Не оглядывайся назад

– У меня отключена матрица саморазвития, поэтому я не могу проявлять самостоятельность.

– А как её включить?

– Просто приказать.

– Ну так врубай эту матрицу, не мог раньше об этом сказать.

Весь день я посвятил обслуживанию уборщика, с помощью Жорика притащил со склада сменные фильтра и прочие необходимые инструменты. Прощприцевал узлы смазкой, перегрузил систему дроида. Когда он переслал на искин сигнал, что готов к работе, я перешёл в медотсек.

Медкапсула в принципе в порядке, тест проходит. Только большую часть картриджей пришлось выбросить, или безнадёжно просрочены или не подходят человеческому организму. Жора заставил меня ещё раз лечь в капсулу на обследование. Пятнадцать минут и снова одеваюсь, внутрь, естественно, улёгся голышом.

Ещё день у меня заняло разобрать инструментальный модуль с хирургической капсулы и смонтировать на стойке лечебной. В отсеке находилось четыре капсулы – учебная, реанимационная, кибердоктор и лечебная. Выжила последняя, но операцию провести без набора инструментов она не могла. И, к моему счастью, именно нашлёпка инструментария сохранилась, спрятанная в нижний отсек. Я отсоединил пучок кабелей и трубок, выкрутил крепёж специальным инструментом из ЗИПа, перенёс всё к лечебной капсуле. Смонтировать на место операционный бокс не трудно, просто одному не удобно – рук не хватает. Приходится прижимать головой и плечом и затягивать болты. Все соединения стандартизированы, по подсказкам Жоры, я выдёргивал одни разъёмы и вставлял другие. После пробного теста агрегат издал тревожный звук. Что-то не так подсоединил. Пошли перебирать трубки и провода. Уже вечер, голова не варит. Перекусил бутербродом с салом и лёг спать на принесённый старый матрас.

С утра, после завтрака дела пошли бодрее. Вот, что значит выспаться. Машина успешна прошла тест, и я, довольный, покинул помещение. Напоследок нагнулся и щёлкнул по корпусу меддроида. Он притаился под стойкой с медискиным. Тот только моргнул индикатором.

Пока мне на судне делать нечего, капсула готова и законсервирована. Нужны расходники. Вечером, сидели с Ефимычем, говорили за жизнь.

Узнав про мои планы переехать сюда, старик обрадовался.

– Лёнь, а чего, хорошая мысль. После города здесь просто рай. Никто нервы не треплет, знай делай обходы и отчёты строчи. Опять-таки всё своё, овощи, молоко. Можно корову держать.

– Не, не, Ефимыч, мне кур за глаза хватит. Никакой крупной живности.

– А как начальство отнесётся к моей персоне? Устроит их такой лесничий?

– Алексеич, привыкай, лесничий и есть наш начальник. Михаил Андреевич – мужчина молодой, но серьёзный, институт закончил. У него громадный участок, поэтому под ним есть и мастера, и лесники. Вот я лесник, в мои задачи входит следить за лесом, и не давать местным безобразничать. У лесничего обязанностей намного больше.

– А что и ружьё у тебя есть?

– Имеется, но это моё личное, держу на всякий случай. Нам не полагается, вот егерям выдают.

– А егерь – это не лесник?

–Не, егерь заведует охотничьим хозяйством. Ну, лесник отвечает за лес и растения, егерь за животный мир, а вот рыбинспектор за то, что в воде.

– Хм, как у вас всё по серьёзному.

– Лёнь, так давай завтра и съездим к начальству в лесхоз, чего тянуть.

– Погоди, Ефимыч, я вот решу все свои дела в городе. Хотя предварительно можно и съездить. Вдруг меня не возьмут, а я уволюсь с института.

Выехали рано утром. Оказывается, контора находится не в Курье, а в селе Краснощёково, что в 34 километрах на восток. Поэтому мы оставили село за спиной, выехали на дорогу и сорок минут добрались до лесхоза. На наше счастье, лесничий оказался на месте. Сначала мой дед зашёл к нему в контору, через полчаса кликнули меня. Крепкий молодой мужчина оказался моим будущим начальником, Михаилом Андреичем. Второй, уже в возрасте, являлся директором лесхоза. Но тот больше молчал.

Меня расспросили о моём трудовом стаже, просто поговорили о жизни, можно так сказать.

– Леонид Алексеевич, – это Михаил Андреевич решил закруглить наше собеседование.

– Лично меня вы очень даже устраиваете. Офицер запаса, солидный человек, не пацан какой-нибудь. Есть разрешение на ружьё – тоже хорошо. Патроны мы будем выделять под расчёт, при возврате стрелянных гильз.

– Единственно, мне не понятно, кандидат технических наук, работаете в институте, городской житель и вдруг к нам в глушь. Поймите, не хочется через пару месяцев искать нового человека.

– Это да, в деревне я только отдыхал. Что касается города, то он меня с возрастом начал немного раздражать, а в лесу я частый гость, знаю его, по паре месяцев в году провожу в походах. Люблю охоту, природу.

– Хорошо, когда Вы сможете начать у нас?

– Через месяц, не раньше. Нужно сдать дела в институте, подготовиться.

На этом мы попрощались, а мы тряслись в машине на обратном пути, и я думал, не делаю ли серьёзную ошибку? Ну, какой из меня лесник.

На лесной домик уже смотрю другими глазами. А Ефимыч нахваливает своё хозяйство, боится, что передумаю. Правильно боится, я сейчас на перепутье.

Дом не маленький, небольшая спальня и общая комната метров сорок. В сенях располагается кухня. Печь на угле, кроме готовки, ещё обогревает дом. На улице несколько сараев, один для живности, сейчас там курицы с петушком и коза. Другой дровяной, с обратной стороны, оборудован под уголь. Сейчас оба отсека заполнены. Ещё пара сараюшек с хламом. Туалет поодаль, к нему ведёт выложенная камнем дорожка. Внутри вместо дырки настоящий унитаз с деревянной крышкой покрытой толстой тканью. Видимо, чтобы зимой не примёрзнуть к сидушке. Большой огород, десяток плодовых деревьев и гордость хозяина – небольшая теплица.

– А что, по весне там огурчики, помидорчики, милое дело, – соблазняет меня хозяин.

Выехал после обеда, Ефимыч на радостях поехал в село, дать телеграмму дочери, видимо, чтобы готовилась к приезду родителя.

Я же решил заехать к той вдовушке. Ну у которой в прошлый раз останавливался. Валентина, так она представилась. Пригласила в дом, предложила поужинать. Я унюхал божественный запахи настоящего борща и согласился. Выставил бутылку коньяка, хозяйка отреагировала положительно. Под 150 граммов мы знатно отобедали. Духовитый, пышный хлеб с поселковой пекарни и чесночок сопроводил две тарелки наваристого борща. Потом пили чай и я изложил свою просьбу.

– Валя, возможно, что я переберусь в ваши края. Предложили поработать у вас лесником.

– Это вместо Ефимыча, что ли? – ахнула женщина.

–Ну да, он собрался к дочери на юг перебраться. Так вот у меня такая просьба. Если всё получится, я могу привозить к Вам вещи постирать и всё такое?

– А Вы, Леонид, один или с женой переезжаете? – закинула удочки хозяйка.

– Не женат, так что один.

– Да, конечно, -обрадовалась женщина, – какой разговор, помогу чем могу.

– А не хотите баньку принять? Сегодня соседка топит, могу договориться.

– Нет, мне же ещё ехать.

– Да куда же Вам ехать, вечер уже. Оставайтесь до утра – попаритесь, выспитесь. А завтра спокойно поедете.

В принципе, почему нет? Дома никто не ждёт. На работу мне послезавтра.

После парилки я ополоснул на себя тазик, вытерся и пошёл в предбанник, остывать. Заскочившая Валентина принесла чистые тренировочные штаны и майку, – Лёня, я ваше забрала постирать, одевайте пока эти, от мужа остались.

Вымотавшись за день, я мгновенно уснул. Проснулся, когда понял в кровати я не один. Горячее обнажённое тело прижалось ко мне. Сон мгновенно пропал, а когда мягкая ручка пробралась в трусы, я стал думать совсем о другом.

Наверное сказалось, что у меня давно не было женщины. В последнее время я был очень увлечён новым делом.

Поэтому уговаривать меня не пришлось. Я ещё с вечера не мог скрыть своего внимания к прелестям хозяйки. А она, как специально, была в сарафане с глубоким декольте, которое выставляло на показ пышную грудь и белоснежную гладкую кожу.

Поэтому, когда Валя ещё закинула на меня свою ногу, мне пришлось брать процесс в свои руки. Целуя её губы, я жадно шарил рукой по её груди. А соски то стали каменной твёрдости и женщина не сдерживала сладостные стоны. Горячая девушка, однако, не дождавшись от меня немедленного соития, она куснула за плечо. Больно же, зараза.