Когда сбываются мечты

«Лучше поздно, чем никогда».

На следующий день утром Валентина с Димкой отправились в обратную дорогу. Бьянка с Сергеем были категоричны в своем решении проводить их до аэропорта. Дружную компанию снова вез Джузеппе. Он, было, снова начал заигрывать с Валентиной. Но женщина совершенно не реагировала на все штучки и приемчики местного ловеласа. Валя смотрела в окно и была внутренне абсолютно спокойна. Джузеппе быстро надоело играть впустую, и он перестал обращать на женщину какое-либо внимание.

До аэропорта добрались быстро и без происшествий. Настроение у всех было плохое, поэтому большую часть времени молчали. Если быть честной, то Валентине совсем не хотелось уезжать. Она с удивлением вспоминала, как боялась этой поездки и встречи с этими людьми. Дома кроме Светки у нее совсем не было подруг. Бьянка за несколько дней их общения с Валей стала для женщины настоящей родственной душой и советчицей. Бьянке тоже было жаль расставаться с Валентиной. Димка вообще не мог ни о чем говорить. А Сергей постоянно сетовал на то, что мало пообщался с сыном и приглашал его снова приехать. После долгих объятий и обещаний приехать, Валя с Димкой едва смогли уговорить своих друзей не ждать вылета самолета, а отправиться в обратную дорогу вместе с Джузеппе.

В аэропорту мать с сыном почти не разговаривали, каждый думал о своем. В этот раз Валентине было совсем не интересно смотреть по сторонам и наблюдать за пассажирами. Димка был какой-то рассеянный и даже чуть не перепутал номер выхода к самолету, а в салоне даже сел не на свое место. Этого с ним раньше никогда не случалось.

Во время первого полета Валя сильно нервничала и при взлете и посадке постоянно про себя читала «Отче наш» и «Богородицу». Сейчас она на удивление была совершенно спокойна и с легкостью отдала себя в руки Господа и ангела хранителя. Она с интересом смотрела в окно на то, как самолет набирал высоту, на людей и дома, быстро ставшими маленькими, на ровные квадратики полей и городов, и, наконец, на горы и облака в лучах преломляющегося солнца. Димка в это время сидел с закрытыми глазами и делал вид, что спит. Ближе к концу полета он неожиданно открыл глаза и обратился к Валентине:

«Мам, мне нужно вернуться назад. Я должен, понимаешь?»

«Ну, наконец-то, принял решение. А я все ждала, когда же ты созреешь?»

«Это ты о чем?», – удивился Димка.

«Это я о тебе и Милане».

«Так ты что, все поняла, что ли?»

«И не только я. Бьянка тоже».

«Значит, и Бьянка в курсе. Что ж, так даже лучше. Меньше объяснений».

«Мам, мы сегодня прилетим, я в аэропорту сразу куплю обратный билет. Потом довезу тебя до дома и сразу назад. Хорошо?»

«Я и сама доберусь, не маленькая. Можешь сразу лететь, зачем туда-сюда без толку мотаться»

«Нет, это даже не обсуждается. Я тебя одну не брошу. Довезу до дома обязательно. Мне так спокойней будет».

Валентина не стала спорить с сыном. Немного помолчав, Димка спросил:

«Мам, а что ты думаешь о Милане».

«Главное не то, что я о ней думаю, а то, что ты о ней думаешь».

«Мне кажется, я влюбился».

«Мне тоже так кажется».

«Милана необычная девушка, не такая, как те, с которыми я раньше общался. Это мой человек. Мне с ней легко и интересно. И с ней я готов прожить всю свою жизнь».

«А где?», – тихонько спросила Валя.

«Не знаю. Мне сейчас очень сложно тебе что-то сказать. Милана наотрез отказалась поддерживать отношения на расстоянии и на две страны. Или мы живем вместе, или ничего не будет. Вот такая математика: если вместе, то один плюс один равно два, а если в разных странах, то один плюс один рано нулю».

«Ну, что ж. Я думаю, что это правильно. Мы как только расстались с твоим отцом, так и все прахом пошло. А уж такая любовь была. Права Милана. Или вместе или ничего не надо. Я ее поддерживаю. Жалко мне, конечно, тебя отпускать. Только, думала, ты ко мне насовсем вернулся, да видно не судьба. Дай, Бог, вам счастья».

«Спасибо, мама. Я тебя очень люблю. Ты – лучшая», – сказал Димка и с силой пожал Валину руку.

Глава 10.

Мурка встретила Валентину с обидой. Она сидела на подоконнике, повернувшись к хозяйке спиной, и нервно подергивала хвостом. Когда Валя хотела погладить ее и приласкать, Мурка соскочила на пол и удалилась в комнату. На все Валины уговоры кошка отвечала гордым молчанием. Только ночью она тихонечко подкралась к хозяйке, прилегла рядом и начала как собака лизать Валину руку.

«Значит, простила», – подумала женщина и улыбнулась сквозь сон.

Накануне вечером баба Зина рассказалаВалентине, что Мурка сильно переживала ее отсутствие. Первые пять дней она совсем не притрагивалась к еде. Только после того как бабулька поговорила с ней «по душам» как с хорошей знакомой кошка начала есть.

«Ну и избаловала ты скотину, Валентина. Где это видано, чтобы кошка из тебя веревки вила!», – ругалась баба Зина.

«Мурка не скотина», – обиженно сказала Валентина, – «Она – друг!»

«Друг! Живешь одна без мужика, вот тебе кошки друзьями и мерещатся. Да, кстати, не нашла себе в Италии ухажера какого-нибудь?», – с интересом спросила старушка.

«Какие еще ухажеры, баба Зин! На кой шут они мне все сдались!»

«Уж не знаю, что и сказать. Вон, какая расфуфыренная приехала. Прическа не прическа, наряд не наряд».

«Глупости это все. Не нужны мне никакие мужики. Мне одной хорошо».

«Хорошо! Чего уж хорошего! Ладно, не хочешь говорить, не говори. Но знай – в следующий раз, если куда соберешься – за Муркой присмотрю. Мы с ней подружились».

«А говоришь – скотина! Спасибо тебе, баба Зин».

На следующий день приехали дети. Валентина долго готовилась к их приезду. Разбирала и упаковывала подарки, готовила еду. В этот раз ей хотелось побаловать детей чем-нибудь необычным. Она решила сделать черную пасту с морепродуктами, лазанью и тирамису по Бьянкиному рецепту. А для детей специально приготовила горячие бутерброды – панини с начинкой из ветчины, пармезана и помидоров. На стол Валентина поставила три бутылки фирменного Монтепульчано д абруццо.

Дети, как обычно, ввалились шумной и веселой толпой. Пока раздевались и мыли руки, внуки наперебой рассказывали свежие новости и о своих успехах в школе. Татьяна с изумлением наблюдала за Валей и за теми изменениями, которые произошли во внешнем виде женщины. Уже в кухне она с нескрываемым сарказмом заметила:

«Валентина Петровна, вас прямо не узнать. На «Модном приговоре» что ли побывали? Или сынок постарался? Денег ему не жалко, на всякую фигню тратить».

«Ну, спасибо тебе, дорогая! Столько лет прожила, а не знала, что мать родная – это фигня всякая».

«Я не это имела в виду. Не надо передергивать. Просто хотела сказать, что такой прикид дорого стоит. Вот и все», – смущенно сказала Татьяна.

«Уж не дороже денег. Димка всегда говорит, что деньги нужны для того, чтобы их тратить, а не для коллекции», – смело возразила снохе Валентина. И чтобы не обострять дальше и без того напряженную обстановку, добавила, – «Кстати, он и вам с Ольгой подарки купил».

Ольга с радостью тут же раскрыла свой пакетик и вынула оттуда мурановскую бижутерию. Татьяна брезгливо скривила губы, давая понять, что подарок не пришелся ей по душе.

«Ого, ничего себе!», – вырвалось у Ольги, – «Это столько стоит?», – она с удивлением смотрела на этикетку с цифрой 250 евро.

«Да, это дорогие вещи», – ответила Валентина. Женщина вспомнила, что она едва сумела уговорить Димку не отрывать этикетку. Знала, что снохи пока своими глазами не увидят цену, будут думать, что на них сэкономили и подарили какую-то ерунду.

«Вот уж не думала, что бижутерия может стоить столько же, сколько и золото!», – удивилась Татьяна и начала шебуршать своим пакетиком.

«Слава Богу, эти фифы довольны», – пронеслось в голове у Валентины, и она уже абсолютно спокойно раздала сувениры всем остальным.

После того как дети и внуки увидели свои подарки, настроение у них сразу улучшилось. За стол сели довольные и счастливые. Валентина с гордостью приступила к угощению. Ей очень хотелось накормить детей и внуков чем-то вкусненьким и необычным. Как ни странно, Татьяна во время ужина сидела молча и не язвила. Валя даже подумала, что сноха встала на путь исправления. Но, как говориться, горбатого только могила исправит.

После того как Валя ушла с внуками в комнату, а детей оставила за столом продолжать ужин, она совершенно случайно услышала разговор.