Сильнее смерти

Главным противником Эрешкигаль был Амиар. На него наверняка действовала ее сила, и он видел… Кого? Дану, разумеется, Роувен и не сомневался в этом. Ему оставалось лишь догадываться, какой ценой дается Амиару сражение с ней. Но он справлялся – потому что был Огненным королем, потому что знал, что Даны здесь быть не может, а то, что он видит сейчас, – лишь преграда на пути к ней, которую он должен устранить.

Вот только…

– Его не хватит, – тихо сказал Роувен. – Его сил будет недостаточно. Эта тварь что, бессмертная, что ли?

– Она – великая чудовище, а это значит, что она в шаге от бессмертия. Но она не бессмертна.

Вечная невозмутимость Коррадо среди этого хаоса раздражала.

– Не похоже!

– На самом деле, она на грани.

Тут лидеру клана Эсентия можно было доверять. Это остальным казалось, что Эрешкигаль совсем не меняется и битве с ней не будет конца. Коррадо чувствовал энергию жизни намного тоньше.

Но тем обиднее им будет проиграть – зная, что оставался лишь один удар, который они не смогли нанести.

– Они не справятся!

– Справятся, – возразил Коррадо. – Что за неуместная обреченность?

– Может, Эрешкигаль и на пределе, но Амиар тоже, он взял все, что мог без Даны!

– Он не один.

– А кто с ним? Цезарь до нее не дотянется, Легио пока вне игры.

– Есть Алеста.

– Ей не хватит опыта! Помоги мне встать, я должен…

– Ничего ты не должен.

– Я привел нас всех сюда, – напомнил Роувен.

– Это не твоя личная война. Уймись и доверься другим!

– Кому?!

– Тем, про кого ты забываешь, например.

Эрешкигаль между тем отчаянно рвалась на свободу. Теперь уже и Роувен чувствовал, как мало магической энергии у нее осталось. Почти ничего! Она сама себя загнала в угол, сделав своим убежищем мир-пустышку. Тишина Иркаллы дарила покой – и больше ничего, потому что это была тишина смерти. Во всем этом кластере не было ни единого источника энергии, которым могла бы воспользоваться Эрешкигаль.

Собрав остатки сил, она отбросила в сторону Амиара, не менее утомленного, чем она, заморозила лес рядом с Алестой и Цезарем. Это не навредило им – но задержало. А она даже не думала о противниках, Роувен чувствовал, что она призывает магию перемещения, готовясь открыть портал. Почему нет? Все ее противники были на значительном расстоянии, среди деревьев, под ней была пустая болотистая земля, ее некому было атаковать. Еще немного, еще чуть-чуть – и все…

Портал действительно открылся, но совсем не тот, который призывала Эрешкигаль. Она стремилась создать дверь в небе, но вместо этого обрушилась земля, образуя прямо под чудовищем грандиозный провал – не меньше пятидесяти метров в диаметре, Роувену сложно было сказать наверняка. И там, в темноте этого портала, таилось нечто живое…

– Что за чертовщина? – поразился Роувен. – Откуда он взялся?

– Ну а кто у нас умеет открывать порталы на ровном месте?

Сарджана! Как он мог про нее забыть?!

Оглядевшись, он без труда обнаружил ее: она стояла неподалеку, у границы деревьев, и наблюдала за всем происходящим с таким равнодушием, будто просто смотрела театральную пьесу, да еще и на редкость скучную. Однако руки колдуньи по-прежнему были сведены в магическом жесте, призвавшем портал, и сомневаться, кто контролирует заклинание, не приходилось.

Эрешкигаль тоже поняла это. Ее безумные глаза встретились с ясными, как наполненный солнцем янтарь, глазами Сарджаны. Чудовище рванулось к ней, но добраться до нее так и не успело.

Портал не был дырой в пространстве, он был воротами, выпускающими монстра. Роувен прекрасно знал, что глава клана Арма умеет делать големов как никто другой. Она и раньше создавала себе защитников, но ни один не был таким, как этот. Глядя на создание, вырвавшееся из земли, Роувен отказывался верить своим глазам. Как такое возможно, сколько магии для этого нужно, сколько мастерства?

Сарджана была тихим омутом, который ни он, ни кто-либо другой не мог до конца познать. Она лишь казалась отрешенной, в ее душе бушевало пламя, разожженное войной, потерями, отнятой у ее семьи мирной жизнью. Она мстила – но не примитивными атаками, а подготовкой. Пока остальные поддавались страстям, Сарджана укрывалась в тишине своей мастерской и создавала новые заклинания.

Одно из них воплотилось в гигантском черве, вырвавшемся из портала. Размер его бронированного тела сложно было даже угадать – из земли поднялась ничтожная часть. Он весь был мускулами – и был челюстями. Всю его голову занимала круглая пасть, в которой клыки располагались воронкой. Этот голем-червь, по сути, был идеальным оружием против любого из великих чудовищ: его челюсти уничтожали их совершенные тела до того, как те успевали восстановиться.

Конечно, этого было бы недостаточно, если бы на стороне Эрешкигаль оставалась ее магия – но магии больше не было, она израсходовала все, а из-за проклятья нелюдей у нее сохранилось не так уж много. Великое чудовище тоже поняло неизбежность своей судьбы – за секунду до того, как стало слишком поздно.

Тишину Иркаллы последний раз разрезал яростный крик Эрешкигаль – а потом на ней сомкнулись челюсти, и ее не стало.

* * *

Аурика Карнаж никогда не боялась заводить врагов. Напротив – она стремилась к этому! Потому что ничто не могло доставить ей такое удовольствие, как гибель глупца, осмелившегося противиться ей. Власть над чужими жизнями пьянила ее, однако именно в уничтожении врагов она находила особое удовольствие. Она словно сталкивалась с волей судьбы в чистом виде – и разрушала эту волю.

Поэтому теперь она была даже рада, что у нее не получилось убить невесту Огненного короля сразу, хотя тогда эта неудача жутко раздражала Аурику. Но все к лучшему, потому что финал будет один, а потраченное время – лишь новый виток удовольствия. Дана сама виновата в своих бедах: она могла бы принять быструю смерть, а теперь получит пытку, с которой ничто не сравнится.

Причем опускаться до примитивных издевательств Аурика не собиралась. Это было слишком просто, слишком грубо… Да и потом, ведьма не была уверена, что физическая боль способна разрушить заклинание договора со смертью, которое и спасало Дану. Чтобы все получилось, невеста Огненного короля должна была полностью потерять веру в магию.

Теперь Аурика готова была пойти на многое, чтобы доказать этой человеческой девице: никакого волшебства не существует. Ведьма без труда создала иллюзорный мир, в который заключила и себя, и Дану. Их тела оставались в замке Сообщества, но их разум переносился в реальность, которой никогда не было – и в которой Аурика контролировала все.

Только она знала, что это все не настоящее, только она могла по доброй воле возвращаться в свое тело. Дана даже не догадывалась, насколько уязвимым было ее положение с самого начала. Этой дурочке, пожалуй, казалось, что она может скрыться, спрятаться, убежать куда-то, раз все, что ее окружает, похоже на внешний мир… Пусть верит, так даже легче! Жертвы, потерявшие надежду, нагоняли на Аурику скуку. То ли дело – такие, как Дана: ведьма искренне наслаждалась возможностью их сломать.

Так что в том мире она бывала теперь чаще, чем в настоящем, оставив управление Сообществом Плутону. Дана превратилась в ее любимую игрушку, для которой Аурика подготовила немало интересного… Интересного, разумеется, лишь одной из сторон.

Сейчас Аурика прогуливалась по своим новым владениям. Она посвятила много времени созданию этой больницы, зато теперь она без сомнений могла сказать, что довольна результатом. Ей предстояло управлять величественным каменным зданием, отдаленно похожим на британские психиатрические лечебницы позапрошлого века – и на приют, в котором она воспитывалась. Перед ней было пять этажей, наполненные психами всех мастей, процедурными комнатами и даже операционными. Все это сломало бы кого угодно, а уж одну молодую человеческую девушку – легко! Ведьма даже надеялась, что это не произойдет слишком быстро, было бы обидно потратить сколько времени на подготовку и сразу получить результат!

Однако пока Дана сдаваться не собиралась. Отдалившись от родителей, она больше не сдерживалась. Она рвалась на свободу, как дикая кошка, но ее без труда удерживали два рослых санитара.

Особая прелесть иллюзии, созданной Аурикой, была в том, что Дана все чувствовала, это был не тот случай, когда можно ущипнуть себя и проснуться. И травмы, полученные здесь, неизбежно передавались ее телу, оставшемуся в далеком замке.

– Пусти меня! – Дана зло посмотрела на Аурику, стоящую перед ней. – Зачем все это? Зачем это притворство?

Потому что это весело. Но говорить правду ведьма, конечно же, не собиралась.

– Нет никакого притворства, Дана, – сочувствующе сказала она. – Я лишь пытаюсь вам помочь!

– Иди ты к черту со своей помощью!

– Вот видите? Вас опасно оставлять среди людей, вы себя не контролируете. Но не переживайте, у нас отличное заведение, мы справлялись и со случаями посложнее.

– Тебе ведь все это нравится, не так ли? А честь – хоть какое-то представление о чести у тебя есть? Хочешь убить – пожалуйста, но делай все открыто.