Кобус

Кобус
Влад Борисов

Шутка. Все имена вымышлены, а некоторые характерные черты, имеющие отношение к космическим полетам, не более чем фантазия на космическую тему.

Влад Борисов

Кобус

Холодное пространство космоса черной пустотой заглядывало в защитные стёкла кабины космического челнока. Блеск далёких звёзд казался нереально ярким, манящим, но при этом весьма обманчивым – дарящим лишь несбыточные мечты и нереальные надежды. Мириады ярких точек подавляли, внушая мысли о ничтожности человека перед космическим разумом, заглядывающим через звёзды прямо в глубины души.

Такой взгляд мог бы свести с ума, если попытаться поиграть с ним в гляделки, но где столько времени у занятых работой покорителей космоса!

Челнок занял положенное место на орбите и пара астронавтов-специалистов не спеша выполняли работу по выводу очередного спутника на орбиту.

Пилот шаттла подёргал капитана за руку, указывая на окно кабины:

– Майкл посмотри на это!

Мимо, озаряя борта пламенем маневровых двигателей, проплывал космический аппарат, стилизованный под туристический автобус. Он сверкал крашеными под гжель боками, а к его большим иллюминаторам прилипли белые лица туристов.

– Черт побери, они все-таки сделали это!

– Кто? Что сделали, кэп?

– Что-кто? Русские утёрли нос нашему самому прогрессивному бизнесмену!

– То есть это их ассиметричный ответ на запуск нами автомобиля? Ха, если так дальше пойдёт, то скоро в космосе и припарковаться будет негде.

– Что они там себе думают? – возмутился ошарашенный командир, – Они идут пересекающимся курсом!

– Они нас подрезают, Майкл! Где получал права этот придурок!

– Похоже у него вообще нет прав! Тормози, Тайлер, тормози!

Шаттл выбросил тонкие струйки пламени и стал медленно замедлять ход. Его туповатый нос нехотя поворачивался, перенацеливаясь на другую орбиту, а перед ним заносило юзом раскрашенную белую бочку с дверьми на борту и с гротескными дисками колёс по бокам.

Из многочисленных иллюминаторов на его боку засверкали белые вспышки смартфонов, словно там пытались зажечь собственные маленькие звездочки, как будто только их и не хватало в этом насыщенном звёздами пространстве.

– Капитан, спутник пошёл! – в это время астронавтам удалось завершить операцию по сбросу груза двойного назначения.

– Хьюстон, у нас проблемы! – простонал капитан. – Запуск объекта осуществлён на надлежащей орбите! Виноваты русские – они дрифтуют в космосе на автобусе, нарушая все правила дорожного движения!

Передатчик многозначительно пошипел пустым эфиром, задумчиво пощёлкал таинственными помехами и посоветовал капитану проспаться, а командование временно передать пилоту.

Между тем космический автобус продолжало крутить и в какой-то момент развернуло носом к кабине шаттла. Отражённый свет челнока на миг упал в его широкие окна, высветив растерянные лица двух пилотов, лихорадочно дергающих рычаги на водительском месте.

– Саня, что у тебя!? – капитан автобуса второй раз перечитывал руководство, пытаясь сообразить, как действовать в возникшей нештатной ситуации. – Повторяй процедуру сначала!

– Не в этом дело, командир, процедура выполнена правильно!

– Бортинженер!

– Миша, какой бортинженер? Ты что забыл, что вместо него взяли стюардессу!

– Что происходит? – в дверь к пилотам звездной русалкой вплыла стюардесса, – Пассажиры волнуются.

– Маша, лети в хвост салона, там увидишь лючок с номером четыре. Открой его и пощёлкай красной клавишей реле. Да, вот еще – будешь пролетать мимо туристов, скажи им что-нибудь ободряющее.

– Есть, есть контакт! – через минуту пилот радостно постучал по замигавшей лампочке под тумблером.

Лампочка мигнула последний раз и погасла.

– Мамой клянусь – она только что горела! – закричал он, стукнув по панели приборов.

– А не надо было стучать по лампочке. Включай двигатель – может быть просто отошёл контакт!

Маневровый двигатель чихнул синим выхлопом и загудел вырвавшимся пламенем, разворачивая толстый цилиндр автобуса. Пилоты шаттла с изрядной долей облегчения наблюдали удаляющийся зад странного космического аппарата, расписанный ещё более странными надписями. Самая большая гласила: "Как тебе такое И.М!". Сокращение, которым она заканчивалась, было вызвано широким размахом, который поначалу неосторожно взял художник. К концу буквы худели и пространство между ними сокращалось, но без укорачивания слов не обошлось. Черной краской ниже кто-то коряво приписал: "Понять и простить", а наискось строчек алела приписка: "Можем повторить!"