Футбол, деньги и те, кто рядом

Чой Хо Кью – так звали известного южнокорейского футбольного агента, который успешно продвигал на азиатском рынке российских и украинских футболистов. Он взял трубку и со смехом спросил меня:

– У вас что, в России деньги на футболистов появились?

Я не отреагировал на ироничный тон и серьёзно ответил:

– Главное – у нас в стране наконец появился хозяин клуба, который выразил желание иметь у себя в команде хорошего корейского футболиста, а конкретно – центрального полузащитника.

Чой немного подумал и сказал, что сам перезвонит мне через пару минут. Он действительно перезвонил так быстро, что мы с Константином даже не успели выпить по чашке кофе. Корейский агент возбужденным голосом сообщил, что у них на примете есть один игрок, ему полных 25 лет, он игрок сборной и даже успел сыграть за нее 15 игр, и, – добавил он торжествующе, – этого футболиста в сборную привел сам Гус Хиддинк, правда, в основу тот попадал далеко не всегда, потому что был еще молодым, – добавил он в заключение.

У Константина засветились глаза.

– Спроси, а сколько стоит? – Нетерпеливо твердил, стоя рядом со мной, селекционер «Зенита».

Я задал вопрос о цене.

Чой, не долго думая, сказал, что если повезет, можно за полмиллиона долларов купить со всеми правами.

Я озвучил ответ, хотя чувствовал, как Костя дышал у моего уха, прислонив лицо к трубке.

– Это хорошо, – одобрительно закивал головой он и взволнованно выпалил: – А за триста пятьдесят, спроси, не отдадут?

Я снова прильнул к трубке.

– Чой говорит, что надо на месте попытаться, но, возможно, придется основательно поторговаться.

Не теряя времени, Константин позвонил в Петербург Трактовенко.

– Давид Исаакович, есть в Корее хорошая кандидатура, думаю, как раз то, что вы хотите, но надо лететь и смотреть на месте.

– Лети, – распорядился Трактовенко. – Да и прихвати с собой нашего селекционера Сашу Бокия. У него хороший экспертный глаз.

Неделя ушла на оформление приглашения и визы в Корею, а тем временем Константин повез меня знакомиться с Трактовенко в Петербург. Давид Исаакович принял нас в своем банке. В его уютном кабинете нас ждали Черкасов и Бокий. Трактовенко объяснил, почему он хотел взять именно корейского футболиста, и подтвердил, что на его покупку у клуба найдутся средства, но далеко не значительные. Максимум, на что можно рассчитывать, так это триста пятьдесят тысяч, о чем раньше и говорил Костя. Это при том, что по личному контракту футболиста расходы были более, чем скромные: не более десяти тысяч долларов в месяц.

– А подъемные при подписании хотя бы тысяч тридцать дадите? – осмелился спросить я, для убедительности добавив: – Так называемый «signing bonus «, общепринятая практика.

– Подумаем, – ответил Давид. – Возможно, тысяч двадцать в качестве пособия на первоначальное обзаведение можно дать, – добавил он, пользуясь известной мне терминологией военного финансиста.

Президент петербургского клуба тогда произвел на меня очень благоприятное впечатление открытого, делового и ответственного человека. Его лицо мне действительно показалось знакомым. Я даже осторожно поинтересовался, не кажется ли ему, что мы могли встречаться когда-либо в Москве на студенческих научных конференциях или вдруг в Афгане? Давид с сомнением покачал головой. Действительно, прошло так много лет, чтобы быть в чем-то уверенным, поэтому я не настаивал. На прощание я подарил Давиду Исааковичу свою книгу. Он повертел ее в руках и, быстро перелистав, вдруг спросил, когда мы уже стояли на лестнице:

– Вы случайно не представляли интересы Бышовца в качестве агента на переговорах у нас в городе перед подписанием его контракта с «Зенитом»?

– Знаете, – покачал я головой, Анатолий Федорович после работы в Корее, где я действительно много лет представлял его интересы и вел все переговоры по продлению, с некоторых пор не нуждается в агентских услугах и юридическом сопровождении. Он все хочет делать сам. Правда, перед самым подписанием он звонил мне вечером из отеля, и мы часа полтора, пункт за пунктом, прорабатывали все условия контракта.

– И сколько же ему стоили ваши услуги? – улыбнувшись спросил президент.

– Нисколько, – не без гордости ответил я. – Признаюсь, он спрашивал, есть ли у меня пожелания, но я ответил, что не нужно ничего, если только клубную футболку «Зенита».

– И что же он, прислал? – в вопросе Давида звучало любопытство.

– Увы, – ответил я, – однако обещания своего он не забыл. Когда позднее стал тренером сборной страны, пригласил меня к себе домой и подарил в качестве компенсации свою футболку с гербом сборной.

Мы попрощались с президентом возле его машины, обменявшись дружеским рукопожатием. Уже намереваясь захлопнуть дверь, Трактовенко бросил взгляд на Бокия, который стоял рядом со мной, положив мне руку на плечо, и удивленно спросил:

– Вы оказывается знакомы?

– И давно, – ответил я, улыбнувшись. Знаем друг друга с тех пор, когда Саша играл за «Спартак», и «Совинтерспорт» продавал его в Чехословакию.

– Ясно, – кивнул головой Давид и захлопнул дверь машины.

В августе в Сеуле стояла небывалая жара, а на юге страны, в городе Ульсан, где корейцы производят свои машины «Хендай», было еще и невыносимо влажно. Костя таял, как свеча, стоя в тени на трибуне стадиона в абсолютно мокрой майке. Страдая от климатической напасти, он не скрывал, что жару переносит очень тяжело и приводил мне в качестве положительного примера те страны Центральной Африки и Латинской Америки, которые он буквально исколесил взад – вперед вместе с Курбаном Бердыевым. Он тогда работал с тренером фактически спортивным директором, выискивая для «Рубина» новых футболистов, умелый подбор которых позволил клубу стать в 2003-м году впервые в своей истории бронзовым призером чемпионата России.

– Эх, Володя, – сокрушался он, – я ни в Бразилии, ни в Сенегале так не потел, в Гане чувствовал себя в большом порядке. Бекиевич тоже не жаловался. Мы с ним стольких посмотрели, стольких купили, считай, целую команду. Это было что-то, – заключил он гордо, – хоть книгу пиши.

– Так напиши, – стараясь заразить его творческим энтузиазмом, бодро произнес я, добавив, однако: – правда, дело это нелегкое, если самому писать.

– Не могу я, Вова, – не поддавшись моему порыву, тихо ответил он. – Бекиевич и так всего боится. Я его берегу. Узнает, что я книгу пишу по твоему примеру, сразу разволнуется. А хорошо было бы, – вздохнул он мечтательно, – а то время идет, и сам начинаю забывать, что со мною происходило в течение этих десяти лет, что работаю агентом. Хочется, не скрою, иной раз самому не верится, что это со мной было, но… но боюсь потерять лицо, – забыв про жару и смеясь, заключил он.

Наконец президент клуба «Хендай» сжалился над нами и позвал в свою застекленную ложу, оборудованную кондиционерами. Он был доброжелателен и заверил нас, что если мы примем решение купить Хён Ён Мина, то клуб готов уступить игрока, но только в конце текущего сезона, никак не ранее декабря.

Однако по завершении сезона 2005 года Костантин снова приехал ко мне в офис и сообщил, что Трактовенко продает свой клуб «Газпрому». Я был искренне удивлен.

– А как же наш корейский футболист? – разочарованно спросил я.

– Не волнуйся, – быстро успокоил меня Костя, видимо ожидая этот вопрос. – Думаю, с ним все будет в порядке. Тренер снова подтвердил свое намерение взять Хён Ён Мина. Уверен, новый президент возражать не будет.

– А ты-то знаешь, почему Давид Исаакович принял такое поспешное решение? – с каким-то чувством утраты в голосе произнес я.

– Видишь ли, они продали банк, а клуб требует все новых больших вложений. Без банка Давиду привлекать средства будет тяжело, а из своего кармана финансировать клуб накладно, да он скорее всего и не потянет. Говорит, что с «Газпромом» клубу будет гораздо лучше. Тут он, бесспорно, прав.

– Ясно, – осознав новость, сказал я, – а ты-то сам свою работу с «Зенитом» продолжишь?

– Рассчитываю продолжить, а пока я к тебе пришел с предложением слетать еще раз в Корею.

Я посмотрел на Костю недоуменно, от удивления принимая его слова за шутку.

– Слушай, не помню, ты знаком с Анатолием Давыдовым? – спросил Костя многозначительно.

– К сожалению, нет, – сказал я, покачав головой. – Слышал о нем много хорошего. Помню, как он в Москве в Лужниках выиграл кубок у «Динамо», став в «Зените» главным после Бышовца.

– Вот и хорошо, – сказал Костя. – Он сейчас работает в Новосибирске главным тренером и изъявил желание посмотреть в Сеуле молодых футболистов. Я ему как-то рассказывал, что твой корейский агент работает с перспективной молодежью из студенческой лиги, и что там можно купить игроков по цене не более тридцати тысяч долларов. Он загорелся и хотел бы туда с нами сгонять ненадолго.

– Давай попробуем, – сказал я, одобрительно кивнув головой, – лишь бы оказалось не поздно, а то ведь они в начале декабря уходят на каникулы.

Самолет Korean Air, что выруливал второго декабря 2005-го года на взлетную полосу аэропорта «Шереметьево», был огромным, но свободных мест в нем не было, лишь салон бизнес – класса был почти пуст. Нас было трое, но расселись мы в разных рядах. Стюардесса подходила к каждому и, приседая на корточки, тихо с улыбкой спрашивала, что мы предпочитаем выпить. Мне тут же налили рюмку французского коньяку. Что пил известный в прошлом футболист Анатолий Викторович Давыдов и пил ли он что-либо вообще, я из-за большого кожаного кресла у него за спиной просто не видел, а вот Константин отказался от бокала шампанского и попросил просто воды без газа. И правда, зачем спешить, – подумал я, – ведь полет будет таким долгим. После взлета Костя предложил мне пересесть к нему поближе и уточнил программу нашего трехдневного визита в Сеул. Я еще раз повторил, что все дни расписаны по часам, и нам предстояло просмотреть целую дюжину футбольных матчей молодежной лиги, перемещаясь из одного городка в другой.

– А что будем делать в пятницу, по прилету? Не сидеть же весь вечер в отеле по номерам? – спросил Костя.

– Предполагаю, что нас отвезут в Инчхон на финал корейской футбольной лиги. Во всяком случае, такое пожелание я Чою высказывал. Кстати, еще раз посмотрим на того полузащитника под седьмым номером, что играет в «Хендай». Вещи только оставим в «Тауэре» и сразу отправимся за город на стадион. По дороге и пообедаем.