Вариант

– Нет! – оборвал его сенатор.

«Свою судьбу надо создавать своими руками», – хотел сказать он. Но не сказал.

Они вышли из рощи прямо к термам – огромному конгломерату зданий из белого известняка, который начал возводиться еще два века назад предприимчивым аргентарием Иклоном Баштой на горячем источнике. С тех пор термы много раз перестраивались и достраивались их новыми владельцами, и поэтому архитектура построек выглядела нелепой до невозможности. В левом крыле, самом старом, приземистом, с многочисленными, закопченными от вечно курившегося над ними дыма, трещинами, калили камни для любителей пара. По правую сторону и в центре располагались всевозможные бани, рассчитанные на все вкусы и на все сословия. А из центра невообразимого хаоса построек безобразным горбом выпирало новое здание, возведенное теперешним владельцем терм Дистрохой Кробуллой специально для торжественных омовений. В здании находился огромный бассейн с горячей водой, опоясанный по периметру ступенями фракасского дерева, на которых обычно располагались приглашенные.

Сюда и направился Крон. Он вошел в предбанник, разделся и накинул на себя купальную простыню, предложенную служителем.

– Можешь сходить в общие бани, – сказал он Атрану. – Деньги возьмешь из кошеля. Но чтобы через один перст ты ждал меня здесь. Ах, да, – тут же спохватился он. – Перст – это по новому времени. Чуть больше утренней четверти.

Крон наконец отважился посмотреть Атрану в глаза. Глаза раба были неподвижные, потухшие, пустые.

– Можешь идти.

Сенатор вошел в термы. Веселье здесь уже набирало силу. Из густого облака пара доносились шум голосов, плеск воды, музыка, разноголосое пение. Несмотря на многочисленные светильники, укрепленные на колоннах, поддерживающих свод, свет с трудом пробивался сквозь туман пара и благовоний, и от мелькавших расплывчатых теней у вошедшего в термы создавалось впечатление, что он ступил в подземное царство мертвых.

От одной из колонн отделилась тень, и перед Кроном появился голый Плуст с чашей в руке.

– Я уже заждался вас, Гелюций! – широко улыбаясь, пожурил он.

– Ты опять навеселе, – недовольно буркнул Крон.

– Ну что ты, Гелюций, право… Это же только для поднятия ущемленного духа и чистоты мысли!

«Ущемленный дух, – отстраненно подумал Крон. – Добрая половина из присутствующих здесь завтра тоже будут такими же ущемленными».

– Идем к бассейну, – сказал он.

Они сошли по ступеням и сели, опустив ноги в воду.

– В общем-то, я пью мало, – продолжал разглагольствовать Плуст.

Крон хмыкнул.

– Да-да, мало. Но когда я выпью, я становлюсь другим человеком. А уже этот, другой человек, пьет много…

Плуст сделал попытку отхлебнуть из чаши, но Крон забрал ее и отставил в сторону.

– Пока ты не стал этим другим человеком, мне надо с тобой кое-что обсудить.

Сенатор поморщился, не глядя на Плуста. Не тот это человек, не тот. Но что поделаешь, за неимением лучших…

– У меня есть маленькое предложение, как тебе хоть на время избавиться от хронического безденежья.

Плуст неожиданно хихикнул.

– Знаешь, Гелюций, одного приспешника как-то спросили: «Что бы ты сделал, если бы тебе подарили миллион звондов?» – «Раздал бы долги», – ответил тот. «А остальные?» – «А остальные пока подождут!»

Крон мельком глянул на Плуста.

– Если ты думаешь, – процедил он, – что я собираюсь ссужать тебя звондами только за старые анекдоты, то можешь искать себе другого покровителя. Мои звонды надо хоть изредка отрабатывать.

Даже не поворачиваясь, Крон почувствовал, как Плуст вздрогнул и пододвинулся к нему. Лицо парламентария обострилось, рот приоткрылся, обнажив желтые лошадиные зубы, голова подалась вперед, глаза сверлили сенатора. Он был весь сосредоточенное внимание.

– Так-то лучше, – сказал Крон и продолжил: – Недавно один мой старый друг из Асилона прислал мне в подарок небольшой золотой кулончик с изображением богини удачи Потулы…

– Божественный талисман Осики Асилонского, подаренный ему самой богиней? – не поверил Плуст. На мгновение он напрягся, затем вдруг расслабился и разочарованно вздохнул.

– Обманули тебя, Гелюций, – кисло сказал он. – Это подделка.

И он снова потянулся за чашей.

– Ты видел у меня когда-нибудь подделки?

Плуст застыл.

– Ну?

– Но, говорят, когда Аситон III вскрыл гробницу Осики Асилонского, чтобы завладеть талисманом, сама богиня спустилась с небес и забрала талисман…

– Боги не забирают своих подарков. Их крадут люди.

Плуст недоверчиво посмотрел на сенатора, но руку от чаши убрал.

– А ты точно уверен, что он настоящий?

Крон только поджал губы.

– Ну, хорошо, – согласился Плуст. – Но при чем здесь мое безденежье?

– Не перебегай дорогу перед колесницей, – поговоркой ответил Крон. – Как ты сам понимаешь, не на всякую шею наденешь такой талисман, И я не хотел бы, чтобы на моей шее он стал удавкой.

– Так ты хочешь его продать? – изумился Плуст. – Не понимаю, зачем тебе это нужно. При тех средствах, которые поступают тебе из колоний…

– А ты что, предлагаешь его выбросить?

Плуст открыл было рот, но Крон предостерегающе поднял палец. У самых ног из бассейна, тяжело отдуваясь и фыркая, подобно бегемоту, вынырнул сенатор Труций Кальтар. Близоруко прищурившись, он оглядел фигуры Крона и Плуста и наконец узнал.

– Гелюций! – обрадованно воскликнул он. – Наконец-то я вас нашел!

Плуста он удостоил только кивком головы.

– Приветствую и поздравляю вас с титулом благодетеля империи!

Крон улыбнулся в ответ.

– Ну, положим, ваше сегодняшнее выступление в Сенате тоже войдет в историю, – заметил он.

– Да… – мечтательно протянул Кальтар, причмокнул от удовольствия и уселся на ступеньку, находящуюся в воде. – И, заметьте, Гелюций, – ни одной поправки к закону и – единодушно!