Грешник среди ангелов

Понятно, что Тихон Христофорович столь компетентным выводом был огорчён, поэтому мне пришлось прийти ему на помощь:

– Есть предложение. Я должен оставаться за кадром, как Пушкин в пьесе Михаила Булгакова. И Рондон успокоится, и публика будет довольна. Я ведь уже не в том возрасте, чтобы красоваться на экране. Арина – это совсем другое дело. Да ей на любом телеканале, даже совершенно новом, будет обеспечена миллионная аудитория.

– Тогда надо и название программы изменить.

– Вовсе нет. Мы должны найти альтернативную расшифровку аббревиатуры ДВК.

Перебрали десятки вариантов, но всё без толку.

– ДВ – это демократический выбор.

– Устарело! Да и непонятно, как привязать сюда это «К».

– ВК – в контакте.

– Тоже не подходит.

И вот, когда уже были исчерпаны все творческие ресурсы, отставной генерал, видимо, намекая на то, что пора заканчивать, вдруг выдал такую фразу:

– Дел выше крыши…

– Остап Григорич, нам тут не до шуток! – отмахнулся Тихон Харитонович, а затем задумчиво почесал свой подбородок: – Пожалуй, что-то в этом есть! У нового президента наверняка дел будет невпроворот.

– Да-да, такое название способно настроить телезрителей на деловой лад, притом они поймут, что программа вовсе не заумная.

– Так что, утверждаем этот вариант? Ну и Арину Матвеевну, всё одним пакетом. Кто за?

Решение приняли единогласно.

Глава 20. Где согрешил?

Меня вот что удивляет. Если следовать обычной логике, то наверх они должны двигать человека, на которого есть компромат, то есть нечто такое, о чём ни Генпрокуратура, ни широкая общественность не знают. Лежит этот компроматик в каком-то сейфе до поры до времени, и вот когда человек, занявший высокий пост, попытается ослушаться, захочет принять решение в интересах народа, государства, а не выдвинувшей его на этот пост группы лиц, тогда и начинается! Ему предъявляют некий документ или показывают видео, к примеру, сцену в бане, и задают простой вопрос:

– Будешь кочевряжиться, Дениска, или как?

Не всякий Дениска сможет дать отпор, да и что толку-то? Давай, не давай, а отставки ему не избежать, если не договорятся. Так что придётся признавать свои ошибки – не те, что совершил в далёком прошлом, а те, что стали основной причиной нынешнего разбирательства.

Теперь вполне логично возникает вопрос: что такого в моей биографии нашли, если столь упорно продвигают на президентский пост? Где та кнопочка, на которую нажмут, если я откажусь им подчиниться? Что ж, придётся поднапрячь мозги, перебрать все более или менее значимые события. Годы младенчества можно опустить, поскольку с ребёнка какой спрос? Да и в школьные годы ничего такого не припомню, разве что запустил как-то в одноклассницу снежком и попал точно ей в затылок. До сих пор, как вспомню, становится не по себе. Пожалуй, это всё, если не считать одного несчастного случая – собирались отмечать чей-то день рождения, и вот ребята уговорили выпить водки, да запить «кокуром», было когда-то такое сладкое креплёное вино. Я с утра почти ничего не ел, ну и развезло. Не помню, как добрался до дому, а на утро предстоял первый тур физико-математической олимпиады. Как ни странно, я его прошёл, а вот на следующем провалился, хотя был абсолютно трезв. Однако не думаю, что из этого следует делать какие-либо серьёзные выводы.

А в студенческие времена… Да, было дело – пользовался шпаргалками на экзамене по истории то ли КПСС, то ли марксизма-ленинизма, но иначе просто не запомнить, какой съезд был в каком году, а уж объяснить, в чём коренное отличие города от деревни, до сих не в состоянии. Ещё помню, с какой-то выставки умыкнул журнал с картинками – нетрудно догадаться, что это были за картинки. В общем, всё, как у других. Был такой случай, уже когда учился в аспирантуре – соблазнил подругу своего приятеля… Да нет! Всё было совсем наоборот, к тому же с её мужем я был в то время незнаком. Но это же совсем другое дело!

Скорее всего, мог как-то подставиться, когда уже работал в НИИ – ушёл из фундаментальной науки, потому что деньги надо было зарабатывать. А на какие шиши покупать себе квартиру, мебель, импортную магнитолу и т.д.? Но могу с уверенностью сказать, что ради достижения карьерного успеха никого не подсиживал, не кляузничал, доносов не писал, так что предъявить, по большому счёту, нечего. Ну а в личной жизни кто не без греха?! Однако ни одной из своих подруг не обещал, что буду верен ей до гроба. Так уж сложилось – видимо, по натуре я не семейный человек. И бессмысленно на этом основании предъявлять претензии! Если и есть какой-то компромат, надо не здесь его искать.

И тут только понял, что всё дело в моём увлечении, которому отдаю почти всё время последние несколько лет. Неужели в порыве вдохновения что-то такое написал, что может стать основой для привлечения к суду? Этого ещё только не хватало! Но я же не предполагал, что могу стать кандидатом в президенты.

Итак, где же я оплошал, где наследил? В книге о Булгакове позволил себе слегка поиронизировать по поводу высказываний некоторых булгаковедов – конечно, могли и обозлиться. Ещё написал несколько нелицеприятных слов в адрес самого Михаила Афанасьевича, а потому что не могу ему простить, что с такой лёгкостью менял жён – особенно обидно за Татьяну Лаппу, которая и морфий ему доставала, и спасла от смерти, когда заразился тифом. Причиной возникновения ненависти ко мне могла стать и гипотеза, будто прототипом Маргариты стала княгиня Кира Алексеевна Козловская. Ну кто из тех, кто ещё верит в большую любовь, согласится, что единственной возлюбленной Мастера была вовсе не Елена Сергеевна? Увы, однозначно установлен факт, что именно княгине Кире посвящены проникновенные строки в его дневнике. В общем, доказательств тут навалом! Крепко осерчал тогда на автора книги один из потомков Шиловского, второго мужа Ольги Сергеевны Нюренберг, – он даже написал письмо в издательство с требованием опровержения и материальной компенсации. Фигу ему с маслом!

Ну, к книге о династии Германов особых претензий быть не может, хотя я и не скрывал, что от большинства фильмов обоих Алексеев я, мягко говоря, не в восторге. Книга об Иване Дыховичном тоже не могла вызвать энтузиазма у закоренелых обвинителей – не мог же я оклеветать одного из тех, с кем так или иначе связаны воспоминания о благословенной юности. Это всё книги, опубликованные издательством, и тут к самому главному подходим. Рукопись книги о Дмитрии Быкове, которую я написал за пару месяцев, была отвергнута владельцем издательства, причём не потому, что не понравился мой слог, но по соображениям идейно-этическим – мол, о либералах, пострадавших от режима, можно писать только хорошо или ничего, почти как о покойниках. Да я ни строчки там не придумал, всё изложил, как есть. Только можно ли обойтись без иронии, если главный персонаж книги словно бы сам напрашивается? В общем, на том мы и расстались. Вот тогда-то всё и началось!

Пять лет я размещал свои книги на Амазоне. Оказалось, что там нет ни либеральной, ни патриотической цензуры, чем я с радостью воспользовался. Вышли книги о непримиримой оппозиции, о коррупции, о плагиате, где досталось и высокопоставленным чиновникам. А что если именно там собака и зарыта? Но это дело прошлое, теперь и могилки не найдёшь – несколько лет назад у Джефа Безоса, что называется, очко взыграло, он в одночасье провёл реорганизацию, и русскоязычным авторам был закрыт доступ на Амазон. А ещё через год меня окончательно оттуда вышибли, хотя писал в то время уже на английском. Оно и хорошо – теперь никаких следов от моего творчества на Амазоне не осталось.

Новый период – это сотрудничество с ЛитРес. Тут всё должно быть чинно, благородно, нельзя дать ни малейшего повода, чтобы выставили за порог – честно говоря, уже надоело скитаться по издательствам. Поэтому кое-что из прежних книг доработал, выбросив домыслы и слухи, ну и в новых постарался на рожон не лезть, чтоб не обвинили в оскорблении достоинства или в клевете. Именно поэтому сосредоточился на прозе – там стоит изменить фамилии, подкорректировать известные факты, добавив изрядную долю вымысла, и уже невозможно ни к чему придраться.

Итак, никаких уголовных преступлений за мною нет, религиозную вражду не разжигал, террористов тоже не поддерживал. А уж обозвать наш народ быдлом и холопами… Даже в мыслях ничего такого не было! Да и Крым вернуть Украине никогда не призывал – Крым наш хотя бы потому, что двадцать сезонов я пролежал пузом вверх на Новосветском пляже. А с какими людьми имел там счастье познакомиться – Арканов, Горин, Пётр Фоменко, не говоря уже о молодых актёрах и актрисах… Но это как бы между прочим, нечто вроде лирического отступления. Если же говорить по существу, остаюсь в недоумении – где же я мог так согрешить, чтобы оказаться на крючке у этих злыдней?

А что если никакого компромата нет и он только мне мерещится? Что если намерены держать меня в узде совсем не так? Допустим, я выкажу неповиновение – что тогда? Какую подлянку для меня придумают?

Пожалуй, есть один вариант – отыскать слабину в моём характере. Богатство – этим меня не приручить, я к роскоши совершенно равнодушен. Удовлетворить моё честолюбие уже пытались, но покрасоваться на тусовках с арабскими шейхами, на приёме у английской королевы – это слишком слабый аргумент, я не огорчусь, если ничего этого не будет. Совсем другое – это издание моих книг, однако они уже написаны, и меня радует гораздо больше то, что неплохо получилось, нежели доходы от продаж. А уж литературные премии – это и вовсе без меня. Вот если бы похвалили Фёдор Достоевский, Андрей Платонов или Юрий Трифонов – тогда да, мне это было бы приятно.

Что же остаётся? Женщины! Для относительно здорового мужика эта приманка наверняка сработает – кто не мечтал поближе познакомиться с Орнелой Мутти или с Анджелиной Джоли? Наших кинодив не стану упоминать, а то вдруг кто-нибудь обидится: да как посмел не включить меня в свой список?! Однако и против этого яда есть противоядие – возраст у меня уже не тот, чтобы очень уж увлечься красивой молодой особой. К тому же, красивых женщин очень много, а вот найти обладающую неповторимым шармом, самобытностью, да ещё умом, не так, чтобы очень уж глубоким, но хотелось бы с ней поговорить не только о побрякушках и о последних новостях из светской хроники. Таких очень мало, во всяком случае, я не нашёл.

Ну что ж, если всё так, как я предположил, посмотрим, кто кого. Пусть не надеются, что сдамся! Неужели думают, что отдам на растерзание страну за несколько ночей, проведённых в объятиях… Тут нужно ставить многоточие, иначе и впрямь ничего хорошего не будет – да просто не ко времени я размечтался!

Глава 21. Совет в Подушкино

На выходные меня снова пригласили в Подушкино – на этот раз не Арина, а Матвей Петрович. Как позже выяснилось, решили на семейном совете обсудить, не скажется ли новое увлечение Арины на её учебе. Понятно, что речь пойдёт о программе ДВК на одном из телеканалов, но почему меня позвали – вроде бы я ещё не член семьи?

Оказалось, что против этого проекта выступила Кира Андреевна, то есть не против самой идеи ДВК – так и сказала: «мне на это наплевать» – но против участия в таком мероприятии Арины.

– Мало вам того, что детишек заставляют петь и плясать на сцене на потребу публике, так ещё и мою единственную дочь… В общем, Арина попадёт на телеэкран только переступив через мой труп!

От Киры я ничего подобного не ожидал, помнится, только отговаривала мужа от участия в этой авантюре. Но там речь шла о семейном благополучии – если всё закончится провалом, муж может лишиться своей должности. Да потому что менеджмент в нефтедобывающей отрасли не совместим с политикой – во всяком случае, об этом нам твердят. Впрочем, как оно на самом деле, я не знаю. Теперь вот за Арину принялась – уверена в победе Коалиции? Надо бы спросить, в чём причина, может, за последнее время что-то изменилось. Скорее всего, это Мутницкий ей все уши прожужжал, рассказал о том, что сумел привлечь меня на свою сторону… А что если у них любовная связь – тогда Кира может сливать ему всю информацию о замыслах «Светлого пути». Да уж, становится всё интереснее!

Если Кира и в самом деле «крот», если работает на Коалицию, тогда понятно, почему возражает против того, чтобы дочь агитировала за меня, продвигала в массы мою кандидатуру. Это я как бы работаю на двух господ, а вот Кира вынуждена выбирать какую-то одну сторону. Но мне-то что с того? Пусть они там интригуют, подсиживают друг друга, строят козни, а мне по фигу! Всё потому, что моя цель – разоблачить всю эту шоблу. Но как? На этот вопрос ответа пока нет.

Ну что ж, мнение Киры Андреевны выслушали, а после обеда собрались втроём, чтобы обсудить концепцию нового ток-шоу – Кира отказалась наотрез, сказала только:

– И не уговаривайте, это без меня!

Ну вот сели, стали думать, хотя ни у одного из нас такого опыта прежде не было. Но ведь нельзя же привлекать людей со стороны – возможна утечка информации. Кто-то успеет наши новинки использовать в своих программах, а нас потом в плагиате обвинят. Нет уж, нам этого ни к чему.

Только появились кое-какие намётки для сценария, как раздался звонок по моему смартфону. Смотрю – Мутницкий. Я извинился, отошёл в сторонку и вот слышу:

– Что это вы там задумали?

– Ты о чём?

– Да о программе ДВК. Чья это идея?

– Во всяком случае не моя.

– Но почему не сообщил?

– По-моему, тебе не стоит волноваться раньше времени. Всё это вилами по воде писано, вряд ли у них что-нибудь получится.

– Это не тебе решать! Если мы в одной лодке, должен работать на нас, а не на них. Постарайся сделать так, чтобы эта затея завяла на корню. А мы со своей стороны тоже поспособствуем.

В общем, поговорили, а затем я вновь присоединился к Арине и её отцу. И вот пошёл уже четвёртый час работы над сценарием, и чем дальше продвигалось дело, тем больше я убеждался в том, что нам удастся создать ток-шоу, какого прежде не было. Вне зависимости от того, что там будут обсуждать – мою личность или что-то более важное для людей, для судеб всей страны. В итоге так увлеклись, что чуть не прозевали ужин.