В Америку с черного входа… Приключенческо-криминальная повесть

Я всегда знал, что тот, кто владеет информацией, будет в выигрыше. Ожидая своей очереди на собеседование, внимательно разглядывал толпу, желающих поехать в США. Среди претендентов на вояж, шныряли темные личности, продавая напечатанную на принтере брошюрку, с захватывающим названием «Как уехать в Америку». Я же, благодаря Деме, был в курсе дел и на попытки всучить мне эту белиберду, отвечал презрительной улыбкой. А вообще торговля шла бойко. Народ хотел знать, как обойти все препоны и рвануть в страну равных возможностей. И посему раскупал брошюрку со свистом.

Когда подошла моя очередь, я подобрался аки гончая и стал ждать гадостей. Нас запускали по пять человек и рассаживали на скамейки. Такие обычно стоят на вокзалах. Напротив, была белая стена и в ней пять окошек. Что опять же наводило на мысль о вокзальных кассах. Испытуемых вызывали по микрофону, называя имя, фамилию и номер окошка. И пока он шел к этому окну, его внимательно рассматривал сотрудник посольства, сидящий за стеклом. И оценивал внешность, одежду и прочее. Вот выкликнули и меня. Не спеша, с достоинством, я побрел к окошку, радостно скалясь. За стеклом сидел обыкновенный мужчина лет 35 и строго рассматривал меня. Я поздоровался и произнес заготовленную речь.

– Здравствуйте сэр! Я хотел бы поехать на Новогодние каникулы во Флориду, половить рыбу. Вот альбом с фотографиями жены, детей, моего дома, моей машины. Я бизнесмен и хотел бы отдохнуть…

– Что у вас за бизнес – перебил меня сотрудник.

– Мое небольшое предприятие выпускает металлические ограждения… для балконов, для могил на кладбище – и я сунул в щель под стеклом свою визитку с адресом предприятия и номерами несуществующих телефонов.

Мужчина быстро просмотрел альбом. Если бы он знал, сколько времени я потратил на составление оного. Взяв у друга фотоаппарат «Кэнон», я бродил по Калининграду в поисках нужной натуры, прося прохожих сфотать меня то у шикарной машины, то на фоне только что отстроенного особняка из красного кирпича. А увидев красивую женщину с двумя детьми – мальчиком и девочкой лет 8—10, упросил сфотографироваться со мной. И нас щелкнул проходящий мимо мужчина. Так у меня в альбоме появился мой дом, моя машина и моя семья.

– А если мы вам откажем? – вдруг спросил сотрудник.

Мне стоило большого труда не перекосить морду лица, и я небрежно ответил – А ничего страшного… Поеду еще куда – то. Главное – это теплый океан и хорошая рыбалка…

И сунул под стекло все свои документы об образовании.

Тут пришла пора удивляться мужчине. – А зачем вам диплом судоводителя?

– А, я яхту строю в Польше – придумал я на ходу.

– Большую? – заинтересовался вдруг сотрудник.

Да нет – махнул я рукой- Водоизмещением в 100 тонн.

Видно, это успокоило америкоса. И он стал рассматривать документы. А я все ждал, когда же начнутся хитрости и гадости. Ведь не зря же Игорёк предупреждал.

– А, почему вы едете рыбачить именно сейчас? Летом во Флориде еще лучше – кинул «наживку» сотрудник.

– Да не могу в другое время. Бизнес не дает. А тут все на Рождественских каникулах. Вот и я свободен 10 дней- ответил я.

– Ну, что ж, пожалуй, визу мы вам откроем – захлопывая папку с моими документами, сказал сотрудник посольства.

И-е-с-с-с! —мелькнуло у меня в голове. —Объегорил глупого америкоса!

– А что вы визу то одноразовую берете, за 20 долларов- вдруг предложил подлый америкос – Возьмите многоразовую. Она всего —то 50 долларов стоит, деньги небольшие…

Я уже открыл рот чтобы радостно гаркнуть: «Давай!!!», как в башке зазвонил колокольчик тревоги. Ну, сука пиндосовская!

– Никак не могу – вздохнул я – Работы – непочатый край. Тут не в деньгах дело, а во времени. Я же говорил – бизнес не пускает.

– Ну, что ж- не моргнув глазом кивнул сотрудник – Вот вам печать, идите вон туда, оплачивайте…

Но я, обнаглевший до предела не сдвинулся с места.

– А скажите мне сэр-заулыбался я прямо в ряшку америкосу – Как правильно говорить – ФлорИда или ФлОрида?

В глазах посольского работника заплясали огоньки, и он ответил с кислой рожей – И так верно, и так…

– Ага – сказал я – Ну, тогда бай-бай!

И пошел оплачивать визу.

***

Я не буду описывать как я искал денежки на билет в США, как увольнялся с работы (я работал старшим помощником капитана на гидрографическом катере), как прощался с родными. За окошком стоял конец декабря 1999 года. И я был готов лететь навстречу своей судьбе. Вот такие уж мы загадочные – авантюристы.

Билет у меня был взят на 25 декабря. И вылетал я рейсом Вильнюс – Орландо, с промежуточной посадкой в Англии. И все эти 14 часов я ел, спал, читал и улыбался проходящим стюардессам. От избытка чувств я даже написал небольшое стихотворение что говорится – в тему:

Гул турбин самолетных, над аэродромом.
Разогнал потихоньку пелену облаков,
По какому же праву, по какому же блату,
Покидаю я нынче Страну Дураков…
Я бегу не от тех, кто любил или любит,
Я бегу не от снега, не от русских берез,
Я бегу от печали, которая губит,
Я бегу от обиды, что ранит до слез…
В воздухе повис самолетный гул,
И меня несет, к чёрту на рога,
Через океан, через много миль,
Вновь меня влечет, хрен знает куда…

Потом повздыхал, подумал немножко и приписал ниже:

И пусть меня простят все мои друзья,
Что другой дорогой, я теперь иду,
Песни и стихи, что я написал,
Вам, мои друзья, я еще спою!

При подлете к американским берегам пассажирам роздали анкеты, которые надлежало заполнить. Анкеты были на английском языке, которого я не знал. Поэтому, ничтоже сумняшеся, я сдул все ответы у соседки слева, пухлой американке в очках. А, чё там списывать то? Ставь Йес и Ноу в нужных местах и будет тебе счастье… Приземлились в Орландо мы в пять часов вечера и всем гуртом поперли проходить таможню. И все прошли нормально. Кроме меня. Подвела меня моя хитрожопость и желание сэкономить на билетах. Я возомнил себя шибко умным и взял билет только в одну сторону. Не, а на фига 500 долларов переплачивать то? Но толстый коротышка- негр был видимо другого мнения, которое он мне и высказал, в приватной беседе. В ответ на его грязные инсинуации, я ему объяснил на чисто русском языке, с примесью народного фольклора, что ни хрена его не понимаю. И посоветовал учить красивый и могучий… ну, вы понимаете. И как это не покажется странным, он меня понял. Потому как, пока его черномазые братаны таможенники ковырялись в моем чемодане, он, схватив меня за рукав, потащил в отдельно стоящую будочку. Там был стул, стол и телефон на нем. Негр взял трубку, что- то вякнул в нее и передал мне, включив громкую связь. В трубке что- то зашуршало, потом брякнуло и кто-то сказал на чисто русском —Твою то мать!

Обрадованный услышанным, я культурно поздоровался. В ответ хриплый мужской голос сказал:

– Таможня желает знать, почему вы приехали с билетом в один конец, цель вашего визита и вообще…

Особенно мне понравилось последнее слово, и я стал вдохновенно врать в трубку. Мол так и так, я моряк, прилетел в Америку в порт Тампа. Туда через четыре дня придет и встанет под разгрузку мое судно. А я пока должен купить два автомобиля – себе и капитану. Мы их погрузим себе в трюм и тихо-тихо уйдем… к такой -то матери. На другом конце провода опять что-то брякнуло, и мужик стал переводить для негритоса ту хрень, что я ему наплел. Негритос почесал кучерявую макушку и что-то буркнул в трубку. Мужик перевел:

– Они хотят видеть ваши морские документы.

Ну, это всегда пожалуйста, благо во внутреннем кармане лежит рабочий диплом штурмана. А он написан на английском языке. Я показал диплом негру. Он быстро его пролистал. Специалист, сразу видно. Затем что-то еще сказал в трубку. Мужик послушно перевел:

– Они желают знать сколько у вас при себе денег?

– Семнадцать тысяч- соврал я. Дело в том, что Игорек мне сказал, что никто никогда не может потребовать от тебя показать, сколько у тебя в кармане денег. Закон не позволяет. Ну, я и брякнул первое, что пришло в голову. Из трубки донеслись звуки, смахивающие на хрип умирающего, от перелома позвоночника. Похоже мужик в телефоне был шибко рад моему финансовому благополучию. Он перевел мой ответ и в глазах таможенника появилась искра уважения. Мы вышли из будки и подошли к стойке регистрации. Там три брата моего негритоса, вовсю шурудили в моем чемодане. Особое внимание они проявили к четырем банкам тушенки, которые мне подарил знакомый морпех, служивший начальником продуктового склада. Полукилограммовые банки, щедро обмазанные пушечным салом, привлекли внимание представителей негроидной расы. Тыча в банки пальцами, они что-то у меня спрашивали. Нетрудно было догадаться что именно. Я сделал рукой жест, обозначающий поднос еды ко рту и сказал —Биф. То бишь говядина. Черномазые таможенники исполнили танец «Вечер на реке Зимбабве» и собравшись в кучу, стали решать, съесть меня или отпустить. Но, потом решили не пачкаться и отпустили меня с миром. Вместе с чемоданом и тушенкой. Я взял свое барахло и побрел на выход из аэропорта, где меня должен был дожидаться встречающий. Здравствуй Америка! Твою то мать…

***

Встречающим оказался довольно молодой, лет 30—35 поляк Тадеуш. Он прекрасно говорил по- русски, и в пять минут объяснил мне нашу диспозицию. То есть, где я буду жить, где работать, где хранить деньги и проча, и проча. Он посадил меня на видавший виды «Шевроле» и повез «до дому, до хаты». Рассказывая по пути про город Орландо и его примечательностях. Ехали мы минут 25 и приехали в жилой район под названием Монтерей. Там большим квадратом стояли трехэтажные дома-апартаменты. То есть для сдачи внаем. Квартиры были разные и по метражу, и по количеству комнат. При строительстве домов существовало правило – если в квартире больше двух комнат, то должны быть два туалета, с расположенными тут же душевыми. Больше пяти комнат – три туалета. Пустячок – а приятно… А внутри квадрата находился двор, засаженный пальмами, небольшое озерцо с рыбками, большой бассейн, баскетбольная и волейбольные площадки, джакузи под открытым небом, вместимостью человек в 7—8 с бурлящей горячей водой и стоянки для автомобилей. Все было красиво и ухожено. Тадеуш еще в пути спросил меня, хочу ли я жить один (и оплачивать всю квартиру) или согласен жить с двумя сожителями в двухкомнатной хате. Меня больше устраивал второй вариант. И поляк решил подселить меня к двум девчонкам, проживающих в этой самой квартире. Нас встретили две симпатичные дамы. Одну, из Киева звали Алла, вторая была русская из Риги. Звали её Ирина. Алла была стройной и красивой рыжей фурией, а Ирина вальяжной симпатичной дамой в теле и очках. И к тому же блондинкой. Обе были очень даже ничего, поэтому я радостно скалился, раздавая комплименты.