Поместье Баскервиль: Проклятие

И Джек вышел навстречу к ним. Он был отличным актером. Я слышала его слова.

– Господа! – спросил он инспектора Ньюнса. – Что случилось?

– Мистер Степлтон?

– Да это я, инспектор.

– Что вы делаете здесь, мистер Степлтон?

– Я услышал шум, и прибежал сюда. Меня беспокоит, сэр Генри.

– Сэр Генри? – спросил Ньюнс. – А почему именно сэр Генри?

– Мы с сестрой ждали его в гости, – совершенно спокойно ответил Джек. – Но он почему-то не пришел. Это меня удивило, и я вышел его встречать. Услышал крики и сразу сюда.

– И это все? – спросил сыщик.

– Я уже вам сказал, что ждал сэра Генри в гости. И вышел ему навстречу. Вот и все.

– Здесь мертвое тело, мистер Степлтон. И мы думали, что это Генри Баскервиль-Воган! И вы, очевидно, думали также!

–Я испугался, за сэра Генри, господа! И если это не он, то я рад господа! Искренне рад.

– Мы разделяем вашу радость, мистер Степлтон, – сказал Ньюнс.

– Вы вовремя прибыли в наши края, господа….

***

– И вы все это слышали, миледи? – спросил Джеральд старую леди.

– Я была рядом. Тогда я сказала Джеку, что нам нужно остановиться. Раз здесь сыщики, то нам стоит ничего не делать и вести себя тихо.

– Но он отказался?

– Да, – ответила леди. – Он решил идти до конца и снова попытаться устранить Генри Баскервиля-Вогана в ночное время при помощи своей адской собаки!

– Он не испугался?

– Испугался, мистер Джеральд. Но желание переиграть ищеек из Лондона было выше его страха. И он рискнул. Но покушение не удалось. Баскервиль выжил.

– А Степлтон сумел бежать?

– Да, Джек Степлтон сумел бежать. И я не выдавала его сыщикам, как написал в своей повести сэр Артур Конан Дойл.

– В том, что Степлтон остался жив тогда, я уже убедился. Он сам рассказал мне про это. Но свою историю он поведал не до конца. Он пригласил меня прийти в Меррипит-хаус вечером. Однако был убит, и я не успел дослушать, чем там все кончилось.

– Убила Джека собака, мистер Мартин. Он умер так, как умирали все Баскервили. Чарльз, затем Генри и многие до них. Собака убивает по-разному. Дядя моего мужа Чарльз Баскервиль умер просто от одного вида страшного чудовища, созданного Степлтоном. Но сути дела это не меняет. Мой второй муж сэр Генри, наверное, также увидел чудовище, и его сердце не выдержало. А вот Джека собака посетила в иной ипостаси.

– Миледи, я так не думаю. Джека загрызла живая собака.

– Вы так думаете? Но отчего эта собака появилась в доме, после того как именно он приехал туда? Отчего она не нападала на служанку и её сына?

– Это объяснить просто. Убийце были не нужны их жизни, миледи Баскервиль. Ему была нужна жизнь Джека Степлтона, как ему нужна была жизнь вашего мужа.

– Именно, мистер Мартин. Ему нужна была жизнь Степлтона, ибо он Баскервиль по крови, и он унаследовал от своего предка Гуго все его пороки.

– А ваш второй муж сэр Генри? Он также унаследовал пороки рода Баскервилей?

– Я не могу говорить плохо о Генри, мистер Мартин. Но скажу вам, что некогда я также считала, что легенда о родовом проклятии Баскервилей-Воганов – всего лишь легенда. Но я нашла документы, мистер Мартин.

– Документы миледи?

– Те, которые нашел мой муж, и которые хотел прочитать Степлтон. При своей жизни мой муж мне их не показывал. Он сказал, что уничтожит их, и больше никто не прочитает этого ужаса. Но после его смерти я нашла их и прочитала. Генри не успел сжечь их. Его смерть застала внезапно.

– А вы можете дать их мне, миледи? Я имею в виду документы, найденные вашим мужем.

– Нет. Я их сожгла, и пепел развеяла на тисовой аллее. Ибо они могли бы повредить моим детям. Мой муж был прав, когда хотел их сжечь.

– Сожгли? Их больше нет? – спросил сыщик.

– Нет. Но я расскажу вам о том, что там было написано. Вы ведь читали повесть о собаке Баскервилей?

– Конечно, читал, миледи.

– Тогда вы помните рукопись, которая сообщала о собаке Баскервилей. Рукопись была датирована 1742 годом. Там было так:

«Во времена Великого восстания владетелем поместья Баскервиль был Гуго, того же рода, и этот Гуго был человеком необузданным, нечестивым и безбожным….

Случилось так, что Гуго полюбил дочь одного фермера, земли которого лежали поблизости от поместья Баскервиль. Но юная девица, известная своей скромностью и добродетелью, страшилась одного имени Гуго и всячески его избегала…»[16 - «Know then that in the time of Great Rebellion this Manor of Baskerville was held by Hugo of the name, nor can it be gainsaid that he was a most wild, profane, and godless man…It chanced that this Hugo came to love (if, indeed, so dark a passion may be known under so bright a name) the daughter of a yeoman who held lands near the Baskerville estate».]

– Я это читал миледи. И не один раз.

– Но вы не читали иного документа, мистер Мартин. Вот строки из документа датированного 1587 годом:

«Во времена борьбы с католиками, когда самому нашему королевству грозила гибель и порабощение, владетелем поместья Баскервиль был Гуго Баскервиль-Воган. И этот Гуго был человеком необузданным, нечестивым и безбожным….

Случилось так, что Гуго полюбил дочь одного фермера, земли которого лежали поблизости от поместья Баскервиль. Но юная девица, известная своей скромностью и добродетелью, страшилась одного имени Гуго и всячески его избегала…»[17 - «Know then that in the time of the struggle with the Catholicsthis Manor of Baskerville was held by Hugo of the name, nor can it be gainsaid that he was a most wild, profane, and godless man…It chanced that this Hugo came to love (if, indeed, so dark a passion may be known under so bright a name) the daughter of a yeoman who held lands near the Baskerville estate».].

– О чем вам говорят эти два отрывка, мистер Мартин? – спросила старая леди лондонского детектива.

– О том, что один документ это всего лишь копия первого, составленная с небольшими изменениями, – ответил Джеральд.

– Вы так думаете? Но зачем кому-то было нужно изменять документ? Ведь оригинал 1587 года был спрятан, а новый документ состряпали в 1742 году. Зачем?

– А содержание этих документов в дальнейшем не сильно отличается? – спросил Джеральд.

– В начале и средине документа все похоже. Но в конце – нет. Очевидно, именно ради этого конца и был переписан документ.