Князь Благовещенский: Князь Благовещенский. Наместник. Пророк

– И меня очень интересует ваше мнение, как человека с мирским даром, относительно того, что собою представляют…

Тут я немного замешкался, пытаясь подобрать определение для мирян, с младенчества обученных не лечить, а убивать. Наверняка ведь у них было какое-то название. Не хотелось бы в очередной раз попасть впросак.

– Ведьмаки? – закончил за меня якут. Тем же ровным тоном.

– М-м… Да. Ведьмаки. Видите ли, я предполагаю, что потрошители, чувствуя угрозу, могут нанести удар по мне или кому-то из моих близких. И мне бы хотелось быть готовым и отразить удар.

Целитель тут же поднялся, быстрым шагом обошел стол и приблизился ко мне. Со словами «вы позволите?» он движением священника, проводящего коронацию монарха, возложил мне на голову руки и закрыл глаза.

Я напрягся и чуть было не врубил щит – данное действие уже почти стало рефлексом на любой вид опасности. Якут мог увидеть, что я не оригинальная версия обер-секретаря? Или это только наставник способен распознать? Блин, не учел такого поворота в разговоре, надо было уточнить у дяди Вани.

Тыысыт простоял так с минуту. Неподвижно и, кажется, даже не дыша. Я тоже старался не двигаться, замерев в кресле.

Наконец целитель открыл глаза и буднично произнес:

– Все в порядке. Никакого постороннего влияния не наблюдается. Однако есть признаки истощения, но это, я полагаю, результат переутомления.

– Это и есть единственный способ защититься? – пошутил я. Вроде как бы я и знал об этом, но никогда не придавал значения.

Лекарь вернулся за стол, занял ту же позу и кивнул.

– Вы ведь вряд ли много знаете о возможностях мирского дара, Игорь Сергеевич?

– Пожалуй, немного. Но буду благодарен, если вы меня просветите.

– Человеческое тело – это великолепнейшим образом сконструированная машина. – В ровном тоне целителя стали проявляться нотки искреннего воодушевления. Словно он восхищался этим неведомым конструктором. – Здоровое тело, не только физическое, но и энергетическое, способно самостоятельно исцеляться от большинства болезней. Мы, целители, лишь инструмент усиления тех возможностей, которыми изначально обладает сам человек. Ну, знаете – тут усилить, здесь ослабить!

Лекарь со смущенной улыбкой развел руками, демонстрируя, сколь незначителен он сам и его дар в процессе восстановления изначальных функций здорового организма.

– Ведьмаки действуют схожим образом, но извращая сами принципы целительства. Они каким-то неизвестным современной науке образом нарушают ход энергетических потоков жертвы, запуская процессы, которые и приводят к смертельным болезням. Это и есть то, что большинство людей зовут проклятием. Сделать такое непросто, Господь устроил наши тела весьма мудро и даже снабдил защитой от подобных воздействий. Ведьмак не способен разрушить потоки разом, как и целитель не способен наложением рук спасти пациента. На любое воздействие – целительное или разрушительное – требуется время. По известным мне данным, это занимает от трех до семи дней – тут все зависит от силы ведьмака. К примеру, будь я изломанным мирянином, то смог бы проклясть вас дня за три-четыре. И еще через четыре вы бы умерли от остановки сердца. Понимаете?

Я кивнул. Пока вроде все было ясно. Хотя…

– Ну, так вот и выходит, что еженедельная проверка, проводимая целителем, способным разглядеть источенные ведьмаком каналы, достаточная мера для защиты от воздействия. Но можно и чаще, я всегда к вашим услугам.

А Самойлов назвал их идеальными убийцами. Надо же! Оказывается, защититься от них легче легкого!

– К сожалению, целителей с даром, способных разглядеть нанесенные ведьмаком повреждения, очень мало, – тут же разрушил мои рассуждения якут. – Большая часть моих коллег на это не способна.

Ну, тогда да, выходит, Глеб прав. Идеальные убийцы. Ладно, не за этим пришли, в конце концов! Нас же интересует не это, а возможная причастность Тыысыта к лагерю потрошителей. Пока то, что я вижу и слышу, говорит в пользу лекаря. Понятно, потом надо будет у дядь Вани спросить, как якут реагировал на вопросы на невидимом мне плане. Волновался? Беспокоился? Злился? А пока прощупаем его еще одним вопросом.

– А целитель способен наложить проклятие? – Вопрос, что называется, на дурака. – Я не очень этот момент понимаю. Просто вы и ведьмаки используете один дар. Принципиальное отличие только в сфере применения. В целях, так сказать.

Все-таки прощупывать якутов вопросами – сложное дело. Я это еще на встрече с банкиром понял. У них же лица словно созданы для игры в покер! Неподвижны лицевые мышцы, ничего не показывают черные глаза. Как такого прочитаешь?

– Может, – спокойно откликнулся лекарь.

– Так ведь говорят, что методики ведьмаков – тайна?

– И это верно. Когда я говорил о такой возможности, имел в виду не чистое проклятие ведьмака, а, как мы его называем, попустительское проклятие.

– Поподробнее, пожалуйста.

– В этом нет ничего тайного, Игорь Сергеевич. Несколько подобных случаев подробно описаны в медицинских журналах…

– Которых я не читаю, – улыбнулся я. – Расскажите, что это?

Лекарь некоторое время молча смотрел на меня. У меня даже создалось впечатление, что вопрос будет оставлен без ответа. Но он, видимо, подбирал слова.

– К примеру, на осмотре я обнаружу у вас искривление энергетических каналов. От перенапряжения, стресса или вредных привычек. Ничего страшного, это выправляется даже сельским целителем за минуту. Но в перспективе такой случай, при условии того, что вы его запустили, может привести к зарождению серьезной болезни. Следите за моей мыслью?

– Пока да.

– Либо же я могу не заметить искаженных каналов и лечение проведу так, что они пострадают еще больше. И вы умираете. Не сразу, но за три-четыре месяца вас сожрет рак.

Я откинулся на спинку стула. Ни фига себе! И чем это отличается от действий ведьмаков?

– Это возможно сделать с умыслом?

– Не думаю. Это лекарская ошибка. Целитель не способен принять подобное решение сознательно.

– Почему? – Объяснение меня не удовлетворило. Не способен, ага! Ну чисто ангелы!

– Это противоречит природе дара, – пожал плечами якут. – Вы ведь знаете, что ведьмаки живут очень недолго? Самый большой долгожитель из известных сообществу умер в двадцать один год, выглядя при этом как столетний старик.

Нет, все же Тыысыт этот ни при чем, как мне кажется. Стал бы он откровенничать на такие темы, будучи главой филиала потрошителей. Да и потом, руководить таким мерзким делом и исповедовать подобные принципы… Ну, не знаю! Или мне просто не хочется в это верить, потому что я симпатизирую маленькому якуту?

– А я могу задать вам вопрос, Игорь Сергеевич? – спросил глава медучреждения, видя, что я замолчал.

– Да, конечно.

– Потрошители, о которых вы упоминали… Они что же, действуют на территории нашего княжества?

Я почувствовал возбуждение охотника, вставшего на след зверя. Что это? Праздный интерес? Обычное человеческое любопытство? Или он пытается прощупать меня? Сколько мне известно и что я собираюсь делать? Если он искомый нами «купец», почуял ли он в моем визите опасность? Ох, как я хотел бы сейчас видеть «глазами» наставника!

– Почему вы спрашиваете? – тоном контрразведчика на допросе спросил я. И глаза сузил характерно.

– Мы, я имею в виду носителей дара, их потенциальные жертвы, – пояснил целитель невозмутимо. – У многих из нас есть дочери… Если есть опасность, я хотел бы предупредить сообщество.

Отговорка или нет? Ладно, позже у наставника уточню. Аура же не врет! Наверное.

– Мне бы не хотелось преждевременного распространения паники, господин Тыысыт, – дипломатично проговорил я. – Но здоровая бдительность никогда не помешает.

– Я… вас понял, Игорь Сергеевич. Чем еще могу вам помочь?

Пять минут спустя, распрощавшись с целителем, мы с дядей Ваней, сидя в машине, обсуждали разговор.

– Никакой паники, никакого страха, – сообщил наставник, едва я спросил его об ауре владельца центра. – Вообще никаких сильных эмоций. Его аура подобна медленнотекущей реке. Это, кстати говоря, всем лекарям свойственно. Сильные страсти, как говорят, ослабляют дар.