Проклятая корона: Оазис Сехмет

– Я готов все сделать, княгиня. Но смерть Зары опечалит Камоса. И кто знает, на что он будет способен. И потому действовать стоит без торопливости.

– Мне не нужна её смерть. Пусть она скинет младенца! И пусть ни одна из девок Камоса более не понесет! Вот мое желание!

– Я позабочусь о Заре, госпожа!

– Ты все время мне это твердишь, но ничего не делаешь!

– Напрасно, госпожа так говорит. Я многое делаю, но делаю тайно. И это единственно правильный путь в нынешней ситуации. Молодой фараон часто проявляет горячность. Один неверный шаг и все может рухнуть!

Вельможа поклонился и покинул покои княгини.

«Он обижен! – подумала она. – Но это ничего. Пусть будет злее и решительнее!»

Она призвала служанок с опахалами и рабыню что занималась её ногтями на ногах…

***

Княгиня отправила за своим сыном. И Яхмос сразу явился на зов матери.

– Моя мать и госпожа хотела меня видеть? – принц почтительно поклонился.

– Сын мой! Ты стал редко навещать свою мать. Раньше такого не было.

– Я нужен фараону, госпожа. Слишком много дел.

– Я знаю про все твои дела, сын. И тебе нужно повиноваться этому фараону. Он занял твой трон, и он отдает тебе приказы!

– Госпожа!

– Я ведь права, сын! Корона твоя по праву!

– Но отец назначил наследником Камоса! И я буду повиноваться ему как старшему! Я уважаю брата как великого правителя!

– И это говорит мой сын? Я не могу в это поверить! Твоя мать знатного рода! Твой отец фараон! А кто мать Камоса? И он надел корону перед тобой! Это несправедливо!

– Я не могу это обсуждать, мама. Это государственная измена! А я не предатель! Я верный слуга Кемета и его богов!

– Тогда тебе следует подумать о короне, сын! А ты думаешь о том, как укрепить корону на голове твоего брата. Это глупо, сын мой. Хорошо, что у тебя есть я, которая заботится о тебе и твоем будущем.

Яхмос с тревогой смотрел на служанок матери. Они все слышали, и Большое Ухо уже завтра может донести об этих словах Камосу. Княгиня поняла значение его взгляда и усмехнулась.

– Ты боишься его, сын мой? Но мои рабыни и служанки преданны мне. Да и знает Камос все о моих чувствах к нему.

– Я не хотел бы, госпожа, чтобы ты вмешивалась в дела управления государством! Это совсем не дело для женщины!

– В истории Кемета были женщины, что даже занимали трон, сын мой!

– Такие женщины были, мама! Но ты не одна из них!

– Ты плохо знаешь меня, сын. Твоя мать способна на многое!

– Но не думаю, что тебе стоит осуждать фараона, госпожа. Это опасное дело в Фивах.

Яхмос низко поклонился и поспешил покинуть покои матери. В последнее время она часто заводила с ним подобные разговоры.

Сам принц не желал принимать участие в заговорах. У брата не было наследников, и пока он первый принц крови и наследник Белой короны Юга. Да и впереди была борьба с гисками, и страну нужно было освободить от власти чужеземцев. И потому все свои силы Яхмос направлял на армию…

***

Фивы, Дом хранителя сокровищницы Южного дома.

Большой дом великого хранителя сокровищницы фиванского дома располагался недалеко от храма Амона. Пожалуй, в роскоши убранства он не уступал жилищу самого фараона Камоса.

Высокие стены, облицованные известняковыми плитами с искусно вырезанными рисунками. Белые колонны, изготовленные из блоков, поднимались вверх в виде гигантских стеблей папируса. Статуи предков Потифера, сделанные его личными скульпторами, были раскрашены с такими умением, что застывшие фигуры казались, издали живыми людьми.

Комнаты дома были расписаны сценами жизни, и мебель в них самая изысканная: столы и стулья из ценного черного дерева с белыми вставкам из слоновой кости, высокие шкафы с золотыми накладками. Потолки дома богато украшены золотом, которого казнохранитель не жалел на свои апартаменты.

Должность хранителя сокровищницы уже третье поколение передавалась по наследству. И сейчас она принадлежала Потиферу III. Фараон доверял ему полностью.

Потифер был низкорослым плотного сложения мужчиной. Он был не стар, ему исполнилось только тридцать, и год тому назад после смерти отца – Потифера II – он стал хранителем сокровищницы Белого Дома.

Этот человек ничего не жалел для оформления своего жилища, но никогда не показывал богатства в одежде. Он всегда одевался просто. Сейчас на нем был белого цвета каласирис, расшитый цветными нитями пояс, простые кожаные сандалии. В руках – деревянный золоченый жезл – символ должности хранителя казны.

В доме Потифера собрались гости. Это был хранитель каналов старый чиновник Асенеф и бывший первый писец князя Секененра Тотрес.

Асенеф был толст и одевался с роскошью, скрывая под дорогими тканями недостатки своего тела. Он при помощи рабов возлег на ложе, на которое указал хозяин дома. Ему под спину подложили большую подушку.

– Пошли прочь! – приказал он рабам и те удалились.

Тотрес, писец и сын писца, был худ и не обладал могучим сложением. Мышцы на его руках были вялыми, ибо никогда не утруждал он себя военными упражнениями. Зато был мастером сложения хитрых документов и посланий.

– Садись, Тотрес! – пригласил Потифер. – Я позвал вас к себе не просто так.

Писец сел на стул и приготовился слушать хранителя казны. Тот сам налил вина гостям, ибо всех слуг из комнаты выслали.

– Отличное вино! – похвалил Асенеф. – Тебе доставили его из-за моря?

– Да. Корабли финикийского купца Дагона возят мне вино! Хотя берут дорого.

– Мои мастера скоро будут готовить вино не хуже этого! – похвалился Асенеф. – Я решил завести собственные мастерские. Виноделов я выписал с Крита.

– Я бы поговорил о вине, Асенеф, но дела не ждут! – прервал хранителя каналов Потифер. – Слуга Дагона привез иные новости с севера. А наш фараон желает ввязаться в большую войну с гиксами.

– Об этом знают все в Фивах, – сказал Тотрес. – Фараон Камос, да живет он вечно, желает окончательно покорить гиксов.

– Знают все, но не все понимают, чем это закончится. И нам не нужно, чтобы эта война началась.

– Но гиксы нам не друзья, Потифер, – возразил Асенеф. – С чего нам переживать за великого гика в Аваре?