Охота на Тесле

Она после этих слов сразу насторожилась и даже несколько отодвинулась от меня. Её глаза сузились, рот сжался до еле различимого бутончика розы. Подумала, видно, а не маньяк ли перед ней, не извращенец ли отпетый. Я давай ручками махать.

– Нет-нет, Аза, вы уж не подумайте чего-нибудь плохого. Я действительно очень стеснительный человек. Если желаете, вы можете подстраховаться и прийти с подругой, или хоть с двумя, лишь бы они нам не мешали. Поверьте, я не маньяк, не упырь, а действительно до крайности закомплексованный парень, алчущий знаний о любви. Треть оговоренной суммы я готов оплатить сейчас, авансом.

Последний аргумент её сразил наповал. Она теперь смотрела на стопку баксов, а не на меня. На следующий день минута в минуту она пришла одна, в такой знаешь, лёгкой, невесомой, почти прозрачной блузке, с распущенными волосами ниже плеч, в меру увешанная бижутерией, со слегка напомаженным лицом и сверкающей улыбкой.

На лице Вайтенберга тоже закрасовалась улыбка.

– Ну, в общем лёгкое вино, символическая закуска, конфетки-шоколадки… И действительно была безумная ночь при свечах…

Я, пока он всё это рассказывал, несколько раз подавлял невольную зевоту и Игорь, поняв, что меня он ничем пока не удивил, затараторил дальше.

В общем, первый вечер прошёл на высшем уровне. Я расплатился с ней по полной программе и договорился о дне проведения следующего «урока»…

– Ты давай сразу с того урока, где началось практическое воплощение твоей идеи, а то уже первый час ночи. Спать хочется!

Игорь озадаченно взглянул на циферблат наручных часов и кивнул головой.

– В следующий раз во время наших любовных игр я начал расчёсывать её шикарные волосы и несколько из них, припрятал. На следующий день я знал всё о иерархии её генного набора. Нет, не зря я выбрал именно сутенёршу. У Азы ген алчности просто неистовствовал. Вот у тебя он наверняка в рудиментарном состоянии…

Игорёк, ты покороче можешь?

– Ну, хорошо, хорошо. Я подмешал штамм изобретённого мной вируса антигена ей в кофе. По моим расчётам этот штамм должен был лишь угнетать, ослаблять действие базового гена. Такая коррекция, грубо говоря, подавляла бы алчность, её неистребимую склонность к наживе, сделала бы её нормальной бабой…

– Что-то не срослось, я правильно тебя понял?

Вайтенберг мрачно усмехнулся, соскочил со стола и несколько раз нервно прошёлся по проходу.

– Да не маячь ты. Ну, переборщил или недрборщил чего-то, делов-то!

– Вадик, ты даже представить себе не можешь, что я натворил. Игорь, как-то по-детски, с полной потерянностью в голосе выдохнул.

– Всё ведь хотелось успеть сделать. Я одновремен-но работал ещё над одной темой. Занимался поиском расположения в человеческом мозге точек, отвечаю-щих за алчность. Работал, как вол, не замечая, день или ночь на дворе. Иногда сутки напролёт крошки в рот не брал.

И вот теперь припоминаю, что два или три раза терял сознание прямо за лабораторным столом из-за голодухи. Систему координат этих точек я разработал, продолжал заниматься технологией воздействия на них. Но по запарке или при очередном обмороке на одном из важных этапов эти опыты каким-то образом пересеклись…

– Ну и бог с ними, что пересеклись. Что ты всполошился? Кому от этого стало плохо, у кого головке стало «бобо»?

Учёный медленно вынул из папки, лежащей рядом с ним, сложенную вдвое газету и, развернув её на нужном месте, сунул мне под нос.

– Читай!

От этого короткого слова произнесённого загробным голосом с замогильным акцентом, повеяло вселенским холодом. Заметка была короткой и находилась в рубрике «Курьёзы».

– «…недавно произошёл забавный и даже можно сказать таинственный случай с заправилой игорного бизнеса нашего славного городка, миллионером Дмитрием Е. В течение последней недели его не малый, под два метра рост уменьшился сразу на двадцать сантиметров. При этом сам Дмитрий пожаловался, что у него уменьшился и размер стопы и теперь ему придётся выбросить или поменять почти восемьдесят пар первоклассной обуви от лучших зарубежных производителей…»