Когда сбываются мечты

«Вот этим мы и живем», – сказала Бьянка, показывая рукой на витрины, – «Еще у нас есть небольшой цех по производству спагетти». В стеклянных витринах и просто на полках стояли прозрачные пакетики с макаронами всех цветов от желтого до экзотического черного. Форма этих изделий зачастую тоже была весьма специфична: бабочки, шайбочки, птички, бантики, трубочки, в общем, на любой вкус и размер. Тут же стояли бутылки с Монтепульчано д абруццо: строгие и интеллигентные образцы сочетались с подарочными экземплярами. Ну, и, конечно же, сыр – знаменитый пармеджано. А от всевозможных сладостей у Вали просто глаза разбежались.

После прощальных поцелуев, когда женщины вышли на улицу, Бьянка сказала:

«Мы, итальянцы очень ценим традиции. Не только традиции страны, но и семейные традиции тоже. Если твоя бабушка по вторникам делала пасту карбонаре, по четвергам ризотто, а в воскресенье вы всей семьей ели равиоли, то и ты, и твои дети с вероятностью 99,9% будут поступать также. Если твой дед узнавал новости по утрам из газеты, купленной в киоске на центральной площади, и читал ее, выпивая чашечку свежего кофе, купленного в кафе напротив, то все его потомки по мужской линии будут поступать точно также. И нам это нравится. Теперь понимаешь наше с Сергеем состояние, когда Милана сказала нам, что ей не интересно проторчать всю свою жизнь в этом чертовом магазинчике и уехала в Рим. Для нас это был не просто шок, это была серьезная травма, от которой мы до сих пор не можем отойти. Что поделаешь? Милана такая. Мы смирились. Иначе можно совсем потерять дочь», – с грустью сказала Бьянка. Какое-то время женщины шли молча. Но, видно, долго грустить и печалиться не является характерной чертой итальянского характера. Буквально через минуту Бьянка уже весело щебетала:

«Сейчас мы зайдем с тобой вон в тот ресторанчик и забронируем столик на ужин, а то вечером здесь трудно будет найти свободное место».

«Зачем в ресторан?», – удивилась Валентина, – «Можно и дома поесть».

Бьянка засмеялась:

«Для итальянца ресторан – почти что дом родной, особенно, если человек на пенсии. В ресторане проходит большая часть жизни наших пенсионеров. С утра – кофе и свежая газета, к обеду можно аперитив с друзьями выпить, ну, а к ужину ты уже не найдешь свободного столика, потому что ужин – это повод собраться всем вместе, пообщаться, посмеяться, поделиться проблемами, обсудить спортивные новости, и, конечно же, поиграть в домино или карты. И все это с бокальчиком хорошего вина. Так что забронировать столик нужно обязательно, если не хотим вечером неприятных сюрпризов».

Пока Бьянка в очередной раз целовалась и обнималась с владельцем заведения, Валентина невольно вспомнила деревенских пенсионеров: бабу Зину, Натолия, дядю Митю, которые с октября по апрель на улицу носа не показывают, а единственное их развлечение – телевизор. Как будто другая планета!

«Ну, вот, договорилась», – радостно продолжила Бьянка, – «У нас на пенсии жизнь только начинается, старики очень активны, поэтому и сложно бывает попасть в ресторан».

«Уж, какая активность на пенсии?», – неуверенно проговорила Валя.

«Да, ты что! Пенсия – это самое время реализовать все свои мечты: начать бегать по утрам, брать уроки вокала или игры на гитаре, научиться танцевать, наконец. Можно начать путешествовать, в общем, заняться всем тем, к чему лежит душа, тем, на что раньше не хватало времени. Наши пенсионеры очень любят танцевать. Некоторые даже ходят на дискотеки»

«Ничего себе! Над ними не смеются?»

«Кто?», – удивилась Бьянка.

«Не знаю, молодежь, например».

«Да они молодежи еще фору дадут. Знаешь, какие среди них профессионалы встречаются! Вообще, в Италии пенсионеры не парятся над тем, что о них кто-то что-то подумает. Ты не найдешь ни одну итальянку, которая бы заморачивалась на своих морщинах, например, или возрасте. Любая тебе скажет, что возраст – это ерунда, главное, чтобы глаз горел. Итальянки любят себя в любом возрасте со всеми морщинами и несовершенствами, потому что искренне верят, что без недостатков только Бог. Мы носим то, что нам нравится, мы никогда не задумываемся над тем, можно ли это надеть в нашем возрасте. Главное, чтобы самой нравилось, а, если кому-то не нравится, то это его проблемы».

«Да-а-а», – протянула Валя, – «А у нас в России все наоборот. Мы боимся старости. Хорошо, если у тебя есть внуки или дача, значит ты счастливый человек, потому что тебе есть чем заняться. В противном случае ты обречен на одиночество. Главный друг нашего пенсионера – телевизор. Знаешь, как у нас его называют? Зомбоящик!»

«Странно. Я знаю, что в России достаточно рано выходят на пенсию. По нашим меркам – совсем молодые люди. Неужели им нечем заняться? Мы очень любим пословицу: «Если закрылась эта маленькая дверь, значит, где-то открылась другая, большая!» Может быть, вы не хотите открывать новые двери, не хотите менять свою жизнь?»

«Не то, чтобы не хотим, скорее боимся».

«Чего?», – удивилась Бьянка.

«А вдруг за этой новой дверью будет что-то еще более плохое? Так ты уже живешь, привык к тому, что имеешь, а там еще неизвестно что. Не даром люди говорят: «не буди лихо, пока оно тихо». А еще знаешь, что говорят: Жизнь как зебра белая полоса, черная полоса. Главное, чтобы за черной полосой не оказалась задница. Вот этого мы и боимся».

«Не понимаю, если вы уже много лет в ней и находитесь, чего еще-то бояться?»

«Мало ли! Лучше потерпеть», – осторожно проговорила Валя.

«Терпеть! Самое ужасное, что может быть на свете – это терпеть! Жить нужно здесь и сейчас, получая удовольствие от каждого дня. Без исключения! Получая удовольствие от самых простых вещей. От вкусной еды, от бокала хорошего вина, от чашечки эспрессо, от общения с друзьями. Потому что нет ничего важнее этого. Потому что именно это и называется жизнью. Все остальное, даже работа, карьера – это все не главное. Знаешь почему? Потому что все это может подождать, а жизнь нет. Если ты проведешь свою жизнь в сплошных заботах, суете и терпении, то даже достигнув своих целей, ты не получишь удовлетворения. Потому что жизнь прошла мимо тебя! И это ни в коем случае не легкомысленное отношение к жизни, а позитивное, продляющее ее и наполняющее ее смыслом!», – Бьянка так увлеклась, что начала разговаривать громко, почти крича и размахивая руками, – «А ты говоришь терпеть! Терпеть – это философия деградации и вырождения и на уровне государства, и на уровне личности! Вот!»

Валентина засмеялась:

«А зачем же тогда говорят: Господь терпел и нам велел?»

«Не знаю, кто так говорит. Итальянцы не любят терпеть. Мы боремся за свои права! Мы постоянно бастуем, отстаивая свои интересы. Поэтому и живем хорошо. А если постоянно терпеть, то на тебя никто и внимания обращать не будет!»

«Знакомая ситуация», – сказала Валя, невольно вспомнив про Татьяну.

«А я что тебе говорю!»

«Просто не в русском характере жаловаться и стонать».

«А это совсем необязательно. Мы итальянцы никогда не стонем и не жалуемся. Я давно хотела спросить, а что такое с вашей точки зрения русский характер?»

«Сложно сказать. Это умение терпеть….»

«Опять терпеть! Да что ж это такое! А мне часто кажется, что русский характер – это неумение делать выводы из сложившейся ситуации. Наступать на одни и те же грабли. Причем, Бог с ними, если они лежат на дороге. Но если их уже давно, чтобы они никому не мешали, выбросили в овраг или кусты. А ты, проходя мимо, специально сворачиваешь в эти кусты, ищешь эти грабли и наступаешь на них снова и снова. Вот что такое русский характер!», – выпалила Бьянка и надула губу.

«А я думала, что Сергей почти идеальный. Значит и он умеет достать женщину. Или я не права?», – подмигнув, спросила Валентина.

«Ну, их этих мужиков с их характерами. Если хорошенько разобраться, то мы тоже с тобой не подарки. И характеры у нас будь здоров! Да, Валюша?»

«Абсолютно согласна!»

«Вы с Сергеем еще не разговаривали?»

«Нет. Да я, если честно, даже и не знаю, нужно ли это? Что можно сказать человеку через столько лет? Целая жизнь прожита. А все, что было, быльем поросло».

«Не знаю, для него это очень важно. Он всегда хотел встретиться с тобой и пообщаться. Он так был рад, когда узнал, что сын у него есть. Ты просто представить себе не можешь».

«Я не со зла эту кашу заварила. Так получилось».

«Вот посидите, объяснитесь друг с другом, и на душе легче станет. Мы любим поговорить. Сегодня в кафе самое время».

«Страшно как-то», – сказала Валя.

«Опять всего боишься? Не бойся открывать двери! Человек должен идти вперед. Все будет хорошо! Вот увидишь. Ну, что? На сегодня хватит прогулок? Давай ближе к дому. Сиеста. Нужно немного передохнуть и в кафе начнем собираться».

«Хорошо», – согласилась Валентина. Женщины развернулись и медленно зашагали вверх по каменной улочке. Разговаривать не хотелось. Каждая из них думала о своем.

Дома Валя решила заняться вечерним гардеробом. Только теперь она поняла, как хорошо, что Димка ее приодел. Оказывается, итальянки такие красивые. У них какое-то врожденное чувство стиля и меры. Раньше Валя думала, что все итальянские женщины толстые, потому что с утра до вечера едят макароны, громкие и постоянно стоят у плиты. Теперь она поняла, как сильно ошибалась. Сегодня, гуляя по улицам, она с удивлением заметила, как местные женщины выгодно отличаются от приезжих. Вроде бы ничего особенного. Никаких тебе вычурных нарядов, пышных причесок, яркого макияжа. Все очень сдержано и лаконично, но, в то же время, очень стильно и интеллигентно.

Валентина с большим сомнением смотрела на два костюма и никак не могла отдать предпочтение ни первому, ни второму варианту. Платье, выгодно подчеркивающее фигуру, или брюки-дудочки с легким свитером? В платье она, конечно, выглядит роскошно и женственно. А в брюках и свитере молодо и свободно. Выложив наряды на диван, женщина в нерешительности переводила взгляд с одного костюма на другой. Может быть, Бьянку спросить? Что она посоветует? Но, немного поразмыслив, Валя решила этого не делать. А то вдруг еще подумает, что это она так из-за Сергея озаботилась.

В душе Валентина прекрасно знала, что Сергей тут не при чем. Это был совершенно другой человек, не тот, которого Валя знала много лет назад. Это был чужой мужчина, мужчина Бьянки. У них с ней общая дочь. Да, именно так. Как бы странно это ни звучало. Милана их дочь, пусть не по факту рождения, а по праву воспитания. У Валентины, в свою очередь, был другой мужчина – Семен. Плохо или хорошо, а именно с ним она прожила всю свою жизнь. И он был ее мужем. А Сергей остался лишь светлым пятном ее юности. Вот, в общем-то, и все. Хотя нет, не все. Сергей был отцом ее сына. И они: Сергей и Димка, кажется, оба счастливы. Валентина была рада за них. Но в ее жизни это совершенно ничего не меняло.

Бьянка очень нравилась Валентине. Прямая, спокойная, уверенная в себе. Валя много думала над тем, как бы она поступила на ее месте, если бы, вдруг, с ней произошла такая же история. Если бы к ней приехала бывшая любовница Семена. Как бы она себя вела? Что бы ей сказала Светка? Пока у Вали на это не было ответа.

А еще Валентина понимала, что Сергей и Бьянка очень подходят друг другу. Они одного поля ягоды. Им и жить вместе. Валя не собиралась им мешать. Но женщина чувствовала, что есть что-то такое, что мешало их отношениям. То, что тянулось из прошлого. И Валентина была тому виной. Она знала, что должна поговорить с Сергеем и отпустить его.

Вот уже несколько дней Валентина с удивлением внутри себя начала находить какую-то совершенно другую женщину. Эта новая Валя с интересом смотрела вокруг, узнавала другую жизнь, других людей, и ей очень хотелось быть на них похожей. Что там сегодня говорила Бьянка? Не нужно бояться открывать новые двери и идти вперед? Что ж, попробуем….

В семь часов, как и договаривались, Валентина спустилась вниз. Она была в брюках и свитере. Чистые аккуратно уложенные волосы и легкий макияж придавали образу целостность и законченность. Какая Валя все-таки молодец. Как правильно она поступила, выбрав именно этот вариант. В платье она, пожалуй, смотрелась бы очень торжественно и даже нелепо. И Бьянка, и Сергей для вечера тоже выбрали брюки. Сергей накинул свитер на плечи и завязал рукава узлом. А на Бьянке был очень красивый вязаный кардиган нежно-голубого цвета. Они оба заулыбались, увидев Валентину.