Хроники Бальтазара. Том 2

– Я бы предпочёл иметь орков в союзниках на своей службе, а не в числе врагов, готовых вернуться, едва мы ослабеем в схватках с Империей, – отвечал тот вслух.

– Однако же, – качнула головой Кира, влезая в их диалог, так как голоса тьмы, разумеется, не слышала и решила, что слова Бальтазара обращены непосредственно к ней. – Я думала, мы на войну у границ собираемся, а не на переговоры с вербовкой.

– Верное слово иногда меча хлеще будет, – произнёс он поговорку старика Редгара, которую когда-то слышал, но до сего случая не очень-то воспринимал всерьёз.

– Орки не захотят союза с людьми. Когда этот край был частью могучей Империи, мы им сделали слишком много зла, вытесняя в захудалый Урд, – вздохнула девушка.

– Орн, Фуртхёгг, Урд и Норд, именуемый нынче Северными королевствами, – весьма богатый кусок суши, просто не на поля, не на обилие зверья, не на шелкопрядов, – спокойно отвечал ей некромант. – Оркам хватает еды и воды, чтобы перебиваться самим, но мы можем дать им больше, а они позволят организовать у них шахты да рудники, песчаный карьер, может, даже и не один. Вывоз глины, соли, самоцветов. Плюс популяцию их зверья ради шкур и меха можно и пополнить, занявшись заповедниками для выведения популяций или отправить стаи наших чернобурок, дабы расплодились там побольше за десяток лет без обилия крупных хищников. Глядишь, ещё и минеральные источники какие найдутся или горные да пещерные растения с лекарственными свойствами. Пока наших путешественников и исследователей они враждебно варят в котлах, мы не можем изучать и прощупывать их край на те или иные богатства. А когда с нашей подачки они станут покладисты и дружелюбны, даже их воинство может стать неплохой ударной силой.

– Ты всегда удивлял меня своим мышлением. И почему другие прозвали тебя Чёрный Ворон, а не Хитрый Лис, – с лёгкой усмешкой лучница покачивала головой.

– Имперцы придут рано или поздно. Так зачем гибнуть людям Страгенхолма и Кроненгарда, если их могут встретить банды орков ещё на подходе? Я бы предпочёл, чтобы наши соседи были за нас горой.

– Хах, посмотрим, что на это скажет Арчибальд, которому эти зеленокожие с севера уже изрядно проредили воинство, – не была она уверена, что всё может быть так просто.

И ничего простого действительно впереди на их пути не поджидало. Край трещал по швам, и не будь он в таком упадке, вероятно, не был бы Бальтазар сейчас лордом переименованного Червегора. Ведь силы Страгенхолма давно уже были брошены на границы с Урдом. Однако двигаться к Вехту нужно было всё равно, дабы вмешаться в давний конфликт этих двух территорий. Вот только во что всё это выльется – не представлял никто.

II

Местность с живописных цветущих лугов здесь сменялась степями, глиняными ямами и холмами, переходя в прерии, представленные небольшим изолированным ареалом как раз в переходной зоне между Вольным Землями людей и Урдом, принадлежащим оркам.

Вдали виднелись скалистые возвышенности, кругом то и дело вздымались нагромождения песчаника, «островки» поющей на ветру ковыли, редкие деревья и кусты среди почти безжизненного дола, сейчас залитого иссушающим летним солнцем. А всадники уже вовсю приближались к возвышенной, на холмистой насыпи громоздкой, постройке.

Форт Вехт был довольно старой крепостью, как выразились бы образно, «топорной работы»: грубые углы, размашистые конструкции, ровные прямые линии, словно талантливый ребёнок, играя в кубики, смастерил это довольно простенькое симметричное изваяние.

Очень крупные камни, давно плотно скреплённые меж собой, навечно застряли в кладке толстенных стен со множеством внутренних ходов и узких щелей стрелковых бойниц. Почти такие же простенькие прямоугольные башни, как в столице, только темнее и никаких крыш с черепицей, плоские площадки для стрелков и орудий, огороженные грубыми зубцами.

Крепость была крайней из точек обороны, непосредственно на самой границе. Но все остальные были довольно похожи по структуре и кладке: такие же симметричные архитектурные ансамбли, призванные оборонять покой региона. А многие из соседних, располагавшихся поодаль, даже перегоняли на здешние башни своё вооружение, дабы укрепить пограничный фронт. Естественно, ослабевать самим тем не хотелось, поэтому они просто ждали поставок новых осадных машин. Ну, а востребованность плотничества сказывалось и на хорошей технике изготовления баллист, катапульт и требушетов, в то время, как орки мастерством возведения осадных башен-гелеполей или передвижных тоннелей-виней не особо владели.

Зато их как раз-таки реально топорной работы катапульты и общая физическая сила, позволяющая водрузить на них громадные глыбы, нередко играли решающую роль в штурме, даже если войско шло напролом в лобовую атаку. Тараны, крепкое телосложение и мощные орудия позволяли оркам никого не пускать на ставшую уже своей территорию и совершать удачные набеги.

Если убить человека, а иногда и рослого чистокровного эльфа, можно было одним пробивным ударом меча или копья в торс, то тело среднего орка, пронизанное пикой, едва ли даже замедлится, если, конечно, об ту не споткнётся. Орки могли сражаться с пятёркой вонзившихся в живот мечей и управляться с солдатами вражеской армии ничуть не хуже, чем без оных ран на теле.

В междоусобицах эльфийских племён те друг другу в один взмах могли срубить голову на поле боя, что можно было сказать и о конфликтах людей. А вот толстые шеи орков не позволяли им терять голову в сражении столь простым образом. Даже громадные двуручные мечи нечасто могли похвастать успешным отсечением. Да и регенерация у их организма с жёлтой кровью была неплохая. Например, вскрытая глотка, вовремя перекрытая и стянутая рукой, позволяла не умереть от кровопотери.

Конечно, сородичи орков – тролли обладали регенерацией куда большей, практически легендарной, но и другие, так называемые «зеленокожие», собратья этим славились. Впрочем, что тролли, что орки, что другие, помимо самого распространённого набора зелёных оттенков, были также и серыми, и бурыми, и желтоватыми. Просто прозвище такое за ними закрепилось с далёких-далёких времён.

Вокруг крепости был вырыт широкий и относительно глубокий ров, в котором гривастые львы обгладывали изодранные на части туши газелей и архаров, что им скинули, судя по внешнему виду останков, несколько дней назад в прокорм. Крупных кошачьих виднелось лишь трое, но, с точки зрения обороны, это была «задняя» часть форта, так что куда больше дикого зверья должно было устрашать где-то там, спереди, с противоположной стороны.

Как и в столице, никого на постах внизу, будто пешая охрана у ворот в этом краю была не принята. Только лучники на башнях и стенах. Впрочем, оружие ближнего боя у тех при себе тоже имелось. А вот были ли настоящие мечники, копейщики и другие войска пехоты внутри крепостных стен приближавшимся гостям было не ясно, как и вообще сколько здесь служит человек.

– Господин, к вам тут с южных врат какой-то вычурный тип и баба с эльфийским луком при нём, – пробасил громила-стрелок с золотистыми моржовыми усами, подзывая правителя на бартизану над входом в форт.

Пока к закрытой решётке задней герсы и поднятому увесистому мосту подъезжали двое всадников, на выступающую за пределы стены полукруглую башню взошёл крупный господин в парчовом парадном халате и позолоченной короне лорда с длинными копьевидными зубцами.

Это был статный человек с могучим прямоугольным лицом, квадратной челюстью и выразительным подбородком. Стрижка его была короткой спереди и у висков, однако сзади виднелись отпущенные от затылка длинные прямые пряди лишь с небольшим завитком вовнутрь на конце, словно половинка колокола, обхватывавшие тёмными блестящими переливами затылок его головы.

Фактурный нос, будто специально для узнаваемого профиля на монетной чеканке, округлая ухоженная бородка, густая и колкая, но совсем не длинная. У лорда были большие пухлые губы и густые, чётко разделённые пучки усов над ними с тонкими закрученными кончиками. Полуприкрытые серые глаза его взирали довольно надменно, однако же поклон, которым он наградил прибывших, буквально согнул его вдвое.

– Это ведь та восставшая барышня из Сельваторска, что принесла барону Кронхольда титул, – проговорил он медным и гулким голосом, будто по металлическому тоннелю промчалась свора диких свирепых быков. – Даже забредавшие к нам северяне о ней наслышаны, – упирал он руки в бока на пояснице, будто красовался позолоченной вышивкой буровато-бордового наряда с украшениями из алтабаса – плотной шёлковой ткани с металлическим отблеском.

– Кира Морвен, к вашим услугам, – подала голос та, не меняясь в лице.

– И сам лорд Кроненгард, – отметил Арчибальд взором и некроманта. – Что привело вас к нам? Не думаю, что вы по доброте душевной решили мне помочь нашинковать этих угрюмых зелёных дикарей, – интересовался у гостей правитель Страгенхолма. – В любом случае, впустите их, – скомандовал он своим воинам, и обе тяжеленные герсы тотчас подняли, а на массивных цепях скинули многослойный мост из приплюснутых спаянных брусьев железа.

Было видно, что владелец форта придерживается за правый бок и немного морщится от дискомфорта в подреберье. То ли печень у него прихворала, то ли боль от боевого ранения терзала главного местного аристократа. Он протёр лоб кружевной манжетой, не удосужившись полезть за платком, и, глядя, как опускается мост, отошёл от зубцов стены к каменной лестнице с толстыми каменными ступенями.

Плотный и прочный металл крепких плоских решёток в многочисленной спайке и дополнительно налитых шипах и штырях с обеих сторон смотрелся кричащим произведением военного искусства, в котором дикое варварство сплеталось с умом и хитростью. Но немного противоречили тактике и здравому смыслу, ведь желание извечно укреплять герсы могло привести к ряду негативных последствий и для самих обороняющихся. Например, наверху не хватит людей и сил, чтобы поднять оные в нужные момент. Или же они сами под собственным весом с очередного громоздкого спуска пойдут от удара трещинами и расколятся. А ещё могли не выдержать и цепи, что их поддерживают, предназначенные совершенно под другой вес.

Когда под рык львов из ямы путники въехали во двор, то Арчибальд уже спустился к ним, петляя из стороны в сторону по треугольным лестницам, тоже не самым удобным вариантом для быстрого спуска стражи гарнизона к возможной прорвавшейся за ограждения или пробившей в стене брешь толпе. Правильным было бы не создавать изгибов, а продлить лестницу вперёд.

И пусть место конца спуска было бы по итогу довольно далеко от его начала, это всё тактически можно было бы выверить к верным позициям, проходам, воротам и укреплениям. А так все воины, мечась туда-сюда, тратили немало времени просто на то, чтобы оказаться на земле. В случае реальной осады с определённой высоты, впрочем, можно было и спрыгивать, но это уже зависело от обуви, веса доспехов и вообще обмундирования.

А людей здесь хватало – все в панцирях поблёскивающих медных кирас, в обмундировании – керамические и глиняные наплечники с торчащими шипами либо лезвиями, лук за спиной у многих, правда, с довольно узким колчаном и, соответственно, ограниченным запасом стрел.

Вооружены копьём в руках и короткой изогнутой саблей-ятаганом на поясе. Любопытные, как показалось Бальтазару, кольчужные штаны, подобные шароварам. Хорошо подчёркивают местную моду, однако же, не факт, что удобны и практичны во время настоящих боевых действий, кои здесь и разворачиваются периодически.

– Итак, чем обязан, – пожелал хозяин форта поскорее перейти к делу.

– Надеюсь, зла на то, что соседним лордом стал барон Кронхольда, вы не держите, – заговорил Бальтазар о себе в третьем лице.

– Что вы, я был занят здесь, пропустил всё веселье. Скажу прямо, Мортимер мне никогда не нравился. Церковник, лояльный к Империи. То и дело подзывал их к нашим границам. Вас я не знаю, но уж мужчина из Фуртхёгга точно не должен этих имперских крыс к территории Вольных Земель и на взмах катапульты подпускать, – отчеканивал тот поставленным военным голосом.

– Думаю, мы поладим, – обнажил клык в ухмылке некромант. – Так, что у вас здесь?

– Орки, – пожал тот плечами и развёл руками в стороны с таким лицом, как будто те стояли вокруг них и это было чем-то сверхочевидным.

– Это я понимаю, но с чего вдруг? Им что, больше заняться нечем? – расспрашивал Бальтазар.

– Да кто их поймёт, это ж орки! Полоумные дикари, что с них взять?! Они налёты в наши края с давних времён делают. А мы на них иногда гонцов посылаем с набегами ответными, – отвёл тот глаза, будто бы взболтнул лишнего.

Гонор быстро куда-то исчез. Неприятно и неловко было признавать свои трудности, как и тот факт, что им здесь не помешала бы помощь. Аристократ явно нервничал, иногда потирал бок, иногда вообще не знал, куда деть руки, то и дело сменяя высокомерный вид на рассеянный и обратно, будто перед Бальтазаром был не один, а сразу два человека.

– Гонцов? – усмехнулся опять тёмный лорд.

– Ну, сборщиков. Дань собирать. Они мне должны, я прогнал от них чудище. Был сам как-то в патруле. Ну, ладно, на прогулке с охраной. Столкнулся с громадиной одной и не дрогнул, – гордо заявлял он, возвращая взор на лик некроманта.

– Будто они тебе злато копают или что производят, – нахмурил Бальтазар брови. – Провоцируешь зеленокожих, а потом страдаешь под видом защиты собственного края?

– Да кто ж думал, что они неблагодарные такие окажутся! – сложил на груди руки надменный господин. – Приручать их бесполезно, договариваться с ними трудно, понимают лишь язык силы. Мы и гоняли их, пока они вдруг не объединились и не начали нас превосходить по мощи! Пришлось сюда дёрнуть разные силы, а всех этих бойцов надо кормить, поить, поддерживать боевой дух… Так что дела в краю не очень. Как бы ни пришлось ополчения с городов набирать, совсем всё в войну с орками обращая.

– Дразнил-дразнил пса, а теперь тот сорвался с цепи, ясно всё, – грубо хмыкнул Бальтазар. – Не люблю, когда люди с высоким самомнением недооценивают орков.

– А я не люблю, когда в подсолнечном козинаке нет-нет, да и шелуха попадётся, так что теперь? Четвертовать каждого, кто недоглядел? – усмехнулся владелец форта. – Не люблю косточку в финике, мозоль от ходьбы по этим стенам. Или, например, кваканье лягушек у прудов по ночам там, дома. Но прикажи я их изгнать, столицу накроет комарьё, мошкара и прочий гнус! – выглядел он вновь поувереннее, но как-то при этом зажато.

– Это всё здорово, конечно, но здесь ты был не столь дальновидным. А мне, знаешь ли, ни ослабление твоего края, ни народные волнения в нём не нужны, – сурово заявлял ему Бальтазар.

– Увы, край не слишком богат, – с надменным спокойствием отвечал тот, – Если б хотя бы границы укрепить и успокоить, можно будет и налоги снизить с населения. Ох! – хватался он опять ниже рёбер.