Из ветра и огня

– Морочил?

– Да. Могущественный колдун насылал морок, так что я путал тропы и солнце. Если бы не хитрость Уфа мы могли и сейчас по лесу блуждать,– сказал Нобар.

– Колдун ли? Я не знаю кто он. От того на душе не спокойно. Но не поверю, что вы и он оказались тут случайно. Позвольте сопровождать вас, покуда наши пути не разойдутся.

– С превеликою охотою,– ответил Уфретин.

Привал длился недолго. Нобар сказал:

– Шагай посередке, Уф, я буду последним. Теодор знает дорогу не хуже меня.

Глава 3

– Ох, как же темно не зги не видно,– посетовал Уф,– Надо же как не вовремя тучи подоспели.

Странники, несмотря на хлесткий ветер, не сбавляли шага, чтобы быстрее добраться до таящихся в темноте пещер. Уфретин вокруг себя ничего не разбирал. Слышал только голос Теодора впереди и хруст снега под ногами. Уфу привиделось, что он ушел в сторону, потерялся и остался один в темноте. А вокруг только ветер гуляет да ночь непроглядная. Аж, страшно стало.

– Вот-вот придем,– с ветром прилетели слова Теодора.

Уфретин не мог дождаться. Лицо замерзло, из носа текло, будто из дырявой бочки, в глазах слезы навернулись, в бороде сосульки наросли такие, что с ними можно уже играть. Руки заледенели, ноги как две деревяшки, сам мокрый как мышь. Вот оно какое – приключение.

Первым в пещеру вошел Теодор. И остановился перед высокой, выше пояса, косынкой снега. Он не успел ничего сделать, как гном, дороги не разбирая, врезался в снег и самим собой проложил дорогу остальным.

– Уф,– сказал гном Уф.

– Я знаю, как всем не терпится спрятаться от непогоды, но я должен осмотреть пещуру, на случай если вдруг…– тут все трое заметили, что за поворотом что-то светится.

– Вот тебе и ответ Нобар,– прошептал Теодор.

Уфретин не удержался, заглянул за угол.

И вот сидит Уф уже на скамейке подле костра. Напротив бобер размером с бочку. Да сидит не как бобры, а как гном или человек, свесив лапы со скамейки. Мордочка острая, усы длиннющие и все что-то принюхивается.

– Доброго пути тебе, гном,– заговорил бобер, а у самого губы не шевелятся,– Чего в такую непогоду выбрался из дому-то?

– Да вот вишь как вышло…– но правду выкладывать Уф не стал,– Шел я шел да заплутал малость. Гляжу – пещера да внутри оказалось огонек. Не знал, что тут хозяин есть.

– Есть. Кашеваром меня кличут, а тебя как зовут?

–Уфретин я.

– Вот и славно,– бобер взял деревянный черпак с длинной ручкой и опустил в варево, что висело над костром,– Есть будешь?

– А в котелке у тебя что?– спросил Уф.

– Кашу варю.

Глядит Уфретин в котелок и правда каша. Да на молоке и уж загустела, вот-вот готова будет. Само по себе в животе заурчало.

– Ну коли так не откажусь,– сказал Уф да вспомнил что товарищи голодные и холодные. Надо бы позвать. А только глядит вокруг так вроде пещера та, а входа нет. Зажмурился, выждал, один глаз приоткрыл, а все тоже. Нет выхода и все тут.

– Чего это с тобой?– спросил Кашевар.

– Гляжу ни входа, ни выхода нет. Как я сюда попал?

– Ну, так вестимое дело – колдовством. Да не бойся ты понапрасну!– махнул поварешкой бобер,– Тут и тепло, и сухо, и каша есть!

– Э, нет, брат-бобер, мне домой надо,– возразил Уф,– Рассказывай как назад все ворочать.

Бобер мордой туда-сюда повел, усами пошевелил, хвостом стукнул и сказал:

– Есть один способ. Я тебе проход открою, и пойдешь один в темноте. Будешь спускаться. Отсчитай сто ступенек и сверни направо. И ни на ступеньку ниже! А то пропадешь! Пойдешь направо, скоро перед тобой окажется большое дерево, все сверкает и искрится, а над ним словно месяц весит. На дереве том ни листочка. Только его не трогай и плодов его не ешь. Под деревом два сундука и в одном из них лежит ложка. Как только ложку добудешь, каши отведаешь – освободишься.

Сдвинул Уф шапку набок и макушку почесал. Сложно все как, мудрено.

– А нет ли способа полегче?– спросил Уф на всякий случай.

– Будь другой способ, я бы и сам давно все сделал. А тут такая штука. Один раз я к сундуку ходил. Из двух сундуков выбрал что победнее. Второй сундук, ишь ты, весь в золоте да серебре, вот я и стал думать. Как откроешь один, второй тут же пропадет. Я покумекал, а как в сказках и легендах говорится, мол, не жадничай так и выбрал скромный сундук. А там и нету ничего! Я было ко второму сундуку, а куда там! Дудки! Пропал родиминькай, ни слуху и ни духу. И дерево тут же свернулось, месяц спрятался и вот уже сижу да снова варю кашу. Такое вот дело.

Нахмурился Уф:

– Значит ступени, да дерево, да сундук? И получается в богатом сундуке ложка?

– Ну, в деревянном ее не было Уфретин. Я что видел то и говорю. Так что пойдешь?

– Пойду,– поднялся гном.

Тут Кашевар вскочил на задние лапы. Достал невесть откуда ветку, над головою три раза махнул, и стена как калитка отворилась. А впереди ни факелов нет, ни лучины какой, а ступеньки видно. Будто откуда-то звезды светят. Посмотрел вверх гном, да только кроме черноты ничего.

– Ты это…Главное яблок местных не ешь,– напутствовал Кашевар.

Уф стал спускаться и считать. «Одна, две, три…». Зарекся гном оглядываться, а так и хочется. Вот уже дюжину шагов насчитал и каждый звучит «туум, туум», будто с соседней горы эхо доносится. А что если пути назад нет? Вдруг обманул Кашевар? Остановился Уф развел руки в стороны. Ни столба, ни стеночки. Не выдержал он, осмотрелся. Кроме лестницы и темноты нету ничего. Ноги задрожали, Уф чуть не сорвался со ступенек.

«Запомни Уфретин никогда не стоит терять надежду и опускать рук»,– припомнились слова Теодора. Нахмурился Уф, но сделал шаг, а потом еще и еще.

– Хорошо хоть счет помню,– вслух сказал гном, чтобы хоть как-то разогнать гнетущую темноту. И тут не сосчитав и до половины, смотрит Уфретин и глазам не верит. Лежит на ступеньке самоцвет. Грани ровные любо-дорого смотреть.

– Экие вы колдуны,– засмеялся Уф,– Ну нет, на такую штуку я не поддамся. Мне чужого не надо.

И хотя на следующей ступеньке было два самоцвета да краше, да богаче, прошел гном и мимо них. Не знал Уфретин большего богатства чем небо над головою, то голубое и прозрачное, то густое и угрюмое; чем шум ветра в густых кронах; чем тепло очага; чем любовь домашнего зверья; чем дружба. А холодные камни пусть себе сверкают.

Но вот уже последние ступеньки. Одна, другая и на сотой Уф смотрит, а в сторону и правду идет дорожка. Сошел гном с лестницы и вышел в залу.

– Вот те на!– задрал голову, чтобы поглядеть на свод пещеры, шапка с головы так и слетела.

Впереди все в сиянии, будто инеем облеплено, дерево. Высокое, но Уфретин и выше видел, ствол как у старого дуба. А плодов, плодов сколько! На яблоне в хороший год столько не родится. Усыпано что куст смородины. И все как один круглые белые, ни точечки темной нет.

Уф поднял шапку, отряхнул от пыли и нахлобучил обратно. Может и пещеры, может и колдовство, а все едино зябко в колдовских дебрях. Огляделся гном, никого нет. Тишина аж чихнуть страшно.