Обоянский район с 1917 по 1941 г. на образовательном примере для школьников. И краеведения Курской области

Организация исследования. Исследование осуществлялось в два этапа, каждый из которых имел свои задачи и временные рамки. На первом этапе (2016/2017 учебный год) изучался передовой опыт учителей, проводилось педагогическое наблюдение за практикой преподавания краеведческого материала. Изучалась психолого-педагогическая и методическая литература по проблеме исследования. Осуществлялся отбор содержания для экспериментальных уроков, разрабатывались вопросы и задания к ним.

На втором этапе (2017/2018 учебный год) определялись методические условия реализации уроков и факультативного курса по краеведению, проводился педагогический эксперимент в общеобразовательной школе №2 города Обояни. Уточнялись отдельные приемы преподавания материала при изучении краеведения и истории, проверялась эффективность предлагаемых методик. Шла литературная обработка выпускной магистерской работы.

Методологическая база исследования. В группе использованных методов большое значение придаётся ретроспективному, логическому и сравнительно-историческому методам. При написании магистерской диссертации мы стремились придерживаться принципа историзма и объективности, а также хронологической последовательности в изложении материала. Кроме того, уделялось внимание применению различных дидактических принципов и методов в процессе разработки методических рекомендаций по изучению темы на уроках истории и краеведения.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты проведённого исследования, могут быть востребованы на уроках краеведения в школах Обоянского района, так как специальной литературы по данной проблематике очень мало.

Апробация работы включает опубликованные статьи по теме исследования «Использование краеведческого материала на уроках истории в старших классах на примере урока «Революционные события в России»[3 - Фёдоров В. В. Использование краеведческого материала на уроках истории в старших классах на примере урока «Революционные события в России» // Научные исследования высшей школы по приоритетным направлениям науки и техники: сборник статей Международной научно-практической конференции (25 февраля 2018 г, г. Пермь). В 2 ч. Ч.2/ – Уфа: АЭТЕРНА, 2018. – 264 с.] в сборнике международной научно-практической конференции «Научные исследования высшей школы по приоритетным направлениям науки и техники», 25 февраля 2018 г; «Опыт ликвидации неграмотности в Обоянском уезде (1917—1941гг.)», сборник научных трудов КГУ 14 апреля 2017 г.

Структура магистерской диссертации включает введение, три главы, заключение, список источников и литературы и приложение.

Глава I. Теоретико-методологические, педагогические и историографические основы изучения региональной истории в школе

§1 Сущность понятия «краеведение»

Краеведение обладает значительными возможностями для решения социальных, экономических, образовательных и воспитательных проблем российского общества, и это неоднократно подтверждалось в ходе его исторического развития. Следует отметить, что именно в ключевые моменты российской истории происходит всплеск интереса к изучению истории провинций.

Современная школа переживает кризис, являющийся следствием утраты ценностей образования, которое часто не способствует реализации жизненных целей и собственной деятельности. Многие обучающиеся не знают, как может проявляться ими патриотизм и гражданская позиция, поэтому важной целью современного образования в условиях реализации ФГОС НОО становится развитие личности. Ребенок должен быть готов к правильному взаимодействию с окружающим миром, к самообразованию и саморазвитию. Обладать четкой гражданской позицией, быть патриотом своей страны и малой родины. Знать прошлое и настоящее своего народа, язык и историю своей малой родины.

Как получить в условиях современной школы достаточные знания по краеведению, применить на практике краеведческие компетенции? Вовлечение школьников в краеведческую деятельность позволяет в определенной степени избежать опасностей деформации личности школьника, позволяет учитывать, использовать и корректировать негативное влияние на ребенка реального социума. Позволяет формировать и расширять знания о своем окружении, о малой родине.

Краеведческая направленность обучения и воспитания позволяет педагогам определить индивидуальную траекторию развития каждого обучающегося, выделить специальные задачи, соответствующие его индивидуальным особенностям, включать ребенка в различные виды деятельности на основе присвоения базовых национальных ценностей.

Краеведение является одним из важных направлений в обучении школьников. Именно здесь дети могут получить знания о развитии нашего города, области, края. При наличии таких знаний формируется готовность жить, трудится в своём городе, селе, области, крае.

В начале 1990-х гг. Россию потрясли новые преобразования. Этот период характеризуется резким усилением роли регионов, а также распространением во всем мире, в том числе в России, нового типа социально-гуманитарного знания, ориентированного на изучение человека, его взаимоотношений с цивилизацией, обществом, семьей, его быта, т. е. так называемой повседневности, и вновь наблюдается значительный подъем краеведения. Об этом свидетельствуют многие факты: организуются всероссийские и региональные конференции. Краеведение признается одной из главных программ Российского фонда культуры, а с 1992 г. – Российской академии наук, в 2002 г. принят Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры народов Российской Федерации)». Краеведение обрело статус учебной дисциплины в рамках школьного и вузовского образования, подготовлены учебные пособия.

В чем же секрет востребованности краеведения в переломные моменты истории страны помимо интересов хозяйственного, промышленного развития? Скорее всего, в том, что, когда в обществе разрушаются идеалы, экономика, миропорядок вообще и наступает хаос. Люди ищут и находят опору в семье, доме, в своем городе, деревне, т. е. в том, что называется малой родиной. Там, где корни их предков, где существуют непреходящие ценности, и это та «соломинка», которая позволяет им сохраниться, удержаться на плаву в периоды катаклизмов, т. е. краеведение выступает как важный фактор стабильности человека.

Несмотря на позитивные моменты в развитии краеведения за прошедшие 30 лет, в последние годы очень заметно в России начали проявляться негативные тенденции. Так, все чаще стали вычеркивать из школьных программ национально-региональный компонент, нет должной, в том числе материальной, поддержки объединений краеведов, закрываются некоторые краеведческие общества, реже проводятся конференции, перестают выходить научные сборники. Особенно жестко отрицательные явления коснулись музейных учреждений. В ряде музеев имеет место недопущение ученых вузов и научно-исследовательских институтов к работе с музейными и библиотечными фондами, свертывается комплектование не только на основе закупок, но и приема дарений, не допускается организация экспедиций, обществу навязывается мнение о необходимости изъятия из музеев предметов культового назначения и передачи их церквям путем принятия федерального закона, основными критериями деятельности становятся два показателя: доход и посещаемость музея. И это – в учреждениях, являющихся основными хранилищами историко-культурных ценностей, центрами краеведческой работы, изучения местного края, сбора предметов материальной культуры и нематериального наследия региона, функции которых четко прописаны в Федеральном законе «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» (1996 г.) Подобное все более распространяется на территории России. И когда директора музеев новой волны – вместо выполнения федерального закона свои действия сопровождают высказываниями о ненадобности в краеведческих музеях научной работы и научных сотрудников и др., поневоле напрашивается вывод о том, что на руководящие посты, в данном случае в культуре, музейном деле, пришли неквалифицированные менеджеры, которые не понимают и не хотят понимать значения краеведения в обществе. Определение понятия краеведение становится еще более проблематичным в связи с распространением в последние годы новых и возврата популярности старых терминов: регионоведение, отчизноведение, родиноведение, наследие, историко-культурная территория и др. О чем говорят эти термины: о новом качестве в развитии краеведения или о начале его конца? Перечисленные обстоятельства определяют актуальность проблемы сущности понятия краеведение, как в теоретическом, так и в практическом аспекте. Однако необходимо отметить, что публикации по данной проблеме в региональной, да и общероссийской, печати достаточно редки и противоречивы, но они могут оказаться полезным для понимания сущности краеведения.

Когда же у людей появился интерес к познанию своего края? Краеведение возникло очень давно. Край – «окрест меня», окраина моего видения. В понятие краеведение в разные исторические периоды вкладывалось различное содержание. С XVIII в. краеведение начало формироваться как научное знание.

Со 2-й четверти XVIII в. в становлении краеведения большую роль начинает играть Петербургская академия наук. Традиция тесной взаимосвязи краеведения и академической науки – характерная черта отечественного краеведения. У истоков краеведения стояли крупнейшие ученые середины ХУШ в.: В. Н. Татищев, М. В. Ломоносов. В изучении Сибири неоценим вклад знаменитой экспедиции, возглавляемой «отцом сибирской истории», академиком Г. Ф. Миллером. Однако еще долгое время краеведение не имело собственного места в системе знаний. Понимание краеведения как историко-географического описания отдельных районов страны сохраняется в XVIII в. и во второй половине ХIХ в., но в то время оно также стало составлять органическую часть этнографии.

Развитию краеведения в ХIХ в. во многом способствовали различные общества (Вольное экономическое общество, Русское географическое общество и др.), в том числе местные общества по изучению края, губернские статистические комитеты, губернские ученые архивные комиссии, земства и издания при них. Со второй четверти ХIХ в. наблюдается активное участие политических ссыльных в изучении Сибири. Открываются музеи и архивы, которые становятся центрами краеведения. Развивается церковное краеведение. Сущность краеведения все больше связывают с краевой историей, появляются первые разработки основополагающих методологических подходов к организации родиноведения (краеведения), в частности лидера сибирских областников Г. Н. Потанина, а именно: разработка проекта концентрического родиноведения.

Во второй половине ХIХ в. определилась еще одна характерная черта краеведения – демократический состав исследователей. Разработкой краеведческих вопросов занимались сельские и городские учителя, священники, волостные писари, провинциальные врачи, служащие местных статистических комитетов. Они были авторами краеведческих работ в «Этнографических сборниках», «Известиях» и «Вестнике» Русского географического общества, местных газетах и др. изданиях. Необходимо отметить, что краеведение как понятие, особая отрасль знаний, как общественное движение возникло в нашей стране сравнительно недавно. Большинство исследователей называет это первым этапом развития краеведения, который относят к последней четверти Х1Х в., когда стали проявляться его сущностные характеристики, когда возникли первые организации, занятые исключительно краеведческими изысканиями, создавался понятийный аппарат, и были достигнуты первые результаты в практической работе. Но термина краеведение как общепринятого в литературе тогда не существовало. Впервые его ввел в литературный обиход русский педагог В. Я. Ульянов в книге «Опыт методики истории в начальной школе», вышедшей в 1914 г. Этот факт отражает еще одну характерную черту краеведения – тесную связь его со школой. Краеведение оформилось как часть общепедагогического дела, его стараются включить в программы школьного образования, а в методических трудах педагогов ХIХ – начала ХХ в. употребляются термины отчизноведение, родиноведение в значении ознакомления с малой родиной. Педагогическая общественность увидела в краеведении мощное средство повышения общего уровня образования молодежи и ее патриотического воспитания. Краеведение продолжало по-прежнему трактоваться широко, но сам новый термин краеведение начал использоваться только после 1917 г. как отрицание буржуазно-шовинистического родиноведения.

Первое послереволюционное десятилетие характеризуется бурным развитием краеведения. Этот период с конца1920-х гг., по определению С. О. Шмидта, стали справедливо называть «золотым десятилетием» краеведения, периодом его наибольшего сближения с большой наукой. Именно в то время было много сделано по разработке теоретических вопросов краеведения и прежде всего по выявлению структуры и определению его сущности. Общей точки зрения у государственных деятелей, ученых и педагогов по вопросу содержания понятия краеведение тогда не существовало в связи с тем, что перед ними стояли разные задачи.

В программной статье С. Ф. Ольденбурга, помещенной в первом номере журнала «Краеведение», отмечалось, что «краеведческая работа, как всякая другая исследовательская работа, зависит, несомненно, прежде всего, от научного творчества… и она явится совершенно новым образовательным средством для всех ее участников»[4 - Рыбаков М. А. О некоторых вопросах исторического краеведения // История СССР. – 1980. – №4. – С.217.]. И далее в другом обращении, он продолжает утверждать, что «краеведение есть массовое научно-культурное движение, надо стремиться к тому, чтобы научное миропонимание распространилось в самых широких массах»[5 - Там же, с. 218.].

Н. П. Анциферов, подчеркивая роль и значение краеведения, писал: «Исследовательская работа на местах, объединяя все культурные силы, направлена на изучение края ради содействия его развитию. Краеведение есть наполнение науки большим и разнообразным содержанием жизни. Вместе с тем оно является и внедрением науки в гущу жизни – ведение края для организованного воздействия на него». Познавательная цель краеведения – изучение своего края во всей полноте. Краевед-исследователь имеет дело с индивидуальностью, нигде больше не повторяющейся. «Он изучает свой край, единичное по существу явление, причем изучает его целиком»[6 - Джахая Л. Г. Место научной теории в дисциплинарных структурах // Наука и наукознавство. – 1994. – №1—2. – С. 21.].

По представлению И. М. Гревса, разработка местной истории имеет не меньшее значение, чем историография целой страны. В своей работе «Краеведение в современной германской школе» с подзаголовком» Материалы для реформы учения». И. М. Гревс уточняет определение понятий краеведение и родиноведение. Так, первое «есть познание образа местности во всех его чертах, в прошлом и настоящем, которое хранит в себе наследие прошлого и находится с ним в неразрывном преемстве. Это построение портрета и биографии местности (конечно, обобщенных)»[7 - Кириллов В. В. История России. М., 2013. С. 81.]. Своеобразие краеведения еще и в том, по убеждению Гревса, что «рядом с интеллектуальным мотивом в нем сам собою рождается (или даже к нему влечет) особый эмоциональный – краеведение естественно осуществляется как «родиноведение». Эти термины, пишет в примечании Гревс, «тождественны для тех, кто изучает свою местность как малую родину; но совокупность краеведческих работ объективно дает материал для описания родины большой, и тут понятие «краеведение» обнимает все родиноведческие изыскания отдельных местностей, проводимые своими работниками»[8 - Там же, с. 89.]. Он отмечает также, что «чувство родины как эмоциональный мотив присутствует и в «страноведении», т. е. в изучении большой родины (своего государства, всего отечества)».

В январе 1926 г. VI сессия Центрального бюро краеведения определила краеведение как «метод синтетического научного изучения какой-либо определенной, выделяемой по административно-политическому или хозяйственному признаку относительно небольшой территории». Но, несмотря на это, продолжались горячие дебаты по поводу понятия краеведения. В 1927 г. выходит книга А. М. Большакова «Введение в краеведение» со специальным разделом «Краеведение – наука или метод?», в котором автор, ссылаясь на вышедшие после принятия резолюции публикации, указывал на важность и неоднозначность трактовки данного определения. В частности, он отмечал статью Н. П. Анциферова, ученика И. М. Гревса, «Краеведение и страноведение», в заключение которой сказано: «Краеведение еще не наука, но оно может ею стать». Сам Большаков пытается обосновать свое представление о краеведении как науке: «Краеведение есть сумма безусловно положительных знаний о крае, реальные границы и подлинный облик которого мы все время стараемся нащупать. Права гражданства в качестве особой науки краеведение приобретает в силу того факта, что обладает своим собственным объектом изучения, к которому подходит со своей собственной, оригинальной точки зрения»[9 - Вяземский Е. Е., Стрелова О. Ю. Методические рекомендации учителю истории: Основы проф. Мастерства. – М.: Владос. 2001. С. 102.]. Далее автор пишет, что «краеведение особая наука», молодая, зачинающая, «в процессе изучения местного края краеведение мобилизует дисциплины почти всего научного фронта, связывая их единым крепким краеведческим узлом – своим своеобразным подходом при исследовании района»[10 - Кириллов В. В. История России. М., 2013. С. 81.]. Итак, А. М. Большаков пытается доказать, что краеведение – особая наука, хотя признает, что большинство краеведов с этим выводом не согласны.

В целом, рассматривая период становления краеведения, необходимо отметить, что его развитие с XVIII в. шло в системе общего знания и складывалось как историко-географическое и этнографическое описание. С началом разделения во второй половине ХIХ в. единой науки на отраслевые, происходит выделение и краеведения как особой науки со своим предметом, методами исследования, понятийным аппаратом, характерными чертами (тесная связь с Академией наук, со школой, демократический состав занимающихся краеведением). Следует особо подчеркнуть огромный вклад ученых и теоретиков-краеведов «золотого десятилетия», которые сформулировали основные положения о краеведении, его отличительных признаках, сохранившие значение до наших дней. В конце ХIХ – начале ХХ в. краеведение выходит за рамки только научных знаний, превращаясь в общественное явление, появляется сам термин краеведение.

Каков же взгляд на понятие краеведение у современных ученых? В первой половине 1990-х гг. достаточно активные обсуждения происходили вокруг теоретических вопросов и главным образом касались определения краеведения как науки или как метода, внутренней структуры краеведческого знания и его положения между фундаментальными и прикладными науками. Наиболее адекватную оценку состояния дел в этом вопросе дает В. Г. Рыженко: «И все же до сих пор нет единства внутри научных сообществ, особенно представляющих так называемую „большую“ науку, по поводу содержания понятия „краеведческие исследования“. Поэтому в регионах, имеющих отраслевые научно-исследовательские подразделения, к краеведческим работам по-прежнему относят узконаправленное изучение „малой родины“ – описания природных условий, отдельных сторон жизнедеятельности и исторического прошлого более мелких единиц региона (от областей до отдельных населенных пунктов, их микрорайонов, улиц и т. п.)»[11 - Георгиева Н. Г., Гедалев В. А., Орлов А. С. Исторический словарь. М., 2015. С.41.]. В то же время исследования, проводимые внутри той или иной отрасли знания, связанные с общероссийской проблематикой, но выходящие на анализ местного (регионального) материала, заведомо, по убеждению многих ученых, должны считаться качественно иной группой. Так, анализ исторического опыта изучения и освоения сибирского региона, осуществлявшийся институтами СО РАН, связывался с фундаментальным знанием, а краеведению отводилась лишь прикладная роль (учебно-просветительская, памятнико-охранительная деятельность, осуществляемая энтузиастами-общественниками в границах какой-то из административно-территориальных частей). Тем самым и «краеведение» оказывались в разных категориях при определении их научного статуса, а их исследовательские объекты – в разных и чаще всего не пересекавшихся координатах проблемного поля. Понятийная рассогласованность пока не преодолена.

Т. Д. Рюмина осуществила, на наш взгляд, удачную попытку обобщить и углубить многие взгляды и подходы в понимании сущности краеведения и пришла к заключению: «Краеведение – это сложное и объемное общественное явление, социокультурный феномен». О формировании данного явления автор предлагает говорить лишь с 1890-х гг. По мнению ученого, сущность краеведения (накопление и распространение знаний о крае), позволяющая ему выполнять свои функции, проявляется: в организационных структурах и формах; научно-исследовательской деятельности по изучению местного края в историческом, историко-культурном, естественно-географическом аспектах; в практической работе, прежде всего в деле выявления, учета и охраны памятников, создания музеев, в образовании и воспитании[12 - Лихачев Д. С. Краеведение как наука и как деятельность // Историческое краеведение в СССР: вопросы теории и практики. Сборникнаучныхстатей. – К., 1991. – С. 3.].

Академик Д. С. Лихачев, возглавивший в начале перестройки Фонд культуры, придавал особое значение краеведению не только в развитии культуры, но и в формировании «нравственной оседлости». Определение, данное Д. С. Лихачевым краеведению, без сомнения является одним из основополагающих, так как оно раскрывает сущность и его специфику, проявившуюся в ходе исторического развития. Д С. Лихачев подчеркивает особенности краеведения: «Краеведение принадлежит к типу комплексных наук. Оно соединяет в себе сведения природоведческие (в свою очередь комплексные), исторические, искусствоведческие, по истории литературы, науки и т. д. Объединяющее начало состоит в том, что все эти сведения относятся к одной местности»[13 - Методика историко-краеведческой работы в школе. – М.: Просвещение, 1982. С. 103.]. Далее ученый указывал на воспитательную роль краеведения: «Краеведение гораздо более „воспитывающая наука“, наука, требующая от человека неравнодушного отношения к предмету и выводам своего изучения». Он называл краеведение самым массовым видом науки: «Есть еще одна чрезвычайно важная и исключительно редкая особенность краеведения как науки. В ней нет „двух уровней“. Одного уровня – для ученых-специалистов и другого – для „широкой публики“. Краеведение само по себе популярно. Оно существует постольку, поскольку в его создании и в восприятии (потреблении) участвуют широкие массы. В этом отношении краеведение в системе наук занимает исключительное место… Краеведение может стать в той или иной местности самым массовым видом науки»[14 - Маркова Л. А. Наука. История и историография ХIХ-ХХ вв. – М., 1987. С. 41.]. Осознавая краеведение как важный фактор в духовном развитии личности Д. С. Лихачев наряду с понятием «экологии биологической» ввел понятие «экология культуры». «Краеведение вносит в окружение человека высокую степень духовности, без которой человек не может осмысленно существовать»[15 - Лихачев Д. С. Краеведение как наука и как деятельность // Историческое краеведение в СССР: вопросы теории и практики. Сборник научных статей. – Киев, 1991. – С. 3.]. С. О. Шмидт придает важное значение краеведческим знаниям в процессе познания: это и метод познания от частного к общему, выявление общего и особенного, метод, опирающийся на междисциплинарные научные связи[16 - Там же, с. 4.].

С. О. Шмидт сформулировал определение понятия регионоведения и его отличия от краеведения. По мнению ученого, регионоведение – это сфера междисциплинарной научной деятельности, комплекс более широких (и в то же время менее конкретизированных) знаний, чем краеведение, сосредоточенное преимущественно на местных достопримечательностях. В краеведении преобладает интерес к наследию – историко-культурному и природному; регионоведение же обязательно включает познание современного состояния региона, освоение данных и политологии, и экономической географии. Автор считает, что термином «регион» чаще всего обозначают часть территории (и обычно немалую), отличающуюся от других совокупностью устойчивых естественно-географических, экономических, исторических (и историко-культурных) особенностей. Регионоведение – это сфера, прежде всего научных знаний, овладение которыми требует специальной подготовки. Краеведение же в наши дни (конечно, опирающееся на научную основу) – все-таки знание массово-доступное, отражающее интерес и любовь к своему краю[17 - Методология региональных исторических исследований. – СПб., 2000. С. 23.].

Итак, в ходе исторического развития страны, смены эпох произошло формирование понятия краеведения, его внутренняя сущность зависела от постановки задач, которые краеведение призвано было решать в то или иное время.

§2 Историографический процесс в региональном измерении:

подходы и понятия

Исследовательская практика последнего десятилетия наглядно показывает, что принципиальной основой в подходах к пониманию и применению различных лексических вариаций, «покрывающих» многообразие проявлений «региональной составляющей» в исторических исследованиях, должно выступать представление о содержании двух коренных понятий – историческое краеведение и региональная истории.

Для научного сообщества историков сегодня характерно оперирование множеством понятий часто без осмысленного выбора конкретной терминологии, с одной стороны, а с другой – попытка самоидентифицировать характер своей исследовательской деятельности через приверженность к определенным лексическим формам. Наименование той или иной научной отрасли – среди ведущих параметров ее самоидентификации[18 - Джахая Л. Г. Место научной теории в дисциплинарных структурах // Наука и наукознавство. – 1994. – №1—2. – С.21.].

Относительно производным от него выступает название специальности, кафедры, учебника и проч. Процесс самоидентификации регионалистов-краеведов через поиск понятий, обозначающих содержание и организационные формы их деятельности, идет по нескольким направлениям.

Заимствование новых понятий из зарубежной историографии, отражающих специфику западных научных традиций, привело, с одной стороны, к недифференцированной терминологической практике в широких кругах исследователей прежде всего своего края, к использованию понятий краеведение и регионоведение как синонимов, а с другой – к рождению таких своеобразных лексических новаций, как региональное краеведение. В это понятие включают разнообразные по структуре, научному уровню, кругу авторов работы, посвященные различным проблемам изучения региона-края. Исходным концептом этой позиции выступает положение о том, что в научно-исследовательской практике разведение «по сортам» краеведческих и регионоведческих трудов «показывает искусственность подобной градации для определения качественных признаков»[19 - Корзун В. П., Рыженко В. Н. Регионоведческое направление в деятельности исторических кафедр провинциальных университетов России // Методология региональных исторических исследований. Материалы международного семинара. – СПб, 2000. С. 36—37.].

Второе направление в поисках терминологической самоидентификации связано с подходом, ориентированным на дифференциацию довольно уже широкого репертуара понятий, объединенных региональным ракурсом изучения конкретных социокультурных объектов. Исходным концептом в данном случае выступает положение о том, что усложнение структуры накопленных до сегодняшнего дня огромного корпуса знаний о крае, определившиеся принципиальные различия в их функциональной направленности, организации исследований, профессионализме участников и проч. требуют введения различных таксономических единиц, учитывающих нюансы в едином процессе познания конкретной территории.

Понятия региональная история и историческое краеведение различают многие исследователи. Под регионологией понимают комплекс более широких и менее конкретизированных знаний, чем краеведение, включающих современное состояние региона и сферу политологии. Это – междисциплинарная научная и просветительская деятельность, утвердившаяся на стыке наук гуманитарного и иного профиля. Проблемное поле регионологии (регионоведения) смыкается с интересами исторической науки, теории и истории культуры, культурологии, ряда социальных наук. Региональная история – это не только история отдельных регионов, но и история взаимоотношений со столицами и другими регионами, организация территориальной структуры государства и управления ею. Регионология и региональная история «поставляют» методологию и методику исследований региональной проблематики, а также приемы распространения этих научных навыков в широкой общественной среде (в том числе и в программах школьного обучения)[20 - Методика историко-краеведческой работы в школе. – М.: Просвещение, 1982. С. 49.]. Краеведение – это наука, изучающая развитие и современное состояние конкретных региональных сообществ и территорий, но и одновременно – научно-популяризаторская и просветительская работа по определенной тематике: о прошлом и настоящем конкретного края – региона— «малой родины» и его памятников. В этой работе участвуют специалисты и любители (некоторые из них становятся большими знатоками «края» и литературы об этом «крае»), в нее втягивается школьная молодежь. Таким образом, в краеведческой деятельности объединяются по интересам люди разного возраста, разного социокультурного статуса, разного уровня специальной (научной) подготовки. «Занятия краеведением по зову души – всегда краелюбие», – считает С.О.Шмидт, поэтому степень развития краеведения – один из показателей уровня культуры края, микроклимата его общественной жизни, а знакомство с региональным самосознанием и региональной историей существенно для понимания менталитета страны, особенно отличающейся своеобразием различных местностей[21 - Шмидт С. О. Краеведение и документальные памятники. – Тверь, 1992. С. 215.].

Представители третьего направления рассматривают историческое краеведение как особую разновидность исторической регионалистики. Историко-региональные исследования составляют «сердцевину» исторического краеведения, его научную основу. Историческое краеведение выступает как интегральное научное направление, специфика которого заключается в том, что оно сближает системы природоведческого и социогуманитарного знания, дает возможность конкретизировать и персонифицировать историко-культурный процесс, разрушает барьеры между профессиональной наукой и историками-любителями, расширяет и организует круг людей, заинтересованных в изучении своего края, способствуя тем самым воспитанию национального самосознания и патриотизма. При этом, соотношение исторического краеведения и исторической регионалистики образно представляется в виде двух пересекающихся окружностей. Область краеведения, не совпадающая с регионалистикой, включает всю сферу общественного и учебного краеведения, а область исторической регионалистики, которая выходит за границы краеведения, включает проблемы историко-экономических исследований, выработку критериев экономического и политического районирования, разработку научных основ региональной политики[22 - Тронько П. Т. Историческое краеведение: шаг в новое тысячелетие. – Киев, 2000. С. 25.].

Исходным концептом позиции представителей четвертого направления является контекстное восприятие региональной составляющей исторических исследований. Регионалистика и краеведение в данном случае определяются в качестве элемента, включенного одновременно в две системы (или как «две стороны одной медали»): «То, что в контексте развития „большой исторической науки“ рассматривается как региональное исследование… может приобрести значение краеведческого знания, если окажется востребованным и освоенным в системе знания о том или ином регионе или городе»[23 - Маркова Л. А. Наука. История и историография ХIХ-ХХ вв. – М., 1987. С. 280.].

Таким образом, краеведение как система знаний о крае пополняется за счет общеисторических работ точно так же, как факты и знания, добытые в рамках краеведческих исследований, могут войти в систему знаний «большой науки», если они будут востребованы в ее границах. Многие ученые придерживаются мнения о том, что приоритеты современных исторических исследований связаны в первую очередь с изучением не столько общего и типового, сколько особенного и индивидуального. В связи с этим регионалистика выдвигается в качестве важнейшего составляющего компонента развития современной историографической ситуации: т.е. именно с региональными исследованиями связывается прорыв в изучении истории вообще. Однако для того, чтобы добытые краеведами знания вошли в систему знаний большой науки, необходимо, прежде всего, повышение профессионального уровня исследований, которые проводятся в регионах. Они должны быть значимы не только для системы знаний о крае, но и включаться в систему регионалистики и систему знаний о стране в целом[24 - Лихачев Д. С. Краеведение как наука и как деятельность // Историческое краеведение в СССР: вопросы теории и практики. Сборник научных статей. – Киев, 1991. С. 3,4.]. Таким образом, взаимосвязь локального, регионального и общего предполагает многоуровневую структуру краеведческого знания.

Эволюция в понимании содержания понятий краеведение и региональная история прослеживается уже на уровне социальной институционализации. Так, в Украине в рамках советской эпохи академическими центрами, координировавшими историко-краеведческие исследования, являлись отдел историко-краеведческих исследований Института истории УССР и проблемный Научный совет. В 1990-е гг. в Институте истории Украины НАНУ наряду с отделом историко-краеведческих исследований начал действовать отдел региональных проблем истории Украины, возглавляемый академиком НАНУ П. Т. Тронько, являющимся одновременно председателем Всеукраинского союза краеведов. В Российском государственном гуманитарном университете (если рассматривать пример вузовского уровня) действует кафедра региональной истории и краеведения, на которой читаются курсы – «Региональная история», «Историческое краеведение», «Церковное краеведение Москвы», «История москвоведения», «Москвоведение» и др.

Если принимать во внимание действительную неразделимость принципиальной ориентации региональной истории и исторического краеведения на изучение истории локальных объектов в рамках конкретно-ограниченной территории, то изложенный выше дискурс и реальная практика его институционального воплощения вполне оправданы. Однако историко-краеведческим исследованиям в том классическом виде, в каком они сложились в рамках украинской (и российской) культурной традиции, всегда были присущи: а) интерес к истории именно своего края и б) участие непрофессионалов: историю края писали не только специалисты-историки и не только представители т.н. «ученого цеха». Академик Д. С. Лихачев называл краеведение «самым массовым видом науки», т.к. в ней нет «двух уровней»: для ученых-специалистов – одного и для «широкой публики» – другого[25 - Лихачев Д. С. Краеведение как наука и как деятельность // Историческое краеведение в СССР: вопросы теории и практики. Сборник научных статей. – Киев, 1991. – С. 3,4.]. Среди особенностей историко-краеведческих исследований обычно выделяют: специфичность форм организации и выявления фактического материала; конкретизацию и детализацию описания; возможность изучения жизни современного общества непосредственно «по следам» событий; более тесную связь с другими науками (исторической географией, исторической топографией, демографией, топонимикой и др.); специфичность источниковой базы, поскольку краеведу в большей степени доступен широкий круг местных источников не только письменных, но и устных, этнографических, поведенческих[26 - Рыбаков М. А. О некоторых вопросах исторического краеведения // История СССР. – 1980. – №4. – С.217.].

Следует учитывать еще одну сторону проблемы: генезис и национальную специфику культурно-исторических лексических норм. Слова с «территориальным» значением обычно разделяют на две группы. Во-первых, для обозначения определенных территорий. Это т. н. таксономические единицы территориально-административного членения (страна, государство, республика, область, край, штат, район, губерния, уезд, департамент, земля и т.п.) и территориально-географического характера (равнина, долина, междуречье, побережье и т.п.). Во – вторых, для обозначения неопределенных территорий. В этом случае понятия, выраженные в аналогичной терминологии, в каждом конкретном случае наполняются своим содержанием. Например, Причерноморский край – как территория со спецификой географических характеристик и «край непуганых птиц» – как литературно-поэтическая форма[27 - Тронько П. Т. Вступительное слово // Непомнящий А. А. Музейное дело в Крыму и его старатели (Х1Х – начало ХХ века). Биобиблиограф. исследование. – Симферополь, 2000. С.3.].

Наиболее четко и понятийно однозначно вторая группа слов может быть представлена термином регион (от лат. regionalis – областной), под которым «подразумевают обычно часть территории, отличающуюся от других совокупностью относительно устойчивых особенностей – географических, социоэкономических, исторических (как историко-культурных, так и историко-политических). Генетически одни из слов второй группы представляют собой заимствования (регион, район), другие возникли на славянской почве (область, край). Однако семантическое развитие даже в истории одного слова может протекать в прямо противоположных направлениях. Так, слово область первоначально имело значение территории, находящейся под единой властью (т.е. «область» – калька греческого слова «епархия»), но в дальнейшем приобрело и неопределенно-территориальное значение.

Слово край представлено во всех славянских языках и связано с чередованием гласных в слове кроить. Первоначальное (негеографическое) значение – предельная линия, предельная часть чего-либо – сохранилось в русском языке в качестве первого словарного значения слова край. В украинском языке слово край – конечная часть поверхности, конец, окраина, межа, сторона и др. В современном болгарском языке край – конец. Это дало основание для определения словом край – окраинных территорий: Украина, Привислинский край (как территория, включавшая в себя несколько губерний в Российской империи ХУШ-Х1Х вв.), Новороссийский край и проч. В советское время (с 1924 г.) этим словом обозначали административно-территориальную единицу субреспубликанского уровня, включающую в себя национальные автономии. Если в неопределенно-территориальном значении слово край, как мы видим, связывалось с окраиной, периферией, то в поэзии сентиментализма и романтизма оно утрачивает этот аспект семантики. Здесь он приобретает романтический нюанс, реализуемый обычно в противопоставлении: родной (отчий, наш, свой) край / чужой (далекий) край. Это противопоставление демонстрирует восприятие края с позиций его обитателей: это не просто территория, но такая, которая осознает свою собственную специфику. Это – именно родной край.

Термин «краеведение» в российской официальной науке XIX в. действительно еще не употреблялся. Существовавшие в XIX – начале XX вв. в России такие понятия, как отчизноведение, а позже – родиноведение, ставшие предшественниками понятия краеведения, отражали и их связь с общим процессом формирования национального самосознания, и этапы его развития. Появившееся в начале XX в. новое слово – «краеведение» – несло на себе отпечаток амбивалентности: оно означало как изучение данного края, так и страны в целом: Отчизна, Родина – мой родной край. Только в 1920-е гг. термин «краеведение» окончательно сменил «родиноведение» (возможно, здесь сыграл свою роль и фактор отказа от традиций «буржуазной науки» дореволюционной России) и утвердился для обозначения общественного движения и формирующейся дисциплины. Несмотря на то, что понятие краеведение среди ученых долгое время трактовалось по-разному, объект краеведения – край, свой край, малая родина – постепенно определялся все более отчетливо. К середине 1930-х гг. слово «краеведение» объясняли следующим образом: «Изучение какого-нибудь края…, отдельных местностей, районов со стороны их природы, истории, экономики, быта и т.п., производимое преимущественно местными силами»[28 - Маркова Л. А. Наука. История и историография ХIХ-ХХ вв. – М., 1987. С.7—8.].

Таким образом, от изучения большой Родины к изучению малой Родины, от изучения Отечества в целом к изучению его же, но через познание своей малой Родины – в этом состояла основная тенденция в эволюции понятия краеведение, которое отражало объективный процесс исторического самопознания в широких кругах представителей разных слоев населения, который выступал в качестве важнейшей составляющей процесса формирования национального самосознания. Если учитывать тот факт, что 1920-е гг. стали периодом национального самоопределения (в условиях не сложившейся еще жесткой конструкции «семьи народов») для многих этнических общностей огромного союзного государства краеведение стало формой местного самосознания, которое в контексте общесоюзного пространства трансформировалось в национальное самосознание.

Впрочем, краеведы-любители идут вслед за профессиональной наукой: многие из ее представителей в условиях расплывшихся границ методологического пространства, перехода от мононаучной парадигмы к многообразию выбора встали на позитивистски-эмпирические позиции. На волне нового размаха краеведческих изысканий, к которым приобщились в силу различного характера мотиваций многие непрофессионалы, и появления широких возможностей для публикации краеведческой литературы, неоднозначной по своему содержанию и научному уровню, специалисты в области историко-региональных исследований выдвигают требование повышения качества подобных исследований, их профессиональной планки. Решение этих проблем некоторые представители «ученого цеха» видят в том, чтобы центрами научного краеведения в регионах сделать высшие учебные заведения