Молодые

– Нет, вижу! – из вредности возразила она. – Ой, а красоти-ища-то ка-ка-ая!

– Ага, будет тебе красотища, когда пятки подпалят!

Надя открыла карие, с подкрашенными ресницами, глаза, удивлённо на Петю глянула.

– За что-о?

– А не ходи, Надя, в кино, не ходи, Надя, на танцы!

– Петь, ты, случаем, не сектант?

– Я?.. – и, сообразив наконец, что уж больно рьяно взялся, Петя тут же отпятился назад: – Ладно, так это я. Шутка, в общем. – И уж совсем некстати поинтересовался: – Слышь, Надь, а ты Ленина уважаешь?

– Ещё бы!

– А за что ты его уважаешь?

– За всё!

– Что значит за всё? За всё хорошее и за три года вперёд? Ты конкретно скажи.

Надя прищурилась, подозрительно на Петю глянула.

– Тебе это зачем?

– Если спрашиваю, значит, надо!

Надя хмыкнула, пожала плечами, задумалась, мечтательно завела под лоб глаза.

– За то… за то, что он самый умный и добрый на свете – вот! Это и по портрету видно. В букваре, помнишь, портрет был?

– И что?

– Так по нему одному всё видно.

– Надь, а ты про массовые расстрелы что-нибудь слышала? Представляешь, говорят, оказывается, Ленин был их организатором, а также будущих лагерей?

У Нади даже глаза округлились.

– Ты что – совсем?..

И Петя сразу стал оправдываться:

– Вот и я ему: да быть, говорю, этого не может! А он!..

– Кто?

– Да гад там один в тайге! Я ему: «Ленин?!» А он мне вот это вот – представляешь?

Надя, недолго думая, выдала с комсомольской суровостью на лице:

– Семену Ивановичу надо доложить!

– Председатель причём?

– Выгонит!

– За что, Надя? Мало ли кто, кому и чего скажет, сперва докажи.

– Всё равно надо сказать. Или в милицию заявить.

– Ещё милиции тут не хватало! И потом, Ленину от этого ни хуже, ни лучше. Ну а мы с тобой как-нибудь переживём. Переживём, Надя, переживём!

Чего не сделаешь ради зазнобы? И Надя уступила:

– Как знаешь… Ну так идём в кино?

– Не-а.

– На базе опять весь вечер сидеть будешь?

– Почему… На свидание пойду.

Надя недоверчиво на него глянула.

– Можно подумать. Ещё скажи, жениться собрался.

– Почему бы и нет?

– Да-аже? И на ком это, интересно? Я её знаю?

– Не знаешь.

Разумеется, Надя не поверила.

– Петь, ну пойдём, а? Ну пожа-алуйста.

– Ни за сто!

– Противный!

5

Александра Сергеевича Петя так бы и не пожалел, но поскольку предстоял выход за территорию базы, на случай внезапного появления председателя надо было заручиться поддержкой, а то скажет, самовольно ушёл, и выкручивайся потом. Нет, с этим делом у них не шутили, сезон есть сезон, а поскольку всем шли одинаковые трудодни, от каждого требовали максимальной отдачи в работе, и если видели, что филонишь, сажали «на фанеру» и отправляли «на материк – к бабе». Александр Сергеевич это прекрасно знал и не упустил случая воспользоваться, когда Петя после восьми стал наряжаться.

– Далеко ли собрался?

– Да я ненадолго.