Кирзовая сумка

Все, что друг мне подсказал.

Пусть простят, кого обидел,

Да о ком не рассказал.

* * *

В скромном спецвыпуске районной газеты «Слава труду» о двухсотлетии Кротово, к большому сожалению, составители не упомянули известных уроженцев села: полковника, теперь уже в отставке, Петра Дмитриевича Чухина; уральского ученого, преподавателя Свердловского горного института Ивана Афанасьевича Бердова; доктора физико-математических наук, ученого с мировым именем, челябинца Александра Николаевича Брызгалова и других, некогда покинувших родные гнезда и посвятивших себя избранному делу.

ФОТОГЕНИЧНАЯ ПРОФЕССИЯ

Интервью

Грамотеи

Мимолетное знакомство

Нетипичная журналистика

Плагиат и штампы

Фотогеничная профессия

«Говорит Аромашево»

Соблазны

Где вы, юные дарования?

Один из выпусков института «Гармония» при ТЦ «Амурский»

Кроме начального, общего, среднего и высшего образования есть еще «наивысшее» – дополнительное, которое позволяет молодым людям сориентироваться в выборе жизненного пути.

Интервью

У хорошего корреспондента и корова мычит, а у плохого и доярка молчит.

Редакторская поговорка

Редактор с чеховской фамилией Беликов поручил ко дню легкой промышленности написать о торжественном мероприятии текстильщиков. В зале Дворца культуры с сервированными по-праздничному столиками нашелся отдельный уголок и корреспонденту.

После многочисленных речей, пожеланий, награждений и разогрева под хорошие закуски гости расслабились и, по моим расчетам, вполне «созрели» для интервью.

Соблюдая определенный этикет, поклевал вилкой некоторые деликатесы, к спиртному, однако, не притронулся. Мои сверхскромность и одиночество с блокнотом заметили. Через некоторое время, проявив находчивость, начальница одного из цехов делегировала к моему столику двух прекрасных дам. Ни интервью, ни дружеского знакомства с молодыми текстильщицами в тот вечер не предполагалось: свои вопросы я подготовил увешанным орденами и медалями ветеранам. Но девчата, как две обворожительные бабочки, вспорхнули передо мной и присели напротив, обдавая нежностью духов.

– А вы почему, молодой человек, скучаете? – белозубо ослепила одна из них.

– Вот, готовлю заметки для газеты, – отпарировал я.

На что вторая спутница, чуть смущенно пододвигая уже наполненные бокалы, предложила:

– Давайте выпьем за вашу газету, за вас и, конечно, за нас, работников легпрома!

Дальше пошли тосты более романтичные и шутливые, сопровождая которые девчата только обмакивали в бокалы губы, а я, демонстрируя молодецкую удаль, опрокидывал по полной…

Домой я приплелся за полночь и мало, что помнил. Молодая жена и теща проглядели все окна, ожидая хозяина. Были более благоприятные семидесятые, и меня, слава Богу, не раздели на улице и не ограбили.

Редактор Вячеслав Михайлович был не доволен. Вместо запланированного интервью пришлось втиснуть «прокисший» тассовский материал.

Девчат, которые «по-комсомольски» укатали меня на вечере, я больше не видел. Да и как их узнать в цехах среди сотен таких прекрасных и неповторимых. И только начальник тростильного цеха Татьяна Анисимова при встрече загадочно улыбалась: подосланные ею «агенты» справились с задачей отлично!

ГРАМОТЕИ

Зинайда Гинадивна

самая лудшая учитиль рускава

(надпись на детской площадке)

Будучи членом жюри городского литературного конкурса среди школьников, просматривал и отбирал десятки присланных сочинений. Некоторые «акулы пера» писали: «рыца» (рыться), «оррестовали», «счас», «щетаца» (считаться) и много другого забавного. По этому случаю мне вспоминался армейский финансист – подполковник Егоров. В отчетных документах он устоявшимся каллиграфическим почерком выводил «истче» (еще). «Кто сделает больше ошибок в этом слове?»

В редакцию воинской газеты «Ленинское знамя», куда меня определили после учебки, я пришел уже с некоторым корреспондентским опытом. На втором году службы начал баловаться стихосложением, напечатал несколько патриотической направленности стишков и даже засветился на семинаре начинающих, который проводил писатель Роман Солнцев. Это было время, когда певец енисейских берегов и очернитель Великой Отечественной Астафьев гнал плановые строчки в одном из отделов газеты «Красноярский рабочий».

Как-то в редакцию пришел Герой Советского Союза. Представившись, он положил на редакторский стол школьную тетрадку:

– Стихи, посвященные маме, хочу у вас напечатать!

Приняв тетрадку и мило распрощавшись с Героем, редактор вызвал меня к себе:

– Поскольку ты у нас главный стихоплет, поручаю тебе разобраться с содержанием этой тетрадки.

И уже мягче и ироничнее добавил:

– Володя, сделай так, чтобы не обидеть заслуженного человека!

Читая вирши ветерана, вспомнил неподдельную иронию майора. Первая страница корявого почерка начиналась примерно так:

«Ты сидишь, моя старушка

У окна своей избушки, спицами шебурша…»

На этом рифма заканчивалась, и дальше все под Пушкина с переходом в прозу. И юный «Белинский» в солдатской форме на страх редактору все забраковал.

Журналистский наставник, фронтовой политработник Михаил Алексеевич Филимонов рассказывал, как один известный генерал принес Сталину письменное изложение обстановки во вверенных войсках. Через несколько дней Иосиф Виссарионович пригласил его к себе и, возвращая рапорт, пожурил: «Жаль, что вы русский язык уважаете меньше, чем я, грузин, и указал на грамматические ошибки».

Моя теща Мария Ивановна как-то пошла в сберкассу снять двадцать пять рублей (советских). Взяла бланк и задумалась: «Как же пишется „25“ прописью: отдельно или вместе?». Постояла, постояла и написала «сорок», потому что и «тридцать» забыла, как пишется: училась то еще до войны.

А с матерью было еще комичнее. Она никогда не училась, грамоту не знала, а в обиходе ее проскакивали труднопереводимые слова. Например, когда на окраине села расположилась нефтеразведочная экспедиция со своими вагончиками, она называла эту организацию не иначе как «испи? диция», а ее сотрудников – «офтяники». Переехав в город к дочери, она шифоньер называла «фанер». В пенсионной ведомости она рисовала первые три буквы своей фамилии, которые выучила за несколько месяцев сельского ликбеза.