Сестра самозванца

Полусотский ответил Сумбулову за сотника:

– Сбег он, князь. Как прознал про посланцев царевича, так и сгинул.

– Жаль, не посчитались мы с ним. А воевода где?

– Воевода в покоях своих. Затаился. Носа не кажет.

– Так я сам навещу его. Я чай не гордый.

Сумбулов велел дьяку Сысоеву его обождать. Сам он пошел к воеводе.

Сын боярский Артемий Петров засел в горнице и пил водку от страха.

– Как здоров, воевода? – спросил Сумбулов с порога.

– Ты на свободе, князь?

– Ты мне не рад, Артемий?

– Рад не рад, – Петров снова выпил. – Чего говорить. Выпьешь?

– Выпью.

Воевода налил князю в чашу. Тот выпил и похвалил водку.

– Я пришёл спасти твою шею от веревки, воевода. Ибо скоро здесь будет сам царевич Димитрий Иванович.

– Ополоумел?

– Я в уме, Артемий.

– Дак какой он царевич?

– Для меня истинный, ибо голову мою от топора спас. А ты коли желаешь сам спастись от веревки такоже присягу Димитрию принесть должен.

– Но потом меня за сие люди Бориса со свету сживут!

– Ой, ли! – усмехнулся Сумбулов. – Бориска далече, а Димитрий у ворот. Так что думай, пока есть чем…

***

Конница вступила в городок. Сам царевич был впереди в окружении своих доверенных офицеров. На Димитрии русский кафтан отороченный соболем, поверх кафтана кираса с насечкой, на голове – высокая шапка с пером.

За царевичем везли государев штандарт – зеленое знамя с черным двуглавым орлом. За знаменем ехали пан Мнишек и воеводы. Их роскошные доспехи сверкали и солнечные блики играли на драгоценном оружии. Пышный султан на шлеме Мнишека из страусовых перьев красного и бело цвета трепетал на ветру.

Польские штандарты и знамёна Мнишека везли после свиты царевича и после первого гусарского отряда и охранной сотни шляхтичей. Все же поход должен был выглядеть не вторжением в московские пределы иноземного войска, но освободительным походом истинного царевича, который шел занимать трон, положенный ему по праву рождения. Именно поэтому впереди и было зеленое знамя с двуглавым орлом.

Затем шли сотни панцирной кавалерии. Шелестели крылья гусар. И войско, хоть и было немногочисленным, выглядело грозно. Сумел царевич поразить обитателей русской пограничной крепости.

Димитрий Иванович остановил своего коня.

Стрельцы скинули шапки и приветствовали его громкими криками.

Царевич окинул их взглядом и поздоровался:

– Здорово, дети! Я, государь ваш природный. Пришел спасти вас от Годунова! Всех, кто верен, я жалую!

– Слава Димитрию Ивановичу!

– Слава государю!

– Живи и царствуй много лет!

– Слава государю!

Димитрий поднял руку, требуя тишины.

– А где начальные люди? – спросил он. – Отчего они не встречают меня по чину?

– Дак воевода со страху пьян напился, а товарищ его, был взят под караул, – ответил сотник царевичу.

Вперед выступил князь Сумбулов.

– Я товарищ воеводы, ваше величество! – князь низко поклонился.

– И кто посадил тебя под замок? – спросил Димитрий.

– Дак по приказу Годунова прибыл сюда подьячий из Москвы, государь.

– И, стало быть, я освободил тебя? – усмехнулся царевич.

– Так, государь. Я твой слуга!

– Жалую тебя, князь! И все вины тебе прощаю! Будь при моей особе!

– Государь! – Сумбулов пал на колени.

– Поднимись, князь.

Сумбулов поднялся.

– Прошу за одного человека, государь. Дьяк он беглый от Бориски Годунова пострадал. Тихон Сысоев имя ему.

– Бери его с собой, князь. И его жалую!

Сумбулов низко поклонился.

Самозванец был доволен. Монастырский острог сдался без единого выстрела. Его поход начался удачно…