Два в одном. Оплошности судьбы

– Ну, не знаю… убежала бы с ней.

– Куда? И далеко ли? Среди людей вам не спрятаться, и вы погибли бы обе. Поэтому слушай папу, и все у тебя будет хорошо. Поняла?

– Поняла. – Чу полностью сдалась на милость родителя.

– Ну, раз поняла, иди готовься. Ты девочка умная и лишнего не наговоришь. А мне руки тренировать надо.

– Мы вечером опять будем греть твои руки, – решительно заявила Чу и, довольная, вышла. У нее появился родитель. Теперь она не одна, и он знает, что надо делать. Ей было достаточно, чтобы стать счастливой.

Над головой Арингила раздался перезвон колокольчика. Он и всхлипывающая тифлинг замерли.

– Ты думаешь то же, что и я? – вытирая слезы ладошками, спросила Агнесса.

– Это одна мера благодати, которая излилась на нашего подопечного, – пораженно ответил ангел. – Я слышал о таком. Но никогда со мной такого не случалось. Ему воздалось той же мерой от Создателя, какой он измерил эту девчушку. И мы можем выполнить одно его желание.

– Я знаю, что надо! – Агнесса была похожа на маленького коршуна. – Мы поможем ему вернуть мастера-ломастера, и он снова заработает свою меру.

Арингил отрицательно покачал головой.

– Это неверное решение. Надо такое, которое поможет ему существовать и выжить здесь. Которое станет помогать ему всегда, а не только один раз. Он сам должен отправить гремлуна, научившись этому.

– Да как он научится, криворукий? – возмутилась она. – Через сто или двести лет?

– Правильно, – невозмутимо ответил ангел, – мы исправим эту криворукость.

– Как я сама об этом не подумала! – всплеснула она руками. – Ты такой умный, Арингил.

Артем сел на кровать, положил руки на лавку, с болью посмотрел на пальцы и, сжав губы, стал их разминать. Потом представил, что у него в руках аккордеон, и по памяти пробежался по клавишам. Растянул меха и мысленно услышал, как полилась музыка. Сначала отрывисто, коряво, потом все уверенней, и наконец, он уже играл, как играл раньше. Пальцы порхали по клавишам, а его самого наполняла мелодия. Сколько землянин так играл, он не знал, потому что весь был поглощен игрой, не замечая, что у него нет инструмента. Пальцы ощущали клавиши, а в уши лилась музыка, которая невообразимым блаженством наполняла все его существо.

– Как он замечательно играет! – восхитилась Агнесса. – А ты говорил, что он непутевый. Он добрый, смелый, талантливый. А непутевый – это ты сам, – обиженно закончила она. – Только и умеешь доводить девушек до слез.

Арингил, не понимая, посмотрел на нее: только что, полчаса назад он был умным. А теперь уже непутевый.

Артем сбился и открыл глаза. Напротив него сидел хмурый мастер проклятий.

– Развлекаешься? – с обидой спросил тот. – А я тут, понимаешь, застрял в твоем мире. А там меня ждут серьезные и большие дела. Думай, как меня отправлять будешь.

– О великий Сунь Вач Джин. Вы уже вернулись? – улыбнулся довольный Артем. Он вновь, хоть и мысленно, не наяву, почувствовал свои пальцы.

– Что за глупый вопрос? Раз я здесь, значит, вернулся, – раздраженно ответил человечек.

На его голове продолжала красоваться шестеренка. «И как он умудрился ее не потерять?», – удивился Артем.

– А что вы тут делаете? – Он с интересом разглядывал гремлуна.

От его вопроса мастер позеленел.

– Жду, когда ты, дылда, отправишь меня туда, откуда вызвал!

– А я вас, уважаемый, уже туда отправил, – невозмутимо ответил человек и улегся на кровать, с удовольствием вытянув ноги.

– Как это отправил! – почти закричал человечек. В его голосе было столько возмущения, что можно было наполнить океан, если бы оно материально из него изливалось.

– А вот так, уважаемый Сунь Вач Джин. – Артем с удовольствием произносил заковыристое имя наглеца. – Мы, следуя вашей логике, провели ритуал возврата. Вы наполнились горючим и, как ракета, стартанули из комнаты. Не моя вина, что вы не долетели или неправильно выбрали направление. Тщательнее нужно было готовиться. Так что не обессудьте, я вам ничего не должен.

Гремлуна, казалось, хватит удар. Он стащил с головы шестерню и замахнулся на лежащего Артема. Тот повел глазами и сказал:

– Как барана зарэжу.

Водрузив головной убор на место, гремлун громко засопел, только этим выказывая переполняющий его гнев.

А Артем включил магическое зрение и стал пальцами вязать нити. Помня, что темные лучше не трогать, он остерегался крутить и золотую, выбрав на этот раз синюю. То одной, то двумя руками он вязал узлы, а сам в это время вел разговор с карапузом, который смотрел на него лютыми глазами и, видимо, решил превратить их в двуствольное ружье, чтобы уже наверняка расстрелять наглого человека.

– Джин, – панибратски предложил человек. – Зачем тебе спешить домой? Я уверен, что ты там одинок. По-моему, мастер проклятий не может иметь друзей. Я даже уверен, что тебя там ненавидят. Оставайся здесь, походи по миру. Послушай, что люди говорят. Наберись ума-разума – и тогда можешь возвращаться. Может быть, ты научишься не только проклинать, но и делать что-то полезное. Вот у тебя на поясе сумка с инструментами. Ты мне скажи честно, ты умеешь ими пользоваться?

– Отправляй меня обратно, скотина, и немедленно! – не выдержав нравоучений, завопил гремлун. Подскочил к Артему, схватил его за полу мантии и стал трясти. – Не сметь укорачивать мое имя, недоделок. Я великий Сунь Вач Джин. И не тебе, таракану плоскоголовому, учить меня жизни!

– Как хочешь, – очень спокойно отреагировал человек и произнес: – Мобиле перпетуум.

Не ожидавший такой подлой подставы, человечек поперхнулся на последнем слове и стал надуваться.

– Запасайся горючим, космонавт, – смеясь сказал маг, схватил его за шиворот и вытащил в окно. Когда он надулся достаточно на его взгляд, Артем скомандовал: – Запуск двигателей! Обратный отсчет пошел: три, два, один!

И хлопнул второй рукой по животу мастера. Раздался знакомый звук «вж-жз-з», и гремлун вырвался из рук, стремительно взлетев вверх, словно ракета, высоко в небе изменил направление, сделал петлю Нестерова и скрылся за стеной замка.

Артем от вони, которую оставил после себя летун, быстро спрятался в комнату и даже поспешил закрыть ставни, чтобы мерзкий запашок не проник внутрь.

Человек был доволен – он избавился от настойчивого посетителя и теперь ему никто не мешал тренировать свои руки. Напевая «И снится вам не рокот космодрома», он сел на кровать, сплел вязь для обучения грамотности, и плетение легко получилось. Не веря в удачу, Артем напитал его силой и стал рассматривать. Ему показалось, что он не довязал узелок. Вот тут, слева, для того чтобы узел выглядел гармонично, нужно добавить две петельки, и тогда плетение будет выглядеть как хризантема. Он не обращал внимания, что спокойно работает двумя руками. Прикрепил петельки, и они тоже засияли ярким синим цветом. «Верди логус», – произнес человек фразу и замер. В комнате стало темно. Он поднял голову и увидел темную тучку над головой. С огромным удивлением ткнул в тучку пальцем, и тут же из нее, как из прохудившегося корыта, на него хлынул поток воды.

Артем сидел мокрый, ошеломленный, держа в руках промокший учебник магии. Он перевел взгляд на страницу и автоматически прочитал:

– «Для того чтобы сплести плетение заклинания, нужно развивать гибкость кисти. Для этого существуют определенные упражнения…» В гробу я видел ваши упражнения! – с нарастающим возмущением прорычал Артем.

Потом слез с кровати. Тюфяк был мокрым насквозь. Он снял мантию, грязное нательное белье и стал все это выжимать.

– Упражнения у них! Шутники!

Надел мантию на голое тело, взял тюфяк, мокрое белье и потащил все это из комнаты. Теперь он пошел не направо, а налево, где, по словам Чу, находился хозяйственный двор. Этот двор был гораздо больше главного перед воротами и не покрыт брусчаткой. Тут пахло скотиной, бегали и кудахтали куры вперемежку с гусями и утками. Им корм рассыпала Чу.

– Чу! – обрадованно крикнул он, увидев знакомое лицо и того, кто ему может помочь. Девчушка оглянулась и удивленно на него уставилась.

– Ты что тут делаешь, родитель?

Надо же, «родитель», усмехнулся Артем, я скорее назватель. Так как не родил, а назвал именем, или именитель, на худой конец.

– Мне нужна твоя помощь.

Девочка подошла и с интересом стала рассматривать человека.