Екатерининский парк

– Да-а? – растерянно протянул Чайкин. – Так, может…

– Может, – согласилась Екатерина Андреевна. – Но сначала – в театр!

Актриса, в ярком гриме и с охапкой цветов в руках, вбежала в гримёрку. Вдалеке были слышны не стихающие аплодисменты. Актриса посмотрела в зеркало и, одарив себя чарующей улыбкой, бросила цветы на столик.

– Добрый вечер! – раздалось позади.

Актриса обернулась и увидела Екатерину Андреевну, расположившуюся в кресле. Рядом стоял Чайкин.

– Здрась… – пренебрежительно бросила актриса, а точнее, начинающая актриса и нерадивая студентка Вениамина Аркадьевича, Валерия. – Хм! Я вас помню! Вы были дома у Лопедевеги?

Валерия села напротив зеркала и принялась снимать грим.

– Лопедевеги? – переспросил Чайкин. – Ах, ну да!

– А ты ещё кто? – спросила актриса, будто впервые заметив его.

Чайкин полез в карман за удостоверением.

– Я, вообще-то, полиция, – сказал он. – У меня к вам вопрос: где вы были вчера вечером?

– Где мы были, мы не скажем, а что делали – покажем! – пропела Валерия.

– Покажете? – растерянно пробормотал Чайкин.

– Если я тебе покажу – ты ночью не уснёшь! – обернувшись и посмотрев ему прямо в глаза, таинственным голосом произнесла актриса и тут же расхохоталась. – Неужели что-то с Лопедевегой? Надеюсь, он наконец околел. Старый хрыч!

– С какой стати? Он жив.

– Какая жалость! – воскликнула Валерия.

Среди множества вещей, разбросанных на гримерном столике, Екатерина Андреевна приметила колоду карт. Она взяла её и протянула Валерии.

– Вытащите любую карту, милочка.

– Вам что, делать нечего? – фыркнула актриса.

– Тащи! А то порчу напущу! – неожиданно грозно прошипела Екатерина Андреевна, сверкнув глазом, будто заправская цыганка.

Чайкин даже рот разинул от удивления.

– Ну, ладно, ладно, – испуганно пролепетала Валерия и вытащила из колоды карту.

– Дама треф, – объявила Екатерина Андреевна.

– Это хорошо или плохо? – дрогнувшим голосом спросила актриса.

– Вы левша.

– Я знаю. И что с того?

– Значит, теперь у нас две левши, – задумчиво проговорила Екатерина Андреевна. – А какие у вас перчатки?

– Чего? – не поняла Валерия.

Завадский сидел за столом и полуприкрытыми глазами наблюдал за кружащим по кабинету Чайкиным.

– Это та тётка с собакой! Как её… Кабанова! Сто процентов! – восклицал Чайкин.

– Взрослая, солидная женщина! – с сомнением произнёс Завадский. – Ей что, делать нечего?

– Но перчатка-то её!

– Это ещё не доказано.

– И она левша! – не отступался Чайкин.

– А это ещё ничего не значит, – возразил Завадский. – Скажи честно, это всё твоя тётка выдумала?

– Не выдумала, а сопоставила, – послышалось сзади.

Завадский вздрогнул и обернулся. В дверях стояла Екатерина Андреевна.

– Я прошу прощения за неожиданное вторжение… – сказала она.

– При всем уважении, Екатерина Андреевна, – перебил её Завадский, – здесь – отделение внутренних дел…

– Я знаю, что здесь – отделение внутренних дел, Александр Александрович. Потому и пришла. Я предполагала, что вы не станете слушать Андрея.

– И решили подогнать тяжёлую артиллерию?

– Нечего сказать, убойный комплимент. Хотя я бы охарактеризовала себя, как лёгкую мортиру. – Екатерина Андреевна присела на стул. – У Кабановой есть мотив. Это факт. И есть возможности.

– Я вас умоляю! – отмахнулся Завадский. – Как вы себе это представляете? Толстая тётка влезла в окно с банкой краски подмышкой, разбила зеркала. Да ещё и призраком нарядилась! Это же просто глупо!

– В квартире точно была она, – не унималась Екатерина Андреевна. – И вряд ли она забралась туда через окно. Скорее всего, каким-то образом открыла дверь. Но в одном вы правы – толстая тётка! Призраком наряжалась не Кабанова – не та комплекция. Значит, есть кто-то ещё… Вы должны установить за ней наблюдение!

– Что? Какое наблюдение? Вы издеваетесь?

– Может, у неё есть сообщница?

– Сообщница?

Екатерина Андреевна поднялась и бодрой походкой направилась к выходу.

– Подумайте над этим, – бросила она на ходу.

– Караул! – схватившись за голову, взвыл Завадский.