Елиорнавия из клана Сигур

Елиорнавия из клана Сигур
Владарг Дельсат

Мир изменился. Теперь люди делятся на сангвиз и хомо. Первые питаются кровью, а вторые отдают ее взамен на защиту и помощь. Елиорнавия – молодая сангвиза. Она принадлежит к знатному клану Сигур и является одной из первых женщин, служащих на Страже хомо. Елиорнавия довольна своей жизнью. До тех пор, пока неожиданное появление посреди леса двух обескровленных девочек не переворачивает ее мир. Теперь у Елики нет выбора: она должна узнать, кто виновен в нападении на детей, и узнать правду о собственном предназначении.

Владарг Дельсат

Елиорнавия из клана Сигур

Глава первая

Меня зовут Елика… Нет, полное моё официальное имя, конечно, Елиорнавия из клана Сигур. Мне сто двадцать два стандартных цикла, но, как и каждая сангвиза[1 - Образовано от латинского названия крови. Таково в этом мире самоназвание вампиров.], выгляжу я так, как мне комфортно. В моём случае – это дама лет двадцати двух, по меркам хомо. Не слишком молодо, по-моему, но и не древняя старуха.

Наш клан относится к знати, что естественно, учитывая, что я – сангвиза, но не к высшей, слава Санктусу. Это и хорошо, и плохо. У аристократии ограничений больше, но и возможностей, конечно… С другой стороны, закон един для всех, будь ты хомо[2 - Название человека, не вампира, чья кровь подходит как источник питания.] или сангвиз, исключений нет даже для правящего дома. Это очень хорошо, потому что только существование общего закона позволило мне стать той, кем я стала.

Надо, наверное, немного рассказать о себе. Что же, я, как уже сказано было – сангвиза, но своей кормушки не имею, поэтому пользуюсь клановой. С момента объяснения всеобщего Договора прошло очень много времени, поэтому мироустройство устоялось. Нам по-прежнему нужна кровь хомо – примерно треть стакана в месяц, поэтому мы уже давно не высасываем её сами. Существует биржа труда, и к нам на работу по сдаче крови может устроиться любой здоровый хомо. Платят им очень немало, поэтому они довольны. Но кормушка – дело недешевое, поэтому обычно этим занимается клан. Старшие следят за Младшими, потому что родителей в понимании хомо у нас нет.

У меня с детства был выбор – остаться в клане и работать там, где скажут, выйти замуж за того, на кого укажут Старшие, или же – выбрать свой путь. Я решила, что могу. Могу стать кем-то большим, чем прислугой, поэтому я получила стандартную сумму денег и пошла по пути мужчины, пытаясь устроиться самостоятельно в жизни. Если бы у меня не вышло, я могла вернуться в клан, в отличие от мужчины на моём месте, которого в таком случае утилизировали бы. Слабаки кланам не нужны, незачем кормить дармоедов, но я – живородящая самка, поэтому утилизации не подлежу. Это и радует, и оскорбляет. Впрочем, довольно об этом!

Мне повезло. То ли я внешне понравилась Главе, что маловероятно, то ли его сразил мой ум, во что хотелось бы верить, но… Ладно, потешу своё эго. Меня взяли в Стражу. Сначала, конечно, на роль «принеси, подай, иди отсюда и не мешай», затем на работу по контролю популяции – так называется патрулирование Внешней границы. Что такое эта граница? Воображаемая линия, указывающая на компактное проживание стай морфов – существ, умеющих становиться зверями, при этом они разум обычно не сохраняют. Именно поэтому нужно контролировать, чтобы морфы не покидали мест своего обитания, докучая хомо. Скучная, очень нудная работа, на которой я провела десять циклов.

Затем, меня перевели к хомо. Вот тут стало интереснее, потому что отношусь я теперь к специалистам, привлекаемым только в экстренных случаях – преступления против детей, попытки мятежа, серийные убийства… Ну и так далее. Эта работа намного интереснее, хотя тех, кто покушается на детей, мы отправляем на переработку немедленно. Однако здесь уже приходится расследовать, что намного интереснее тупого патрулирования.

Этим я занимаюсь уже девять циклов, поэтому скоро меня переведут, хоть я и не очень понимаю, куда. Впрочем, какое моё дело? Меня-то абсолютно точно не спросят. Но, в целом, можно сказать, что в жизни я устроилась, несмотря на клановых злопыхателей. Старшие-то поддержат всегда, даже если считают, что я неправа. Но я права! Женщина нужна не только как прислуга, хоть иногда и сложно, ибо коллеги меня воспринимают прежде всего как даму. Сколько шуток на эту тему было – и сказать-то сложно, но я смогла!

Вчера моя Старшая сказала, что гордится мной, отчего я чуть было не завизжала, как маленькая. Но сдержалась, конечно, мне нельзя уже визжать, я не просто дама, а Охранительница Стражи – среднее звание для мужчины, но очень высокое для меня. Ведь я первая, за мной следят многие, поэтому, наверное, коллеги гнобить и не решаются. Возможно, конечно, я их недооцениваю, но служится мне хоть временами и скучно, но вполне спокойно, могло быть и хуже.

И вот сейчас я отдыхаю в собственных покоях в доме клана. Это как раз очень серьёзный показатель и награда от клана – собственные покои. Даже слуга есть из хомо. Для работы с кровью он почему-то не подошёл, а вот как слуга – вполне. Высокий, как для хомо, мускулистый, мой слуга радует глаз и всегда готов на всё, даже согреть постель, но я пока не настолько оголодала, чтобы спать с едой, хотя вслух этого говорить нельзя – закон един для всех.

Так вот, я отдыхаю после службы, задумчиво глядя сквозь стрельчатое окно. Завтра восходят обе луны, что значит благоприятное время для полётов, и завтра же у меня выходной. С этой работой я так давно не летала, что просто слов нет, однако я важным делом занималась! Очень важным! Поэтому использую свой законный выходной так, как мне нравится.

Ну, а пока я могу потрапезничать, выпить капель тридцать крови… Могу же я себя побаловать? В конце концов, я почти сутки разбирала тяжбы хомо вместе с их полицией – так у хомо называется Стража, даже успела побывать в роли следователя, когда казалось, что ребёнок исчез. Мальчик решил отомстить родителям за то, что не получил игрушку, и спрятался. Я его, конечно, легко нашла, но хомо поволновались.

Да, многое было за эти девять, почти десять циклов. Многое случалось, многое прошло – и недоверие, и откровенные унижения, хоть и спрятанные вглубь, но… Я справилась. Я просто смогла переступить через обиды, через неверие, через пренебрежительные мины Младших. Вот если бы Старшие так себя вели, я, наверное, сломалась бы, но они в меня верили всегда-всегда… Спасибо им за это!

Включается новинка – визор, у хомо такого нет. Несмотря на то что колдовство может очень немного, всё же совсем недавно учёным клана Гури удалось достичь прорыва и создать этот сложный артефакт, на котором бегут картинки, почти как настоящие. Сейчас время внутриклановых новостей, поэтому артефакт включается автоматически для всех Младших, а я всё ещё считаюсь таковой, ведь Спутника у меня нет. Впрочем, не будем о грустном, работа намного важнее.

Конечно, хотелось бы, чтобы и у меня был Спутник, как у всех Старших, но тогда надо будет выкручиваться, ведь ему нужно внимание, кормление, птенцы, а я постоянно на работе день и ночь, потому что работа у меня такая…

***

Сегодня ночь двух лун, и небо заполоняют сородичи. Традиционная ночь поднимает в воздух всех сангвиз, свободных от службы и детей. В отличие от морфов, мы разум не теряем, наслаждаясь полётом и общением на равных, ведь сейчас мы все равны. Даже Правители спокойно говорят с нами, если вдруг оказываются поблизости.

– Елика, рад тебя видеть! – слышу я и, извернувшись в воздухе, оказываюсь лицом к лицу с обратившимся ко мне. Лёгок на помине!

– Правитель Лиу? – удивляюсь я. – Рада видеть в добром здравии!

– Ты молодец, девочка, – улыбается он, легко удерживая высоту огромными кожистыми крыльями. – Готовься к сюрпризам!

Совсем, по-моему, по-детски хихикнув, Правитель нашего народа исчезает в небе, а я, легко помахивая крыльями, застываю в воздухе. Сюрпризы могут быть как приятными, так и не очень. Правитель как осчастливит… Впрочем, тут от меня всё равно ничего не зависит, не буду портить себе настроение, хотя кто угодно на моём месте кувыркался бы от счастья – Правитель знает тебя по имени, да ещё и по короткому! Но я не хочу протекций, я сделала себя сама и сама всего добьюсь!

Мы, конечно, не только летаем, но ещё и болтаем… Кстати, о болтовне, я вижу своих подруг – Ликсу и Марту. Странное имя ей дали Старшие, но мы, разумеется, не осуждаем: имя как имя…

– Привет, девочки! – опускаюсь я на сидушку рядом с ними. – Кому кости грызем?

– Не поверишь, – широко и радостно улыбается мне Марта. – Как раз о тебе говорили…

– О! – удивляюсь я, устраиваясь поудобнее и подставляя крылья свету лун. – И что? И что?

– Говорят, ты мужчин не любишь, – хихикает Ликса, обнимая меня. – Отрываешь им крылья прямо в полёте!

– Вау! – ошарашенно говорю я в ответ. – Таких подробностей я о себе не знала!

Возможность посплетничать, полетать, выпить пару-тройку капель крови выдаётся лишь в ночь двух лун, наступающую примерно два раза в цикл. Именно поэтому она так ценится, давая нам возможность ощутить себя единым народом, как в стародавние времена.

Мы живём, конечно, долго, намного дольше хомо, но и не бесконечно. Я, по меркам сангвиз, очень молода, едва достигнувшая полного совершеннолетия, а зрелось к трём сотням только наступает. Развитие сангвиз неторопливо… Сначала птенец – первые десять циклов, потом ребёнок – ещё циклов сорок, потом малое совершеннолетие – в полста циклов и полное – в сотню. Когда хомо начинают умирать от старости, мы только-только становимся самостоятельными…

Что-то я задумалась обо всем известных вещах, вместо того чтобы радоваться не такой уж и длинной ночи. В эту ночь даже неуклюжие летательные аппараты хомо не летают. Цивилизация не стоит на месте, даже короткоживущая, и хомо развиваются под нашим присмотром. Наш присмотр необходим не только потому, что хомо – потенциальная еда, но и для того, чтобы они не самоуничтожились, ведь для нас они все – дети. Капризные, шалящие, но дети, даже прошедшие малое совершеннолетие. Поэтому хомо играют в свои игры, а с горы Акатан за ними наблюдает недремлющее око Правителя. Впрочем, никакого возмущения не было уже две жизни, потому что хомо всё устраивает, а мы любим стабильность.

– Эля, Эля! – я вижу сестру по гнезду и устремляюсь к ней. Мы вместе росли, вместе играли, но она решила не бороться, став учётчицей в клане, а я выбрала свой путь.

– Елика, привет! – искренне радуется она мне, устремляясь навстречу.

Да, мы выбрали разные пути, но всё равно близки друг другу. Чему завидовать? У нас такое не принято, нас так воспитывают, отчего нет внутренней грызни, как в древности. Но довольно об этом! Мне о стольком надо Элю расспросить! Я её целых два цикла не видела, просто некогда было – работа же.

– Ну рассказывай, – усевшись на пустынной терраске, я жестом показываю обслуживающему нас хомо на столик, и он понятливо кивает, подавая чаторг – тонизирующий напиток из ягод чатата.

– У меня всё хорошо, – улыбается Эля, отхлёбывая напиток. – Эх, сестрёнка, как я по тебе соскучилась! – признается она. – Лучше ты рассказывай!

– Я сейчас в городе хомо работаю, – послушно начинаю рассказывать я. Сестрёнка смотрит на меня своими лучистыми глазками, поминутно меняющими цвет, что, конечно, завораживает непривычного к этому. – Помогаю с преступлениями, расследую, всё не так скучно, как на патрулировании.

– А ты слышала… – оглянувшись, заговорщицким тоном начинает она. – Вспышки были недавно, говорят, извне откуда-то…

Вспышки извне – это распространённая сказка вот уже более двух сотен циклов. Вроде легенды о Пришедшем – о том, что войдёт в наш мир существо из жуткого мира, где мучают и убивают детей, чтобы творить непотребства. Тот факт, что миров существует много, ни для кого не сюрприз, но вот в Пришедших я не верю, это только моя наивная сестрёнка может в такое поверить.

Я поддерживаю её игру, улыбаясь. Всё-таки, ночь у нас нынче такая, сказочная очень. Мы тоже любим сказки, почему нет… А сестрёнка рассказывает различные версии об армии Пришедших, желающих есть детей хомо, выливать из них всю кровь, чтобы нам не досталась. Так себе обоснование, конечно, но для детских страшилок вполне подходяще. Правда, я думала, Элька повзрослела…

Она видит кого-то и совсем по-детски срывается с места, а я медленно попиваю свой напиток, думая о том, что как-то неожиданно для себя ощущаю взрослость. Вот та же детская страшилка не вызывает у меня никаких эмоций, я просто знаю, что в наш мир не может проникнуть извне почти ничего. На меры веса хомо – килограммов тридцать-сорок максимум, а это вес девушки хомо, прошедшей малое совершеннолетие, а совсем не армии врага, кем бы он ни был. Это абсолютно точная информация, подтверждённая всеми учёными.

История сохранила сам путь доказательства – полторы-две сотни циклов назад у хомо исчез ребёнок. Они сначала долго искали у себя, потом обратились к нам, и мы… Не нашли. Вот тогда уже всполошились все, включая Правителя. Там зашевелились и учёные, которые доказали, что ребёнок провалился вовне. Поэтому потеряться у нас сейчас очень сложно – за детьми тщательно следят. Ну и преступления против детей невозможны: полная утилизация – процесс медленный и не самый простой, ну а психических держат под контролем сами хомо.

С этими мыслями я устремляюсь в зенит, будто желая освободить голову от размышлений. Что меня в историю потянуло-то?

Глава вторая

Ночь уже на исходе, я устала, что вполне логично. Завтра опять стану Охранителем – дамой внимательной, в чём-то суровой и, безусловно, красивой, а сейчас… Последний час мне хочется просто посидеть на террасе, глядя на порозовевшее небо. Дневное светило – Тагунис – готово выкатиться на небосвод, начиная новый день хомо, а мы будем отдыхать, несмотря на то что нам совсем не нужно столько отдыха, но – традиция.

Время подумать о своей жизни. Спутника у меня нет и с такой работой вряд ли будет. Спутники любят быть главными, что в нашей паре ему и не светит. Что для меня важнее – тепло души или оставаться верной себе? Пожалуй, второе… Не потому, что я чего-то не умею как самка вида, а… Зачем жить, если я не смогу себя уважать?

В глубоких размышлениях я не замечаю заинтересовавшегося мной самца из клана целителей, даже в эту ночь одетого в белое, подчёркивающее чистоту помыслов. Целители – самый открытый и самый загадочный клан. Любой может стать целителем, по идее, но вот как это происходит технически, я не знаю. Впрочем, я свой путь выбрала.