Всё о мореплаваниях Солнышкина

– Хлеб! Полсотни сарделек! – прокричал попугай.

– Ого! Полсотни!

– Ну, два десятка, – согласился Плавали-Знаем.

– Десяток! – сказал артельщик и стукнул кулаком по столу.

– Два десятка бутылок минеральной воды «Ласточка».

– Два десятка минеральной воды «Ласточка», – повторил попугай.

– Не выйдет! – сказал Стёпка.

– Ладно, десять, – согласился Плавали-Знаем.

– Пять! – сказал твёрдо Стёпка. – И полбуханки хлеба.

Теперь оставалось только найти необитаемый остров. Плавали-Знаем открыл иллюминатор и стал смотреть в бинокль. Там один за другим темнели острова. Над ними ползли большие чёрные тучи и погромыхивал гром.

– Вон островок! – Стёпка показал на маленькое пятнышко.

Плавали-Знаем навёл бинокль:

– Не годится, там стоит дом.

– Или вот этот, – показал артельщик правей.

– Не пойдёт, рядом с ним стоят лодки.

И вдруг бинокль замер на одной точке.

Перед ними поднимался каменистый остров. На верхушке его темнел лес, из которого можно было построить хижину. На берегу не было ни души.

– Вот это то, что надо! – сказал Плавали-Знаем.

Он поднялся в рубку и скомандовал:

– Лево руля!

У штурвала снова стоял Петькин. На этот раз и он открыл рот.

– Там скалы, – сказал он и замигал глазами.

– Плавали – знаем! – ответил капитан. Он посмотрел на карту и приказал: – К острову Камбала!

Он спустился закрыть каюту и, поворачивая ключ, снова сказал:

– К острову Камбала.

– К острову Камбала, к острову Камбала! – крикнул за дверью попугай и захлопал крыльями.

Стёпка-артельщик, выбрав десяток самых мелких сарделек, швырнул в шлюпку провиант, поставил пять бутылок «Ласточки» и поднялся в рубку.

Остров уже приблизился. Наступила ночь, все спали.

– Пора, – сказал Плавали-Знаем.

Он встал за штурвал и приказал Петькину без шума помогать во всём артельщику. Тихо ступая, они спустились по трапу в коридор.

В это время открылась дверь каюты Перчикова. Он шёл к себе в рубку. И тут артельщик обхватил его одной рукой, а другой – пухлой, как подушка, – зажал рот.

– Хватай за ноги, – шепнул он Петькину.

Петькин был поражён, но ослушаться начальства не смел. Он крепко схватил Перчикова за ноги и вместе с артельщиком потащил его к шлюпке. Радиста вынесли в темноту, толкнули в подвешенную шлюпку. Артельщик нажал на кнопку спуска, и шлюпка быстро скрылась в темноте.

– Отваливаем, – сказал Плавали-Знаем и повернул штурвал вправо на рокот океана.

Мы спасём тебя, Перчиков!

Солнышкин в отчаянии кусал губы. И всё из-за его выдумки, всё из-за него, Солнышкина! Он случайно взглянул на компас, который не снимал с руки, и удивился: стрелка указывала точно на север! Солнышкин приободрился.

«Надо действовать, – решил он. – Надо воевать!» – И бросился наверх, в рубку.

В рубке было темно. Плавали-Знаем, расставив ноги и заложив руки за спину, смотрел в окно.

– Вы не имели права! – сказал Солнышкин. – Вы ещё за это поплатитесь! Это вам не пиратские времена!

Но Плавали-Знаем словно не заметил его и даже не повернул головы.

– Кто высаживал Перчикова? На какой остров? – повернулся Солнышкин к Петькину.

Но тот испуганно втянул голову в плечи и только мигал глазами.

– Ну ладно! – крикнул Солнышкин. – Мы ещё увидим!

Он хотел было поднять всю команду, которая ещё ничего не знала, но на минуту остановился. И тут за дверью Таиной каюты спросонья закричал попугай. Солнышкин прислушался.

– А Перчикова на остров! К острову Камбала! А Перчикова на остров! К острову Камбала!

Солнышкин притих. Не могло быть сомнений: Перчиков высажен на остров Камбала. Но что это за остров? Солнышкин в три прыжка оказался у каюты боцмана. Он растормошил Буруна и выпалил:

– Камбала! Где Камбала?

– Не знаю, – сказал тот спросонья. – Наверное, всю съели. Спроси у Борщика. – И повернулся на другой бок.

– Да проснись же! – стал трясти его Солнышкин.

Наконец Бурун открыл один глаз, потом другой и, не поверив рассказу Солнышкина, в трусах побежал читать приказ. Пока он читал, волосы у него на ногах становились торчком.