Накапливаемая внезапность

Что это? Почему внезапно все погасло? А потому, что в этот момент из подсознания внезапно вылезли другие проблемы: завтра к зубному врачу, не идет проект на работе, забыл, кто такая Семирамида, откуда взялось выражение «врет как сивый мерин» и кем приходилась Петру Первому Анна Иоанновна.

Что же… бывает и так. Бороться с этим трудно, да и надо ли? Проще сходить к стоматологу, закончить проект, узнать про Семирамиду и древнюю Ассирию, а лишь потом выйти с фотокамерой на улицу или сесть за компьютер, решительно забыв про неоконченный рассказ.

Повторения

Каждый пишущий знает, как сложно бороться с повторениями.

Мы не компьютеры, мы забываем. Или чем-то так переполнены, что поневоле везде расплескиваем одни и те же воспоминания.

Однажды мой виртуальный друг Сергей Еремин провел анализ всего, что я написал. Читая, он устал от моих вечерних электричек и платонической любви.

Я хотел написать, что не виноват – ведь моя молодость прошла в электричках.

Но вовремя остановился. Мало ли у кого где что прошло. Читателю это знать не обязательно.

Я вполне мог бы написать, что дело было в самолете.

Приземляется самолет в городе Мытищи, входит загадочная женщина. В салоне сразу запахло французскими духами. Все пассажиры моментально забыли, что из разбитого иллюминатора тянет сыростью и туманом.

– На платформе Тарасовка самолет приземлится? – спрашивает незнакомка.

– Да, – говорю я, не отрывая глаз от ее красивой дубленки. – Только там темно и страшно. Я вас провожу от аэродрома домой.

– Спасибо, – улыбается незнакомка, и мы взлетаем.

На темной, заснеженной улице пытаюсь узнать номер ее телефона.

– Зачем? – спрашивает незнакомка.

– Буду звонить и приставать. Иначе, через много лет меня обругают, что слишком часто общался с женщинами платонически.

– Со мной вы не будете общаться платонически?

– Никогда! Иначе, будущим поколениям будет неинтересно.

Она диктует телефон и интересуется, есть ли у меня квартира. Квартиры у меня нет.

– Студент, что ли?

Удрученно киваю.

– Учись, студент! – смеется незнакомка. – Подрастешь – позвони!

И тут рассказ надо оборвать, чтобы сохранить интригу. Электрички в сюжете нет, но элементы платонической любви остались. Никак без нее не получается.

Еще я люблю и повторяю слово «диван».

Мне даже пишут, что мои тексты – непереносимый гимн дивану.

А что делать?

Жизнь моя около дивана или на нем. Работа – это перемещение от дивана к компьютеру.

На диване рождаются мысли. Около компьютера рождаются слова. Выкинь диван – останутся одни слова.

Писать слова умеет каждый. И пишет.

Я читаю и сразу понимаю, где был диван, а где только стул у компьютера.

Так что без дивана и платонической любви никак нельзя.

Нет мистики

– От тебя уйдут все читатели! Ты стал скучен и рационален. Люди устали от реальности, они хотят читать о мистике, волшебстве и неведомых силах. А ты все сводишь к теории вероятностей.

– Эта теория достаточно мистическая.

– Глупости, это просто обман наивных. Желательно написать, например, как неведомая сила поднимает тебя по утрам и заставляет ехать на работу. На улице дождь, ветер, в машине красивые женщины поют о любви, а ты несешься как оголтелый, подгоняемый чем-то волшебно-непознанным.

– Понял. Надо описать рабочий день, нагнетая мистику и трепет эфира от летающих призраков, управляемых неведомой силой. В конце – разоблачение всей этой магии.

Неведомая сила окажется просто ожиданием зарплаты по пятницам.

Второй аккорд

Несчастен, кто берет аккорд и думает,

Каким будет второй.

– Ольга Седакова

Люди работают с числами.

Даже политики: сколько у тебя врагов и союзников, что будет с экономикой, если подпишешь эту бумагу?

Про физиков, инженеров, программистов и даже биологов я умолчу.

Это несчастные люди, если верить Седаковой. После каждого числа им надо думать о следующем.

Но с числами работают не все.

Однажды к нам пришел знакомый художник и стал рисовать над детской кроваткой кролика из «Алисы в стране чудес».

– А что будет вокруг кролика? – спросил я.

– Пока не знаю, – сказал художник.

Вы наблюдали за умелыми танцорами?