Князь Благовещенский: Князь Благовещенский. Наместник. Пророк

По приезде, а было уже около восьми, устроили небольшой ужин, совмещенный с брифингом. Дядя Ваня, выслушав о Нарышкине и его участии в моем появлении в этом мире, не стал строить теории. Сразу безапелляционно заявил, что перенос является не аспектом дара, а некой техникой. Не той, что поля пашет, а вроде духовной практики, родом, как он выразился, с Востока. Ну, практика и практика, название сути не меняло. В любом случае воспользоваться ею без москвича я не могу – придется ему признаваться. А делать это не просто опасно – глупо.

И, я пока еще себе-то в этом признавался с трудом, не спешил я назад. В голове потихоньку вызревало несвойственное мне обычно желание довести дело до конца. Здесь! Вот из принципа! Чтобы знал один нехороший человек, как перемещать сознание людей без их на то дозволения! Пускать обратно хитрую эту тварину – ну уж нет! Слишком много людей пострадает! А в моем мире он вряд ли дров наломает. Не та должность, не те возможности. Хотя, если честно, и об этом я предпочитал не думать.

Перекусив и еще раз со всех сторон рассмотрев полученную информацию, мы набросали план на завтра и разошлись. В смысле Самойлов ушел возиться с бумагами (результатами он так и не поделился ввиду их отсутствия), а я – на тренировку. Насчет нее наставник был совершенно категоричен – устал ты там, не устал! Да и мне самому хотелось, чего греха таить!

Я с ходу попросил дядю Ваню научить меня хотя бы одному атакующему аспекту. Например, пульсару. Теорию, кстати, мне двойник подсказал, так что дело за практикой – научиться призывать огонь и не спалить при этом все вокруг. Под присмотром наставника, контролирующего на энергетическом уровне мои манипуляции с даром, это оказалось до смешного легко. Просто видишь внутренним взглядом красный цвет, даже если его и нет, а потом просишь его – именно просишь – войти в руку. И на ладони оживает маленький огонек.

Как, наверное, любое умение. Помню, первый раз за руль сел в автошколе и с отчетливой убежденностью решил – сегодня я либо собью кого-нибудь, либо в столб врежусь. Потому как невозможно этой железной неповоротливой дурой управлять! А потом поехал, поехал… и ничего. А год спустя уже и не думая машину водил. Иной раз даже проедешь полгорода, пытаешься вспомнить, как это произошло и что конкретно ты делал за рулем, – не получается.

Спустя полчаса осторожной практики я уже кидался крошечными пульсарами, которые тут же гасли в траве. Даже выделывался еще при этом, с ногтя большого пальца запускал, щелбаном… И пытал дядю Ваню по теории, то есть про дар спрашивал. В первую очередь меня интересовали цвета в узле: какой что значит?

– Так-то ты правильно все понимаешь, да. Цвета связаны с эмоциями, и они же – источники для тех или иных аспектов. – Оседлав любимого конька, дядя Ваня разом обрел менторский тон, стал неторопливым и велеречивым. – Эмоция выступает катализатором для активации дара. Но тут нужно понимать, что все эмоции имеют цвет, но не все могут быть использованы как активаторы дара. Взять голубой – это вера и спокойствие, он же эфир или воздух. Работает с защитными аспектами вроде щита или покрова. Последний тебе рановато осваивать, надорвешься. Но с другой стороны, может использоваться и как источник для боевой магии. Вроде эфирных клинков Глеба.

Вон чего, получается, Глеб Вячеславович у нас такой непоколебимый, как даосский монах. Держит аспект наготове!

– Красный (ярость, злость, огонь) – источник боевых аспектов прямого воздействия, таких как пульсар, огненный вал, веретено, – продолжил лекцию наставник. – Черный – тоже боевой. Но еще он и сигнальный. У хорошего интуита он как компас работает, определяя источник опасности. Двойник твой мог угрозу до метра отследить. Когда мальчишкой был, я его нюхачом прозывал. С управляющими эмоциями тут не все так просто. Основа – ненависть, но не к предмету воздействия, а вообще. И еще решимость, воля. На ненависти легче всего получается, но лучше все же волей.

Я тут же вспомнил, как качнулся протуберанец с черного жгута при встрече с Евсеевым. Вот оно что. Значит, не почудилась мне угроза, исходящая от дэбера. Но я ни к кому тогда не испытывал ненависти, скорее действительно решимость. Там, на контейнерной станции, я впервые за все время пребывания здесь взял ситуацию в свои руки.

– Его применяют к аспектам вроде «распада», коим ты бездумно размазал стрелка по лестничной площадке. Малой силой ты бы ему просто сухожилия подрезал, точнее сказать, просто разрушил в них молекулярные связи, но вышло как вышло. Черный источник – основа силы любого боевого мага. Все смертные аспекты – черные.

– А оранжевый и зеленый? – вспомнил я последние цвета этой магической радуги.

– Возбуждение и страх. Сила и тлен. Оранжевые жгуты у берсов доминируют, но и некоторые бояре с ними управляться умеют. Твой двойник мог. И у тебя, кстати, сейчас оранжевый доминирует.

Я всмотрелся – действительно! Вальяжный апельсиновый жгут закручивался вокруг красного, будто бы сдерживая его. Мол, вот ровно настолько ты существуешь, а больше ни-ни!

– А вот зеленые в русских княжествах не в почете, – продолжал наставник лекцию. – Злая магия, мерзкая! Тоже боевая, точнее, в том числе, но… с душком. В Восточной Европе аспекты зеленого особенно любят. Африканосы еще…

– У стрелка цвет доминировал… Ну, когда я его твоим зрением видел.

– Так он ординарус, Игорек! Человек без дара. Страх ты видел. Панический ужас от неминуемости скорой кончины. А вот если ты знаешь, что против тебя маг стоит, и в его узле зелень ядовитая, – кончай его максимально быстро и обязательно с гарантией.

– Так без вас не увижу, – усмехнулся я.

– Ну да, действительно, – согласился дед. – Но все равно.

А потом как-то незаметно, как бывает в разговоре с интересным собеседником, темы были затронуты куда более глобальные.

– Никто не знает про природу дара, Игореша. Никто. Мы изучили его вдоль и поперек, научились им пользоваться: кто во зло, кто во благо. Но ни на шаг не приблизились к пониманию, что он такое. В азиатских царствах в этом вопросе дальше всех продвинулись, как говорят, но, я так мыслю, это все попытка натянуть факты на свое представление о них. Весь этот их фэншуй – маскировка всеобщего невежества!

– Как так-то? Весь мир пользуется, и никто ничего не знает?

– Я же не сказал – ничего. Много знаем, много выяснили, дар изучая. Понимаем закономерности, создаем для одаренных методики овладения. Масса научных открытий, к примеру, стали следствием изучения дара. Электричество так открыто было – через подобие.

– Чего? – не понял я, наслаждаясь властью над огоньком с копеечную монету, лежащим у меня в ладони. Яркому, как апельсин, и совершенно не обжигающему.

– От энергий внутренних – к энергиям внешним. Поменьше бери, сад спалишь! Та же батарея в твоем телефоне…

– Что, тоже магическая?

– Вот дурень! Зачем бы? Нет, просто реализация технологиями того, что и так есть в человеке. Вот сила твоя – она же телом собирается из самых разных источников, аккумулируется… Понятно, что такое только у носителей дара имеется, но ученые мужи стали ставить эксперименты и придумали батарейку. Магия всю историю нашу науку двигала. Вот, к примеру, времена папской диктатуры…

– Кстати, уже слышал сегодня. Что это?

– Темное время, Игорек. Века с двенадцатого, за точную дату не поручусь, Европой правил Ватикан. Все короли европейские были под ним. И понтифики решали, кому из королей да дворян с кем браки заключать, чтобы царский дар с боярским проявлялись сильнее, когда детей рожать, от кого. Ну а про внешнюю и внутреннюю политику и говорить нечего.

– Евгеника! – воскликнул я.

– Да, так, кажется. У вас тоже такое было?

– Не в таких масштабах, но да, было.

Мне сразу вспомнились нацистские фрау из какого-то фильма, которые занимались как раз выбраковкой ненужного генного материала.

– Ну так вот евгеника много чего позволила открыть. Гены эти самые, кислоту – забыл, как зовется. Не суть! Я к чему веду? Все, что есть у нас сейчас, от использования дара идет. Лекарства те же – много бы мы налечили, кабы носители мирского дара токи человеческого тела не исследовали? А вот природу его происхождения так никто и не понял.

– Дядь Вань, ну должны же быть хотя бы предположения, откуда дар взялся!

Я не мог поверить, что сила, определившая путь развития этого мира, является полной тайной для аборигенов.

Старик усмехнулся:

– Вот этого, ты прав, хватает. У каждой культуры, причем, свое. Кому Маниту с копья дар прямо в грудь вложил, кому предки, от богов родословную ведущие, вручили. Тех же католиков взять – у них вполне стройная теория имеется.

– Расскажи! – как внук, выпрашивающий у деда сказку, тут же выпалил я.

Даже с пульсарами возиться перестал – погасил, сжав ладонь. И усмехнулся про себя: совсем как княжич.

– Да что там рассказывать! Католики считают, что дар – от Бога. Точнее, от Сына Божьего, известного в человеческой истории как Иисус, плотник из Назарета. Был у вас такой? Ну вот, хоть тут не облажались! Дескать, пришел он на Землю к людям и подарил вместе с заповедями Господними дар. Сперва ученикам своим. Ученики, в свою очередь, наградили им своих ближних, ну а те – других достойных. Или не очень достойных, но нужных. Времена такие были. Церковь только строилась, организованности не было, и каждый принимал решение на свой страх и риск.

Как ты понимаешь, не было сперва этого разделения на условности: царский дар, боярский, мирской. Просто – дар. Которым можно было и лечить, и калечить. От гнуса в болоте защититься или сказать горе сей, чтобы пришла к тебе. Ходить по воде и, как без этого, насылать Казни. В общем, дай человеку хорошую вещь и пару тысяч лет…

Я внутренне согласился с наставником. С небольшой поправкой. Для того чтобы испортить что-то хорошее, человеку нужно куда меньше времени.

– В общем, там, куда смогли проникнуть апостолы, появилась магия. Она, может, и до того была, но простенькая, бытовая. Дождик камланиями призвать, с духами поговорить. Не чета чудесам, творимым с помощью дара. Цари, руками апостолов на власть помазанные, стали первыми его владетелями. И воителями, потому как зачем правителю все аспекты дара? Хватит и боевых, на защиту государства направленных. Силой этой они и создали первые страны. И первые Пустоши, там, где дар применяли. Десятка два на день сегодняшний таких зон имеется, вроде Даманского.

И Венского Разлома в Австрии, ага, читал уже.

– Ну а дальше, по заведенному порядку, первые цари одарили силой ближних своих. И тоже поступили по образу апостолов, изрядно ограничив аспекты. Оно и правильно: кабы каждый боярин мог устраивать глобальные катаклизмы, до двадцатого века человечество не дотянуло бы. Да и о своей безопасности пеклись владыки – к чему конкуренты им самим и их потомству? Потом еще много чего было, Игорек. Кровь мешали, кто бездумно, кто под присмотром, вот и родили на свет еще дары мирской, наставнический и берсовский. Последний ведь тоже дар, но как кот кастрированный. Католики их считают осколками боярского и царского даров.

Закончив рассказ, старик на некоторое время замолчал. Я тоже сидел тихо, придавленный сказанным. То есть во мне – божий дар? Вернее так: Божий Дар? С ума свихнуться, как говаривала одна моя знакомая!

– А вы сами-то в это верите?

Дядя Ваня откликнулся мгновенно. Произнес наставительно:

– Верить, Игорек, надо в Господа нашего. В любовь Его, милосердие и суд справедливый. А это… Может, так оно было, а может, не так. Это же паписты, соврут – недорого возьмут. Да и не столь важно это, если подумать.