Жизнь и приключения товарища Сталина от рождения до пядидесяти пяти лет (1878-1933)

– Ты соображаешь о чем просишь?! – отбивался от жены Речицкий. – Дело на контроле в Москве! При обыске у ней нашли кучу запрещенной литературы. Плюс муж у твоей портнихи оказался какой-то сбежавший каторжник! Ты что нас самих хочешь под каторгу подвести?!

– Сегодня ты спишь один на диване!

– Пожалуйста!

– И так будешь спать до тех пор, пока ее не освободишь.

– Это уже слишком!

– Ты еще не знаешь, что такое «слишком». Ты знаешь, что Като беременна?! Если с ней или с ее ребенком что-нибудь случится, я тебе устрою такую жизнь, что лучше сразу удавись!

– Погоди! Я не сказал нет. Я просто думаю, как это лучше устроить. Отпустить ее сейчас – себя подставить. Но и держать подругу моей жены в тюрьме я не имею права. Я запутался! Помоги!

– Чтобы ты без меня делал, дурачок. Короче, делаем так. Официально она будет сидеть в тюрьме…

– Конечно, в тюрьме! Я и говорю, что отпускать ее нельзя!

– Помолчи! В реальности она будет жить у нас дома. В случае проверки мы быстро доставим девочку обратно в камеру.

– Гениально!

– А ты пока замети следы! Уничтожь улики, которые вы изъяли при обыске. Чтобы все было чисто. Надеюсь, этому тебя учить не нужно?

– Этому не нужно!

– Слава богу! Чего расселся? Действуй!

В тот же день Като переехала в особняк под крыло полковника и его жены. Можно было порадоваться благополучным разрешением дела. Но впечатлительность Като сыграла с ней злую шутку. В день выхода из тюрьмы она слегла в постель и несколько дней провалялась в бреду.

Когда вернулся Сталин, его жена уже начала ходить, но все еще была слаба. Их свидание произошло в доме полковника Речицкого.

– Я все придумала, любимый! – прижалась к мужу Като, дрожа, как в лихорадке. – Мы вместе пойдем на каторгу. Вместе будем таскать тяжелые камни на рудниках. Мне с тобой ничего не страшно. Если нас захотят казнить, я буду счастлива, что умру в один день с тобой!

– Брось глупить, малышка. Какая каторга? Какая казнь? Единственное, что нам грозит ссылка в Сибирь лет на пять. Максимум десять.

– Да! В Сибирь! – забилась в истерике жена.

Вскоре Речицкий уничтожил все улики, с Като были сняты обвинения и под новый 1907 год она вернулась домой.

Однако потрясение, вызванное арестом, не прошло даром. Она частенько хваталась за сердце и иногда стала падать в обмороки.

В марте 1907 года у супругов родился сын – Яша. Роды были тяжелыми. Все заботы о ребенке легли на плечи молодой матери. Ей приходилось целыми сутками крутиться, разрываясь между мужем, сыном и пошивом платьев.

Хрупкое здоровье женщины окончательно расшаталось.

– Что-то у меня живот болит, любимый! – однажды пожаловалось она. – Совсем невмоготу.

– Сходи к врачу! – оторвался Сталин от чтения Ленина.

– На этих врачей денег не напасешься! Я лучше тебе летние брюки куплю! А то ходишь в жару в зимних штанах. Ты же потеешь, солнце мое!

– Как хочешь! – пожал плечами муж, уткнувшись в статью.

В октябре 1907 года Като слегка с высокой температурой. Сталин побежал по врачам, однако они ставили совершенно разные диагнозы от брюшного тифа до туберкулеза. Наиболее честные эскулапы прямо заявляли, что случай непонятный, и надо везти больную в Петербург к светилам медицины.

Но у Сталина не было ни средств, ни возможностей для этого. Взять деньги из партийной кассы он считал для себя недопустимым. Несмотря на то, что через руки будущего вождя проходили огромные партийные суммы, его честь не позволяла зачерпывать из денежного потока на личные нужны. Приходилось пользоваться остатками накоплений от продаж платьев. Даже таблетки и микстуры, которые все-таки выписали врачи, оказались ему не по карману.

– Доктор выписал лекарство из расчета пять таблеток в день! – рассказывал Сталин жене. – Я считаю, что это много. Вполне достаточно одной таблетки в пять дней. Уверен, что эффект будет такой же.

– Согласно с тобой, любимый! – ласково смотрела на него супруга.

22 ноября 1907 года Като тихо скончалась на руках у плачущего Сталина. Сразу после смерти жены он съехал с квартиры, оставив маленького Якова в семье Сванидзе.

– Не хочу пока видеть этого малыша. Он мне напоминает Като, и причиняет боль сердцу! – заметил он. – Кроме того, у меня много разных дел, да и полиция висит на хвосте.

Отец с сыном воссоединились в одной семье спустя много лет (о чем мы расскажем в свое время).

Глава 10. От Лондона до тюрьмы (1907-1908 годы)

В апреле 1907 года в Лондоне состоялся V съезд РСДРП.

Перед его проведением Ленин собрал в своем гостиничном номере доверенных лиц и провел инструктаж. Среди общеполитических и организационных вопросов обсуждался вопрос о Сталине (его самого не позвали на совещание).

Надо сказать, что к этому времени история двухмесячного загула с Ворошиловым обросла самыми невероятными подробностями. Широко ходили слухи об их хулиганстве в общественных местах, драках с полицией, пением «Варшавянки» на богослужении в католическом костеле или (по другой версии) в еврейской синагоге и прочих удивительных вещах. Была ли в этих историях хоть капля правды, никто толком не знал и уже никогда не узнает.

Однако точно известно, что Ленин уделил этому вопросу особое внимание:

– Коба человек удивительной воли, живого ума и прекраснейшей души, но, к сожалению, любит выпить. За ним нужен глаз да глаз. На прошлом съезде нам сильно повезло, что он остался жив. Он мне сам рассказывал, что не помнит, где шлялся. Несомненно, что его запросто могли зарезать в каком-нибудь кабаке, и партия потеряла одного из лучших своих товарищей. Поэтому, прошу вас, приглядеть за ним. Сделайте все возможное, чтобы он не увиделся наедине с Ворошиловым. Если кто-нибудь заметит, что они о чем-то сговариваются, сразу бегите ко мне или (если меня поблизости не будет) попытайтесь помешать им!

– Попробуй им помешать! – усмехнулся Дзержинский.

– Помешать можно и нужно! – пылко возразил Ленин. – Здесь любые средства хороши. На худой конец надо дать Ворошилову в морду (Кобе не советую). Лучше пусть он недельку с фингалом походит, чем если они опять сойдутся и получится гремучая смесь грузина и дончанина.

Однако V съезд прошел в этом отношении без эксцессов. Коба и Ворошилов тепло поприветствовали друг друга, но, заметив особое внимание к своим персонам, решили не дразнить гусей.

На съезде вновь преобладали меньшевики и их союзники.

Они сформировали Центральный Комитет из своих соратников (Ленин в пику им втайне сформировал свой «Большевистский центр»).

Одним из главных вопросов в повестке дня был о рабочих дружинах. Меньшевики настаивали, что партии необходимо прекратить вооруженную борьбу и распустить дружины. Большевики возражали. Большинством голосов была принята резолюция меньшевиков.

Также съезд еще раз подтвердил запрет экспроприаций под угрозой исключения из партии.

После окончания съезда Ленин и Сталин имели доверительную беседу.

– Меньшевики обложили нас красными флажками! – вздохнул Ленин. – Необходимо быть крайне осторожным. Нужно прекратить размениваться на мелочи и провести такую экспроприацию, чтобы денег хватило на несколько лет революционной работы.

– Согласен! – закурил трубку Сталин (в последнее время он пристрастился к трубке). – У меня есть план, как нам одним махом взять несколько сотен тысяч рублей.