Мякин

– Я и не скрываю, – пробубнил Мякин. – Вот, отправляют. – Он кивнул в сторону начальственного кабинета. – Даже отчёт не дают доделать.

– Да ну его, этот отчёт, Мякиша! – Она обняла его за плечи. – Отдохнёшь от бумаг наших, от этой пыли вечной. – Она мечтательно зажмурилась. – Будешь в ванне лежать, блаженствовать. Хорошо!

– Буду, – как-то неуверенно ответил Мякин.

– Ах да, забыла сказать тебе, – наклонившись к его уху, прошептала она: – это Казлюк, пока ты у шефа торчал, всё тут распинался – намекал, что скоро повысят его в должности. Противный этот Казлюк, не то что ты, Мякиша! – Она снова потрепала его по затылку, а он, услышав слова про Казлюка, снова втянул голову в плечи, и мысли его опять стали нехорошими.

– Когда едешь-то? – спросила она.

Он вздрогнул от её вопроса, сообразил, что надо как-то ответить, и наконец-то произнёс:

– Вот отчёт передам – и в понедельник меня здесь не будет.

– Да ты что, а банкет?! Отвальная должна быть обязательно! Ты что, Мякин, так без проводов и слиняешь? Сейчас организуемся. – Она повернулась к нему спиной и громко, на всю комнату объявила: – Товарищи, минуточку внимания! Наш Мякиша, то есть товарищ Мякин, убывает в заслуженный отпуск. Отбывает в санаторий. Это дело, товарищи, надо отметить.

– Мякин, ты молодец! В санаторий! Это ж надо! Надо отметить! Надо отметить! – раздались голоса.

– Щас я сбегаю. – Вихрастый молодой парень вскочил из-за стола. – Гроши давайте!

Через полчаса на центральном столе появились закуски в одноразовой посуде и несколько бутылок спиртного. Коллектив радостно шумел в предвкушении небольшого конторского праздника. Когда разлили вино в бумажные стаканчики, дверь начальственного кабинета распахнулась и в проёме образовалась крупная фигура шефа.

– Это что за мероприятие? – хмуро спросил он.

– Герасим Ильич, извините, но наш Мякин, наша гордость и слава, в санаторию отправляется! Без отвальной никак нельзя. – Раиса искренне улыбнулась, подошла к шефу и протянула ему стаканчик с вином.

– Да-да, – прогудел шеф. – Но только аккуратно и недолго.

– Мы тихонечко, – ответила за всех Раиса. – Присоединяйтесь.

– Нет-нет. Я попозже, – ответил Герасим Ильич. – А вы, Раиса, зайдите ко мне. – И шеф, не приняв стаканчик, вернулся к себе.

Раиса тихонечко поставила стаканчик на стол, оглядела притихших сотрудников и негромко произнесла:

– Я сейчас, подождите меня. – И аккуратно прошла в начальственный кабинет.

Коллектив в нерешительности застыл у стола.

– Товарищ Мякин, доложите трудящимся, как вы добились таких успехов? – Вихрастый обратился к Мякину и, не зная, как поступить со стаканчиком, полным вина, хотел было чуточку отхлебнуть содержимое, но не решился и продолжил держать стакан в двух руках.

– Я не знаю, – ответил Мякин.

– Он не знает. – Бородач поддержал Мякина. – У нас санатории выделяют в тайне. Мякину просто повезло – вот и весь ответ.

– А мне что-то не везёт, – заявила нервная, худая женщина. – Сколько лет сижу здесь, а санаторий ни разу не дали!

– Так вам, мадам, – отреагировал бородач, – ещё рано. Мякин-то уж более десяти лет здесь корпит. Вот и повезло.

– Безобразие! – громко заявил Казлюк. – Мы что, так и будем стоять здесь насухую?! Давайте пить! – И он залпом опустошил свой стаканчик.

Остальные молча отпили немного вина. Разговор не клеился. Мякин никак не походил на виновника торжества – угрюмо смотрел на стол с бутербродами и бутылками вина и думал о чём-то своём.

– Ты, дружище Мякин, почему не радуешься? – произнёс Казлюк. – Выпей вина и доложи коллективу, как ты дошёл до такой жизни!

– До какой? – пробубнил Мякин.

Казлюк открыл вторую бутылку, налил себе и весело сказал:

– Ну уж совсем «трагедь» получается! Никто не пьёт. Так, господа и дамы, совсем не годится! Мякина следует в санаторий проводить как положено.

– А как положено? – спросила худая женщина.

Вихрастый отхлебнул немного вина и, покачав головой, заявил:

– Мы что же, Раису ждать не будем? Просила подождать.

– Сколько же ждать? – нетерпеливо произнёс бородач. – Там, – он кивнул в сторону кабинета, – можно надолго задержаться.

– Мякин, ну ты-то что молчишь? Расскажи, как он тебе объявил про санаторий? Нам интересно! – Бородач допил содержимое стаканчика и подхватил со стола бутерброд.

– Да, коллега, разъясните коллективу, как наш Герасим Ильич вручает путёвки! Это ж редкое явление! – Худая женщина понюхала стаканчик и в нерешительности поставила его на краешек стола.

– Не мучайте товарища Мякина, – заявил Казлюк. – Он у нас выдающийся человек. Человек с путёвкой. Мы должны его поздравлять, чествовать и радоваться его успехам. Давайте выпьем за его здоровье.

Дверь кабинета открылась, и весёлая Раиса произнесла:

– Не утерпели, черти! Пьёте без меня. Как же это некультурно!

– Прости, Раечка, не удержались, – ответил за всех бородач. – Такое событие! Мякин в санаторию отбывает! Быстренько к нам! – Он засуетился, налил полный стаканчик и с поклоном подал его Раисе.

– Ну, Мякин, за тебя! – сказала Раиса и сделала несколько глотков. – Там, в санатории, веди себя хорошо. Здоровья набирайся, а мы уж тут… – Она долго выбирала бутерброд, взяла с сыром и добавила: – Сиди там на диете. Питайся рационально. Тебе, Мякиша, надобно отдохнуть от этого. – Она свободной рукой обвела пространство конторы.

Мякин молча кивнул, попробовал вина, поставил недопитый стакан на стол и вздохнул.

– Не вздыхай, Мякиша, не пропадём, дождёмся тебя, – сказала Раиса и приступила к поеданию бутерброда. – Герасим Ильич тобой доволен. Хвалил тебя. Ты, Мякин, незаменимый у нас!

Она замолчала, доела бутерброд и без улыбки, неожиданно грустно произнесла:

– Все мы незаменимые, только не знаем об этом.

– Ты-то, Раечка, у нас точно незаменимая! – пробасил бородач. – Только ты Герасима можешь успокоить. Никто больше.

– Да уж, да уж, – добавила худая женщина и, недобро улыбнувшись, прибавила: – Куда уж нам в незаменимые лезть! Физиономией не вышли.

– А чего это не вышли? – возразил вихрастый. – Все вышли, каждый по-своему.

– Конечно, конечно вышли, – произнёс Казлюк. – Как это поётся: «Не родись красивой, а родись счастливой». Вот наш именинник, Мякин, счастливый! Почти месяц отдыхать будет. Правда, будешь отдыхать, товарищ Мякин?

Мякин пожал плечами и ничего не ответил. Он подумал, как это известие воспримут его домашние.