Отмороженный-2. Пушки к бою

– Да. Я и Алла.

– И кто тут среди вас главный такой?.. – Сюр усмехнулся. – Хотя догадываюсь. Алла! – громко позвал Сюр, и за открытой створкой ворот раздалось шевеление.

– Я тут, дорогой, – проворковала стройная шатенка и поспешила на зов.

– Алла, что ты тут устроила? Маша после общения с тобой сильно изменилась, стала агрессивной.

– Дорогой, это действует ее программа защиты личности. Я послала ее поговорить с Гумаром, чтобы он поговорил Руди…

– Она поговорила, – поправил ее Сюр. – Маша – женщина. Надо правильно выражаться. Тебе что, не установили программу правильной речи?

– Установили, дорогой. Я пытаюсь освоить речь самостоятельно, это развивает мой интеллект. Ты против?

– Нет, не против, это даже забавно. Но почему ты сама не пошла и не поговорила с Гумаром, а послала Машу?

– Она больше меня жила. Она взрослая и имеет больше опыта общения с людьми.

– Смешно. Жила больше на пару месяцев, и она уже взрослая. По тебе тоже не скажешь, что ты ребенок… Что же мне с вами делать? Вы, я так понимаю, усваиваете модель поведения человека… копируя нас. Я в общем-то не против, но только без насилия над нашим маленьким коллективом. Без моего приказа руки не распускайте… Это образное выражение насилия, когда вы хватаете и душите человека руками, понятно?

– Понятно. Мы не будем распускать руки и ноги тоже, – кивнула Алла.

– Ага, – поддакнула Маша, – и ноги тоже.

– И вот что еще, девочки, – вспомнил Сюр. – Гумар не плохой. Он хороший.

– Понятно. Гумар хороший, – в один голос произнесли оба андроида.

– Ну если понятно, то идите по своим делам. А я продолжу осмотр…

Алла и Маша ушли. Сюр посмотрел на равнодушно смотрящего им вслед Эдика и подумал: «Как хорошо, что Эдику не делали перепрошивку программы очеловечивания. Уж очень это хлопотное дело – общаться с развивающимся андроидом».

Гумар нашел Руди в бассейне. Увидев его, девушка отплыла на другой конец бассейна. Настороженно бросила на него взгляд. Но Гумар неожиданно твердо произнес:

– Сюда плыви.

И Руди, сама того не понимая почему, подчинилась. Подплыла и снизу вверх трогательно посмотрела на парня. Он был несколько смущен, но выглядел уверенно.

– Поговорить хочу, – немного хрипловато произнес он.

Руди вылезла из воды и села на бортик бассейна, выжала руками мокрые волосы и, дав себе время успокоиться, спросила:

– О чем?

– О нас с тобой. Ты мне нравишься, и я хотел бы быть… – он на миг замялся, – твоим парнем, Руди. Что скажешь?

Руди посветлела. Счастливая улыбка озарила ее лицо, она не выдержала, вскочила и бросилась ему на шею.

– Скажу, что я счастлива, Гумар. – Она уткнулась носом ему в грудь, спрятала от него свое довольное лицо, и ее ноздри уловили горьковатый, пьянящий аромат мужского тела…

Жизнь на корабле вошла в свой привычный, повседневный, сонливый ритм. Вахта, отдых, гиперпрыжок, снова вахта… Корабль, заполненный трофейным оборудованием военного предназначения, потерял часть свободного пространства. У потолка появились камеры слежения и системы противоабордажной защиты. В закрытых бронированных шкафах, в коридорах и на этажах ждали своего часа штурмовые дроны. В жилом секторе и в рубке управления кораблем расположили индивидуальные капсулы спасения (ИКС), или, как их назвал Сюр, капсулы последнего шанса. В случае разрушения корабля они должны дать возможность членам экипажа пережить его гибель.

Сюр, лишившись возможности проводить время за дегустацией напитков, состряпанных из спирта, нашел себе все-таки применение.

Прослужив год писарем в штабе отдельного артиллерийского дивизиона бригады морской пехоты Балтийского флота в городе Балтийске, он стал вспоминать, чем занимались артиллеристы. И первое, что он вспомнил, – это учения.

Пристроил в морпехи непутевого парня контр-адмирал дядя Изя. Сначала Сюр был подносчиком снарядов. Он бегал от ящиков со снарядами к самоходке и, обливаясь обильным потом, подавал тяжелые снаряды и заряды к ним в лючок заряжающему. А затем Сюр пообтерся, вспомнил свои «профессиональные» навыки, проявил способность быть полезным и устроился в штаб.

Заполнял формуляры, чертил схемы и писал планы для предстоящих учений, составлял отчеты о расходе боеприпасов, вел учет личного состава и писал конспекты командирам. Кроме этого, добывал сигареты, коньяк и водку. Умел вовремя поднести кальян начальнику штаба и приказ о присвоении себе звания сержанта. Так плодотворно, избегая тяжелого, изнурительного труда солдата, провел свой год службы на благо Родины. Но свой первый учебный выход в море он запомнил навсегда.

Артдивизион погрузили на БДК[6 - БДК – большой десантный корабль.], и суровым октябрьским утром, укрытые мелким моросящим дождем и туманом, небольшой эскадрой под охранением двух фрегатов вышли в поход. Сюр был еще зеленым, неопытным бойцом, на котором форма держалась как на чучеле. Бойцы отдыхали, а он внешне стойко, с отборными матами внутри, вместе с другими салагами нес нескончаемую вахту дневального.

Когда прозвучала боевая тревога и БДК приблизился к берегу высадки морского десанта, он выходил последним.

Не успев экипироваться, Сюр проклиная дядю Изю, сопровождаемый руганью и пинками сержанта-контрактника, тащил свое снаряжение с собой. Сюр, пыхтя, на грани паники, с трудом забрался на броню БТР[7 - БТР – бронетранспортер.] и стал пихать объемистый мешок в люк. Тюк с броником и разгрузкой усиленно сопротивлялся. Но Сюр, рыча, в ярости надавил, и тот, к несчастью, упал на голову лейтенанту. БТР уже спустился с аппарели в воду, когда взбешенный офицер с матом выкинул его экипировку по частям из люка.

«Охреневший» от этого Сюр, преисполненный священного ужаса, проследил взглядом, как стоящий сотни тысяч рублей «Ратник 5» полетел в воду. Он мысленно стал подсчитывать, сколько лет будет выплачивать утерю снаряжения. Не сумев дойти до конечного результата, с отчаянным воплем идущего на смерть гладиатора сиганул в ледяную воду и поплыл следом за уплывающим снаряжением. Ухватил свой баул и потерял автомат.

Высадка десанта была сорвана. Водолазы полдня искали его автомат, а сам виновник происшествия, объясняя мотивы своих действий, писал объяснительные записки военным дознавателям. А с его слов, они напоминали подвиги Геракла. Помог снова авторитет дяди Изи.

Командир дивизиона получил неуд по результатам учений и выговор. Лейтенант строгий выговор, а Сюр за отвагу и самоотверженность, проявленную во время спасения имущества, был поощрен отсутствием наказания и в качестве воспитательной меры назначен подносчиком боеприпасов к боевой машине наказанного лейтенанта.

Но главное, что вынес для себя Сюр из этого случая, – это то, что необученный экипаж сродни стихийному бедствию. А у него было столько оружия, что можно было уничтожить маленький спутник планеты.

У Сюра в голове появилась и оформилась мысль, как сделать после потери связи с выпивкой жизнь экипажа корабля столь же невыносимой, как и у него. Кроме того, у него появилась значимая цель и смысл быть трезвым. Придя к твердому пониманию, что надо тренировать экипаж действовать по боевому расписанию, он объявил внезапную боевую тревогу.

Тактический искин смоделировал появление вражеской эскадры. А Сюр с хмурым лицом командира артдивизиона с Земли смотрел на бегущую строку времени над головой и на бегущих к боевой рубке полураздетых Гумара и Руди.

– Что случилось? – первой спросила Руди, поправляя сбившиеся в ниточку трусы на заднице, прыгая на одной ноге, пыталась попасть другой в штанину. Гумар вообще, словно римский сенатор, как тогой укрывался простыней и был босым.

– Учебная тревога, господа, – важно объявил Сюр, – и вы к ней не готовы. Вы подрываете боеспособность корабля. Позор. Посмотрите на Машу и Аллу. Хоть посмотрите на Эдика. Они в боевой форме. А вы? – Сюр оглядел растрепанных и растерянных людей. – Позор! Одна в трусах, другой вообще без трусов. Как вы собрались воевать? Своими прелестями? На первый раз объявляю вам замечание. Отбой.

– Сюр, ты нормальный? – опомнился Гумар. – Какая тревога? С кем воевать? Мы не в военном флоте, и у нас не боевой корабль.

– А вот тут вы ошибаетесь, господин Шильд, – официальным тоном произнес Сюр. – У нас вполне себе военный корабль, и если вы забыли, у нас пушки. А пушки должны стрелять, а чтобы они стреляли, ими надо уметь пользоваться. Вы умеете?

– Нет, – растерянно произнес Гумар.

– Я так и знал, – строго и обличающе произнес Сюр и этими словами, а больше взглядом, в котором было столько праведного возмущения, придавил товарища к полу сильнее, чем повышенная гравитация. – Плохо, что мы все не умеем пользоваться вверенным нам Родиной оружием. Родина нам не простит… – закончил пафосную речь Сюр и остался собой вполне доволен.

– А какая у нас Родина? – пролепетал полностью сбитый с толку Гумар. Руди за это время сумела натянуть штаны и поправить лифчик, из которого выглядывали малоразмерные округлости.

– Ты что, забыл? – толкнула она в бок своего парня. – Мы коммуна. И Сюр прав, нам надо обучать экипаж… Только где его взять? – В последнее время она все чаще становилась на сторону Сюра.

– Он у нас есть, – решительно заявил Сюр. – Я ставлю вам двоим боевую задачу: расконсервировать всех андроидов подчистую и составить им программы специалистов боевых систем корабля. Только, Гумар, не надо их очеловечивать. Беды не оберемся. Будут еще решать, морально ли стрелять в людей или нет… Понял меня?

Гумар, ошарашенный и сбитый с толку напором капитана, вытянулся и ответил:

– Так точно, вей капитан. Разрешите идти?