Дороже крыльев

Дороже крыльев
Владарг Дельсат

"Дороже крыльев" – это увлекательное путешествие в мир, где грани между человечностью и божественностью стираются.Юная Катрин, ангел с бурным характером, оказывается перед лицом жестокого выбора между верностью своим устремлениям и желанием обрести любовь. Сможет ли она противостоять зловещим силам, маскирующимися под светлых посланников? И какая цена ждет её за желание стать человеком? Откройте для себя историю о предательстве и верности, о потерях и обретении, о том, что иногда отказ от райских благ может привести к настоящему счастью на Земле.

Владарг Дельсат

Дороже крыльев

Пролог

Эта непростая история могла бы начинаться так…

Катрин была ангелом двух веков отроду, то есть совсем молоденькой. Так бывает – у кого демон народится, у кого – человек, а Катрин получилась ангелом, поэтому жила среди белых облаков, хрупко выглядевших строений и взрослых, одетых во всё белое в знак душевной чистоты. Но вышло так, что родилась Катрин на исходе новолуния, поэтому обладала странным для прочих ангелов характером.

Внимательная, сопереживающая, чувствительная девочка была бы образцом ангельского поведения, если бы не одно «но». Этой ложкой дёгтя был характер девочки – время от времени она проявляла упорство, граничащее с упрямством, а если на неё пытались надавить авторитетом архангела – директора школы, то проявлялся именно этот самый характер – Катрин начинала «шутить».

Шутки эти поначалу были прямолинейными – грабли у мужского туалета разбросать, учителю рожки создать, вилы на стул кому-нибудь пристроить, но после, по мере приобретения опыта, они становились всё изощрённее. Девочку, конечно же, ловили «на горячем», увещевали, клеймили позором, но все клейма стекали с ангельского личика без остатка, что несколько нервировало привычных ко многому учителей, принимавшихся взывать к родителям.

Родителям тоже было невесело, ибо все «шутки» первоначально Катрин оттачивала на них. От этих «шуток» ангельское терпение родителей регулярно лопалось, отчего юный ангелочек получал возможность изучать новые аспекты бытия. Но это ничему Катрин не учило, и с неангельским упорством девочка продолжала отстаивать свои личные границы, как она их понимала. Постепенно окружающие взрослые поняли бесполезность своих усилий, пока не наступил день, когда взрослые адекватные ангелы задумались, что делать с неуправляемым ребёнком.

– Ну что можно сказать… – вздохнул директор школы. – Учится она хорошо, но слишком боевитая, потому предлагаю её в хранители перевести.

– Она уж нахранит, – прокомментировал тот самый учитель, что собрал все «шутки» своей ученицы, включая грабли и вилы, а некоторые и по два раза. – Мы людской мир потом не разгребём.

– Людской мир и так справляется – то эпидемия, то война, – мрачно сообщил глава наблюдателей, куда первоначально планировалось отдать Катрин, отказавшийся от такой «бомбы с крылышками».

Сама же Катрин хотела лишь, чтобы никто не нарушал её личных границ, не говорил, что ей делать, и шёл туда, куда она послала. Но взрослые, считавшие себя адекватными ангелы не хотели идти туда, куда их посылала совсем ещё юная по меркам ангелов девочка, они хотели показывать ей другие аспекты бытия стимуляционными методами, против чего Катрин возражала просто категорически, не оставляя выбора вышеназванным взрослым.

Родители на школу-интернат Хранителей были целиком и полностью согласны. Они, можно сказать, сильно радовались именно такому варианту, всячески поддерживая архангела, что вызывало у того несвойственную ему жалость. В свою очередь, ему было понятно поведение девочки, которое от неё не зависело, но тут нужно было выбирать – или вилы в заднице, или ангельская малышка. Учитывая, что есть архангел предпочитал сидя, то судьба Катрин была предрешена.

Сама же девочка сейчас потирала настимулированное место, взглядом обещая всем стимуляторам страшную месть. Но так как была она в этот момент дома, а родители – как раз нет, то обещания её пропали втуне. То есть обещающего взгляда этого пока никто не видел, отчего добавки не последовало. Этот результат Катрин, в общем, нравился, в отличие от стимуляции её мыслительных способностей, по мнению взрослых ангелов, которые просто напрашивались на удаление перьев и стрижку поверхностного слоя пуха в местах его произрастания.

Катрин чертёнком не была, она просто не любила зануд, а ангелы… Они всегда знали лучше, как ей жить, что делать и что говорить, а этот факт сильно раздражал, отчего и появлялись на свет различные «шутки». Она, конечно, подозревала, что рано или поздно вопрос решат радикально. Однако девочка, сохранившая веру во взрослых и справедливость, не учитывала, что зло можно творить и во имя блага, а несмотря на то, что все вокруг были ангелами, их святости это вовсе не означало.

Увидев возвратившихся с улыбками родителей, Катрин сначала обрадовалась им, но потом насторожилась: слишком радостными были эти улыбки, отчего в ангельскую душу Катрин закралось подозрение, что от неё решили избавиться. Воображение сразу же нарисовало адские котлы так, как изображало их школьное образование, отчего девочка моментально побледнела, лицом сравнявшись с крыльями.

У любившей хорошую пакость Катрин было вполне развито и воображение, и некоторое предвидение, поэтому юный ангелочек несколько испугался, но родители её были так рады найденному решению, что не обратили внимания на состояние девочки.

– Ага! – воскликнул, увидев её, папа. – Ты тут, отлично!

Подозрение у девочки медленно перерастало в твёрдую уверенность. Глаза Катрин наполнились слезами, размывающими перспективу. Она же не желала ничего плохо, только чтобы её в покое оставили! За что в ад?!

– Да, – кивнула мама и, ещё раз улыбнувшись, бросила дочери: – Быстро собирайся!

Спасительный обморок принял девочку, сильно испугавшуюся радости родителей. Почему она подумала именно о плохом, так и осталось неизвестным…

***

Эта история могла бы начаться и так…

Директор школы Ангелов-Хранителей архангел Атарам молча слушал, что ему рассказывал штатный целитель. Хотелось выругаться, но ангелам это было нельзя, впрочем, в отношении Хранителей действовали совсем другие правила. Но ругаться архангел не стал, вместо чего снова погрузился в изучение бумаг юной курсантки, принудительно переведённой в школу, чего обычно не случалось.

– По бумагам – сущий чертёнок, – заметил целитель. – Но тут есть нюансы.

– Да я уж вижу, – кивнул Атарам, переворачивая лист. – Объективно – чистая душа, добрая, непредвзятая, безжалостная к себе, чувствительная…

– Скорей всего, ждёт этого же и от других, – хмыкнул ничуть не удивлённый целитель. – Доставлена сюда в состоянии паники, едва смогла прийти в себя, ну и смотрит, как потерянный котёнок.

– Да, видимо, её серьёзно запугали, – вздохнул архангел, таких методов очень не одобрявший. – Характеристика серая, в пятнах, чего быть не может при такой душе, отметки о стимулирующих воздействиях, что не принято, в общем…

– Нужно блюстителям дать задачу разобраться, – всё понял целитель, тяжело вздохнув.

В понимании людей, ангелы – святые и безгрешные, на деле же это совсем не так, поэтому и существовали блюстители. Просто отдельные расы что ангелов, что демонов были приставлены Творцом к делу ещё в незапамятные времена, но именно святости он им и не дал, ибо все три расы обладали свободой воли. Творец решил не повторять уже пройдённое однажды, а поэкспериментировать. Так и возник этот не самый обычный мир, где выбор был у каждого. И именно поэтому прежняя школа и родители девочки могли поиметь немало сложных минут.

– Определяем её во второй класс, – решил архангел. – Она, как в себя придёт, будет к отчислению стремиться, потому нужен будет наставник с железными нервами. Такой, как Авиил, например.

Целитель в школе был заместителем директора, поэтому имел довольно много прав. Впервые увидев Катрин, пожилой ангел задумался, потому что девочка выглядела совсем не хулиганкой, а, скорее, забитой. Впрочем, целитель подозревал, что это может быть игрой, но решил дать юной ангелице шанс показать своё истинное лицо.

***

И даже так могла начаться история об ангеле по имени Катрин…

Катрин всё не могла прийти в себя. Проплакав всю ночь в медпункте новой школы, куда её сослали, девочка обдумывала ситуацию. Приняв факт того, что родители её предали, Катрин решала, как жить дальше. Понятно было, что опереться ей не на кого, кроме себя самой, как не стоит и доверять кому-либо. Именно поэтому, оказавшись в небольшой комнате среди четырёх пока пустых коек, девочка попыталась взять себя в руки. Плакать, конечно, всё ещё хотелось, но, трезво поразмыслив, Катрин поняла: могло быть и хуже. А хуже не хотелось.

Внимательно осмотрев теперь уже свою комнату, девочка обнаружила свои вещи – привычную школьную сумку, небольшой чемодан и пакет, как ей объяснили, с новой формой. В новой школе почему-то очень любили пугать. Её испугала даже не вероятность привычной стимуляции, а то, что об этом не говорили прямо. В то, что здесь не убеждают с помощью той или иной формы боли, она не верила. Весь её опыт говорил о том, что взрослым гораздо проще убеждать детей в чём-либо именно болью. Хорошо ещё, если боль была физической, но вот когда её заменяли душевной – это было горше всего. И вот теперь эта школьная неизвестность просто пугала.

Катрин очень не любила, когда её что-то пугало, она при этом становилась крайне агрессивной, поэтому уже сейчас планировала пакости. Добрый целитель объяснил девочке, что детей в ад не ссылают, а так как это было единственным, чего боялась Катрин, то «они» были сами виноваты. По мнению юной ангелицы, ей нужно было всего только добиться отчисления, чтобы вернуться в привычную среду, и вот тогда… Тогда предатели-родители пожалеют!

Обдумывание планов мести было прервано раскрывшейся дверью. На пороге обнаружился молодой ангел, и что характерно, мальчик с интересом посмотрел на девочку. Был он высок, хорош собой, но вот это вторжение в спальню, которую девочка уже считала своей, вдруг взбеленило Катрин. Тихо зарычав, она встала с кровати, на которой уже почти вольготно расположилась, и медленно двинулась к нарушителю спокойствия.

– Привет, новенькая, – спокойно произнёс вторженец, ещё не понимающий, что его ждёт.

– Ты что здесь забыл? – вибрирующим низким голосом поинтересовалась Катрин и в следующее мгновение налетела на молодого ангела, используя методы общения ведьм, если судить по школьным урокам – вцепиться в волосы, выцарапать глаза…

От неожиданности ангел опешил, затем попытался оторвать от себя внезапно озверевшую девочку, но получил ногой в чувствительное место и временно прекратил сопротивление. Через некоторое время тяжело дышавшая Катрин закончила изливать своё недовольство вторжением и принялась готовиться к карательным мерам.

– М-да, как-то так я и предполагал, – раздался спокойный голос школьного целителя. – Успокоилась?

– Ага! – кивнула Катрин, стараясь держаться так, чтобы за спиной была стена.

– Очень хорошо, – покивал пожилой ангел, спокойный, как стена рядом с ним. – И что успел натворить наш новый учитель спортивного развития?

– Без стука вошёл, – автоматически ответила девочка, лишь потом сообразив, что услышала.

«Учитель!» – Катрин непроизвольно побледнела от накатившего понимания. Что с ней за это могут сделать, девочка даже не представляла, уже совершенно взрослым не доверяя. Это увидел и целитель, понявший, что ребёнка просто-напросто довели, пытаясь загнать в жёсткие рамки, и в конце концов, в её понимании, предали. Положа крыло на грудь, и целитель бы принял ситуацию предательством, с чем ангелы-блюстители были согласны, разбираясь что с прежней школой, что с родителями.

– Ну, пойдём, – вздохнул пожилой ангел, протянув руку Катрин. От этого жеста девочка попятилась, но затем, видимо, взяла себя в руки и, взглянув обречённо из-под полуопущенных ресниц, сделала шаг вперёд.

Куда её ведут, Катрин представляла. Родители её пугали исправительными школами для юных ангелов, поэтому девочка понимала, что сейчас ей будут делать очень-очень больно, да так, что сама душа будет корчиться и трястись в муках. Но Катрин осознавала, что сопротивляться бесполезно – она гораздо слабее этих взрослых. Именно поэтому покорно шла рядом с целителем, готовая принять уже муку, а в том, что это будет именно мука, девочка совершенно не сомневалась.