Змеиный узел

– Да, после этого я его не видел, – кивнул я.

– Как думаешь, кто это сделал?

– Не знаю. Переселенцы может… я их мало знаю… не могу сказать…

– Ты не уверен?

– Да.

– У тебя есть что-нибудь, что ты хотел бы добавить по данному делу?

– Нет.

– Хорошо, – он протянул мне бланк, – прочти и если все верно, то напиши снизу: «С моих слов записано верно. Мною прочитано» и распишись.

Я прочел и расписался.

– Можешь быть свободным, а вы, Виктор Владимирович, задержитесь.

– Виталий, подожди меня снаружи, – сказал отец. – Сейчас опасно ходить одному.

– Вы так думаете? – заинтересовался Андрей Иванович.

– Да.

Я встал с жесткого стула и вышел из комнаты. Стал в коридоре напротив двери и стал ждать отца. Минут через сорок он вышел.

– Потопали.

Я поплелся вслед за ним. На улице накрапывал худосочный дождь. Заморенные капли плюхались в горячую пыль, которая с шипением скатывалась в убегающие из-под наших ног шарики. По пути домой, пока мы шли мимо стоянки сельхозтехники сквозь запах машинного масла и солярки, отец учил меня:

– Ветврач, старый черт, наверняка про нашу корову скажет.

– Да?

– Если будут спрашивать, то говори, что не знаешь, отчего она сдохла. Про бабку Фомячиху не трепись. Понял?

– Понял. А что теперь будет?

– Хорошего ничего не будет, пока эти следователи здесь. Надо бы их побыстрее спровадить.

II

На улице накрапывал мелкий, но противный дождик. Слава уехал с оказией на совхозном автобусе в райцентр за материалами по пропавшим, а Андрей Иванович решил сходить пообедать. Взятый из дома «сухпай» подходил к концу, да и хотелось чего-нибудь горячего. Напротив здания темнел сильно заросший лесок. С березы за следователем внимательно наблюдала галка. Видно было, что накрапывающий дождик ей совершенно нипочем. Страдальчески глядя на туфли и старательно обходя мутнеющие пузырями лужи, он дошел до приземистого желто-коричневого здания столовой. Ступеньки, грязная тряпка перед дверью вытирать ноги, табличка с временем работы. Зайдя внутрь, втянул сильный запах пшенной каши и котлет. Оценив выбор блюд, поставил на разнос тарелку красного борща, тарелку гуляша с рисом и стакан компота.

– Это все? – спросила сидевшая на конце раздаточного стола крупная женщина в замызганном белом халате и чём-то, напоминающим чепчик, на голове.

– Да.

– Гуляш с рисом, борщ по-украински, компот. Хлеб будете брать?

– Можно пару кусочков, – подумав, согласился следователь.

– А талоны у вас есть?

– Какие еще талоны?

– Должны быть талоны на питание.

– А просто за деньги нельзя?

– Можно, но нужны талоны.

– У меня где-то есть продовольственные талоны, – полез в карман следователь.

– Продовольственные тут не пойдут. Нужны на обед талоны.

– Где их взять?

– Зайдите в контору, – кассирша махнула рукой в сторону окна, – вон то крыльцо. Там в бухгалтерии получите. Свой обед пока можете на разносе оставить – тут никто не возьмет.

Андрей Иванович вышел из столовой, перешел мокрый асфальт, едва не угодив в глубокую лужу, и по влажной траве подошел к конторе. Справа, перпендикулярно, стояло здание почты, перед которым была большая клумба, густо заросшая цикорием. Поднялся на кирпичное крыльцо, распахнутая дверь была подперта половинкой кирпича. Бухгалтерия скрывалась за второй дверью по правой стороне, окрашенной ярко-зеленой краской.

– Здравствуйте, – войдя в комнату, поздоровался он.

– Здравствуйте, Андрей Иванович, – дружно поздоровались пять женщин, сидевших за заваленными бумагами столами.

– Я хотел бы получить талоны на питание. К кому мне обратиться?

– Вообще, надо к главбуху, но она сейчас в отгулах… Сами понимаете, – сказала женщина с длинным носом и длинными черными волосами, которую следователь про себя окрестил «Гусыня».

– Точно, мать жертвы – главбух, – мелькнула в голове стремительная мысль.

– Понятно.

– В любом случае, вам надо к директору обратиться. Как выйдите из комнаты так увидите красную дверь – направо от нашей. Там его кабинет.

– Спасибо.

Выйдя, он прошел в указанную дверь. За ней оказалась небольшая приемная без окон, в которой сидела кудрявая секретарша и печатала на машинке. Вдоль стены напротив стояли три разнокалиберных стула для посетителей.

– Здравствуйте, – следователь поздоровался со странно знакомой секретаршей.

– Здравствуйте, – не отрываясь взглядом от документа, ответила секретарша и продолжила с силой стучать по клавишам.

Повисла пауза, прерываемая только сухим треском допотопного механизма и жужжанием лампы дневного света.

– Скажите, к директору можно?