Вокруг Финляндского вокзала. Путеводитель по Выборгской стороне

Характерный штрих эпохи: после начала Первой мировой войны местожительством германского подданного указан уже не его собственный дом на Симбирской улице, а «селения Всеволжского, Баракановской пудости… хутор»[88 - Санкт-Петербургская адресная книга на 1809 год. С. 123. Среди домовладельцев назван здесь надворный советник Н. Пастухов.], что можно объяснить тем, что когда в Петрограде возобладали антигерманские настроения и начались погромы немцев, немецкий булочник поспешил покинуть столицу и укрыться в тихом месте.

Соседями Любберса на участке под № 45 почти столетие, начиная с 1809 г., являлись капитан артиллерии Н. А. Пастухов и его наследники: вдова Вера Ивановна и ее сыновья.

Как уже отмечалось, первое упоминание о Пастуховых относится еще к 1809 г.[89 - Атлас тринадцати частей С.-Петербурга / Сост. Н. Цылов. СПб., 1849. С. 180, 380.] Но тогда на месте дошедшего до нас богато декорированного цвета «беж» огромного пятиэтажного дома стояло скромное каменное двухэтажное с деревянными к нему галереями и огородными местами строение[90 - ЦГИА СПб. Ф. 513. Он. 102. Д. № 3012. Чертежи дома на участке, принадлежавшем А. Н. Пастухову, Пастуховым, М. А. Александрову по Симбирской ул., 45.ЦГИА СПб. Ф. 515. Он. 1. Д. № 280 Правления Санкт-Петербургского Городского кредитного общества «о выдаче ссуды под залог дома гг. Пастуховых…». Л. 1–4, 17.ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. № 280-а. Описание дома И. М. Александрова (пред. влад. В. И. Пастухова, наел, капитана артиллерии Н.Пастухова, М. А. Александров).]. Все сыновья Веры Ивановны, как и ее покойный муж, выбрали военную службу. В 1862 г., когда она впервые обратилась за ссудой в Городское кредитное общество. Орест и Александр были гвардии-поручиками, Аркадий – подпоручиком, Михаил – прапорщиком, а старший сын Николай в звании штабс-капитана служил в лейб-гвардии Гренадерском полку. Дочь же В. И. и Н. А. Пастуховых Мария была женой капитана[91 - Дело 280-а, л. 168. В очередном запрещении на владение домом указываются воинские звания братьев Пастуховых, до которых они дослужились в 1884 г.].

Улица Комсомола, д. 45

Через четверть века Н. Н. Пастухов уже отставной генерал-майор, Александр и Аркадий – полковник, Орест – отставной майор, а Михаил, избравший гражданскую службу, – надворный советник. Их сестра М. Н. Линдер (в девичестве Пастухова) к тому времени в документах уже названа вдовой полковника[92 - Волков С. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая П. Указ. изд. Т. 1. С. 261.]. Таким образом, почти столетие отец и сыновья Пастуховы верой и правдой защищали Отечество.

То, что это действительно так, видно из послужного списка одного из братьев – Александра Николаевича. Родился 24 августа 1846 г., в 20 лет закончил Павловский кадетский корпус. В 1873 г. был еще капитаном, а через четыре года, в 1877 г., уже полковником. В 1895 г. ему присвоено звание генерал-майора. Каждое новое воинское звание он получал, участвуя в военных кампаниях: в 1862–1863 гг. – на Кавказе, 1877–1878 гг. – в Русско-турецкой войне. На этой войне его ранили. С 1878 г. Александр Николаевич в течение четырех лет командовал запасным батальоном лейб-гвардии Гренадерского полка, а с 1882 по 1901 г. – командир роты дворцовых гренадер[93 - ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. № 280-а. Л. 26, 32. В деле представлена справка о том, что 20 октября 1869 г. совершена купчая на проданный вдовою капитана В. И. Пастуховой и ее детьми участок земли дирекции Финляндской железной дороги ценой за 2000 руб.]. Но вернемся к истории дома.

В 1869 г. часть участка (огородное место с избою) Пастуховы продали правлению Финляндской железной дороги. Вера Ивановна, судя по отзывам архитекторов, многократно оценивавших дом, была рачительной хозяйкой, и все время благоустраивала свое имущество, не раз перестраивала дом. В одном из отзывов говорится, что в первом этаже «выведена каменная поперечная стена и устроены ворота, покрытые вазами на рельсах, вместо деревянного крытого балкона сделан каменный, вместо прежних деревянных галерей и лестницы выведены каменные 2-х этажные пристройки, в коих помещаются каменные лестницы и отхожие места, в лицевых комнатах вместо крашеных полов положен паркет…»[94 - Там же. Л. 2–3, 37–39, 74, 105, 170 (В Ведомостях о доходах с дома Пастуховых содержится информация о проживавших там жильцах за период с 1862 по 1899 гг.). Следует отметить, что дом И. В. Пастуховой особенно полюбили купцы, в течение многих лет здесь проживали и торговали Белов, Карилов, Семенов, Тупицын и Щедров.] т. д.

Жильцами дома кроме двух чиновников, статских советников Фишера и Дубницкого, и генерал-майора Байкуля были отставные офицеры-артиллеристы, купцы и крестьяне, владельцы мелочной, посудной, кожевенной, суровской, овощной лавок; шесть комнат по контракту с Артиллерийской академией в доме Пастуховой занимали женатые солдаты. В аренду сдавалась и огородная земля с избой. Сама Вера Ивановна жила в семикомнатной квартире в этом же доме[95 - Там же. Этот адрес указан в названном деле. Л. 169.], а вот ее дети, сделав карьеру, переселялись в привилегированные районы Санкт-Петербурга. Так, например, полковник, впоследствии генерал-майор А. Н. Пастухов жил на аристократической Миллионной улице[96 - Там же. Л. 86.]. Интересно, что в доверенности на имя брата Аркадия Николаевича он в перечне своего недвижимого имущества называет имение, доставшееся ему в наследство от родственника, помещика Псковской губернии Новоторжевского уезда Е. А. Пастухова, а также свое собственное, приобретенное у помещицы Голенищевой-Кутузовой[97 - Там же. Л. 231, 237.].

В 1893 г. умер один из братьев, надворный советник М. Н. Пастухов, в 1895 г. ушел из жизни другой – генерал-майор Н. Н. Пастухов[98 - Там же. Л. 244.].

30 апреля 1898 г. по акту купчей крепости имущество Пастуховых перешло потомственному почетному гражданину, петербургскому 1-й гильдии купцу М. А. Александрову[99 - Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX – начала XX века. Справочник. Указ. изд. С. 139–141.]. В том же 1899 г. по проекту академика архитектуры А. В. Иванова, автора более полусотни доходных домов в Петербурге и известной гостиницы «Балчуг» в Москве, построили новый пятиэтажный дом, дошедший до нашего времени[100 - «Весь Петербург» на 1900 г. С. 12. В собственности М. А. Александрова были дома в Апраксином пер., 6; Галерной ул., 20; пер. Замятина, 4; Знаменской ул., 20/16 (ныне – ул. Восстания); Ковенском пер., 6; Конногвардейском бульваре, 17; Николаевской ул., 78 (ныне – ул. Марата).].

В сравнении с соседними зданиями этот дом выглядит каким-то богато разряженным франтом. Это впечатление усиливается от того, что нарядный фасад дома недавно отреставрирован и весь его декор буквально заиграл, невольно привлекая внимание прохожих. Да и своим размером этот дом значительно превосходит соседние. Впечатление солидности, респектабельности усиливают огромные витрины торговых помещений, изначально заложенные в проекте А. В. Иванова, два больших богато декоративных эркера на уровне третьего и четвертого этажей, дорические сандрики с триглифами и крупные замковые камни над окнами третьего этажа, бриллиантовый руст, оформляющий окна второго этажа, равно как и сплошная рустовка фасада.

Под стать этому дому и сам Михаил Александрович, успешный предприниматель, занимавшийся оптовой мануфактурной торговлей и владевший девятью (!) домами в столице, в том числе домом № 37 по Моховой улице, где он проживал. Немалые деньги он отдавал на благотворительную деятельность[101 - Барышников М. Н. Деловой мир Петербурга. Исторический справочник. СПб., 2000. С. 141.]. Солидными были и жильцы этого дома, среди которых мы встречаем практикующих врачей, адвокатов, чиновников. Из купцов, имевших свою торговлю в доме MA. Александрова, отметим санкт-петербургского 2-й гильдии купца И. И. Горохова (1858–1907). Семейное дело Иван Иванович основал в 1891 г., а через 8 лет, скопив немалый капитал, вступил в купечество. Помимо торговли в доме М. А. Александрова, он владел магазинами на Невском пр., 9, и Ново петергофском пр., 20. Проживал И. И. Горохов на ул. Гоголя, 17. После его смерти дело унаследовал сын, также купец 2-й гильдии Павел Иванович[102 - Там же. С. 78.].

В этом же доме торговал галантерейным и мануфактурным товаром купец 2-й гильдии Ф. П. Богданов, начинавший торговлю в 1878 г. в доме проживания на Симбирской ул., 14[103 - ЦГИА СПб. Ф. 515. Он. 1. Д. № 280-а. Л. 247. «Весь Петроград» на 1917 г. С. 363.].

В 1907 г. дом по акту дарственной перешел во владение сына Михаила Александровича, потомственного почетного гражданина И. М. Александрова, в собственности которого он оставался до национализации[104 - Мемориальные доски Санкт-Петербурга / Сост. В. И. Тимофеев, Э. Н. Порецкина, Н. Н. Ефремова. СПб., 1999. С. 467. Мраморная доска по проекту архитектора М. Ф. Егорова изготовили и установили в 1958 г. к 40-летию ВЛКСМ.]. С этим домом связано историческое событие, которое объясняет современное название улицы.

Мемориальная доска, установленная на этом здании в 1958 г., напоминала о том, что «В этом доме в 1918 г. помещался районный комитет Р. К. С. М. Выборгского района – организатор боевых комсомольских отрядов Выборгской стороны по борьбе с контрреволюцией»[105 - Атлас тринадцати частей С.-Петербурга / Сост. Н. Цылов. СПб., 1849. С. 139, 380.]. В 2006 г. доску демонтировали в связи с аварийным состоянием дома, да так она и не вернулась на свое место.

Дом № 43 кажется бедным родственником по сравнению со своим богатым соседом. Пятиэтажный, со следами прежней охристой окраски, а ныне с облезлой штукатуркой, он и изначально отличался своей скромной отделкой. Несколько разнообразят дом сплошная рустовка фасада, полуциркульные окна четвертого этажа, поэтажные тяги и далеко выступающий карниз.

На месте этого дома в середине XIX в., согласно Атласу Н. Цылова, располагался «лесной двор», принадлежавший почетному гражданину И. П. Лихачеву[106 - Всеобщая адресная книга Санкт-Петербурга на 1867–1868. Указ. изд. С. 16.]. В 1860-е гг. участком владел титулярный советник Н. С. Воронин[107 - Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX – начала XX века. Справочник. Указ. изд. С. 264. Вильгельм Д. Роде – академик архитектуры, известен одной своей постройкой на Бочарной (Симбирской) ул., 43.]. Тогда здесь уже стоял дом, возведенный в 1852 г. по проекту академика архитектуры В. Роде[108 - ЦГИА СПб. Ф. 513. Он. 102. Д. № 3011. Чертежи дома на участке, принадлежавшем Лихачеву, Фохту, Воронину, Н. И. Карнович по Симбирской ул., 43.]. В описи 1867 г. о нем сказано, что это «каменное, крытое железом лицевое строение в четыре этажа с жилыми мансардами, снаружи оштукатуренное и убранное рустом»[109 - ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. № 1757. Дело правления Санкт-Петербургского Городского кредитного общества о залоге каменного дома титулярного советника Н. С. Воронина. Л. 1; Всеобщая адресная книга Санкт-Петербурга на 1867–1868 гг. С. 16, 97. По данным этой книги, он проживал в другом собственном доме на наб. р. Мойки, 115. Первое обращение Н. С. Воронина в Городское Кредитное общество датировано 3 июня 1867 г. По Табели 1822 г. дом значился под № 45, по Табели 1846 г. – под № 48, по полицейской ведомости – № 55 (позже № 45).].

Улица Комсомола, д. 43

В доме было 23 квартиры, а также – мелочная и табачная лавки, трактирное заведение купца 2-й гильдии Н. Леонтьева и фотографический павильон Гринберга (новшество того времени). Кроме лицевого дома на участке стояли «каменное надворное строение в 2 этажа с угловым мансардным», и несколько деревянных одноэтажных служб, из-за своей ветхости, не включенных в оценку[110 - ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. № 1757. Л. 4.].

17 февраля 1868 г. дом перешел во владение жены (позже вдовы) полковника Н. И. Карнович[111 - Там же. Л. 2–3,9.]. Проживали в доме преимущественно купцы, мещане, нижние армейские чины и крестьяне, а также финляндские уроженцы, рабочие Выборгской губернии, занимавшие дешевые квартиры, о которых оценивавший дом архитектор Городского кредитного общества в своем акте написал: «Имеются комнаты, освещенные окнами на соседний двор, и расположение этих квартир не отличается своими удобствами, а потому и доход с них принимается по уменьшенной цене…».

Из жильцов дома отметим крестьянина Ярославской губернии Угличского уезда М. Тупицына, которому принадлежало несколько мелочных лавок и дом на соседней Нижегородской улице, а также санкт-петербургского 2-й гильдии купца Николая Леонтьева, содержавшего здесь трактирное заведение, занимавшее 23 комнаты[112 - Там же. Л. 54. См. также: «Справочная книга о лицах Санкт-Петербургского купечества» за 1874 г. С. 137; «Справочная книга о лицах Санкт-Петербургского купечества» за 1906 г. С. 53.]. Из «Справочной книги о лицах Санкт-Петербургского купечества» известно, что в доме Карнович жил и торговал суровским товаром мещанин И. А. Безруков, состоявший в купечестве с 1872 г. Еще одну лавку он имел в доме Дегтеревой (№ 51). В доме № 47 проживала большая купеческая семья, главой которой после смерти мужа стала санкт-петербургская 2-й гильдии купчиха Е. П. Богданова. При ней были Василий, 35 лет, с женою Еленою Сергеевной и сыновьями – Василием, 7 лет, и Федором, 6 лет. Василий содержал мануфактурный магазин в соседнем доме № 45[113 - Барышников М. Н. Деловой мир Петербурга. Исторический справочник. СПб., 2000. С. 407–408.].

В этом же доме в конце XIX в. владел магазином осветительных приборов купец 1-й гильдии Иван Андреевич Семенов (1836–1908). Коммерческой деятельностью в звании купца 2-й гильдии он занимался с 1870 г. Сферой его торговых интересов были хозяйственные товары. Нажив приличный капитал, он в 1893 г. уже купцом 1-й гильдии владел Литейно-механическим заводом на Шлиссельбургском пр., 31, а также 14 магазинами по продаже хозяйственных товаров и осветительных приборов, в том числе на Симбирской ул., 43. К чести Ивана Андреевича надо сказать, что многие средства он вкладывал в благотворительную деятельность, был членом Человеколюбивого общества[114 - ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. № 1757. Л. 70. «Весь Петербург» Адресно-справочная книга на 1900 г. С. 368.].

Что касается полковницы Н. И. Карнович, то она проживала на Ивановской улице в собственном доме № 16[115 - ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. № 101-а. Л. 132, 135. Убыток от первого пожара составил 2000 руб., от второго 275 руб., третьего – всего 50 руб.]. Довольно часто на Симбирской улице случались пожары. Не обошел он и дом № 43. 12 июня 1897 г. сгорело деревянное строение на задней границе двора. Еще один пожар произошел здесь 12 сентября 1909 г., и, наконец, третий – 21 сентября 1915 г. И каждый раз убытки от пожара возмещались Российским страховым от огня обществом. Страхование имущества было обязательным условием для получения домовладельцами ссуды от Городского кредитного общества.

8 декабря 1900 г. после смерти Н. И. Карнович ее имущество «определением Санкт-Петербургского Окружного суда» перешло во владение дочерей полковника Екатерины и Евдокии Ивановны[116 - Там же. Л. 110.]. Сестры проживали в Старой деревне, на Благовещенской ул., 5[117 - «Весь Петроград». Адресно-справочная книга на 1910 г. С. 280.].

За время владения ими домом на Симбирской ул., 47, никаких изменений в нем не произошло. Архитектор Городского кредитного общества А. Н. Веретенников, осмотревший дом в 1901 г., отметил, что «дом старый, но в капитальных частях прочный… а бывшие окна на чужой двор закрыты вновь возведенной соседней пристройкой». В доме, хотя и появились два ватерклозета и четыре раковины, сохранилось пять отхожих мест, каких уже давно не было в соседних домах. Весь дом в 1900-е гг. занял трактир[118 - Д. 101-а. Л. 113, 119.].

В 1917 г. сестры предпринимают отчаянную попытку продать отцовский дом. Последнее их обращение в Городское кредитное общество датировано 10 августа 1917 г. Но совершить эту сделку дочери полковника уже не успели[119 - Там же. Л. 138.].

Следующее на нашем пути облицованное серым гранитом с мощной колоннадой монументальное здание на углу площади Ленина и улицы Комсомола № 4/41. Это здание, первоначально предназначавшееся для универмага, своей массивностью «сталинского ампира» больше напоминает архитектуру времен германского Третьего рейха. Его возвели в 1935–1940 гг. (арх. Я. О. Рубанчик, А. Д. Балков и Н. И. Иоффе), а в конце 1940-х гг. перестроено по проекту архитектора Б. С. Збаржа[120 - Историческая застройка Санкт-Петербурга: Перечень вновь выявленных объектов: Справочник. СПб., 2001. С. 154.].

Улица Комсомола, д. 4/41

Улица Комсомола, д. 41. Вероятно, август-сентябрь 1941 г. Здание универмага недостроено. Часть соседнего доходного дома еще цела

Но история этого углового участка (по Финскому пер. 9) значительно старше самого здания. Начало его застройки связано с именем потомственного почетного гражданина С. П. Петрова. При нем в 1878 г. возвели каменный четырехэтажный лицевой дом на Финском переулке (дом № 9) – каменный трехэтажный угловой дом и еще один каменный трехэтажный на подвалах надворный флигель.

О доме № 9 по Финскому переулку мы расскажем позже. С. П. Петров владел им до 1917 г. Что касается лицевого дома, выходившего на Симбирскую улицу, и внутридворовых флигелей, то они сменили немало владельцев.

В 1900 г., по данным адресно-справочной книги «Весь Петербург», владелицей дома под № 41 становится жена генерал-лейтенанта, графиня Е. Л. Игнатьева, личность весьма деятельная и состоятельная. Екатерина Леонидовна участвовала в работе

Елизаветинского общества сестер милосердия, была председателем еще одной благотворительной организации – для пособий бедным женщинам. Графине принадлежали пять доходных домов. Сама же она вместе с мужем проживала в собственном доме на наб. р. Мойки, 21[121 - ЦГИА СПб. Ф. 513. Оп. 102. Д. № 3065. Чертежи дома и здание бани на участке, принадлежавшем Л. М. Каменской, С. П. Петрову, М. В. Митюшину, А. И. Рожкову, Л. П. Ольденбургскому по Финскому пер., 9 / Симбирской ул., 41; ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. № 4700. Дело правления Санкт-Петербургского городского кредитного общества о залоге дома потомственного почетного гражданина С. П. Петрова по Симбирской ул., 41, Финскому пер. 9. Л. 4–5, 25.].

Ее супруг, граф и генерал-лейтенант Алексей Павлович Игнатьев (1842–1906), сделал блестящую военную карьеру, о чем красноречиво свидетельствует его послужной список. Родился в Твери, но военное образование получил в столице. В 1859 г. закончил Пажеский корпус, а затем в 1862 г. – Академию Генерального штаба. После этого начался стремительный взлет его карьеры. Если в 1893 г. он еще ротмистр гвардии, то в 1866 г. уже полковник, а в 1875 г., тридцати трех лет от роду, генерал-майор. Звание генерал-лейтенанта ему присвоили в 1886 г., а в 1898 г. – генерала от кавалерии. Вся его служба была связана с элитарными гвардейскими полками. В 1871 г. он командовал 2-м Уланским полком, а с 1873 г. – Кавалергардским. С 1881 по 1883 г. он – начальник штаба Гвардейского полка.

Затем его военная карьера делает еще один крутой вираж: с 1885 г. А. П. Игнатьев – генерал-губернатор Восточной Сибири и одновременно командующий войсками Иркутского Военного округа, а через четыре года, в 1889 г., на короткий срок занимает пост товарища министра внутренних дел.

Но уже в августе 1889 г. Алексея Павловича назначают командующим Киевским, Подольским и Волынским округами. В 1897 г. он возвращается в столицу, получив высокий пост члена Государственного совета. Служа в этой должности, он приобретает от имени жены дом на Симбирской улице.

За два года до смерти, в 1904 г., ему высочайшим указом присваивается звание генерал-адъютанта. Умер А. П. Игнатьев 9 декабря 1906 г.[122 - «Весь Петербург» на 1900 г. С. 238, 367–368.]

Никаких изменений в приобретенном графиней Игнатьевой имуществе на Симбирской улице за годы владения им не произошло. В 1905 г. дом у нее приобретает в собственность солигаличский мещанин Я. И. Рожков[123 - Волков С. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая П. Указ. изд. Т. 1. С. 578. См. также: Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. Т. 24. СПб., 1894. С. 784.]. Кроме дома на Симбирской улице, он владел еще пятью домами в столице. Но не хлебом единым жил Яков Иванович. Он активно работал в Обществе распространения религиозного православного просвещения и состоял в Костромском благотворительном обществе. Видимо, как уроженец Костромской земли, он поддерживал связи со своими земляками. Сам он проживал в другом собственном доме на Забалканском (ныне – Московском) пр., 62[124 - ЦГИА СПб. Ф 515. Оп. 1. Д. № 8364. Дело правления Санкт-Петербургского городского кредитного общества о залоге дома принца Александра Петровича Ольденбургского. Первое обращение Я. И. Рожкова в правление Кредитного общества датировано 10 октября 1905 г., в нем он указывает и место жительства Забалканский (Московский) пр., 62.]. По-прежнему основной доход с дома приносили ему торговые заведения.

28 января 1908 г. «недвижимое имение» Рожкова по акту купчей крепости перешло во владение принца Александра Петровича Ольденбургского[125 - «Весь Петербург» на 1905 г. С. 549.], сына известного государственного и общественного деятеля, основателя Училища правоведения, попечителя многих благотворительных учреждений. Александр Петрович, как и его отец, личность незаурядная. Боевой генерал (у него был чин генерала от инфантерии и звание генерал-адъютанта), он ярко проявил себя в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. как командир 1-й бригады 1-й гвардейской пехотной дивизии и в отряде генерала Гурко при переходе русской армии через Балканы, осаде Плевны и окончательном поражении армии Сулеймана-паши.

Но не менее значимой являлась его государственная и благотворительная деятельность. В 1896 г. его назначили членом Государственного совета. Кроме того, продолжив дело отца, Александр Петрович состоял попечителем Императорского училища правоведения, приюта принца Петра Георгиевича Ольденбургского, дома призрения душевнобольных, учрежденного в память императора Александра III, и Свято-Троицкой общины сестер милосердия, был покровителем Общества вспоможения нуждающимся ученицам принцессы Терезии Ольденбургской. Но главным делом его жизни стало учреждение Императорского института экспериментальной медицины, в организацию которого он внес щедрые пожертвования[126 - ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. № 8364. Л. 60.].

Что же подвигло его, представителя Императорского дома, приобрести дом на Симбирской и другие дома в Петербурге? Такая активная хозяйственная деятельность, прежде невозможная, была вызвана серьезными изменениями в жизни правящего класса после отмены крепостного права, лишившей его значительной части доходов. А как уже было отмечено ранее, Александр Петрович вкладывал огромные средства в благотворительные учреждения, и доходные дома хотя бы частично компенсировали его расходы.

Он владел участком на Симбирской ул., 41, восемь лет. Доход дом приносил немалый: 60 500 руб. в год, в основном за счет аренды огромного числа торговых помещений. Естественно сам сиятельный владелец не занимался хозяйством, доверив ведение дел гвардии капитану И. Д. Вершеву[127 - Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. Т. 42. СПб., 1887. С. 914–916.]. Чем только не торговали в этом доме: зеленью, фруктами, колбасой, конфетами, пивом, молочными продуктами, мукой и хлебом, а кроме того, бельем, часами, серебряными и ювелирными изделиями, железным товаром и канцелярскими принадлежностями, обоями, красками и типографскими работами. Здесь пекли хлеб, мыли в бане и стригли в парикмахерской, развлекали в ресторане, продавали лекарства, гробы и венки и т. п.

Понятно, что основным контингентом жильцов здесь были купцы, потомственные почетные граждане, мещане, мастеровые и крестьяне, столь далекие по своей социальной принадлежности Его Высочеству принцу Ольденбургскому.

3 февраля 1917 г. сиятельный владелец выплатил весь долг Городскому кредитному обществу, и 17 мая этого же года с дома принца сняли «запрещение»[128 - ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. № 8364. Л. 66.]. До отъезда из охваченной революционным пожаром России принц успел продать дом новому владельцу – гражданскому инженеру Марквату Альфреду Юлиусу, владевшему им до 1918 г.[129 - Там же. Л. 81–85,96.] В предвоенные годы лицевой дом со стороны Симбирской улицы и часть дворовых флигелей были снесены, и на освободившейся территории начали строить универмаг «Выборгский».

К нашему рассказу о Финляндском вокзале добавим здесь информацию, взятую нами из «Справочной книги о лицах Санкт-Петербургского купечества». При вокзале был буфет, и с 1870 г. им владели разные купцы. Так, в 1874 г. этот буфет содержала Елизавета Васильевна Зист, состоявшая в купечестве с 1872 г. Вместе с ней торговали ее сыновья Василий, 21 года, с женой Ираидой Ивановной; Фридрих, 17 лет, и Генрих, 12 лет. В 1905 г. буфет в вокзале содержал Иван Михайлович Давыдов, санкт-петербургский 2-й гильдии купец. При нем были жена Ольга Казимировна и сын Михаил, 21 года[130 - «Весь Петроград» на 1917 г. С. 363, 431.].

С 1870 по 1917 г. в недошедшем до нашего времени доме № 37 находилось отделение Санкт-Петербургской таможни. Учреждение этого отделения стало одной из мер по устройству «пограничного движения по железной дороге», согласно высочайше утвержденному мнению Государственного совета от 9 мая1870 г. Новое таможенное учреждение располагалось по следующему адресу: «Выборгская часть, 1 участок по Симбирской ул. при станции „Петербург“ Финляндской железной дороги, д. 37». Об этом исчезнувшем здании известно следующее: рядом со станцией располагался окруженный стеной «…просторный двор для телег или саней, привозящих или увозящих товары… в западной части этого двора находился трехэтажной дом, купленный вместе с двором; тут же в нижнем этаже – коридор и четырнадцать комнат, в которых помещались финляндские таможенники. Этаж второй и третий – средний и верхний – были заняты квартирами служащих при железной дороге…». И только в 1928 г. Таможня при Финляндской железной дороге прекратила существование, передав свои функции единой Ленинградской таможне[131 - Справочная книга о лицах Санкт-Петербургского купечества за 1874 г. С. 366; за 1906 г. С. 156.]. В отличие от бывшего дома Таможни другой «Дом железнодорожников» под № 35 дошел до нашего времени.

Железная дорога, площадь перед Финляндским вокзалом. Здание Таможни на заднем плане справа

Здание Таможни

Улица Комсомола, д. 35. Дом служащих железной дороги

Это здание, взятое на учет КГИОП как «вновь выявленный» памятник архитектуры, возведено в 1882–1887 гг. по проекту архитектора А. Р. Гешвенда[132 - Лаврова Н. Улица Комсомола//Блокнот агитатора. 1962. С. 46.]. Оно сильно пострадало в годы Великой Отечественной войны и дошло до нашего времени в перестроенном виде.