Слонь Разума, или Размышления о Сознании и Бытии

сознание – (физика – химия – биология ) – сознание

Собственно, в этой структуре уже виден круг, без начала и конца, в котором уже и не понятно какой элемент является базовым. Для того, чтобы объяснить, каким образом сознание порождает научные модели необходимо пойти на второй круг и вновь заняться биологией сознания. И потенциально количество пройденных кругов может быть произвольно большим.

Рассмотрим в качестве примера эволюционное объяснение феномена сознания. Сознание – это механизм приспособления организмов к окружающей среде. Результат этого приспособления и воспринимается нами как сознание, познающее мир. В этом описании хорошо виден переход от сознания как биологического феномена в правой части структуры («механизм приспособления организмов») к сознанию, объясняющему мир в левой части структуры («сознание, познающее мир»). Это описание, конечно, необходимо довести до ума и объяснить каким именно образом процесс приспособления порождает феномены, способные отображаться в феномены окружающего мира и восприниматься нами, как объясняющие мир модели. Для того, чтобы объяснить такого рода отображения, познающее сознание из левой части, необходимо вновь перенести вправо и заняться его научным объяснением. То-есть необходимо пойти на второй круг и, возможно, вновь спуститься на уровни химии и физики – поскольку объясняемые сознанием феномены расположены в том числе и там. И если задаться вопросом почему сознание способно понять свою собственную роль в познании природы и сделать это не на абстрактном, философском уровне, а на уровне позитивной науки, то необходимо будет вновь вернуться к биологии сознания и пойти на третий объясняющий круг.

Круг познания сознания можно несколько обобщить, перейдя от научных к произвольным рассуждениям

сознание – рассуждения о сознании – сознание

Все рассуждения о сознании порождены, в свою очередь, самим сознанием. Невозможно отстраниться от сознания и посмотреть на него со стороны. В качестве примера такого обобщенного круга рассмотрим типичный пример рассуждений, возникающих в современной философии сознания.

– Физический мир является каузально замкнутым, то есть причины физических явлений лежат в физическом мире.

– Ментальные явления, такие как мысли и идеи, не являются физическими явлениями.

Из этих посылок выводятся разнообразные умозаключения о сознании. Ментальное объявляется либо параллельной к физической реальностью, либо одним из фундаментальных аспектов физической реальности, либо дополнительно возникающим феноменом. Такого рода утверждения обрастают аргументами и контраргументами. Целью этих рассуждений является понимание сознания. Но обратим внимание насколько активно эти рассуждения используют понятия и концепции порожденные сознанием. Например, «каузальность» или «физические и не физические явления». То есть, что происходит? Исходя из непонятности сознания и желая его познать мы должны признать, что также и порождаемые сознанием конструкции являются на данном этапе непонятно-чем. Возможно ли используя одно непонятно-что познать другое непонятно-что? Непонятно.

Проблема замкнутости сознания намного глубже, чем приведенный пример. Продуктами сознания оказываются не только понятия «каузальности» или «физического», но и само мышление, а также лежащая в основе мышления логика. Помимо мышления сознание также содержит в себе такие феномены, как непосредственное восприятие мира и ощущения. Далеко не всегда осознанное восприятие связано с мышлением. Просто, осознанно смотря по сторонам мы уже пребываем в замкнутом на себя сознании, воспринимая продукты сознания с помощью сознания. Круг сознания тогда обобщается до следующей структуры.

сознание – сознательное действо – сознание

На принципиальном уровне выхода из замкнутого на себя сознания не видно, поскольку любые рассуждения о сознании, любые восприятия, ощущения, концепции и теории являются продуктами сознания – впрочем как и сами наши рассуждения о замкнутости сознания на себя. Такое состояние погруженности сознания в себя мы и будем называть матрицей сознания, по аналогии с фильмом «Матрица», где наш мир оказывается погруженным в другой, более реальный мир. Только в нашем случае сознание оказывается погруженным не в нечто иное, а в самое себя, и где здесь начинается нечто реальное, сказать трудно.

Несмотря на столь безнадёжное положение, на практике проблема замкнутости сознания решается легко и непринуждённо. Происходит это при помощи того, что мы будем здесь называть островком безопасности. Островок безопасности – это способность человека придавать своему личному сознанию объективное значение. Неважно каким биологическим или физическим феноменом, сформировавшимся в результате естественных или иных процессов, мы бы не считали сознание вообще, свое личное сознание воспринимается нами как сознание стороннего наблюдателя, имеющее объективно значимое восприятие и принципы мышления. Именно островок безопасности позволяет нам произносить нечто, наподобие «Сознание на самом деле является тем-то» или «Сознание на самом деле возникло в результате того-то». В частности, именно островок безопасности позволяет нам продолжать рассуждения этой книги, вместо того, чтобы замереть перед бескрайней бездной, открывающейся перед человеком, ощутившим матрицу сознания.

Рассмотрим еще один пример. Для сегодняшней когнитивной науки сознание – это процесс, протекающий в мозгу при специальным образом организованной активности нервных клеток. Так же как определенного рода активность клеток в пищеварительной системе порождает процесс пищеварения, также и определенного рода активность нервных клеток порождает сознание. В чем же здесь разница?

Поскольку сознание в процессе пищеварения напрямую не участвует, то и в случае познания пищеварения мы можем отвлечься от вопросов о природе сознания и сконцентрироваться на самом познаваемом явлении пищеварения. При этом мы используем свое личное сознание как замечательный познающий инструмент, с помощью которого возможно описать, как в действительности устроен процесс пищеварения. Или же для более философски настроенного исследователя, мы играем в некоторую игру «Познай Пищеварение», правила которой заданы нашим сознанием. В результате этой игры мы получаем научную модель процесса пищеварения, позволяющую строить практические приложения в виде методов диагностики, создания лекарств, и прочее. И, в принципе, чего еще можно желать от процесса познания? Знание – сила!

В случае же познания процесса сознания ситуация несколько иная. Познавая сознание, отвлечься от вопросов о природе сознания уже не удаётся. И здесь мы замечаем, что игрой «Познай Сознание» занимается само сознание, лежащее в основании этой игры, в некотором более глубоком пласте реальности. И это не-игровое сознание сознание является более фундаментальной сущностью, чем описанная в игре активность нервных клеток. Это более глубокое сознание породило те самые правила игры, благодаря которым мы и пришли к словам «активность» и «нервные клетки», а также к стоящими за этими словами смыслам, концепциям и теориям.

Такие рассуждения с неизбежностью погружают нас в матрицу сознания. И здесь мы либо воспользуемся островком безопасности и признаем безоговорочную объективную значимость нашего познающего сознания, либо нам придётся смириться с познанием ограниченного, игрового его проявления. Первое делать не хочется, во втором же случае нам также придется смириться и с ограниченными техническими следствиями поверхностного понимания сознания.

Проникаясь всей необоснованностью островка безопасности и пытаясь избавиться от его влияния, мы все глубже погружается в матрицу сознания. Конечно, полное погружение возможно лишь в пределе, при окончательном исчезновении островка безопасности, но добиться этого совершенно не тривиально ввиду замкнутости сознания на себя. Любая концепция о сознании оказывается вещью гораздо более поверхностной, чем само породившее ее сознание, и возможна лишь при достаточном доверии значимости познанного. Естественно, это относится и к нашим рассуждениям об островке безопасности и матрице сознания.

Ситуация с нашей погруженностью в матрицу сознания видится очевидно безнадежной и бесперспективной. Да, о нашей замкнутости в рамках собственного сознания в том или ином виде рассуждали многие. Позитивных результатов от таких размышлений ожидаемо ноль, если не считать порождённых ими дальнейших рассуждений. И возникает естественное желание отмахнуться от такого рода проблем и наблюдать за успехами исследований в области когнитивных наук. Возможно, следует принять сознание и порождаемый им процесс познания в том виде, в каком они присутствуют в нашей жизни. А замкнутость сознания на себя может быть проигнорировать как псевдо-проблема в пользу дальнейшего позитивного его изучения. Так вот, мое мнение: Нет, не может! … Почему? … Читаем дальше…

ФИКЦИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

Есть такая удивительная вещь – восприятие человеком того, как все устроено на самом деле. В этом есть с одной стороны детская наивность – ребенок, столкнувшийся с разными точками зрения, наверняка спросит «А как на самом деле?». С другой стороны каждый взрослый, сложившийся человек также постоянно сталкивается с этим феноменом. Конечно, это в первую очередь относится к устойчивым убеждениям, таким как существовании на самом деле предметов или частиц или же существовании на самом деле эволюционного процесса. Но также и более относительные воззрения на мир непроизвольно используют данную формулировку. Так, возможно, полученные научные теории на самом деле являются не Истиной, но лишь некоторым её приближением. А Истина на самом деле не может быть достигнута и является своего рода пределом научного поиска. Или же, например, наше знание на самом деле является лишь моделью, существующей в нашем сознании.

И даже откровенные сомнения как правило имеют под собой некоторую основу в виде того, как все есть на самом деле. Каким бы релятивистом и скептиком не был человек, какие бы сомнения не посещали его, ощущение того, что нечто в мире происходит на самом деле с неизбежностью присутствует в его мировоззрении. Античные скептики полагали, что познание вещей на самом деле невозможно, а любые утверждения вредны для человека опять таки на самом деле. Познающая природа человека по Юму на самом деле имеет определенную структуру. А в кантовской критике разума утверждается, что наш разум на самом деле имеет существенные ограничения, а внешний мир на самом деле представляет для разума «вещь в себе».

В этом контексте сознание играют ключевую роль. Ведь именно о продуктах сознания мы говорим как о фикциях или как о феноменах, значимых на самом деле. И, конечно, наибольший интерес представляют собой рассуждения сознания о самом сознании. Эти рассуждения также претендуют на значимость на самом деле, причем как утверждающие особенное естество сознания, так и отрицающие его. Так, например, утверждения о том, что субъективное сознание является некоторой иллюзией, возникшей в результате приспособления организмов к окружающей среде, подразумевает, что так оно и было на самом деле.

Рассмотрим подробнее пример восприятия продуктов сознания как фикции, иллюзии познания явлений «на самом деле», порождённой организованной активностью клеток, работающих в целях выживания организма. Тогда наше познание мира и все наши суждения являются на самом деле порождением физических процессов и в силу каких-то своих свойств только воспринимаются нами как объективное познание природы. Попробуем сформулировать это в виде утверждения.

Мы утверждаем с помощью разума, что на самом деле с помощью разума мы ничего «на самом деле» не утверждаем.

В этом утверждении мне видится квинтэссенция рассуждений о значимости или фиктивности познания, особенно, познания, направленного на само сознание. Конечно, с этим утверждением не все в порядке. Оно похоже на противоречие, но ведь противоречием это утверждение делает наше сознание, причем утверждая, что оно является противоречием на самом деле. Или же понятие и проблемность противоречия – это тоже фикция?

В случае фиктивности ощущения значимости сознания на самом деле, что вообще можно сказать? Ведь тогда не только сознание является фикцией, но и сами рассуждения об иллюзорности сознания. Где тот край за который можно зацепиться – похоже его нет – или это тоже фикция?

* * *

Интуитивно мне всё же видится, что выражение «на самом деле» не является просто фигурой речи. Данное выражение – это некоторый символ, – это указатель на глубинное нечто, к которому, с одной стороны, невозможно подступиться, и от которого, с другой стороны, невозможно отказаться. И ключевым звеном в нашей связи с этим явлением является сознание и его продукты – ощущения, термины и теории. Помимо выражения «на самом деле», другим проявлением этого явления является островок безопасности, который позволяет нам отстраниться от предмета исследования и занять роль независимого стороннего наблюдателя с объективно значимой логикой мышления. Мы невольно придаем нашему разуму, нашей способности мыслить и понимать некоторое большее значение, чем они с очевидностью должны иметь.

И неизбежность формулировки «на самом деле» и наличие островка безопасности – это лишь внешние проявления чего-то фундаментального, скрытого от нас матрицей сознания. Это нечто спряталось намного глубже, чем реальность из фильма «Матрица», где существующий, аналогичный нашему мир обладает аналогичными нашему миру физическими законами. Это нечто также принципиально глубже кантовской вещи в себе, когда безусловная значимость мышления, логических рассуждений и теорий о мире не ставится под сомнение, а вся ограниченность, матричность сознания сводится лишь к ограниченности наших ощущений. Это нечто является наиболее фундаментальным из всего, что только можно вообразить или интуитивно ощутить, оставаясь ограниченным рамками замкнутого на себя сознания.

Именно из таких, достаточно расплывчатых соображений всё же и не следует совершенно отказываться от медитаций на тему матрицы сознания. Она представляет собой единственный мостик к тому нечто, назовем это «заматричностью», которое предстает перед нашим интуитивным восприятием либо в виде фундаментальной фикции, являющейся фикцией на самом деле, либо в виде фундаментального смысла, который является настолько непонятно чем, что уж очень походит на фикцию, ну, либо в виде чего-то иного.

ТЕЗИСЫ

Сегодня общее отношение к словосочетанию «на самом деле» является скорее негативным. Для успешного познания реальности необходимо построить работающую модель явления, согласующуюся с наблюдениями и позволяющую предсказывать будущее поведение системы. А описание явления как оно есть на самом деле – это совершенно непонятная и скорее всего некорректная постановка вопроса. Само словосочетание «на самом деле» возможно лишено глубокого смысла, а используется как некоторая фигура речи и тем самым не заслуживает серьезного рассмотрения. К тому же наличие множества параллельно существующих философских концепций усиливает сомнения в возможности существования положения вещей на самом деле.

По сути, как только мы формулируем нечто о каком либо явлении, это нечто сразу становится моделью данного явления. Кажется достаточно естественным, что при освоении мира человек с неизбежностью порождает модели, цель которых описывать и упорядочивать реальность, а также иметь некоторое практическое применение, ну или в случае философских моделей, просто упорядочивать реальность. При этом речь не обязана идти о том, каков мир на самом деле. Достаточно говорить о некоторых моделях, находящихся в нашем сознании.

Пришло время формулировать тезисы, прочтя которые, у читателя может возникнуть желание закидать автора помидорами и я, пожалуй, не буду его за это осуждать. Но дело в том, что сознание мне действительно часто видится именно в таких аспектах, хотя здоровый скептицизм, конечно, никто не отменял.

Тезис 1. В принципе, возможно создать модель чего угодно, кроме сознания. Порождённые модели сознания всегда будут оставаться неудовлетворительными. Сознание каким-то глубинным и непонятным способом связано с заматричностью, тем, к чему мы интуитивно или наивно адресуемся, говоря о положении вещей на самом деле.

Конечно, я вполне осознаю, что с таким тезисом мы легко и естественно покидаем территорию конструктивного анализа и с легкостью оказываемся в эзотерических областях немодельного, непосредственного видения природы сознания. Пожалуй, отчасти избежать этого будет невозможно, а отчасти, пожалуй, возможно.

Так или иначе, научные и философские модели реальности имеют в своей основе сознание, основы и принципы которого воспринимаются нами как значимые на самом деле. Так, например, как в случае убеждений, так и в случае сомнений безусловной ценностью, способствующей появлению суждений о том, как все обстоит на самом деле, является сама логика нашего мышления. Следуя ей и были получены упомянутые научные и философские представления. В этом смысле сами принципы нашего мышления являются сущностями значимыми на самом деле. Мы безусловно доверяем им в любой аргументации и построении правильных суждений, также как им доверяли античные скептики вкупе с Кантом с Юмом. Именно признание основ нашего сознания значимым на самом деле порождает все вечные философские вопросы, всю неуверенность в окончательной значимости познанного, а также все сомнения по принципам парадигм в науке, матрицы или кантовских вещей в себе, а также экзотику наподобие солипсизма или теории о создании мира в прошлую среду.

Тезис 2. Именно непонимание человечеством феномена сознания ответственно за все остальные философские непонятки.

Данный тезис можно было бы сформулировать несколько мягче, например, как эквивалентность проблемы сознания и всех остальных философских вопросов. Мне здесь всё же видится первичность тайны сознания, лежащей в основе всех остальных философских вопросов.

Отметим, что проблема даже не в том, что мы не можем объяснить сознание – сама идея необходимости объяснения и понимания сознания навязана нам самим непонятным сознанием. Та проблема, о которой я говорю здесь, не сводится к таким постановкам вопросов, как «сознание – мозг» или «проблема свободы воли». Она не сводится ни к естественно-научным вопросам, ни к философским аргументам. Это некое вопрошание о сущности сознания или разумного как такового, о сущности того, что для нас является самоочевидным и чему мы безгранично доверяем.

Пожалуй, в такой постановке проблема сознания кажется очевидно безнадежной, и совершенно непонятно, зачем об этом вообще говорить. Некоторым, весьма отдаленным сравнением здесь будет невозможность строгого определения всех понятий в языке. Ну да, невозможно – это понятно и зачем на этом циклиться? Нужно жить дальше и решать решаемое. Тем более, что и таким языком человечество давно и успешно пользуется. В этом смысле я, конечно, рискую потерять пока еще не существующего читателя. На человека, сокрушающегося по поводу невозможности определения всех понятий в языке наверняка будут смотреть косо. И все-таки, я рискну! Мне кажется, что смириться с непонятностью сознания означает по большому счету сдаться в чем-то принципиальном – в самой основе человечности.

Тезис 3. В аспекте понимания сознания человечество пребывает в бездонной гносеологической яме[1 - Первоначально здесь планировался термин «гносеологическая задница», но он не прошел цензуру.].

Сегодня, на фоне все ускоряющегося научного и технического прогресса такой тезис кажется не совсем правильным. С другой стороны, сегодня, как и тысячи лет тому назад каждому человеку приходится делать выбор и определяться со своим философским мировоззрением. И вряд ли это положение изменится в обозримом будущем.

Как ни странно, но возможно именно сегодняшняя наука с ее феноменальными успехами как раз и не позволяет нам углубиться в проблему сознания. Построенные научные модели мира настолько всеобъемлющие, принципы научного мышления настолько универсальны, что сегодня уже трудно представить себе другой подход к познанию реальности. Скорее здесь видится необходимость создания какой-то новой теории в рамках существующего научного подхода. Однако, уже сегодня на собраниях когнитивистов хорошим тоном является поругать Декарта, который во времена становления современной науки отделил ментальное от физического. А ведь это отделение явилось одним из принципиальных шагов в научных исследованиях – отделить объект исследования от субъективного. А оказывается, что на сегодняшнем этапе науки это разделение является препятствием к дальнейшему развитию. Эти мысли можно экстраполировать до светлого будущего, когда наука будет заменена на нечто совсем иное и когда уже не только Декарт, но и все построенные научные модели будут виноваты в том, что на несколько столетий, тысячелетий или чего-то ещё увели человечество в сторону от познания сознания (и тем самым от решения остальных философских вопросов).

Теперь давайте немного пофантазируем. Как показывает история, человечество очень изобретательно и в области технологий, связанных с сознанием люди фантазируют уже давно и успешно. Возможно, технические устройства будущего будут напрямую интегрированы с мозгом, а общение и получение новой информации будет происходить на уровне обмена паттернами мозговой активности. Станет возможным перенос сознания на другие носители. Появится возможность для одного сознания пережить ощущения другого сознания. Естественный язык в этом случае может быть заменен на более удобный и более эффективный способ передачи информации между людьми с использованием полученных технологий. Человечество тогда перестанет использовать современный язык, в том числе и естественно-научный, перестанет строить научные модели, в том числе и модели сознания.

В этом сценарии все философские вопросы, выраженные в нашем повседневном языке окажутся устаревшими и ненужными, как и сам сегодняшний принцип мышления. В некотором смысле это также будет позитивным решением проблемы сознания.

Тезис 4. Возможным решением проблемы сознания является технология. Это не будет естественнонаучным решением в нашем сегодняшнем понимании. Это будет решение в смысле забывания и устаревания сегодняшних принципов познания.

Возможны ли такие технические решения без построения удовлетворительной модели сознания – непонятно. Иногда мне кажется, что без хорошей теории такое техническое решение в принципе невозможно, а ведь теория – это в первую очередь модель. С другой стороны люди жарили мясо на костре задолго до построения теорий горения и сворачивания белков. Ну да ладно. Закончить главу хочется чем-то ободряющим. Совершенно без обоснования последний тезис.

Тезис 5. Непонимание человечеством своего сознания настолько глубоко и всеобъемлюще, что само интуитивное осознание этого уже можно считать некоторым решением на самом деле. И, вполне возможно, другого решения не будет.