Протокол допроса. Смерть командарма

– Так точно, товарищ генерал-полковник. Мы снова можем использовать Кравцова на агентурной работе. Мой сотрудник лейтенант Костина допустила в 1942 году досадный промах. И погибший полковник Одинцов требовал для Костиной самого сурового наказания. Я тогда просил не наказывать Костину и оказался прав. Она отлично работает сейчас в немецком тылу. Я уверен, что и капитан Кравцов искупит свою вину.

Абакумов посмотрел на Селивановского.

Тот ответил:

– Я думаю, что понижение в звании до капитана, станет достаточным наказанием для Кравцова.

– Так и решим, – сказал Абакумов. – Забирай его к себе, Иван Артурович. Распорядись подготовить все документы, Николай Николаевич.

– Есть, товарищ генерал-полковник!

Эту партию выиграл Нольман…

***

Киев.

Квартира Лаврова.

15 апреля, 1944 год.

Время -10.10.

Роман Лавров узнал о смерти генерала и понял, что Нольман блестяще провел свою партию. Ему новость сообщила Елена, которая все могла знать через медицинскую сестру, что ухаживала за генералом.

– Он умер утром около 2 часов, – сказала Музыка.

– И теперь я ничего не могу сделать, Лена.

– Ты о чем? Твоей вины здесь нет.

– Боюсь, что я подыграл Нольману.

– Что это значит? Как это подыграл?

– А так. Я был отвлекающим маневром, Лена. Нольман действовал не через меня и не через Евдокимова. Не зря я тогда сомневался в том, что Нольман мог доверить такую миссию Евдокимову.

– Евдокимова убили.

– Именно. И убили его после того, как он должен был проверить ампулы. И я не знаю, сделал это Евдокимов или нет.

– Что теперь говорить, Роман. Что случилось, то случилось. Ни ты, ни я уже ничего изменить не в состоянии.

– Ты, права.

– Тебе стоит подумать о другом. Что теперь делать нам? Ты ведь еще не знаешь, что майора Кравцова отозвали в Москву.

– Как?

– После того как в Луцке погиб полковник Одинцов, он был снят с поста начальника управления СМЕРШ. Но здесь удивляться нечему. Он будет отвечать за смерть высокопоставленного офицера НКГБ.

– Вот и Кравцову досталось из-за меня.

– Не стоит тебе сейчас думать о нем. Я сказала это тебе, чтобы ты начал принимать решения. Нам нужно уходить.

– Ты права.

– Уйти из этой квартиры нам стоит как можно быстрее, Роман. Задерживаться нельзя. Вдруг и за нами придут, как пришли за Евдокимовым…

***

Лавров еще три дня назад подготовил план отхода, хоть и не сказал ничего Музыке. План был рискованный. Но все могло получиться. Люди Нольмана всегда держали их «под прицелом».

– Нам с тобой нужно разделиться, Лена.

– Ты о чем?

– Чтобы выбраться из города нам нужно разделиться. Эта квартира под наблюдением. С той стороны дома женщина с коляской. Если выглянешь из окна, сама увидишь.

– Женщина?

– Я заметил её уже давно. Сначала как и ты не обратил внимания. Ну гуляет молодая мамаша с коляской. Затем выходит из дома мужчина в военной форме и помогает мамаше заносить коляску в дом. А заботливая мама несет на руках младенца.

– И что?

– Этот ребенок никогда не плачет.

– Но откуда тебе это известно? Расстояние большое.

– Я поговорил между делом с консьержкой и она сказала мне, что молодая пара живет здесь всего две недели. И ребеночек у них такой спокойный. Она никогда не слыхала, чтобы малыш плакал.

– Но мне ты ничего не сказал, Роман.

– Я тогда еще не сделал никаких выводов. Но сейчас мамаша с ребенком на месте. Я уверен, что и «муж» рядом.

– Пусть ты прав. Что нам делать?

– Я поднимусь наверх и пройду через крышу. Как раз выйду из того подъезда где гуляет мамаша с младенцем. А ты через двадцать минут покинешь наш подъезд с сумкой. Идешь на рынок.

– На рынок? – удивилась она

– Но мы ведь с тобой «сделали» нашу работу и ждем обещанной «свободы». Нам есть что праздновать. Потому тебе и стоит пойти «на рынок». Закупиться продуктами.

– А потом?

– На вокзалах нас ждут. Поэтому мы выберемся из города другим путем.

– У нас нет других документов, Роман. А с этими нам не пройти и первого патруля.