очередь докучать сыну.

Матвей ни перезвонил, ни прочитал сообщение, оставил его без голубых галочек, показывая всю свою занятость в госучреждении: его нет днём и ночью, пусть думают так, он всегда старается на благо общества, даже если хочет спать, даже если выбил запястье, даже если хотел посидеть в баре.

Игорь постучался и прошёл с подносом. Заказали недавно новые, а к ним Матвей никак привыкнуть не может, не понимает, что за высокие стеночки, светлый тон, зато Игорь говорит, что баланс хороший, ничего не норовит перекинуться или упасть.

– Ну, господин, получите и распишитесь! – к своему громкому голосу, Игорь вполне элегантным жестом оставил поднос на столе.

Кофе раздражал обоняние. Дышать становилось ещё легче. Рядом сахар, сливки, плитки горького и молочного шоколада. Пока Матвей разворачивал одну, Игорь присел на угол стола.

– Ты вообще кислый. Дело ведь не во сне? Тебя хоть посреди ночи подними с ором, что нужно людей спасать, так ты и без кофе прибежишь на своих двоих быстрее, чем машина довезёт.

– Ну да, – согласился Матвей, сминая упаковку.

Дожил, ещё и Игоря беспокоить по таким пустякам. Родители они были и будут всегда. Куда от них денешься? Вот не любят они Звёзд, бояться, ну что поделать? Хотят, чтобы и сын решил, что этой силы не чувствует, что это всё от лукавого, надо отказаться. Считают, что это так же просто, как бросить курить, отказаться от сахара, наркотиков, но правда такова, что ничего из этого не просто, особенно, когда оно сидит на твоей подкорке.

– Не хочешь говорить? – подступился Игорь.

– Извини, не хочу. Голова и так постоянно этим забита… Надо бы в работу включаться. – Часы показали девять, и Матвей потянулся к монитору, но Игорь не уходил.

– Но ты же знаешь, что я рядом? А мои уши тем более?

– Знаю. – Невольно улыбка сама прорезалась на лице.

– Ну и казённый кофе я тебе сколько угодно сделать смогу.

– Тогда потом ещё за чашечкой позову, – пообещал Матвей, и Игорь слез со стола.