Жан Коттеро или Жан Шуан. Герои Шуанерии. За Бога и Короля. Выпуск 10

Жан Коттеро или Жан Шуан. Герои Шуанерии. За Бога и Короля. Выпуск 10
Виталий Шурыгин

Книга рассказывает о Жане Коттеро (Жане Шуане), давшему имя движению шуанерии. Может служить также пособием по истории борьбы шуанов против Французской республики. В России это совсем закрытая и неизвестная тема, разрушающая миф о «народном признании» французской революции 1789 г., а если что по ней и есть, то в лучшем случае в стиле «советский историк о Белой Армии». Но если по Белому Движению в России вышла масса книг, то по французской контрреволюции их нет вообще. Это десятый выпуск серии.

Жан Коттеро или Жан Шуан. Герои Шуанерии

За Бога и Короля. Выпуск 10

Виталий Шурыгин

© Виталий Шурыгин, 2016

ISBN 978-5-4483-0778-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Жан Коттеро или Жан Шуан

На этот раз мой рассказ будет посвящен, можно сказать основателю движения шуанерии, давшему свое имя или прозвище «Шуан» самому движению. Как и положено, ему отведен один абзац в русскоязычной Википедии, и в энциклопедическом словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона.

Слово «шуан» имеет два значение; первое это собственно житель Бретани, восставший против французской революции, а само движение носит имя «шуанерии», и второе, более широкое, контрреволюционер, поэтому иногда шуанами называют жителей Вандеи, поднявшихся в 1793 году против республики. Оно давно, как шуан шуанерия и Вандея, стало нарицательным. Мы говорим о Неополитанской, Бельгийской шуанерии, как о Донской или Тамбовской Вандее.

И шуаны, и вандейцы, воевали вместе, как на территории Бретани, так и Вандеи, но шуаны всегда сохраняли свою автономию и слушали приказы только своих командиров. И судьбы многих вандейцев и шуанов были тесно переплетены, как к примеру, Жана Шуана, Кадудаля и князя де Тальмона командующего кавалерией Королевской и Католической Армии.

Итак, я начинаю свой рассказ.

еще один портрет Жана Шуана

Дед и отец Жана Шуана были дровосеками и башмачниками, точнее они вырезали деревянные сабо, обувь простого народа, распространенную во Франции, так же, как в России лапти, проводив все свое время, в лесу, живя порою в наспех построенных шалашах из веток, так как помимо прочего были отличными охотниками и контрабандистами.

Прозвище «Шуан» было дано деду Жана, за его угрюмость и нелюдимость, хотя существует и другая версия происхождения прозвища, от крика совы, которым обменивались между собой, как условным знаком, контрабандисты. Но это прозвище закрепилось впоследствии за семьей Коттеро.

Кстати, и дед, и отец, Коттеро, носили одно имя Пьер, и старший сын Пьера, брат Жана (Жан второй сын), то же носит имя Пьер! Такова была традиция в семье Коттеро, называть первенцев Пьерами! В Бретани было принято, что отец давал первенцу свое имя, а уже второй сын получал иное (чаще по святцам) имя, что так же передавал первенцу.

Что интересно, отец Жана, Пьер Коттеро, был довольно умным и образованным человеком, он умел читать и писать и все свое свободное время проводил за книгами.

Он пытался передать свои знания детям, но те пошли явно не в отца, и всячески избегали учения. Маленький Жан, по характеру чем-то напоминавший Тома Сойера, очень часто получал нагоняи от отца за свою нерадивость и безалаберность, о чем он впоследствии горько сожалел.

Родился Жан, 30 октября 1757 года, в лесу Консиз, и на другой день, 31 октября был крещен в церкви города Сен-Бертвен, что располагался к северу от лесной хижины Коттеро.

Мать Жана, Жанна Муане, вышла замуж за Пьера вопреки воле своих родителей, так что будущему жениху пришлось красть свою невесту и бежать вместе с нею. Она была единственной дочерью простого рабочего, но родители Жанны прекрасно знали, что Пьер промышляет контрабандой, в «большой деревне» ничего не скроешь, и не одобряли род занятий своего будущего зятя. Любя своего мужа, она следовала за ним повсюду, и согласна была на «рай в шалаше», скитаясь вместе с ним по лесам.

После смерти мужа, в сентябре 1778 года, Жанна перебралась вместе с детьми в маленький городок Ла Клозерье де Пуарьер в двух километрах от Сент-Уен-Де-Туа, можно сказать тогдашнего районного центра.

дом в котором жила семья Коттеро

Дети, к тому времени, уже выросли. Старший Пьер, пошел по стопам отца, так же вырезал деревянные сабо и собирал (рубил) дрова. Жан работал кровельщиком, но кроме того, вместе с двумя младшими братьями Франсуа и Рене, занимался контрабандой соли и современники считали, что они были одними из самых смелых и дерзких контрабандистов.

Бретань располагалась напротив Англии, откуда и шла основная контрабанда, а пошлины, на ту же самую соль, или иной товар, были такими, что население предпочитало делать покупки у контрабандистов. Целые семьи жили на доходы от контрабанды, один су вложенный в контрабандный товар приносил тринадцать!

Солевой налог приносил неплохой доход в казну, и были даже особые сборщики солевого налога, которые помимо прочего, вели борьбу с контрабандистами и следили за незаконной продажей соли. Много раз Жан счастливо обходил ловушки и облавы, но в 1780 году, пути Коттеро пересеклись с этими сборщиками, а точнее 8 декабря 1780 года, когда сборщик налога Жагу с товарищами зашел выпить в харчевню, там он и заметил Жана выпивающего с друзьями, слово за слово, завязалась потасовка, и один из сборщиков соляного налога (а им был Жагу) был убит Жаном. Точнее, Жагу скончается 30 декабря от перенесенных побоев, довольно крепкий удар пришелся по голове сборщика налога, от которого он так и не оправился.

После ареста сына, его мать пошла пешком в Версаль. И ведь дошла до самого Короля! И тут ей помог Антуан-Филипп князь де Тальмон, один из будущих вождей Вандеи. Сюзерен более 300 приходов, в одном из которых жила Жанна, он дал ей рекомендацию как подать прошение, составил его и можно сказать организовал «случайную» встречу с Королем на прогулке! Во время одной из прогулок Людовика XVI по паркам Версаля, мадам Коттеро бросилась к ногам государя и подала прошение о помиловании.

– Прошу Вас, Сир! Помилуйте моего сына! Мой сын был контрабандистом, но он пошел на это, ради того, что бы прокормить свою мать и своих братьев и сестер! Сборщики соляного налога, разорили нас! Прошу, помилуйте его!

Людовик XVI принял просьбу матери и приказал помиловать её сына.

Людовик XVI раздает милостыню крестьянам зимой 1788г.

Жан Шуан был освобожден и после своего освобождения, он вступил в Армию (служба в которой тогда была добровольной) записавшись в Тюреннский полк в городе Лиле. И рекомендацию Жану дал все тот же князь де Тальмон, он же выручит Коттеро, когда Жан потеряет важное письмо своего полковника данное ему на сохранение! После армейской службы он остановился в Парне, где некоторое время работал помощником кузнеца, потом вернулся в Ла Клозерье де Пуарьер. 18 мая 1785 года, он был опять арестован по доносу и провел два года в тюрьме города Ренна. Откуда был выпущен «на поруки» мадам Оливье, подруги и двоюродной сестры его матери. Сын мадам Оливье, Алексис, был защитником Жана на суде. Жан остался в семье Оливье на положении домашнего работника или слуги.

князь де Тальмон

Мадам Коттеро, поддерживаемая другими своими детьми, жила спокойно в Ла Клозерье де Пуарьер.

Что интересно, но Анна Берне, в своей истории шуанерии, приводит иную трактовку событий (так что первая версия остается на совести М. С. Мо, чей книгой «Жан Шуан герой легенды» я пользовался). Она считает, что мать Жана ходила в Версаль к Королю за помилованием в 1786 году, и тогда же она обратилась за помощью к князю де Тальмону. И службу в Тюрренском полку она относит к 1787 году, считая, что в 1780 году Жану просто удалось бежать, и он скрывался вдали от родных земель целых пять лет.

Наступил 1789 год. Стоит отметить, что благодаря патриархальным нравам и удаленности Бретани от Парижа, революция была поначалу воспринята как своеобразная цепь реформ, направленная на укрепление государства (аналог нашей «перестройки»), которая не несет ничего антихристианского и антимонархического.

Свобода слова, печати, свобода гражданская и политическая, равенство всех перед законом, равное налогообложение, и при этом за католичеством сохранен статус государственной религии, а во главе государства -Король! Что здесь плохого?!

В своих наказах к Учредительному Собранию (,Assemblеe constituante de 1789), крестьяне пишут об улучшении материального положения приходских священников (кюре) и их допущения в местные органы самоуправления! Где тут гонения на религию?!

Учредительное собрание

Но вот уже 2 ноября 1789 года, Национальным Собранием было национализировано церковное имущество, однако при этом государство брало на себя обязанности по обеспечению расходов по отправлению культа, содержанию причта и вспомоществованию бедных.

Декретом от 19 февраля 1790 года Собрание запретило уход в монастырь, запретило все монашеские ордена и конгрегации.

27 марта 1790 года Римский Папа выступил против церковной политики Национального Собрания. В ответ Собрание приняло 12 июля 1790 года «гражданскую конституцию духовенства».

27 ноября 1790 года была выработана форма присяги, которую должны были приносить все духовные лица, присяги на верность и повиновение гражданской конституции.

Отсюда пошел раскол во французской католической церкви. Многие священники отказались присягать конституции. Тем самым поставив себя вне закона. Они были изгоняемы с приходов и лишались государственного жалования, которое им было положено по декрету от 29 ноября 1791 года.

Закон от 27 ноября 1790 года говорит уже о необходимости преследования «как нарушителей общественного порядка» не присягнувших священников. Постановление от 19 июня 1791 года обязывало под страхом отставки и суда общественным обвинителям преследовать не присягнувших священников! И « не присягнувшие» служили мессу в лесу, тайком, как первые христиане. Население, как правило, привязанное к старым священникам, обращалось только к ним, ходило на тайные мессы и не признавало «обновленцев», священников принесших присягу.

тайная месса в лесу

А в Бретани, как и в Вандее, приход был как одна большая семья, и крестьяне следовали за своими пасторами. К тому же 1 декабря 1790 года отменен солевой налог, сотни семей, что кормились на продаже контрабандной соли (и сборе этого налога), оказались на грани разорения.

Мадам Оливье не скрывала своих монархических симпатий, к тому же она организовала приходскую «народную дружину» в которой Жан занял место офицера, в противовес республиканской Национальной Гвардии. Один из сыновей мадам Оливье, приходской священник, что отказался давать присягу, свел Жана с маркизом Арманом Тюффеном де Ла Руэри организовавшим в то время в Бретани контрреволюционный заговор. Маркиз перевозил из Англии оружие и собирал верных людей.

В «святую неделю» 1792 года в департаменты Запада идут приказы арестовать «непокорных священников». Приходы Шатра, Воже, Шамме, Сен-Леже, Сен-Кристофа, Сен-Жана-сюр-Евр и другие встают на защиту своих кюре. Организуются манифестации протеста и прямые выступления против политики властей.

В воскресенье,1 апреля в дистрикте Эврон, после мессы собралась толпа с оружием в руках и помешала аресту своего кюре, отбив его из рук национальных гвардейцев.

На другой день, 2 апреля, 800 человек пошли к зданию мери, но они были разогнаны национальными гвардейцами, открывшими стрельбу из пушек по толпе. В течении пяти дней мертвецы лежали на площади в назидание народу. Было арестовано 103 человека, большинству манифестантов удалось бежать.