Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Скорпион Его Величества

Год написания книги
2018
Теги
<< 1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 20 >>
На страницу:
14 из 20
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Как же, штаны и рубашка, подумал я. Теперь до глубокой ночи не оторвать от платьев, чулок, бантов и белья. Уж я-то знаю, как они обходятся штанами и рубашкой. Хорошо, что еще мамы не было на горизонте.

– Шарфик, туфельки и сумочка, – как мантру повторил я, только как можно тише, и ушел.

Я сидел в подвале и ждал Рабэ, которая должна была привести Кабрама. Толстяк здорово обнаглел, почувствовал власть и упивался ею. Мне претило то, что он, будучи идришем, гнобил и обирал своих соплеменников, которым повезло в жизни меньше, чем ему. Я лишь удивлялся равнодушию Изи, который, наверное, понимал, что творит зять, но не вмешивался. Один народ, общая беда, казалось бы, держитесь вместе и поддерживайте друг друга. Но в жизни происходит совсем не так, как хотелось бы. Идриш, которого еще недавно презирали и гнали другие народы, теперь сам пользовался бесправным положением соплеменников. Он ловко набивал мошну, отбирая честно заработанные деньги, но закрывал глаза на то, что они вынуждены были тащить все подряд из трактира. А что ему было волноваться, это же хозяйское, зато давало возможность держать их на коротком поводке и иметь возможность выгнать или даже посадить в тюрьму за воровство. Трактир был наполнен страхом и отчаянием за внешним лоском благополучия, я это чувствовал по ауре.

У меня было два выхода: отдать негодяя Рабэ или провести ритуал кровной связи. Я выбрал второе, но, понимая, что это заденет и меня, решил его изменить. Об этом я думал, когда вернулся в академию после того, как прождал Гангу и демоницу до глубокой ночи. Как я и ожидал, женская натура моей невесты взяла верх. Ее было не оторвать от нарядов и прочих тряпочных радостей, что наполняют половину каждой женской души, вторая ее половина наполняется счастьем, по моему глубокому убеждению, когда она сможет испортить жизнь мужику.

Я уже подумал, что они там на всю ночь останутся, и Увидус только рассмеялся, когда узнал, что я жду девушек, которые остались у мадам Версан.

– Раньше полуночи не жди, Дар, – авторитетно сказал он. – Я женат уже пятьдесят лет, и, когда моя Ронгарочка уходит гулять по магазинам, я закрываюсь на переучет.

– Это зачем?

– Тут, сынок, две причины. Первая, это чтобы она не потащила меня с собой, я терпеть не могу часами торчать рядом, когда она выбирает себе наряды или украшения, ты не представляешь, какая это мука. Вторая причина – у меня есть время, чтобы свести приход и расход. Ронгарочка выгребает все подчистую и мне… кхе-кхе, – тихо засмеялся он, – не оставляет даже серебряка. А как жить без заначки? Никак, сынок! Это не жизнь, это катастрофа. Вот я и ловлю момент.

Я с удивлением смотрел на дворфа, который был крутым мужиком в моем понимании и побаивался своей жены, отдавая ей все финансы. Блин, огорчился я, все как у нас. Хоть мир и магический, а отношения между мужчиной и женщиной те же самые.

– А где Лана? – спросил я, сообразив, что не вижу его племянницы.

– А, – отмахнулся Увидус, – перестала думать о глупостях и вышла замуж. Велела передать, что она обязательно плюнет в бочку, куда ты собираешь кровь девственниц. Кстати, а зачем ты это делаешь? Практикуешь магию крови? – Он с любопытством посмотрел на меня.

Сколько раз я ругал себя за неосторожно сказанные слова. Они не теряются со временем, наоборот, обрастают подробностями и продолжают жить своей жизнью, портя жизнь мне. Я сморщился, как будто сожрал что-то горькое, и ответил:

– Уважаемый Увидус, это была просто шутка.

– Ну конечно, я тоже так подумал, – охотно согласился дворф, бросив на меня хитрый взгляд, в котором было столько сомнения, что можно было утопиться.

На обратном пути из салона мадам Версан девушки без умолку восторженно щебетали. Обе были в обновках, у их ног лежали коробки, пакеты и свертки, а на раскрасневшихся лицах был отпечаток совершенного счастья.

– Ты не представляешь, сколько всего мы набрали, а еще заказали, – закатила глаза Ганга. – Урсула такая женщина… – Она замолчала, подбирая слова, и, не найдя достойного определения, махнула рукой. – В общем, не важно, когда приедем, я все надену и тебе покажу.

– Не забудьте, мадам, чулочки, подвязочки и эти модные шелковые трусики, что вы приобрели. Они больше открывают, чем скрывают, – высказала свое мнение Рабэ и вогнала девушку в такую краску, что я думал, она сейчас вспыхнет и сгорит.

– Замолчи, дура! – прошипела Ганга, отвернулась и так просидела до самого трактира.

Я, опасаясь, что мне будут демонстрировать обновки, высадил их у трактира и, сославшись на то, что время позднее, уехал. План, как действовать следующим вечером, мы с демоницей обсудили по дороге.

И вот я сидел в засаде и чувствовал себя глупо. Сторожить обычного помощника трактирщика – это было не только глупо, но и противно. Но что поделаешь, я не хотел разрушать счастье Цинеи, которая когда-то готова была пойти в бордель, лишь бы я поверил ее отцу. Мне захотелось, чтобы эта нескладная девушка была счастлива как можно дольше. Поэтому я ждал этого «властелина», чтобы испортить жизнь ему.

– Подождите, мы еще не пришли, господин Кабрам, – услышал я шепот, находясь под «скрытом».

И почти сразу появилась парочка – помощник управляющего в обнимку с Рабэ. Его рука пыталась задрать подол платья демоницы, а та притворялась скромницей, но не слишком энергично отбивалась.

– У тебя будет все, что ты пожелаешь, – пыхтел Кабрам. – Я накопил достаточно денег. Мы уедем отсюда, подальше от малолетнего урода, я открою свой трактир…

Договорить он не успел. Малолетний урод, это, конечно, был я. Поэтому, не дожидаясь дальнейших оскорблений, я вышел из «скрыта» прямо у него под носом. А то, не дай бог, не выдержу и прибью подлеца.

Кабрам вытаращился и попятился. Толстый идриш робко прятал тело жирное средь бочек, он пытался с ними слиться, подвывая, словно филин. Рабэ жестко схватила за шкирку испуганного идриша и притащила ко мне.

– Клади его на лавку, – приказал я демонице, и та, словно перышко, швырнула тяжелую тушу зятя Изи на лавку, которую он приволок сюда для занятий запретной любовью. – Оглуши его, – приказал я, видя, как извивается Кабрам. – Еще, чего доброго, помрет или сойдет с ума.

Рабэ двинула ему в челюсть, идриш слетел с лавки и затих.

– Ты что наделала?! – всполошился я, глядя на неподвижно лежащего Кабрама.

– Это хук левой, – похвалилась она. – Если бы я ударила правой…

– Это уже был бы не хук, – продолжил я за нее, поднимая толстяка.

– А что? – Демоница рассматривала свой кулак, стараясь разгадать, что бы это могло быть.

– Это был бы для него полный… – не задумываясь ответил я, одновременно очищая вонючего Кабрама заклинанием идришей.

Рабэ застыла, подняв голову к потолку, и пыталась, видимо, разгадать мою загадку. Она беззвучно шевелила губами, но я уже приступил к ритуалу, выбросив ее из головы.

Когда в академии я продумывал, как поступить с идришем, то решил кровную связь наложить с демоницей и уже через нее воздействовать на идриша.

Естественно, реакция Шизы была предсказуемой.

– Ты сумасшедший. Ты хоть представляешь, что из этого получится?

– Получится хорошо! – безапелляционно ответил я. – Это будет научный эксперимент. Сдохнуть он не сдохнет, зато я не смешаю свою кровь с кровью этого выродка. Мне противно, это раз, кроме того, не хочу заразиться от него, это два.

Я ушел в боевой режим, а когда вышел, на груди Кабрама был вырезан ножом художественный рисунок, идеально пропорциональный.

– Давай руку, – сказал я Мардаибе.

Она осторожно, с опаской протянула ее и закрыла глаза. Я смело полоснул по вене. Кровь брызнула и разлилась по груди идриша, накрывая рисунок. Я завел речитатив. Кровь задымилась. Рисунок вспыхнул и загорелся темным пламенем, Кабрам застонал, а я усилил голос, завершая заклинание.

К моей радости, Кабрам по окончании ритуала не помер. Он таращился в потолок, его лицо, лишенное отпечатка осмысленности, было пустым, как будто все мысли и разум покинули его. Я магическим зрением посмотрел на его ауру. Она была бирюзовой и стянута тонкой красной полосой. Сложив руки на груди, я с интересом смотрел на то, что получилось. Еще бы понять, что бы это значило…

Вообще, у каждого народа аура имеет свой цвет. У людей она небесно-голубая, у демонов красная, у орков темно-зеленая. У эльфаров из леса она просто зеленая, а у снежных эльфаров – бледно-зеленая. У дворфов коричневая, а у дзирдов синяя. А у пройдохи Кабрама было сразу две – и как это понимать?

– Мардаиба, скажи ему, чтобы он поморгал, – приказал я.

– Чего разлегся? Моргай давай, кусок жира! – У демоницы был свой подход к толстяку, и она не собиралась соблюдать политес.

Кабрам усиленно заморгал, а в его ауре появилась красная точка с голубой каймой. Интересно, когда я работал с другими и использовал свою кровь, то такие точки появлялись однородные, цвета моей ауры. Здесь опять двойная.

Ладно, будем экспериментировать дальше, решил я, раз он не помер во время ритуала, то теперь, надеюсь, тоже не помрет, видно, что толстяк живучий, как сто демонов из преисподней.

– То, что сейчас буду говорить, ты будешь передавать ему, – приказал я Рабэ. – Итак, он должен быть преданным мне, Ирридару Тох Рангору. Если он надумает обмануть, предать словом или делом, то должен будет умереть от остановки сердца.

Мардаиба все это повторяла за мной, как клятву, громко и торжественно.

– Он должен быть честным и проворным в работе, – продолжал я, – не обманывать работников, не вступать с ними в половую связь.

– Это что за связь? – уставилась на меня демоница.

<< 1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 20 >>
На страницу:
14 из 20