О морском курорте узнайте немножко

О морском курорте узнайте немножко
Влад Новак

Книга для тех, кому интересно знать о черноморских курортах больше информации, чем общепринятые "курортные стереотипы".

Содержит рассказы о четырех сезонах на морском побережье.

Добавлены некоторые истории и ситуации из повседневной жизни маленького курортного городка.

Знакомясь с книгой, вы узнаете об отличительных особенностях времен года у моря, а также о том, чего не видят, не знают или не замечают многие из отдыхающих на южных курортах.

Желаю всем крепкого здоровья и счастья.

Влад Новак

О морском курорте узнайте немножко

Шторм на зимнем море

Море!.. Ты всегда притягиваешь к себе людей.

Особая энергия и необычайно чистый воздух на твоих огромных пространствах создают головокружение. Хочется надышаться тобой и забыться. Побыть одному. Полазить по огромным песчаным дюнам.

Чтобы ощутить тебя, море, надо быть потрепанным твоими сильными и холодными ветрами, когда соленые брызги твоих волн, разлетаясь, приятно освежают и студят лицо и тело.

Это – зимнее море. Холодное, стальное и буйное. Оно беснуется штормами, и небо затянуто тяжелыми черными тучами. Снежинки неистово вьются в воздухе, и громкие ударные раскаты морских волн слышно далеко в округе.

Я поднимаюсь в дюны. Сильные порывы ветра бьют меня по ногам миллиардами песчинок. Людей почти нет. На море зимний шторм. Песок усыпан выброшенными стихией ракушками-рапанами и мидиями. Иногда попадаются погибшие дельфины и медузы.

Я осматриваюсь с высоты. Сильный ветер треплет мой лыжный комбинезон, стремясь распахнуть его и заморозить тело. По стеклам очков сильно хлещут песчинки.

Но снежинки… Снежинки, подхватываемые стихией, словно в сказке, разрисовывают всю панораму окружающей местности. Разве это не прекрасно?..

Холодно и зябко. Сложно словами передать это ощущение. Море, ты – мощь природы!.. Ты такая сила, которую надо просто почувствовать хотя бы один раз в жизни, чтобы понять, как это прекрасно и жутко одновременно!.. Зрелище многометровых волн, с легкостью взлетающих и падающих на песчаные дюны, очень впечатляет. Я понимаю, что, спустившись вниз, на морской берег, могу запросто быть унесен и поглощен природной стихией, и посему бегом направляюсь в сторону города. Я изрядно продрог.

Достаю из рюкзака термос с горячим напитком из плодов шиповника и травы чабреца. Пью быстро и часто. Чай приятно обжигает и согревает. Подбегаю к своему велосипеду. Я приковал его цепью заранее, ибо уже знал, что на море шторм и прокатиться по берегу не получится. Отвязываю и сажусь на него.

Порывы ветра, хоть и ослаблены высокими дюнами, все равно сдувают меня, пока я еду по дороге. Изредка слышатся глухие удары волн о берег, и земля подо мной содрогается.

– Вот это сила! – думаю я, налегая на педали, чтобы согреться.

Мимо проносятся опустевшие санатории, дома и базы отдыха и детские лагеря.

Вскоре я оказываюсь в городской черте. Снега здесь намело уже немало, велосипед начинает скользить. Стараюсь аккуратно прорваться "до дому, до хаты". Еду не спеша. Шквальный ветер все время пытается вырвать у меня руль и сбивает с пути. Я разогрелся, и борьба со стихией доставляет мне радость. Я весь в снегу. Останавливаюсь, чтобы почистить колеса, забивающиеся снежными комьями; сажусь и двигаюсь дальше.

Решил покататься у моря, посмотреть, что там и как. Теперь стараюсь вернуться назад.

Захожу в свой дом. Меня с радостным лаем встречает Бобик. Подбегают дети: "Папа, папа, расскажи нам, что там с морем!..". "С морем? – переспрашиваю я и продолжаю: – с ним все в порядке". Прохожу в кабинет и присаживаюсь к камину. Жена подает мне горячий кофе. Пью и согреваюсь.

"Надо принять душ", – возникает хорошая мысль в моей голове.

А за окном метель, и миллиарды снежинок укутывают мой двор и все прилегающее пространство. Зима на юге – она такая.

Ранняя весна на море

Ранняя весна. Начало марта.

Еще вчера дул ледяной северный ветер, а сегодня ему на смену пришел южный шторм. Завывают трубы на крышах многоэтажек и частных строений. Вдоль заборов летают прошлогодние листья. Горячий и сухой южный ветер вторгся на стылые просторы черноморского курорта. Он подсушил небольшие лужицы, оставшиеся от недавнего мокрого снегопада.

Первый вопрос, который возникает с утра в голове: что происходит? Иду на кухню. Надо освежиться чашечкой горячего ароматного кофе. За окном вижу, как сумасшедший ветер наклоняет ветви деревьев. Гудит крыша; по стеклам стучит поднятый стихией мусор. От вчерашнего снега, точнее тонкой белой порошицы, не осталось и следа. Удивляюсь – ну и дела! Иду умываться и собираться на море. Мимоходом смотрю на термометр: воздух прогрелся до +25 градусов – почти летнее тепло по сравнению со вчерашним днем, когда было +3.

До курортного сезона еще далеко, но многие местные выбираются на побережье уже сейчас. Их совсем, видимо, не смущает свирепствующий над курортом штормовой ветер. Не составил исключения и я: сел на велосипед и двинулся к берегу. Ураган гоняет пыль по улицам и дворам, пытаясь подсыпать ее в глаза прохожим. Люди прячут лица как могут.

Пролетающий мимо мусор в виде пустых пакетов и пластиковых стаканчиков доставляет много неприятностей. Порывы ветра все чаще заставляют останавливаться и бороться за право попасть к морю. Велосипед качает и мотает из стороны в сторону. Стихия никак не унимается. Стараюсь двигаться с меньшим сопротивлением, но при таком раскладе скорость движения резко падает. Проезжаю центр. Везде, где видно глазу, ветер крутит маленькие вихри, состоящие из прошлогодних листьев, пыли и прочего мусора. Довольно чувствительно получаю по лицу пыльной россыпью. Очки защитные: они держат сильные удары различных частичек, но на зубах скрипит песок. Налегаю на педали: надо как можно быстрее преодолеть ветреные участки. Сворачиваю за многоэтажное здание. Здесь не так дует и относительное затишье. Строение позволяет мне спокойно продвинуться еще на несколько метров вперед.

Показывается аллея, ведущая к морскому побережью. Я еду вдоль нее. Ветер вновь усиливается. Зданий здесь нет, и лишь крепкие могучие платаны и густые заросли акаций сдерживают бешеные порывы воздушных масс. Раскидистые и голые ветви деревьев раскачиваются так, словно хотят кого-то поймать. Люди стараются поскорее пересечь продуваемые участки и укрыться за ближайшими строениями в курортной зоне.

Горячие порывы ветра как волны накатывают на меня, становится жарко. Ветер не стихает, поднимая много пыли. Укрепляю очки, чтобы защитить глаза. С сожалением понимаю, что снова придется двигаться против ветра. Объезжаю ветреные участки как могу. Прячусь за здания или заборы санаториев и пансионатов. Двигаюсь к намеченной цели.

Вскоре появляется море. Огромная серая чаша свирепствует у берега набегающими бурунами волн. С высоких дюн поднимаются в небо песчаные вихри. Заросли серебристого лоха и многочисленные кусты амброзии мотает из стороны в сторону. Низкорослые вязы и длинные пирамидальные тополя, растущие вдоль дороги, засыпаны мелкими песчинками. Стихия рвет и мечет, пытаясь разбросать все и всех на своем пути.

Клочья разорванных темных туч с сумасшедшей скоростью улетают от беснующейся пучины. Их причудливые формы просто завораживают!.. Вот слон поднимает хобот и растворяет его, превращаясь в длинную и изогнутую змею. Рядом с ним полным ходом мчится пиратский галеон. Корабль теряет паруса, а затем и мачту, трансформируясь в нечто напоминающее танк. Его пушка некоторое время еще летит вместе с общей массой тучи, а затем отрывается, превратившись в ослепительно белую ракету. Вдали видна баба-яга. Ее темно-серая ступа становится желтой в лучах прорывающегося сквозь мглу солнечного света, а метла оставляет длинный хвост разорванных белых облачков.

Пенные барашки волн все время движутся к берегу. На песке полно пены, волны не успевают слизывать ее, сменяя друг друга. Черные фигурки людей обозначаются по всей видимой панораме береговой линии.

Пора и мне спускаться вниз. Слезаю с велосипеда и осторожно качу его рядом с собой. Вскоре выхожу на пляж. Свежий воздух, полный соленых брызг, наполняет мои легкие. Дышится легко и просторно. Ветер нещадно взялся за мое снаряжение, но оно ему не по зубам. Улыбаюсь летящим навстречу миллиардам песчинок.

Осматриваюсь. Люди ходят кто в чем. Кто-то идет в теплой зимней одежде, расстегнувшись. Кто-то вообще снял даже майку и движется быстрым шагом, чтобы загорать и не мерзнуть. Такой контраст я наблюдаю здесь в "не сезон" всегда. Люди ходят одновременно и в зимней, и в летней одежде.

Иду вдоль дюн. По ногам метет песчаная поземка. Земля усеяна множеством присыпанных ракушек и веток, тщательно отполированных морской водой и блестящих под лучами солнца. Изредка попадаются черные или коричневые морские коньки. Песок неоднородный: местами лежит крупный рыжий ракушечник и рядом – почти белый мелкозернистый. Он спрессован обильными дождями и ушедшими пока холодами, так что следов практически не оставляет.

Многие люди залезли в дюны и спрятались от порывов ветра. Женщины стоят за ними и загорают в купальниках. Мужчины ходят в плавках, осторожно обходя залитые морскими волнами участки пляжа. Детей не видно, – наверное, на занятиях в школах.

Нахожу укромное место за песчаной дюной. Здесь хотя бы не сдувает.

Раздеваюсь до плавок и загораю. Южный ветер меня согревает. Но стоит порыву ослабнуть, как я начинаю мерзнуть. Придется надеть куртку.

Солнце почти не греет. Его белый диск едва виден на горизонте бесконечного моря.

Загораю, как все местные, – пузо к солнцу, а на плечах лыжная куртка. Поворачиваюсь, чтобы равномерно прогреть тело. Спину к солнцу, на живот куртка. Возможно, что такой способ загорания стоило бы назвать поворотным прогреванием. Внедрить его как инновационный метод в массовом прогревании человеческих тел на отдельно взятом пространстве пляжа. Установить стенды и плакаты. Сформулировать понятия и правила для осознания важности и научной серьезности данного революционного подхода. Подключить средства массовой информации, развить бурную рекламу. Остается установить сборщиков дани за вход и выход на пляж со всех желающих пересечь сей памятный участок. Самому же заняться медитацией в тихом кошерном курортном местечке где-нибудь на Мальдивах, предварительно купив пару яхт, виллу с обслуживающим персоналом и с полусотней ослепительно красивых танцовщиц. Позже можно будет смело сказать: жизнь удалась.

А как же семья?.. Мои дети и жена?.. Нет, это не мои мечты. Это мечты какого-нибудь мажорного студента. Сына депутата или высокопоставленного чиновника из престижного университета по маркетингу и бизнесу, который сидит в немытой и неотапливаемой цивилизованной Европе на очередной нудной лекции и мечтает.

А мне бы пиво не порошковое и барабульку вяленную местную сейчас!.. Эх! Вот это мои мечты. Я не мечтаю об алюминиевом или силикатном заводе и уж тем более об угольной шахте. Но вспоминаю, как жил когда-то в промышленной и загаженной области. Рассказ об этом, к сожалению, ни разу не морской и не экологический.

Рыбка-душман

Дело было в далеком детстве, на заре перестройки. В редкие счастливые солнечные дни, когда дедушка не задыхался от вонючего заводского воздуха, мы с пацанами брали удочки и шли ловить на речку фенольную рыбу – так называли у нас выжившего в таких условиях гибрида карпа. Заводы и фабрики исправно сливали свои отходы в реку, из-за чего вода в ней всегда была пенной и желтой (как пиво, – шутили старожилы и корчились от болей в поясницах). Гибрид был жесткой и горькой рыбой, но это было то единственное звено, которое соединяло нас, городских мальчишек, с природой. Много воды утекло с тех пор, многое изменилось. Развалился единый и несокрушимый Советский Союз. Спекулянты и воры стали уважаемыми людьми. Современный город расширился, заблестел стеклами небоскребов, погребая под собой старые довоенные кварталы и редкую природную растительность. Теперь в реке рыбы нет, а в небе висит беспросветная мгла. Удушливый и сладковатый воздух режет наши бесчувственные носы и засоряет легкие. Заводы пашут в три смены – новые хозяева (олигархи-капиталисты) выжимают из них барыши. Всех, кто хоть как-то смог устроить свою жизнь вне этих заводов, угнетают различные ведомства и новые мегакорпорации. Причем последние обещают сладкую жизнь, если мы будем работать на них. Построен новый мост через реку. Рядом – мегаполис магазинов. Снесли парки и аллеи, вырубили акации. Построили гигантские стоянки для автомобилей. Расширили дороги общего пользования. Теперь там ямы такие, что даже тяжелая фура наполовину погружается в лужу, если идет дождь. Дорожные службы под Новый год, в самый гололед, кладут новый асфальт и пачкают белой краской зебры на пешеходных переходах. Несмотря на все это, люди продолжают жить на землях своих предков. И пока обреченно и тяжело дышит астматик, а из глаз его постоянно текут слезы, жизнь продолжается. Многие ребята ушли в могилы из-за странных, неожиданных болезней. Мы собирались в единственном уцелевшем парке, который напоминал нам нашу молодость. Там еще росла цветущая сирень и по веткам прыгали птички. Мы разливали бутылочку спиртного и поминали всех тех, кто ходил с нами на речку ловить прекрасную и живую рыбку с простым названием «душман». Только такой гибрид карпа и смог выживать в тех условиях.

Мысли немного отвлекают меня от происходящих рядом событий. А тем временем непрекращающийся ветер поднимает много песчаной пыли. Море шумит. Люди все идут и идут. Волны не такие сильные и до дюн не добивают, что позволяет относительно беспрепятственно шествовать по морскому берегу.