Дуэль на Крыше мира. Эпизоды «Большой Игры»

Кул-хан слабо представлял себе, что такое Британия. Впрочем, и истинных размеров Российской империи он тоже не знал и доводы Аббота о том, что русские обладают огромной мощью и могут камня на камне не оставить от ханских владений, произвели на хана не cи-

Портрет Джеймса Аббота. Б. Болдуин, льное впечатление. На резонный вопрос: «А что поме —

1841, Национальная галерея (Лондон) шает русским получить рабов и продолжить наступле —

ние?», Аббот признался, что такое развитие событий вполне возможно. Тем не менее, Кул-хан согласился отпустить небольшую группу невольников с англичанином в русские пределы.

7 марта 1840 года Аббот с русскими пленниками выехал из Хивы. Приключения, однако, на этом не закончились, в пустыне на них напали бандиты. Абботт был ранен, ограблен, а отпущенные невольник вновь превратились в товар на невольничьем рынке. Правда, ненадолго, – удача в этот раз была на стороне британца. Бандиты, увидев письмо хана Хивы русскому царю, перепугались до смерти и тотчас всех отпустили. Аббот со своими людьми с трудом добрался до форта Александровск, где их всех встретили очень тепло. Англичанина отправили дальше в Петербург, где ему был оказан неожиданно высокий для его чина прием. Он был лично приглашен императором Николаем I на смотр войск и имел с ним беседу. После этого Аббот возвратился на родину.

А в это время в Герате майор Тодд сходил с ума от неизвестности. Ничего о посланном им агенте не было известно, поскольку все донесения Аббота оседали в тайной службе хана. В конце концов, решив, что миссия провалена, майор отправляет в Хиву второго посланника. Им оказался 28-летний лейтенант Ричмонд Шекспир. Однофамилец великого драматурга и двоюродный брат писателя Теккерея был весьма честолюбив и к своему заданию отнёсся с огромным энтузиазмом. Во главе небольшого отряда он отправляется по стопам Аббота и в Хиве узнаёт о нападении на него разбойников, но дальнейшая судьба агента по-прежнему оставалась для него неизвестной.

Известие о неудачном походе Перовского вскоре стало известно в Хиве, но у хана не было уверенности в том, что русские вновь не предпримут враждебных действий. И Шекспир, воспользовавшись смятением хана, пошёл ва-банк, предложив тому союзный договор с Британией. Никто его на это не уполномочивал, но честолюбивый лейтенант решил, что победителей не судят. Кроме того, не забывая о цели своей миссии, он продолжал убеждать хана освободить всех русских пленников. В конце концов Кул-хан согласился. Шекспир разбил неподалёку от города лагерь, куда ему стали привозить узников. Процесс этот был тяжёлый и долгий, поскольку невольники стоили дорого и хозяева их тщательно прятали. Пришлось обыскивать дома, пристройки и ямы, где держали рабов.

Наконец Шекспир организовал караван из почти 400 пленников и 15 августа, под охраной ханских воинов, отправился в путь. В Александровске их встретили радушно. В честь этого события в крепости прогремел салют и был устроен грандиозный банкет, где поднимали тосты в честь королевы Виктории, императора Николая I и конечно освободителя Шекспира. Вероятно, это был единственный эпизод Большой игры, когда между соперниками возникли столь дружественные чувства.

Затем лейтенант британской армии был с почётом сопровождён в Оренбург, где его принял Перовский, а позднее в Петербург, где состоялась аудиенция с императором, после которой Шекспир отбыл восвояси. Из этого эпизода британцы сделали вывод, что русские надолго отказались от своих планов дальнейшей экспансии в Центральной Азии, что, несомненно, являлось заблуждением.

В событиях «Большой игры», происходивших в то время в Средней Азии, принимал деятельное участие еще один персонаж, который также заслуживает нашего внимания. В конце декабря 1839 года в Бухару отправился подполковник Чарльз Стоддарт.

Главная задача, стоявшая перед ним, была убедить бухарского эмира в том, что предстоящее вторжение британских войск в Афганистан не несет угрозы его владениям. Вторая цель: сбор военно-политических сведений. Что случилось с британским агентом достоверно не известно.

Возможно он вёл себя недостаточно почтительно – Восток, дело тонкое, – только эмир Насрулла Бахадур Хан приказал бросить его в тюрьму. На спасение Стоддарта, осенью того же года, из Кабула был отправлен уже упоминаемый нами капитан Артур Конолли. Этот разведчик уже был достаточно хорошо известен российскому Главному штабу. В 1830 году он совершил длительное путешествие из Петербурга через Иран и Афганистан в Индию по маршруту, по которому, как полагали англичане, Россия может двинуть свои войска. Однако и Конолли постигла та же участь, что и его сослуживца. Очевидно, эмир решил держать англичан в качестве заложников, ожидая чем закончатся военные действия в Афганистане. Когда до Бухары дошли сведения о разгроме англичан в Хурд-Кабульском ущелье, он приказал казнить британцев. 17 июня 1842 года Чарльз Стоддарт и Артур Конолли были обезглавлены на главной площади Бухары.

Артур Конноли, Чарльз Стоддарт и эмир Бухары Насрулла Бахадур Хан.

Интересно, что примерно в это же время в Бухаре находилась русская дипломатическая миссия. Пригласил её сам бухарский правитель, обеспокоенный приблизившимися к левому берегу Аму-Дарьи английскими отрядами, воевавшими в Афганистане. Миссию эту, известную в истории как «Бухарская экспедиция 1841 года» возглавлял инженер в чине майора Константин Фёдорович Бутенев. Экспедиция Бутенева, продолжающаяся более года, в политическом отношении была мало успешна, однако её члены издали много ценных естественно-исторических и географических работ о Бухаре и прилегающих землях. Сам Константин Фёдорович Бутенев, впоследствии генерал-лейтенант и директор Санкт-Петербургского Технологического института, опубликовал в «Горном журнале» за 1842 год ряд статей по минералогии, метеорологии и монетному делу.

В том же 1842 году позорным поражением Британии завершилась длящаяся четыре года, первая англо-афганская война. Причина, по которой эта война разгорелась, было опасение Лондона, что Россия сможет достичь границ Афганистана, являющиеся «северными воротами» Индии. Поэтому нужно было либо подчинить его Британии, либо сделать максимально лояльным, посадив на трон своего ставленника. Правивший в то время эмир Дост-Мухаммед, понимая, что англичане ему не доверяют, в 1834 году отправил в Россию посланника Хусейн Али-хана с просьбой о помощи. Посланник, однако, двигался очень медленно и только в 1836 году добрался до Оренбурга. Губернатор Перовский, внимательно выслушав посланника Дост – Мухамеда, отправляет его обратно в Кабул вместе с уже известным нам поручиком Яном Виткевичем. Виткевичу было дано чёткое задание: сопроводить Хуссейна-Али до Кабула, договориться с местными купцами о торговле с Россией и заверить эмира, что Петербург готов оказать ему помощь деньгами и товарами.

Путь пролегал через Иран, где Виткевич встречается с русским посланником графом Симоничем, сторонником политики поддержки Дост-Мухаммеда в его борьбе с англичанами. Симонич предоставляет Виткевичу казачий конвой и тот в конце декабря 1837 года въезжает в Кабул. Британские власти уже знали о прибытии русского посланника, английские дипломатические представители в Персии поспешили их об этом уведомить. К тому же по дороге Виткевич был узнан английским офицером Генри Роулинсоном. В Кабуле поручик знакомится со своим политическим противником британским агентом Александром Бёрнсом, возглавлявшим английскую дипломатическую миссию при дворе афганского эмира.

Виткевич заверил афганского правителя в поддержке и помощи со стороны России. Молодой дипломат был очень красноречив и в результате Дост-Мухаммед полностью доверился русскому посланнику, а Александра Бёрнса попросил покинуть Кабул. Успешные переговоры Виткевича вызвали настоящий шок в британском правительстве. Англия посылает России жёсткую ноту протеста и, не желая обострения русско-английских отношений, царское правительство отказывается признать заключённый Виткевичем договор. Со своего поста был отозван русский посланник в Персии граф Симонич, а его место занял полковник А. О. Дюгамель, который «начал с того, что отозвал из Кабула поручика Виткевича…».

В апреле 1839 года начинается вторжение английских войск в Афганистан, цель которого – смещение Дост-Мухамед-шаха и возведение на трон более лояльного к Британии правителя. Виткевич, со всеми материалами, собранными в своем путешествии по Афганистану 1 мая 1839 года прибывает в Санкт-Петербург. В МИДе его встретили очень холодно, обвинив в превышении полномочий, данных ему Перовским.

Ян Виткевич и Александр Бёрнс в образе мусульман.

Планировавшееся представление Виткевича императору было отменено. Дело принимало очень печальный оборот и грозило обернуться дальнейшими неприятностями. Виткевич пребывал в мрачном расположении духа, что возможно и послужило причиной последующей трагедии.

Утром 9 мая 1839 года в номере гостиницы «Париж» на Малой Морской улице, было найдено мёртвое тело первого русского посланника в Афганистане с огнестрельной раной в голове. В камине кучка пепла от сожжённой бумаги. Документов, привезённых им с собой, нигде найдено не было. Осталась только предсмертная записка, адресованная друзьям. Официальная версия – самоубийство, однако она вызывает некоторые сомнения. Дело в том, что в официальном документе полиции среди вещей, найденных в номере, пистолета не значилось. Это дало основание некоторым историкам и беллетристам выдвинуть версию убийства. Врагов у Виткевича хватало. Его могли убить либо британцы, не простившие ему дипломатический успех в Кабуле, либо польские инсургенты, обвинявшие его в предателстве. Тайна гибели русского агента не раскрыта и по сей день. Жизнь и деятельность Яна Виткевича вдохновила нескольких писателей – Юлиана Семёнова, Валентина Пикуля, Михаила Гуса и некоторых других. Кроме того, о судьбе первого российского посланника в Афганистане рассказывается в кинокартине 1981 года «Служа отечеству», снятого на студии «Узбекфильм» режиссёром Латифом Файзиевым. Виткевич в фильме явился прототипом главного героя Алексея Налымова.

Тем временем в Афганистане продолжались военные действия. Англичане, не испытывая поначалу особого сопротивления, до Кандагара дошли без потерь. Дост-Мухаммед решил двигаться британцам навстречу, однако, вследствие разброда и дезертирства в своей армии, потерпел неудачу и бежал (позже он сдастся англичанам и будет отправлен на жительство в Индию). 7 августа 1839 года английский ставленник Шах-Шуджа торжественно вступил в Кабул и воцарился на афганском троне. Кабул встретил оккупантов и Шуджу настороженно. По словам английского историка Кея, «это было больше похоже на похоронную процессию, чем на въезд короля в столицу своего вновь обретенного царства».

Британцы, утвердив в Кабуле лояльного, как им казалось, правителя, уходить, однако, явно не собирались, что совершенно не устраивало нового кабульского властителя. Нарастало возмущение и в афганском народе. Вспыхнуло восстание, в результате которого англичане потерпели поражение и вынуждены были бесславно уйти. Эмиром Кабула снова стал Дост-Мухаммед, правивший до самой своей смерти в 1863г.

Так закончилась первая англо-афганская война. Престиж британской короны был существенно подорван. Погибли тысячи английских солдат, а британская казна потеряла 25 миллионов фунтов.

Трагично сложилась и судьба Александра Бёрнса. Во время стихийного восстания в Кабуле в 1841 году, он был зверски растерзан толпой.

После неудачи похода Перовского и поражения Англии в афганской войне, в отношениях двух империй казалось, наступило затишье. Однако это было кажущееся впечатление. Тайная война не утихала ни на день. Дальнейшие события это подтвердили – активная борьба за господство в Центральной Азии через некоторое время возобновилась с новой силой.

Глава третья. Оренбург – центр русской разведки в Центральной Азии

Воспользуемся этим небольшим затишьем, чтобы рассказать, как осуществлялась разведывательная работа России в Центральной Азии.

В начале XIX века форпостом для продвижения империи на Восток стал Оренбург. Именно через этот город Империя осуществляла торговые и дипломатические сношения не только с близлежащими странами, но также с Афганистаном и Индией. Совершенно понятно, что благодаря этому Оренбург стал центром организации политической разведки России на среднеазиатском направлении.

В служебные обязанности, назначаемого «по высочайшему повелению», то есть лично царем, генерал-губернатора, кроме всего прочего, входило: охрана и защита рубежей Российской империи, отслеживание политики сопредельных государств, развитие трансграничной торговли, а также защита интересов купцов как от разбойников, так и от произвола ханских чиновников. Для защиты границ края была возведена Оренбургская укрепленная линия – система воинских гарнизонов, располагавшихся в крепостях и фортах. Создание этой системы было жизненно необходимо, поскольку в повседневной жизни приграничья нередки были случаи нападения разбойников на казахские и русские поселения и проезжающих торговцев. «Степные хищники» – как называли эти шайки, грабили караваны, угоняли скот и уводили в плен людей для последующей продажи их в рабство на невольничьих рынках Хивы.

Осуществлением разведывательной деятельности для получения информации политического, экономического и военного характера, столь необходимой русскому правительству, занимались три учреждения, принадлежащие трем различным ведомствам. Это были: Оренбургская пограничная комиссия – орган министерства иностранных дел; специальное отделение штаба Отдельного Оренбургского корпуса – орган военного министерства и Оренбургский таможенный округ, входивший в систему Министерства финансов. Несмотря на разную подчинённость работали они довольно слаженно. Это объясняется тем, что на месте они подчинялись непосредственно генерал – губернатору, который координировал их деятельность.

В 1830-х гг. одной из важнейших задач разведки становится выявление, наблюдение и противодействие британской экспансии в регионе. Председателями пограничной комиссии, в разное время, были такие выдающиеся деятели как генерал Григорий Фёдорович Генс, востоковеды Михаил Васильевич Ладыженский и Василий Васильевич Григорьев.

Генерал-майор Генс начал свою службу в звании поручика Оренбургского корпуса. В 1820—1821 гг. он участвует в первой дипломатической миссии в Бухару, а через четыре года встаёт во главе пограничной комиссии. Генс настолько блестяще знал жизнь, быт и

политику государств Центральной Азии и

Афганистана, что к нему прислушивался

даже Николай I. А министр Нессельроде

Г.Ф Генс и В.В Григорьев «на положение среднеазиатских дел в боль —

шинстве случаев смотрел глазами Генса».

В 1844 году Генса сменил Ладыженский, а того через десять лет —Григорьев. В состав комиссии, кроме русских военных и чиновников обязательно включалось несколько представителей казахской аристократии.

Способы получения информации были различны. В обязанности сотрудников комиссии, в частности входили встречи посланцев сопредельных государств. Общение с ними и их сопровождающими давало немало сведений о тех странах откуда они прибыли. Комиссия, кроме того, готовила и направляла в сопредельные страны российские дипломатические миссии и посольства, в состав которых обязательно включались сотрудники комиссии и штаба Отдельного Оренбургского корпуса. Яркой иллюстрацией такой деятельности служат миссии поручика Абдулнасыра Субханкулова в Бухару и Хиву. Сын муллы, Абдулнасыр, был одним из первых русских полевых, или тактических, разведчиков

В Бухару он отправился в 1810 году, с личным посланием Александра I к бухарскому эмиру. Добравшись до эмирата Абдулнасыр с встретился с кушбеги – первым министром двора, передал ему заверения в дружественном расположении русского правительства к эмиру и пожелания российского правительства увеличить торговлю между двумя странами, особо упирая на обеспечение безопасности торговых караванов. Было у поручика и секретное задание – выяснить взаимоотношения Бухары с Хивой и Персией и узнать есть ли судоходство на Амударье. По возвращении Субханкулов представил подробный отчет о внутриполитической ситуации в Бухаре, о войне эмира с Хивой, о торговле и русских невольниках. За успешное выполнение задания Абдулнасыр Субханкулов был награжден «золотой медалью на красной ленте» и денежной выплатой в 750 рублей.

В своем отчете разведчик, в частности, сообщал, что в Бухаре в последнее время усилился приток водным путем английских купцов «с немалым своим коварным умыслом», которые всюду скупают «разные вещи и хлеб для себя высокою ценою, а продают оные в народе со значительным для себя убытком». Купцы, упоминаемые поручиком, были не совсем англичане, это были индийцы, представители Ост-Индийской компании. Так как, по словам Субханкулова торговали они себе в убыток, речь скорей всего идёт о попытках компании прощупать – можно ли вытеснить с рынка российских купцов. Интересно, что в записках Субханкулова от 1818 года, о посещении Хивы, английское проникновение в регион уже не упоминается. В Хиве, куда поручик был послан как официальный представитель оренбургских властей, он собрал подробные сведения о городе, нравах, настроениях и междоусобных распрях местной аристократии.

В отделении Генерального штаба Оренбургского отдельного корпуса сосредоточивались сведения главным образом военно-стратегического характера: о вооруженных силах соседей, их военных укреплениях и гарнизонах, боеспособности, о караванных путях и наиболее благоприятных маршрутах для движения войск, о топографии местности, характере рельефа, растительности и водных ресурсах. Под военным прикрытием велась топографическая съёмка местности, всё дальше и дальше продвигаясь в глубь Центральной Азии. Проводилась и агентурная работа, её осуществляли коменданты укреплений военной линии. Вербовались лазутчики, которые под прикрытием курьеров и торговцев, приносили сведения о положении в сопредельных странах.

Третий орган – таможенный, занимался сбором информации опрашивая караванщиков, купцов, приказчиков. Проведение такого опроса было обязательным для всех таможенных застав Оренбуржья. Это был вид «пассивной разведки», когда информация поступала практически без затрат, без активного поиска конкретной информации, необходимой в данный момент.

С вступлением в должность генерал-губернатора В. А. Перовского, разведка, осуществляемая Оренбургской пограничной комиссией, стала приобретать более наступательный характер. Как уже было сказано выше, Василий Алексеевич являлся сторонником активной политики России в Средней Азии, и придавал организации разведывательной деятельности очень большое значение. Уже через несколько месяцев после вступления в должность Оренбургского генерал-губернатора, в 1832 году, Перовский направляет в Азиатский департамент МИДа письмо, в котором пишет: «рассказы азиатцев бывают почти всегда неудовлетворительны по невежеству их и часто неверны по свойственной им недоверчивости, а потому весьма было бы полезно послать, по крайней мере в Бухарию, людей образованных и свободных от предубеждений, служащих причиной неискренности азиатцев. Потребность сия кажется сделалась еще необходимее с появлением в Бухарии и Хиве двух путешествовавших англичан». И далее предлагал направить от своего имени посланца к Хаким-бею – первому министру бухарского эмира для переговоров об обеспечении безопасности караванов в качестве официального прикрытия его конфиденциальной миссии.

Англичане, о которых упоминает Перовский, это служащие Ост-Индийской компании Уильям Муркрофт и Джордж Требек, которые прибыли в Бухару 25 февраля 1825 года. Муркрофт, ветеринарный хирург на службе Ост-Индийской компании заведовал там конезаводами. В поисках племенных лошадей, он совершил несколько путешествий в Кашмир, Тибет и Афганистан. Глава Политического и Секретного отдела Ост-Индской Компании, то есть фактический начальник разведки, Чарльз Меткаф решил использовать одержимость и романтизм, свойственные Муркрофту, в своих целях. Он предложил тому продолжить работу по поиску племенных лошадей, но при этом попутно собирать географические и политические сведения о посещаемых им землях. Для этого он исхлопотал разрешение Ост-Индской компании и частично профинансировал экспедицию в Бухару. Муркрофт использует эту поездку, чтобы попытаться найти в Бухаре туркменских ахалтекинских скакунов, но, также, выполняет и разведывательные задания Меткафа.

Джордж Требек был сыном давнего знакомого Муркрофта и служил у него в качестве научного сотрудника в обязанности которого входили метеорологические наблюдения, описание маршрутов и топографическая съемка, а также ведение экспедиционных дневников. Лошадей в Бухаре англичане не нашли, а на обратном пути погибли. То ли были отравлены, с целью ограбления, то ли умерли от лихорадки.

Предложение оренбургского генерал-губернатора отправить Бухару своего человека, было одобрено лично императором, что показывает, какое большое значение придавал Николай I разведывательной работе на окраине империи. Для этой ответственный миссии был выбран старший учитель восточных языков при Оренбургском Неплюевском военном училище, Пётр Иванович ДемезонИнструкции, полученные Демезоном были довольно обширны. Необходимо было обратить внимание на самые разнообразные вещи – от цен на товары до возможности выкупить бумаги, оставшиеся от Муркрофта и Требека. Однако главное задание состояло в изучении вопроса русско-бухарской торговли. Принимая во внимание как в Бухаре относятся к европейцам, было решено, что Демезон отправится в путь в обличии татарского муллы Мирзы Джафара.

10 ноября 1833 года из Орска вышел караван, в котором вместе с купцами ехал татарский мулла Мирза Джафар. До Троицка путешественников сопровождал военный конвой под начальством коменданта Орской крепости подполковника Исаева, а дальше они продвигались уже самостоятельно.

Полтора месяца опаснейшего пути где пут