Экстерном в Хранители. Дорогою ушедших поколений

Экстерном в Хранители. Дорогою ушедших поколений
Владимир Алексеевич Сергеев

Майор полиции Илья Зверев погиб при выполнении служебных обязанностей. Его сознание перенесено на тысячи лет в прошлое и попадает в тело убитого воеводы. Высшие силы намерены сделать из бывшего полицейского хранителя знаний. Илье предстоит экстерном пройти весь путь от появления разумной жизни на планете Земля до наших дней. Зверев присутствует при гибели загадочной Даарии, участвует в войне с Антланией и Аримией. На его глазах исчезает Тартария.

Глава 1

Илья поднялся, не дождавшись мелодии будильника. Противная, нудная мелодия, которую он с ненавистью выслушивал каждый день, должна была зазвучать через десять минут. Он даже склонялся к мысли, что китайские инженеры, специально подбирали такие мелодии для своих будильников. При первых же нотах, сон мгновенно пропадал. Даже если удавалось, быстро, выключить злосчастный прибор, назад он уже не возвращался. Выключив электронный будильник, чтобы лишний раз не слушать заунывную музыку, он пошёл умываться. Ещё десять минут валяться в кровати, изображая спящего, было выше его сил. Эту ночь он практически не спал. С вечера выпив «сотку» коньяку лёг, намереваясь проспать до звонка будильника, но не тут то было.

Алкоголя хватило едва на пару часов. Ближе к часу ночи он проснулся и больше не смог занырнуть в царство Морфея. Он ворочался с боку на бок, сминая простынь и скрипя диваном. Ему стало жарко, одеяло давно уже было сброшено к спинке дивана. Мужчина поднялся и полностью раскрыл балконную дверь. В комнату ворвалась какофония ночных звуков. Рычали моторами проносящиеся по пустынной улице машины. Казалось, водители специально вдавливали педаль газа в пол, под его окнами, а глушители их железных коней одновременно пришли в негодность. Лаяли бродячие собаки, пугая припозднившихся прохожих. Где-то загорланила пьяная компания, возвращающаяся из питейного заведения. Охрипшие голоса с трудом исполнили один куплет, модной песни. На припев воздуха и сил, им уже не хватило.

Не выдержав акустической пытки, Илья вновь встал и закрыл балкон. Звуки стали значительно глуше. Он прошёл на кухню, попил воды и вновь лёг. Однако сон не шёл. Он прокручивал в голове детали предстоящей операции. Он раз за разом, рассматривал различные варианты развития завтрашних событий. Около года, он занимался разработкой этой группировки, специализирующейся на торговле антиквариатом. Опрошена масса людей, исписаны килограммы бумаги. Ему с большим трудом удалось убедить начальство, и оно разрешило организовать прослушку телефонов основных фигурантов дела.

Дальше больше, подключили наружку. Домой приходил поздно и засыпал, еще не коснувшись подушки. Ел урывками, сбросил шесть килограмм, хотя избыточным весом никогда не страдал. Про выходные забыл совсем. Наконец, необходимый для ареста, объём информации был собран. Прокурор долго сопротивлялся, но всё же сдался, под грузом собранных улик и подписал ордер на арест. Его «мандраж» был вполне понятен. Подозреваемые были легальными бизнесменами, достаточно известными в городе. Жена одного из них была дочерью заместителя мэра. Другой, сам числился в помощниках у депутата. Третий являлся известным в городе меценатом.

И всё же, улик, группа Ильи, действительно собрала не мало. Современные антиквары, совсем не похожи на благообразных старичков, в домашних халатах. Которые трясутся над каждой вещью, из своей коллекции, бережно сдувая с неё незаметные пылинки. Сейчас, это были настоящие акулы от антиквариата, с огромными острыми зубами. Их интересовали только деньги, много денег. Причём желательно в вечнозелёных американских рублях или денежных знаках Евросоюза. Ради них они готовы были на всё. Даже самые главные моральные ценности терялись на фоне толстых пачек купюр. Специальные люди могли выкрасть практически любой шедевр из музея, если заказчик мог достойно его оплатить. Отбирали редкие находки прямо у археологов, нередко устраняя их физически. Спокойно брались за операции по изъятию антиквариата у одних коллекционеров, с целью передачи другим, более щедрым.

Группировка была большой и хорошо организованной. На схеме, которую он начал рисовать, как только приступил к делу, она напоминала огромного спрута. Причём, значительно выросшего за последние пол года. Голову, или точнее мозг, этого криминального моллюска, составляли три человека. Все с высшим образованием, все когда-то закончили исторический факультет университета. Кстати, окончили весьма не плохо. Приобретённые знания позволяли им легко ориентироваться в мире древних ценностей. Их дружба, возможно, уходит корнями в родную альма-матер. Теперь это уже не важно. Все трое учились примерно в одно время, хотя и в разных группах.

Естественно сами лидеры, явным криминалом не занимались. Для этого у них были люди, разбитые на группы, в зависимости от выполняемой работы. Боевики, выполняли силовую часть операций. Решалы – небольшая по численности группа, вели переговоры с антикварами, нотариусами, а иногда с администрацией музеев и учёными-археологами. Они стояли на второй ступени в иерархии, сразу после мозгового центра. Наводчики, это люди, которые занимались розыском заказываемых клиентами ценностей. Иногда они даже не входили в группировку на постоянной основе, а привлекались со стороны, на разовые заказы. Ликвидаторы, самая маленькая и засекреченная группа, которая подчинялась непосредственно троим лидерам. Кроме мозгового центра, о ней никто не знал, хотя, члены группировки со стажем, догадывались, что такие люди существуют. Изрядно «накосячившие», или попавшие под подозрение в «стукачестве», члены группировки, исчезали быстро и бесследно. Определённые выводы сделать не сложно.

Люди этого засекреченного подразделения, были профессионалами экстра класса. Они занимались физическим устранением несговорчивых антикваров, коллекционеров, археологов и любых других, указанных лидерами людей. Причём фишка была в том, чтобы не просто застрелить или взорвать клиента в автомобиле. Иногда, правда, в целях устрашения других, работа проделывалась именно так. Однако чаще специалисты устраивали клиенту вполне естественную смерть, при которой, даже опытные патологоанатомы разводили руками. Работа была буквально ювелирной, поэтому и оплачивалась по высшему разряду. Такие спецы, обычно весьма востребованы, поэтому организаторы группировки на них не экономили.

Вообще, коллекционеры, как правило, люди состоятельные, и в большинстве своём, помешанные на своём увлечении. Они с лёгкостью отдавали сумасшедшие деньги за понравившийся им раритет. При этом большинство из них, буквально тряслось от вожделения, пока вещь не окажется в их руках. Благодаря этому бизнес тройки «чёрных историков», как для себя окрестил их Илья, процветал. Вырученные от тёмных дел деньги они вкладывали в легальный бизнес, не забывая «подмазать» нужных чиновников. Иногда друзья тратились на благотворительность, естественно, с помпой обставляя каждую такую акцию. Илья был почти уверен, что криминальный спрут протянул свои щупальца и в верхушку городского и областного МВД. Возможно, у преступников были прикормленные люди и в столице.

Работая над этим делом, он чувствовал пристальный контроль над собой и постоянное давление сверху. Причём, чем дальше он вникал в деятельность группировки, это давление только усиливалось. Исключительно благодаря своему шефу, полковнику Савельеву, удалось довести дело до ордера на арест. Пётр Николаевич был настоящим «ментом», ещё старой советской школы. Полковник всю жизнь придерживался принципа – вор должен сидеть в тюрьме. При этом абсолютно не важно, какой пост или должность он занимает. Илья порой удивлялся, как человек с такими взглядами смог дослужиться до полковника и получить свою должность. Объяснить это можно только тем, что свою карьеру шеф сделал ещё в СССР. Сейчас, будучи уже на пенсии, он дорабатывал последние месяцы, мечтая целиком окунуться в дачные дела. Терять ему было нечего, он мог уйти в отставку хоть завтра.

Да-а… Илье, в отличии от шефа до пенсии было ещё ой как далеко. Он о ней даже не задумывался, а вот карьера его явно не складывалась. Нет, вначале всё было нормально. Отслужил срочную в ВДВ, предлагали остаться, заключить контракт. Но, старший сержант Илья Петрович Зверев имел другие планы на жизнь. Ещё с детства он мечтал работать в милиции. Зачитывался детективами, причём предпочитал, как ни странно классику, хотя не упускал и современных писателей. Родители не одобряли выбор сына, особенно мама. Она никак не хотела видеть единственного сына полицейским. Чувствуя, что не может переубедить сына, она стала искать поддержки у мужа.

Однако отец, хотя и не одобрял выбор сына, считал, что тот сам должен выбирать себе профессию и путь в жизни. Он, чтобы успокоить жену, сказал, пусть отслужит в армии, глядишь поумнеет. А если не изменит своего решения, значит, свой выбор он сделал вполне осознанно и не стоит ему мешать. Кому-то нужно и в полиции работать. Мама, конечно, расстроилась, но позже смирилась. У них в семье последнее слово всегда было за отцом. Старший Зверев работал начальником производства на одном из оборонных заводов. Свою жизнь и карьеру он строил сам, без помощи родственников и влиятельных знакомых.

Пётр Зверев родился в одной из глухих сибирских деревенек, восьмым ребёнком в семье. Он рано узнал, что такое крестьянский труд. Когда подошло время, идти в школу, мальчику пришлось ходить пешком за семь километров, в соседнее село. В их маленькой деревеньке даже начальной школы не было. Паренёк ходил зимой через поле, потом по лесу и опять через поле. Только к пятому классу, для ребятишек их деревни выделили старенький автобус, который без конца ломался. Зато класса с шестого он стал ездить в школу на собственном мотоцикле, который собрал летом буквально из металлолома. Ну, правда, не без отцовской помощи.

После окончания школы Петя Зверев смело шагнул во взрослую жизнь. Вначале, как и большинство парней, того времени, отслужил в армии, причём судьба закинула его в Морфлот на долгих три года. После демобилизации устроился на завод, в областном центре, учеником слесаря. Уже на следующий год поступил на вечернее отделение политехнического института. Шесть долгих лет длилась учеба, и всё это время парень не высыпался. Домашние задания, курсовые, лабораторные, всё это приходилось делать по ночам. Днём, а зачастую и выходные он работал на заводе, стараясь как можно быстрее и качественнее выполнить свою работу. Ну и, естественно, больше заработать, а как без этого. Рассчитывать он мог только на себя. Родители, конечно, как могли, старались помочь сыну. Иногда присылали ему домашних вкусностей: солёного сала, домашней колбаски, копчёных карасей, варенья.

В цехе заметили старательного парня и предложили ему попробовать себя мастером. К этому времени он уже перешёл на третий курс, а на пятом он уже стал старшим мастером. Так ступенька за ступенькой отец и выстроил свою карьеру. Там же в институте, точнее в институтской библиотеке, он познакомился с мамой. Мама училась на архитектурном факультете и жила в городе с родителями. Девушка из интеллигентной семьи без памяти влюбилась в целеустремлённого паренька. Её родители вначале очень прохладно отнеслись к выбору дочери, они считали, что их дочь слишком торопится. Деревенский зять никак не вписывался в их благополучную семью.

Однако дочь была непреклонна. Как только молодые люди закончили ВУЗ, они поженились, а ещё через гол на свет появился Илья. Впоследствии родители жены ни разу не пожалели о настойчивости дочери. Зять действительно оказался очень порядочным и правильным молодым человеком, упорно прокладывающим себе путь наверх по карьерной лестнице. Совсем немного молодым пришлось пожить на съёмной квартире. Когда Ильюшке исполнилось три года, они переехали в новую двухкомнатную квартиру, выделенную заводом молодому перспективному начальнику цеха.

Илья в полной мере унаследовал «упёртость» родителей в целом и отца в особенности. Ещё в детстве, посмотрев какой-то фильм про милицию, он твёрдо заявил, что будет сыщиком. Родители посмеялись и забыли. Сын хорошо учился, активно занимался спортом, причём сразу тремя видами: дзюдо, боксом и плаваньем. Звёзд не хватал, но призовые места в соревнованиях занимал, тренеры были им довольны. В старших классах учебная нагрузка увеличилась, Илья вначале бросил плаванье, а потом и бокс. Дзюдо же он занимался до самого призыва в армию. Школу он закончил без троек. В военкомате, призывнику Звереву, предложили отсрочку, если он будет поступать в институт, но он вежливо отказался. Естественно, настаивать военком не стал, план по призыву нужно было выполнять, и Зверев попал в учебную часть ВДВ.

Спортивному и не избалованному парню служба давалась легко, особенно ему нравилось прыгать с парашютом. Командир части лично беседовал с сержантом Зверевым, предлагая ему связать свою жизнь с армией, но тот был непреклонен, детское увлечение не отпускало. Демобилизовавшись, он устроился на работу в полицию, в патрульно-постовую службу. Родителям ничего не оставалось, как смириться, в конце концов, в нём были их гены. Когда, на следующий год, сын поступил на заочное отделение юридического факультета местного университета, они окончательно успокоились, приняв выбор сына.

Как и отец, Илья встретил свою вторую половинку во время учёбы. Оля училась на биологическом факультете и жила у бабушки. Родители её жили в небольшом посёлке на Севере области. Вскоре молодые люди расписались. Илья предложил Оле снять квартиру, но она не захотела оставлять бабушку. Пожилая женщина была тяжело больна и нуждалась в постоянном уходе. Пару лет они прожили душа в душу, омрачила эти годы только смерть бабушки. После окончания университета, Илья перешёл оперуполномоченным в отдел уголовного розыска. Вот тогда в их отношениях начались первые проблемы. Илья постоянно задерживался на работе, выходные, чаще всего, проводил там же.

Молодой опер пытался везде успеть, раскрыть все дела и арестовать всех преступников. После окончания университета ему присвоили звание лейтенанта. Начальство оценило рвение молодого офицера, и вскоре, он прикрутил к погонам ещё по одной маленькой звёздочке. Однако семейные отношения развивались с точностью до наоборот. Небольшая трещина семейной лодки увеличивалась с катастрофической скоростью. Когда он получил капитана, они развелись. Мама вновь пыталась убедить его сменить работу, чтобы сохранить семью. Невестка вполне устраивала её, не хватало только внуков для полного счастья. Но Зверев младший был не преклонен. Отец, зная характер сына, даже не пытался на него давить, хотя тоже переживал их развод.

Илья не стал возвращаться к родителям, а поселился в общежитии. Начальство постаралось и старшему оперу Звереву выделили отдельную комнату. Теперь он вообще практически не уходил с работы, иногда даже ночевал в кабинете на небольшом диване. Конечно, в душе он переживал развод с Олей. Она была хорошей женой и старалась создать дружную, образцовую семью. Родить детей и воспитывать их вместе с мужем, радуясь их успехам в жизни. Но, как всё это сделать если муж практически не бывает дома, приходит только спать, да и то поздно ночью. Нет, он её не винил, она была полностью права, но и менять работу Илья не хотел. Вывод – развод, благо детей завести не успели. Через три года, Оля вновь вышла замуж за своего коллегу, сейчас у них уже две дочки, близняшки.

Сам он больше не женился, возможно, чувства к Оле ещё до конца не угасли, а скорей всего предчувствуя бесславный конец нового брака. Он по-прежнему большую часть суток проводил на работе. Нет, конечно, сейчас он уже не тот наивный лейтенант, мечтающий раскрыть все преступления. Илья приобрёл необходимый опыт, набил кучу шишек, дослужился до майора, руководителя группы, но работу свою он по-прежнему любил. Розовые очки, конечно, с него слетели. Он понимал, что не всё так просто в этой жизни, и не каждый вор и преступник попадает в тюрьму и несёт заслуженное наказание. Реальная жизнь очень сильно отличается от книжной. Порой некоторых преступников проще застрелить при задержании, чем довести дело до суда. Некоторые коллеги делились подобным опытом за рюмкой чая. Илья не осуждал их, но для себя считал этот метод не приемлемым.

Точнее до суда-то ещё можно довести, хоть и со скрипом, с трудом преодолевая бюрократические препоны. Ну а вот чтобы подсудимый на нём получил реальный тюремный срок и отправился на зону, за все свои преступления, было очень не просто. Тратя кучу денег на лучших адвокатов, в том числе и столичных, современные преступники с лёгкостью выходили «сухими из воды». Конечно, это относилось к организаторам и руководителям преступных синдикатов. Рядовых исполнителей можно было привлечь к ответственности и даже надолго изолировать от общества. Однако Илья давно понял, что это не приносит преступным синдикатам существенного вреда. У «спрута» быстро отрастало новое «щупальце», и он продолжал функционировать лучше прежнего. К тому же главари, оперативно учитывали допущенные промахи и следующее «щупальце» отрубить было гораздо труднее.

Иногда на Зверева накатывало отчаяние. Он видел себя этаким Донкихотом, сражающимся с ветряными мельницами. После развода с Олей он даже запил. Впервые тогда Илью посетила мысль уйти из органов. Полковник Савельев, своим авторитетом, сумел вывести его из запоя и убедить не пороть горячку. Они долго говорили в комнате Зверева, а наутро Илья принял душ, побрился и пришёл на службу. Да он видел, как хорошие опера теряют смысл в своей работе, идут на сотрудничество с криминалом. Покупают дорогие машины, улучшают жилищные условия, ублажают своих жён, а часто и любовниц шубами. Отличные сыщики, с опытом, уходят из органов и устраиваются в ЧОПы или в частные сыскные агентства, которые делают неплохие деньги на неверных супругах. На него тоже неоднократно выходили тёмные личности с заманчивыми предложениями. Илья всегда посылал их подальше, иногда в прямом смысле используя борцовские навыки.

Вскоре весь криминальный мир убедился, что Зверева покупать себе дороже. Теперь ему стали подбрасывать письма с угрозами, или СМСки с одноразовых номеров. На эти писульки он привык не обращать внимания, но за родителей душа болела. Мама давно уже вышла на пенсию, в прошлом году сдался отец и наконец, покинул свой завод. Сердце старшего Зверева стало всё чаще подводить своего хозяина. Врачи рекомендовали операцию, но старик всё откладывал, стараясь справляться народными средствами, хотя таблетки, на аварийный случай, постоянно носил с собой. Сейчас они почти круглый год жили за городом в небольшом благоустроенном коттедже. Свежий воздух благоприятно сказывался на здоровье. В последнее время Пётр Иванович даже как будто помолодел, появился румянец, тени под глазами стали почти незаметными.

Илья переселился в родительскую квартиру, так как в его возрасте и звании уже неудобно было жить в общаге. Молодые парни, в основном ППСники косились на него и загадочно переглядывались между собой. Зверев представлял, как ему перемывают «кости» на общей кухне. Конечно, у него была отдельная комната, но до неё ещё нужно было дойти по общим коридорам. До коттеджного посёлка было всего тридцать километров, и он старался как можно чаще навещать стариков. Старенький «форд» преодолевал это расстояние на ура. Последний раз он ночевал у родителей позавчера. Мама испекла пирожков и он впервые, за несколько дней, не торопясь поел. Батя хвастался помидорами в новой теплице, поделился планами переделать баню, пристроить бассейн. Утром, закрывая за ним ворота, он внимательно посмотрел в глаза сыну и тихо, чтобы не услышала мать, попросил быть осторожнее.

Да-а, родительское сердце не обманешь. Действительно в последнее время он почувствовал, что за ним кто-то пристально наблюдает. Нет, это не была банальная «наружка», которую он бы сразу засёк. Он использовал весь свой опыт и умения, но тщетно. Его ухищрения ни к чему не привели, но он упорно чувствовал на подсознательном уровне, что его ведут. Кто они и как это делают – не понятно. Может он просто чертовски устал, работая над этим делом и мозг, таким образом, заявляет, что пора отдохнуть. Как ни странно, от криминального синдиката ему никаких угроз не поступало, впрочем, как и предложений «сотрудничества». По большому счёту это ещё ничего не значило. О его неподкупности в городе знали, а запугивать будущего клиента «ликвидаторов», непрофессионально. Что у «историков» работают профессионалы, высочайшего класса, он не сомневался. В любое время у него мог случиться «сердечный приступ» или какой-нибудь несчастный случай, вплоть до взрыва бытового газа в пятиэтажке. Фантазия специалистов, если они не ограничены в деньгах, не знает границ.

Чувствуя, что времени остаётся очень мало, он последние дни работал как одержимый. Устал сам и загонял парней своей группы. Те уже начали роптать, хотя были такими же сумасшедшими как он. Илья был уверен в каждом из них. Весь балласт из группы он удалял безжалостно. Все падкие на левые заработки немедленно увольнялись, или переходили в другие подразделения, если у шефа возникали малейшие подозрения в их неподкупности. Со Зверем, как звали его за глаза, работать оставались такие же фанатики сыска. Их было немного всего четверо, но каждый был профессионалом своего дела. Даже полковник Савельев не знал точного времени и места проведения операции. Старый сыщик дал полную свободу майору. Он естественно знал, насколько прогнила вся система, а утечка информации легко погубила бы всё дело.

Да, у него есть ордер на арест, но для таких акул, это просто бумага. Не пройдёт и трёх суток, как они выйдут под залог, подтянув всех своих адвокатов. На суд он тоже мало рассчитывал. Да, у него были улики, несколько килограммов исписанной бумаги. Однако он уже давно снял розовые очки. Большинство свидетелей до суда могут изменить свои показания, сказать, что на них было оказано давление майором Зверевым. Другие, могут неожиданно и скоропостижно переселиться в лучший мир. Наверняка «историки» уже знают, что Зверь получил вчера ордер на их арест и уже напрягли своих адвокатов. Возможно, даже плохо сегодня спали, гадая, почему он не кинулся сразу их арестовывать. Хотя это вряд ли. Они полностью уверены в своей безнаказанности, да и майор Зверев, по их планам, вряд ли доживёт до суда. Скорей всего, после его гибели, суд вообще не состоится, а дело отправится в архив на самую дальнюю полку, или совсем потеряется.

Так что скорей всего, друзья-руководители криминального синдиката спали спокойно. Всем проплачено, кое-кому даже выданы премиальные, так что всё будет тип топ. Они были на сто процентов уверены, что деньги сделают своё дело. Именно поэтому, они не упустят очередное выгодное дело, чтобы компенсировать свои затраты, из-за какого-то упёртого мента. Об этом деле Илья узнал буквально три дня назад и сразу понял, что это будет приличный булыжник на весы Фортуны. Так называемая вишенка на торте. Один из членов преступной организации поделился с ним информацией. Причём поделился совершенно добровольно. Когда он, поздно вечером, поднимался по лестнице к родительской квартире, навстречу ему сверху спустился неприметный мужчина, лет пятидесяти.

Зверев машинально напрягся, ожидая нападения и следя за руками мужчины. Однако руки того спокойно висели вдоль туловища, лицо было совершенно спокойно, а губы сложены в приветливую улыбку. Он, не делая попыток сблизиться, остановился, и устало вздохнув, заговорил тихим, приятным голосом. Незнакомец представился Дмитрием Васильевичем. Он сказал, что хочет поделиться информацией об одном деле, которое непременно заинтересует майора Зверева.

Илья посмотрел в грустные глаза мужчины и не заметил в них ничего кроме усталости и, возможно, внутренней боли. Незнакомец, не внушал опасений, и Зверев пригласил его в квартиру, на всякий случай, пропустив того вперёд и контролируя каждое его движение. Быстро захлопнув дверь, Илья предложил гостю снять плащ и пройти в комнату.

– Не волнуйтесь, Илья Петрович, я не киллер и у меня нет оружия, – произнёс незнакомец, снимая плащ и водружая его на вешалку, – если хотите, можете меня обыскать.

Он демонстративно охлопал себя по карманам, в том числе и нагрудным, повернувшись задом, приподнял полы пиджака, показывая, что за ремень не засунут ствол. Потом вновь повернулся к Илье и распахнул полы пиджака, демонстрируя отсутствие плечевой кобуры. Затем мужчина нагнулся и подтянул поочерёдно обе брючины, демонстрируя чёрные носки и отсутствие на лодыжках каких-либо подвесных систем скрытого ношения оружия. Чувствовалось, что гость хорошо представляет основы обыска.

– Довольно Дмитрий Васильевич, – поспешно проговорил Илья, – проходите в комнату. Я думаю, вы не хуже меня знаете, что человека можно убить обычной шариковой ручкой, а также кучей других предметов, не относящихся к оружию. К чему этот цирк. Присаживайтесь в кресло, может, хотите что-нибудь выпить?

– Благодарю вас Илья Петрович, не стоит, я ненадолго. Впрочем, если вас не затруднит, налейте, пожалуйста, воды и задёрните шторы. Я думаю, за вами следят, хотя я лично «хвоста» не заметил, пока вас поджидал. Но, лучше не рисковать, если они меня с вами заметят, боюсь, что живыми мы уже отсюда не выйдем, – незнакомец поёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее.

– Я слушаю вас, – сказал хозяин, опускаясь во второе кресло, после того как задёрнул шторы и включил ночник.

– Я несколько лет работаю на известных вам господ, – вздохнув, заговорил гость, – отношусь к решалам. Веду переговоры с антикварами, археологами, имею неплохие связи с сотрудниками музеев. У меня высшее гуманитарное образование, я неплохо знаю историю и разбираюсь в антиквариате.

Глава 2

Илья слушал гостя, и в голове складывались пазлы подпольной организации. Конечно, решала, не мог доподлинно знать всю структуру криминального спрута. Он занимался в нём только своим, конкретным делом, так была организована работа теневой фабрики антиквариата. Об остальных щупальцах синдиката он больше догадывался. Но, его положение и годы работы в организации давали ему определённые преимущества. Картина, нарисованная гостем, во многом совпадала со схемой вычерченной Ильёй в процессе расследования, но были и существенные отличия. Он говорил довольно долго, иногда замолкая, чтобы отдышаться и хлебнуть воды. Зверев заметил, что на лбу гостя выступила испарина, а рука поднимающая стакан заметно дрожит. Используя очередную паузу, Илья спросил:

– Вы себя нормально чувствуете, Дмитрий Васильевич?

– Хреново я себя чувствую майор, – поставив стакан и смахнув со лба испарину, прохрипел гость, тяжело дыша, – этим-то всё и объясняется. Ты, наверное, всю голову сломал, думая, зачем я к тебе пришёл и всё это рассказываю. Что хочу получить за свои откровения и как меня сохранить до суда? Нет, Зверев, давай уже на ты, так проще общаться, до суда я не доживу по-любому. У меня рак в последней стадии, метастазы уже весь организм опутали. Врачи мне ещё два месяца назад сказали, что у меня от силы три недели, а я до сих пор живу. Хотя чувствую последние дни, сил больше нет терпеть. Только на наркоте и держусь, – он достал из кармана какие-то таблетки и закинул их в рот, запил из стакана.

– В любое время могу, коньки отбросить, – продолжил он, отдышавшись, – а если даже болезнь меня пощадит, ликвидаторы до меня всё равно доберутся. Не получится у тебя меня спрятать, они меня даже на Луне достанут. Вот такие дела майор.

– Тем более не понятно, Дмитрий Васильевич. Получается, со следствием сотрудничать, чтобы срок снизить, тебе смысла нет. Тогда что, совесть проснулась, или неожиданное раскаяние?

– Я тебя умоляю майор, какая совесть, я же решала. Всю жизнь лохов разводил. Хотя где-то ты прав, устал я от всей этой грязи. Деньги, деньги и ещё раз деньги. За них можно всех продать и всё купить, ну или почти всё. Как оказалось здоровье купить нельзя. Сколько я денег разным профессорам перетаскал, если б ты знал, и нашим и заграничным. Всё без толку. Теперь мне кажется, что некоторые из них меня, как лоха, просто на бабки разводили. Но я не в обиде, сам так жил. Как говорится, за что боролись… – он вновь глотнул воды и пододвинул стакан Илье: – налей еще, пожалуйста, горит всё внутри огнём.

– Спасибо, – он принял стакан из рук хозяина, – ладно всё это лирика, отвлёкся я, а время идёт, как песок из дырявого ведра сыплется. Знаешь, мне кажется, я чувствую каждую выпавшую песчинку. Чувствую, как уменьшается вес оставшихся, наверное, душа уже к небесам рвётся. Пора и мне свои земные дела заканчивать, по сути, только одно из них серьёзное, остальное всё шелуха, накипь. Завещание я уже составил, всё бывшей жене отписал, хотя она и не очень нуждается. Новый её мужик неплохо зарабатывает. Однако пусть. Она в принципе хорошая баба, я сам виноват, что у нас жизнь не сложилась. Денег было вал, а на них шалавы как мухи на говно слетаются. Ну и понеслось, кабаки, бабы. Домой неделями не появлялся, кому это понравится. Она сама от меня и ушла. Я думал, вернётся, как без бабок-то жить с ребёнком? А она гордая, на работу устроилась в больницу. Там и повстречала себе нового мужа, а я, так один и остался…

– Мужик он нормальный, я узнавал, – продолжил гость, после небольшой паузы, вновь отхлебнув воды и отдышавшись, – на заводе работает. Пацана как родного принял, а вот воспитать человеком не сумел. А может, мои гены верх взяли, да и я, если откровенно, руку приложил. Он ведь, как постарше стал ко мне часто бегал. То телефон новый нужен, то планшет, то ноутбук. Потом уже до тачки дошло. Мать то ему много дать не могла. Жили они нормально, но без излишеств. А я наоборот шиковал, много мне одному надо. Ну и отстёгивал отпрыску бабла, чтобы он ни в чём не нуждался. Думал, будут у парня деньги, а всё остальное приложится… Как бы ни так. Воспитатель, блин. Короче, не вышло из него нормального человека.